– Боюсь, тогда у нас нет выбора, – вздохнул левый брюнет и пошагал ко мне. – Эти коты особенные и очень нам нужны.
Я попятилась.
– Эй! Что еще за угрозы?
Правый брюнет последовал за левым, не спуская глаз с котов.
– Не подходите! – орала я. – Закричу!
– Нам, правда, очень жаль, – в словах правого как будто и впрямь сквозило сожаление. – Передавайте привет бабушке.
Левый брюнет вскинул руки, сложил их домиком и вывернул ладонями ко мне – в грудь будто током шарахнуло. Я охнула, поперхнулась воздухом и сложилась пополам. Что за…
Коты выгнули спины, зашипели.
– Самое время вспомнить, чему учила бабуля, Наташ!
Я кое-как выпрямилась и заморгала – от сдавившей ребра боли навернулись слезы. Ничему она меня не учила! За день до смерти позвала в спальню, схватила за руку и ткнула пальцем в ладонь: «Тут оно, тут!» Вот тебе и весь урок.
Или…
Я, как последняя идиотка, повертела ладонью перед глазами.
Брюнеты приближались. Я обливалась потом, ребра ломило, по щекам катились слезы. Что-то вибрировало в груди и горле, руки будто сами подпрыгнули вверх. Я выставила ладони перед собой и гаркнула:
– Прочь!
Тело занялось невидимым огнем, перед глазами сверкнуло, я зажмурилась. Ох.
– Браво, Наташ!
Я открыла глаза – брюнеты валялись без чувств в ближайших сугробах. От переулка по дорожке, голося, убегал какой-то мужик.
Задышалось легче. Я потрясла руками, сгоняя с пальцев странное онемение.
Что это было? Что это было? Что это бы-ы-ы-ыло?!
Я ошалело повертела головой, и мы с котами, не сговариваясь, дали деру.
Не думаю, что происходившее дальше поддавалось логическому объяснению, потому что мы поскакали не домой, а в магазин.
Затариваться после чертовщины в переулке оказалось, скажу я вам, занимательным опытом – адреналин бурлил, удерживая меня на тонкой грани между паникой и радостной истерикой. Ребра ныли.
Я, возбужденно тараторя о чем-то с продавцами, нагребла в бакалейном отделе салатов и закусок, а дожидавшимся снаружи котам – свежего мяса, и мы помчались домой так, будто спасались бегством, не оплатив покупки. Стресс действует на ведьм удивительным образом.
Телевизор в гостиной уютно тарахтел, на столе вольготно разлеглись магазинные «деликатесы». Коты терпеливо ждали, пока я наполню миски.
– Интересно, что имели в виду эти хамы, когда говорили, что вы особенные?
Все четверо посмотрели на меня, как на душевнобольную:
– Шутишь, Наташ?
Я поморщилась:
– Речь не о вашей болтливости.
– Понятия не имеем.
– Где-то я это уже слышала. Врете, мохнатые задницы.
Коты не удостоили меня ответом и склонились над мисками. Я отошла к окну, на улице валил снег.
Грудную клетку снова сдавило, да так, что я согнулась и охнула.