Лики духовности

К.Д. Уткин-Нүһүлгэн

Куннэй Гагарина:

лики Духовности

Эссе-монолог

«Если ученик должен иметь чувство духовной близости, благоговения, уважения и быть внимательным по отношению к своему учителю, то гуру должен чувствовать большую ответственность за благополучие своего ученика».

Далай-лама ХIV

из книги Раджив Мехротра «Далай-лама» – М., 2011. – С. 27.

«Соҕотох киhи – иннэ кэриэтэ, саба суох тугу гыныаҕай».

«Киhи кырыйдаҕына өйө тахсар. Ис дьиҥэ көстөн кэлэр».

К.Д. Уткин-Нүhүлгэн. Саха толкуйа. – Дьокуускай: Бичик, 2012. – С.79.

А.Г. Пудов, кандидат философских наук, доцент

Феномен духовного учительства

По сути, новый жанр открывает якутскому читателю уважаемый культуролог, поэт, философ и историк Ксенофонт Дмитриевич Уткин, чья книга выходит через семь лет после написания и пятилетие после его ухода из срединного мира. Став не просто зачинателем уникальных музейных комплексов Якутии, через внедрение музейных форм в культуру республики, он в сущности осуществил оценку места и роли этнической культуры в эпоху глобализации и стремительных социокультурных трансформаций рубежа XX и XXI веков. Эти изменения стали настолько скоротечны, что лишь организованные под его чутким руководством и при содействии благодарных учеников музеи и центры, стали сегодня интерактивными площадками, телескопически приближающими невидимые токи культуры рубежа двух веков. За какие-то 200 лет саха пережили фундаментальные мировоззренческие перевороты в общественном сознании – от мифа к знакомству с мировыми религиями, далее к культуре модерна, а теперь глобалистской модели массовой культуры. Сегодня созданные музеи и труды ученого, без сомнения, помогают увидеть и осознать ряд выпуклых явлений в нашем уникальном этнокультурном регионе.

Живя на переломе времен, который лишь сейчас четко обозначился в наших судьбах, тогда, в начале 2000-х, лишь немногие как Ксенофонт Уткин смогли это прочувствовать. Своим многогранным эстетическим и научным чутьем он это предвидел, передавая эстафетную палочку ученикам. Как деятель искусства, действуя по наитию, внутреннему иррациональному порыву, считываемому из напряжения этнокультуры, он фиксировал в музейных формах и своих книгах уходящую навсегда традицию. Меценатская и духовная стезя, отраженная и благодаря героине данной книги – Куннэй Егоровне Гагариной, стала пассионарностью самой якутской культуры как надприродной духовной системы, обратившей взор с позиции модерна на культурный капитал традиционного общества, ускользающий под действием массовой культуры. Музеи Уткина, духовное и научное подвижничество его учеников стали запечатлением «генетического кода» якутской культуры.

Интересно, что этносимволический капитал, некое «незнаемое знание», ярче проявляет себя по мере глубокого освоения этничным человеком европейского модерна. В чистом виде это явление проявилось в деятельности профессора Уткина, который пристально стал изучать мировой культурный опыт, взявшись за научную рефлексию в конце 80-х. Так ему стали понятны конструктивные возможности своей и чужеродной культуры. Уткин стал отражением ренессанса якутской культуры, способом интенсифицировать символический капитал этнокультуры, превратившись в развивателя ее культурпроизводящих возможностей в условиях смешения модерна, постмодерна и альтермодерна.

В этой книге ненавязчиво проводится рассказ не просто духовного восхождения личности, а, что еще более ценно, показана внутренняя кухня становления молодого исследователя, решившего заняться наукой. В связи с этим, можно посоветовать почитать эту книгу не только тем, кому знаком феномен Ксенофонта Уткина, его учеников, кто стал почитателем научных, общественных и эстетических идей известного профессора, но и начинающим исследователям – магистрантам, аспирантам и студентам старших курсов. Книга поможет сравнить и сопоставить свои духовные терзания, желания и цели, будет способствовать выстраиванию собственных ориентиров и маяков в содержательном великолепии многогранного мира. Книга наверняка станет пособием «духовного ученика», прислушивающегося к Голосу своего наставника, выбирающего предназначенного лишь ему судьбой Учителя. Известно, что в науке в определенный момент важно сказать – «мы стояли на плечах гигантов!»

