Осторожно, двери закрываются!
TextАлиса качает головой, отгоняя глупые мысли. Спрашивает себя строгим внутренним голосом: «Алиса, ну сколько тебе лет…»
И старушка, словно прочитав её мысли, задаёт тот же вопрос:
– А тебе сколько лет, милая? Школу уже закончила?
Алиса давно закончила школу. У неё уже даже была однажды юбилейная встреча одноклассников. И после той встречи Алиса поклялась ни за что больше на такие мероприятия не ходить, потому что в тот день как никогда сильно ощутила, как быстро проходит время, как она ничего не успевает, словно её время гораздо стремительней, чем у других.
Старушка, не дождавшись ответа от задумавшейся девушки, отворачивается ко второму собеседнику. Она больше не заговаривает с Алисой до самого Бульвара Рокоссовского, они едут странной компанией: Алиса; пожилая дама в поношенном пальто-шинели, стёртых ботинках и новеньком, едва ли не блестящем берете; парень с огромной и в то же время почти пустой оранжевой сумкой «Ашан», по дну которой болтаются старые книги в твёрдых обложках и плюшевый медвежонок формата «Тедди» – это сумка старушки.
На Бульваре Рокоссовского все трое выходят из метро. Алисе всегда казалось, что на севере, юге, востоке и западе Москвы разная погода. И хотя сейчас она всего лишь с юго-востока приехала на восток, температура воздуха за час, проведённый под землёй, будто бы изменилась: воздух стал жёстче и холоднее. Может быть, поднялся новый ветер – зимний?
– Бабушка, куда Вам дальше? – спрашивает парень.
Старушка, щурясь, медленно крутится вокруг себя и растерянно произносит:
– Ко врачу… к гериатру…
Алиса, хоть и слышит это слово впервые, безошибочно указывает направление: прямо напротив неё расположена крупная вывеска «Геромедицина». Молодые люди провожают старушку прямо до двери и, не сговариваясь, оба направляются к метро.
Прикладывая «Тройку» к турникету, Алиса громко задаёт вопрос:
– Разве тебе не сюда нужно было ехать?
Парень мгновенно краснеет и, пожав плечами, отвечает:
– Я соврал.
– Зачем? – червячки алисиного сомнения победно ликуют. Ведь они так и знали! Сейчас выведут этого типа на чистую воду…
– Испугался, что одна она ни за что не доедет. Она же ничего не видит. Даже идёт вслепую, почти наощупь, просто почему-то не признаётся в этом самой себе. Она и вопросы поэтому задаёт. Чтобы перевести внимание с себя на собеседника. Вообще-то надо было дождаться её и до дома проводить, но мне пора учиться. Ничего. Я уже придумал, как быть. Я напишу менеджеру клиники, попрошу вызвать ей такси и переведу деньги. Погоди, а что тут делаешь ты?
– А я… – Алиса боится поднять глаза и посмотреть на попутчика. Она чувствует себя полной дурой. Наверное, нужно читать поменьше и вообще как-то обуздать свою дурную фантазию… – Я бы ни за что не подумала. И поехала за вами, потому что за бабушку испугалась – из-за тебя…
– Из-за меня?!
– Пожалуйста, лучше не спрашивай. Ты такой внимательный! Бабушке очень повезло тебя встретить! – последние слова она почти кричит, старается докричаться до собеседника. Воздушная волна приближающегося поезда заставляет её пошатнуться; парень ловит её под локоть, помогает устоять, и приходится всё же взглянуть на него.
«Какой смешной! – проносится в голове у Алисы, когда она видит его хмуро сведённые брови. – Пытается разобраться, почему я… а я просто круглая дура!» – и Алиса, закрывая лицо ладонями, хохочет. Над собой хохочет. Над своей мнительностью. Над книжками, которые её воспитали. Над расписанием, которое требует, сломя голову, спешить на занятия. И над самим этим словом «спешить». Над страхом времени и над девочкой, которая его испытывает. И даже над временем.
– Послушай, тебе правда надо на пары? – спрашивает она сквозь смех. Парень уже неуверенно качает головой. Алиса, подхватив под руку, буквально затаскивает его в вагон. – Поедем, угостишь меня кофе! Я знаю отличное место.
Устроившись на мягких синих креслах в просторном пустом вагоне, они едут. И держатся за руки. Впервые за долгое… да нет, наверное, вообще впервые Алиса знает, что время течёт не зря.