Затронутый в книге феномен якутского меценатства представляется нам фундирующим эпоху культурным событием всего Северо-восточного региона. Сделав на рубеже XIX и XX столетий первый шаг, якутская культура сразу шагнула из традиционной эпохи в эпоху модерна с активно нарождающимся капитализмом. А это жестокое и даже смертельно опасное испытание для самобытной культуры. Более чем через столетие мы понимаем всю остроту нахлынувших проблем. На карту поставлено собственно сохранение самобытной культуры народа саха, – его языка, нравственных и социальных традиций, фольклорных жанров. Нам представляется, что меценатство стало новым институтом, выработанным аутентичной якутской культурой, механизмом «вакцинации культуры» от вируса наживы и хищнических инстинктов безмерного обогащения в эпоху глобального капитализма. Это был не просто первый вариант культурной формы этномодерна. Благодаря подвижнической деятельности школы Уткина, это становится институтом новой культурной парадигмы саха – этномодерном! Хочется сказать – «меценатство в массы!» Это видимо новый нравственный посыл для саха в эпоху дезориентирующего все традиционные устои безжалостного капитализма. Уткин и его ученики поняли это еще в начале 2000-х, создав при ЯГСХА под руководством ректора Леонида Николаевича Владимирова Духовный центр и Музей меценатства. Были еще более грандиозные планы по созданию практикующего духовного центра на республиканском ипподроме, который волею обстоятельств не удалось тогда реализовать. Но сегодня мы видим их государственную реализацию севернее, совсем рядом от ипподрома, который должен не исчезнуть, а превратиться в сакральный алас народа саха в столице Якутии, как мечтал об этом Уткин со своими учениками! Символична и улица имени профессора Уткина, очерчивающая границы этого сакрального аласа с юга.

В книге читатель найдет много интересных и интимных размышлений Ксенофонта Уткина, еще раз сможет прочувствовать ход его внутренней лаборатории мысли, почерпнет новые факты биографии, неосвещаемые ранее. Феномен духовного учительства, научного наставничества, институт меценатства – три важнейших столпа данной книги, которые так нужны сегодня якутскому сообществу в годы непростых социокультурных, а теперь и природных испытаний. Творчество знаменитого профессора Ксенофонта Дмитриевича Уткина продолжает приносить пользу народу саха!

Введение

После выхода на пенсию, по воле судьбы, мне пришлось сделать крутой поворот на своем жизненном пути. Начался новый этап восхождения по подъемам научной и творческой деятельности. Притом через вузовскую систему в качестве преподавателя. И вот, в этом пространстве к моему счастью, появились преданные ученики, с которыми я решил познакомить читателей в своей повести. Однако, в рамках многослойного изложения, естественно, не смогу самовыразиться по каждому из них более расширительно и достаточно объемно. Особенно, недосказанность относится к тезисам изложений относительно К.Е. Гагариной.

Для меня Куннэй Егоровна не только способная и преданная ученица, но и верная последовательница моих устремлений по проблемам подъема духовных приоритетов, самое главное, мой посредник между авторскими сочинениями и широким кругом читательской аудитории. Как говорится, полномочный представитель в этом обширном и весьма трудоемком пространстве. Притом, в течение целого ряда лет. Мне всегда совестно чувствовать, что семейный человек, мать троих детей, помимо заботы о домашних, повседневной работы в учебных заведениях, изысканий, а также на поприще научной общественной деятельности, немалую часть времени посвящает Учителю (пусть читатели простят меня, что привык писать с большой буквы многоплановое слово «Учитель»). Ученый мир и творческий круг посредническую деятельность своих помощников всегда считают непременно важной и весьма сложной. Постоянная работа с авторским вариантом изложения, состыковки с редакционными и издательскими структурами, последний этап, по существу, всасывает внутреннюю энергетику посредника. Именно он зачастую всецело радуется, увидев первый экземпляр книги, ничуть не меньше, чем автор.

К.Е. Гагарина – ответственный редактор и составитель «Сборника трудов» в 16 книгах, из которых благодаря кропотливым ее усилиям увидели свет 11 выпусков. Куннэй Егоровна остальные готовит к печати. Малый размер авторского гонорара не позволяет адекватно поблагодарить первого помощника в материальном выражении. И, вот, после долгих раздумий я решил самовыразиться письменным способом моей ученице, редактору и составителю Куннэй Гагариной. Она – личность целостная с кругом широких интересов и устремлений. Об этом по ходу изложений моих мыслей постараюсь дополнить доказательной базой. Мне трудно и одновременно легко писать о своей последовательнице:

– во-первых, она молодая, мне по возрасту как внучка,

– во-вторых, весьма сдержанная и очень скромная. Любит делать работу без пышных эпитетов и с чистой совестью, делать добро искренне, тем более, для близкого человека. На это повествование я не получил у нее разрешения, и даже не знаю, как она будет реагировать на вольные откровения своего Учителя. Все же, считаю своим долгом, выразить признательность хотя бы таким образом… Моя Куннэй, не обижайся, пожалуйста. Мой возраст – на моей стороне. 80 лет – не шутка очередная, а целый жизненный цикл. Мы – поколение довоенных, военных, послевоенных грозовых, голодных и холодных лихолетий. Спасибо, Всевышним создателям, что дали пройти довольно большой отрезок пути в противоречивой и сложной, но всегда притягательной животворной Жизни. Итак, Слово о своей Ученице…

Учитель и Ученик: мировоззренческие и духовно-смысловые категории

Учитель и Ученик… всего два слова… Но они, с одной стороны, емкие и выразительные; с другой – многослойные и объемные. Для того, чтобы высказаться вслух, прежде всего, хочу сделать экскурс в прошлое. Во-первых, пример из античной философии. Ксенофан (ок. 570—478 гг. до н.э.) – первый мыслитель, попытавшийся объяснить появление религии. (Философия: справочник. – Ростов-на-Дону, 2008. – С. 16). Парменид (540—470 гг. до н.э.). Этот философ впервые попытался соотнести бытие и человеческое мышление (С. 17). Эмпедокл (V в. до н.э.). Он был учеником Ксенофана. Считал, что мир постоянно меняется в результате противодействия двух сил: объединяющей и разъединяющей (С. 18). Демокрит (ок. 470—460 гг. до н.э.) – ученик Левкиппа; Платон (427—347 гг. до н.э.) – ученик Сократа (470—399 гг. до н.э.), Аристотель (384—322 гг. до н.э.) – ученик Платона. Общался в течении 20-ти лет, Учитель старше на 46 лет) (Указ.кн. – С. 33).

Словом, возьмем любую историю, всегда есть связка: Учитель – Ученик…

Теперь повернемся к Востоку. В тибетских религиозно-философских традициях великими Учителями считаются: «Типхуна – Тилопа – Наропа – Марпа – Минарепа – Речунг и так далее (Великие учителя Тибета. – М., 2003). Для восточной культуры важен принцип «личной связи», «личной передачи». «Требование непременной личной передачи знания и связи человека с человеком совершенно чуждо тенденциям современной западной культуры, которая развивается ровно в противоположном направлении, стараясь, напротив, разорвать связи людей и заменить их связями отдельного человека с приспособлениями: стиральная машина, пылесос, посудомоечный агрегат вместо прислуги, библиотека или интернет вместо преподавателя и профессора, наконец, изделия из магазина «интим» вместо возлюбленной» (С. 8). И неизменно повторяется истина: «Ученик есть сын и духовная копия учителя, как тот своего учителя» (С. 10).

В якутской традиции народной мудрости непрерывной связи поколений передается особый и глубокий смысл. В этом контексте слово «Ситим» означает универсальное содержание связи Человека с Природой, со Вселенной, заканчивая с предшественниками родовой династийной истории и так далее. Разорвать связь в якутском понимании есть осознание прекращения самосуществования как в физическом представлении, так и в духовном плане. Именно поэтому у народов Востока и Севера понятия Учителя и Ученика – мировоззренческие категории, доведенные до философско-понятийного обобщения…

Однако, эта линия бытийного существования или линия Судьбы имеют труднопостижимый смысл: на глубину, ширину и высоту, т.е. носят в себе объемно-пространственное понятие. Быть Учителем – слишком ответственная обязанность или так называемое «Призвание». Видимо, одно и другое. А быть Учеником – трудная доля судьбы, но зато прекрасный подарок жизненного цикла: если оба воспринимают друг друга на духовном уровне, дополняют друг друга и чувствуют значимость установившейся связи. Кому-то, может быть, покажется игрой воображения и абстрагированной рационализации. Но, я надеюсь, большинство здравомыслящих воспримут логику рассуждений естественной и истинной.

Теперь относительно «трудности» стать и быть Учеником Учителя. Прежде всего, нам следует напомнить тантрийскую школу ученичества из религиозно-философской традиции тибетского буддизма. Сам поражен неизменной сложностью и изощренной многоступенчатостью духовного восхождения, вычитанной из книги «Великие Учителя Тибета». Из этого источника с удовольствием использовал длинную цитату и думаю, и в данной книге-эссе о своей продолжательнице будет не лишним. Итак, большая вырезка из авторской монографии со ссылкой на публикацию «Великие Учителя Тибета» (пусть читатель простит мою слабость к цитатам): «Суть тантрических учений заключается в постижении дхармы, сводящей к двум принципам духовного совершенства. Овладев которыми человек проходит три этапа восхождения по пути практики самоизменения посредством совершенной этики, совершенного размышления и совершенной мудрости. В тибетских духовных традициях три основополагающие аспекты учений постоянно и последовательно повторяются. Циклы и этапы обучений проходят в условиях уединенного одиночества через устную и личностную передачу тайных смыслов ключевых понятий. И самое ужасное через неисчислимое множество преодолений самого себя. По современным понятиям ученики проходят через огонь и воду. Даже, страстно желающие обучаться многократно отказываются от изнемогающих душу и плоть продолжающихся испытаний человеческой стойкости. Но, Учителя-Гуру всегда непреклонны и каждый раз оказывают духовное давление и заставляют проходить процесс обучения по пути внутреннего очищения и возвышенного просветления.

Для того, чтобы иметь визуальное представление, хотел бы раскрыть последовательную цепь обучений, через которую проходит ученик. Миларепа – ученик Марпы (у которого свой учитель Наропа) слушает наставления своего учителя о внутренней силе сознания, скрытого в теле, чистоты и высшей реальности.

Когда Миларепа проходил обучение в Индии, он с трудом нашел знатока учения Великого Совершенства ламу Ронгтон Лхагу и обратился со словами: «Я великий грешник. Даруйте мне учение, которое позволяет в течение одной жизни вырваться из кругооборота сансары». Тот указал на ламу Марпу со словами: «Лама Римпоче (драгоценный), я великий грешник из Ньима Лате (из западного Тибета). Я подношу тебе свое тело, речь и ум. Я прошу у тебя пищи, одежды и учения. Пожалуйста, научи меня тому, что приводит к освобождению за одну жизнь». Увидев в руках ученика Книгу по черной магии, учитель назвал его грязной Книгой и велел убрать: «Малый, уж слишком ты силен! Ты и нас хочешь похоронить под руинами дома с помощью магии? Ты неисправим! Вон со своим мешком! (мешок с ячменем)».

После некоторого замешательства вторично подошел к ламе, пожертвовал пустой сосуд для еды. Он взял его и держал с задумчивым видом. По лицу текли слезы, и сказал: «Это доброе предзнаменование. Я поднесу его великому учителю Наропе».

«Дальше Учитель девять раз заставил Миларепу выполнить трудоемкую физическую, почти непосильную работу. В первый раз повелел напустить сильнейший град и похоронить видимую часть земли. Второй раз – послать проклятье на горцев. В третий раз – восстановить уничтоженные посевы. В четвертый раз —построить башню для сына Ларме Доде. В-пятый – сломать эту башню и отнести землю и камни туда, откуда брал. В-шестой – построить полукруглую башню. В-седьмой – разрушить заново и отнести глину и камни, откуда он принес. В-восьмой – построить по-настоящему хороший треугольный дом-башню Тантрийского Йогина. В-девятый – отнести землю и камни треугольной башни на прежние места».

Лама не ограничился и под конец сказал: «Теперь ты должен построить обычную, с квадратным основанием белую башню в девять этажей, с надстройкой, образующей десятый этаж. Этот дом не будет разрушен. После окончания строительства я передам тебе тайное учение и обеспечу все необходимым, когда ты будешь находиться в затворе, практикуя медитацию. Когда отчаявшийся Миларепа со сплошными ранами на спине с печалью высказал свою боль, Учитель дал свой ответ: «Мой Учитель Наропа прошел через двадцать четыре испытания – двенадцать больших и двенадцать малых, каждое из которых превосходит твои. Я сам нисколько не жалел своего имущества и своей жизни, пожертвовал их учителю Наропе. Поэтому, если ты действительно ищешь учения, не выставляй напоказ свое усердие и трудись над постройкой башни». (см. книгу К.Д. Уткина. Сб. трудов. 10 том. – С. 84-86).

Современному человеку этот отрезок древнетибетской традиции выглядит умозрительно-абсурдным и мифологически-легендарным. Однако, кто ближе знаком с историей древних воззрений Востока, найдет в этих сентенциях глубинный смысл древних наставлений и поучений. Ибо, любое учение сопряжено с огромным усилием, прежде всего, преодоление самого себя. Это, по существу длительный процесс самопожертвования во имя обретения качеств духовного обновления и органического слияния внутренних и внешних проявлений естества и последующей социализации.

Этой длительной триадой размышления хочу отметить следующее:

Во-первых, все-таки, Учитель зачастую навязывает свою волю ученикам, что не всегда им приемлемо. Однако, со временем, когда центростремительные устремления все больше заряжаются положительной энергией, все больше возрастает интерес к духовному подъему индивидуальной личности. Словом, и так далее.

Мы с Куннэй Егоровной в течение более шестнадцати лет на себе почувствовали смысловой подтекст древних поучений и наставлений Учителей Востока. И в нашей якутской традиции существует целый ряд пословиц, поговорок об особой значимости Мудрости предков, востребованной необходимости их трансляции из поколения в поколение.

К.Е. Гагарина – одна из ярких индивидуальностей из ряда моих учеников. Каждый мой ученик, который самопризнался в моем учительстве, достоин всяческой похвалы как самоотверженный труженик и просветленная личность. Все мои ученики – неповторимы в своих проявлениях и потому мне они очень ценны. Тем не менее, все-же, не в обиду другим, выделяю на первый план Куннэй Егоровну Гагарину. Ибо, за 10-15 последних лет я был Наставником с одной стороны на перекрестках жизненных коллизий; с другой – навязчивым заказчиком-подрядчиком в печатных публикациях моих работ. Признаюсь, я был и надоедливым стариком во всех мыслимых и немыслимых просьбах, как общественно-научных, так и житейско-личностных планах индивидуального бытия. Но, к моему счастью, моя ученица Куннэй Гагарина ни разу не показала вид неприятия и всегда старалась помочь своему Учителю. Считаю это, в свою очередь, своеобразным подвижничеством и личностно-духовной самоотверженностью. За это мой земной Поклон моей Ученице! Только добра, света и радости я ей желаю!..

30.06.2014

К счастью, все началось с того…

Да, к счастью… Иначе, не назовешь. Для меня это – точно. Для Куннэй, думаю, так же… Ведь, мы с того случайного момента вступили на путь согласованного действия в качестве Учителя и Ученика. Я еще раз утверждаю, что на редкость моя ученица оказалась удивительно способной и хваткой. То, что подсказывал и советовал, она воспринимала как губка… Словом, все по порядку.

На улице чувствуется приближение ранней весны. В университете темпо-ритм учебных процессов постепенно набирает свой ускоренный ход. Только что остались позади государственные экзамены. До защиты дипломов остается время чуть больше месяца. В эти напряженные дни у порога кафедры культурологии Якутского государственного университета имени М.К. Аммосова состоялась неожиданная встреча двух будущих коллег по совместной работе в вузовской системе…

После двух пар лекционного курса, достаточно уставший от занятий, собираясь уходить, иду к выходу. На пороге стоит девушка, почему-то не торопится отойти в сторону. Я не понял, в чем дело… Студентка весьма выразительно, и, даже, как-то с трогательной просьбой обратилась ко мне: «Ксенофонт Дмитриевич, у меня есть к Вам разговор…

– Какой разговор?

– На счет дипломной работы. Хотела просить вас стать научным руководителем моей дипломной работы… – Ээ, нет, нет. У меня своих дипломников полным-полно. Больше не буду… Получилась пауза… Потом, почти механически спрашиваю: «Из какого района?» Она тут же: «Нюрбинского»… – Вот еще парадокс. Если откажу – нюрбинцы обидятся, вслух будут ругать меня, что не смог помочь в трудной ситуации выпускнице – своей землячке…

– Ладно, какая тема дипломной работы?

– Сценическая хореография в спектре художественной проекции… Точно не помню название темы, но смысл был примерно такой. Мне в тот момент обозначенный ориентир показался не очень выразительным и не выделялся новизной. – «Давайте, сделаем так… Появился инициатор возрождения меценатского движения в лице ветерана войны и тыла Михаила Ильича Егорова из Хаптагайского района. Не возражаешь? Ну, вот и хорошо. Согласен. Будем работать». Примерно вот так состоялось наше знакомство… Впоследствии, Куннэй защитила диплом на «отлично», и, вообще, закончила университет по специальности «культурология» с отличием и получила красный диплом. Вот, с тех пор, наши пути-дороги идут в одном направлении. Теперь моя ученица Куннэй Гагарина стала Большим человеком. Об этом пройдемся по ходу структуры повествования.