Оптина звала. 7 месяцев, которые подарили жизни новый смысл

Еду в монастырь

Отъезд в Оптину был для меня грандиозным выходом из зоны комфорта. Все, к чему прикипела сердцем, что меня увлекало и занимало мое время, осталось за бортом моего корабля, который отправлялся в грандиозное далекое плаванье: модная одежда, фитнес, салоны красоты, косметика, гаджеты, соцсети и тому подобное. Оказалось очень полезным узнать, что я из себя представляю без всего этого тленного-напускного.

В монастырь ехала Я-настоящая, без образов и социальных ролей. А вот какая я на самом деле? Это мне предстояло узнать. Наверное, половину из общего времени, проведенного в обители, длилось мое знакомство с самой собой, во время которого происходили как неожиданные открытия: «Неужели я это смогла?», так и неизбежные разочарования: «Неужели я так могу…».

А пока я ехала в поезде до Москвы, чтобы оттуда электричкой добраться до Калуги, а из Калуги на автобусе до маленького городка, о котором я до 25 лет и не слышала, – до Козельска.

Уже в дороге стало понятно, что моя встреча в храме на Крестовоздвижение с иеромонахом отцом С. была не случайной. Он очень серьезно наставлял меня быть предельно осторожной в дороге, потому как обычно всякое благое дело не проходит без искушений.

– Что уж говорить о намерении жить в монастыре? Если все будет складываться не совсем гладко, не волнуйся и не бойся. Читай Псалтирь.

И в дороге действительно случилось все, что только может случиться. Мы встретились с Георгием в Москве и опоздали на электричку-экспресс до Калуги. Следующая электричка, в которую мы все-таки сели, тянулась непозволительно долго. И конечно, мы не успели на тот автобус до Козельска, на который планировали. А следующий рейс отменили ввиду неисправности автобуса. Когда наконец мы сели в третий автобус, уже начало смеркаться.

Но есть один очень интересный момент в череде всех этих наших опозданий. Благодаря им мы успели побывать в храме Калужской духовной семинарии. Кто бы мне тогда сказал, что именно в этом храме я окажусь спустя пять лет и именно там состоится Таинство Крещения моего первого сына Фаддея. Впрочем, это совсем другая история…

С автостанции Козельска мы пересели в старенькую маршрутку, которая должна была нас доставить уже непосредственно в Оптину пустынь. Эти последние десять минут пути были самыми волнительными, трепетными и одновременно самыми радостными. Светлые предчувствия озаряли сердце и заставляли его биться быстрее.

Интересно, что в 1850 году Оптину пустынь посетил известный писатель Н. В. Гоголь. В своем письме графу А. П. Толстому он писал: «Я заезжал по дороге в Оптинскую пустынь и навсегда унес о ней воспоминанье. Я думаю, на самой Афонской горе не лучше. Благодать видимо там царствует… За несколько верст, подъезжая к обители, уже слышишь ее благоухание: все становится приветливее, поклоны ниже и участия к человеку больше. Вы постарайтесь побывать в этой обители…»

Вот и я соглашусь с Николаем Васильевичем: если вы еще не были в Оптиной, постарайтесь там побывать!

«Я к вам надолго»

Выехав из дома 30 сентября, я приехала в Оптину 1 октября и пошла, как было указано на монастырском сайте, записываться к дежурной в паломническую гостиницу.

– Здравствуйте, я на послушание.

– Надолго? – практически не поднимая глаз от журнала записей, спросила женщина средних лет в белом платочке.

– Надолго, – выдохнула я. Тут женщина уже подняла на меня несколько удивленный взгляд. Перед ней стояла загорелая (после солярия) блондинка, хлопающая ресницами.

– Запишу пока тебя на месяц, а там как Бог даст.

Взяла мой паспорт, что-то оформляла, кому-то позвонила и выдала мне маленький листик, в котором был указан номер кельи и места в ней, а также назначено послушание – «Казанский храм». Дежурная вышла из своей комнатки и пошла меня провожать к месту проживания, по дороге рассказывая правила бытия здесь, во сколько подъем, отбой, трапеза, когда и куда явиться на послушание. Показав мою келью, она сказала:

– С праздником преподобного Илариона Оптинского!

– С праздником, – (о котором только что узнала) ответила я.

Присев на кровать, я все еще не могла поверить своему счастью: послушание в храме! Как же благ в Своих утешениях Господь!

1 октября – день памяти преподобного Илариона Оптинского. И именно в этот день я приехала в Оптину пустынь. В обители отцы говорят: «Если вы вдруг решили приехать в Оптину, знайте, это решили не вы. А старцы Оптинские вас позвали».

* * *

До послушания оставалось еще время, и я, спросив у соседок по келье, можно ли сейчас поговорить с кем-то из отцов, и получив утвердительный ответ с указанием, где именно, я поспешила туда. Зайдя во Владимирский храм, увидела сидящего на скамеечке у аналоя батюшку. Он был один. Я незамедлительно подошла и стала делиться, сколько искушений ждало меня в дороге, несмотря на полученное перед отъездом благословение. Почему же так?

– Враг всегда старается помешать в делах спасения. Но ни в коем случае нельзя унывать и малодушничать. Во-первых, Господь не попустит испытания сверх сил. А во-вторых, любящий Отец всегда утешит, если через скорби мы проявим крепость к исполнению благого намерения, не впадая в ропот, осуждение, маловерие.

– И меня утешит?

– Уже утешил, – улыбнулся батюшка, – затерявшись в дороге, ты приехала в монастырь как раз на праздник Илариона Оптинского. Выходит, встречают тебя в обители преподобные старцы.

Мы еще долго говорили с батюшкой о тех скорбях и искушениях, которые предваряли мой отъезд в Оптину, главным образом, посланные через родных и близких, а я получила очень ценные свои первые духовные наставления в монастыре. После беседы, радостная, на выходе из храма решила спросить у дежурного, как же зовут этого батюшку, беседу с которым послал мне сейчас Господь в утешение.

– Игумен Иларион.

Вот так «совпадение».

Игумен Иларион на протяжении всех семи месяцев в монастыре был одной из моих духовных опор, я бережно храню в сердце каждый его совет и благословение! Светлая ему память! Про последние дни его земной жизни снят очень трогательный фильм «Молчание».

«От месяца до навсегда» – так я сама для себя определяла срок, на который еду в монастырь. В тот период Господь так явно отозвался на мою горячую молитву:

«Скажи мне, Господи, путь, в оньже пойду, яко к Тебе взях душу мою», что у меня просто не оставалось выбора, как только в необъятном внутреннем вдохновении и озарении за несколько дней раздать свои вещи, удалиться из соцсетей, купить новую симку (только для звонков маме) и поехать в Оптину, где я ни разу не была до этого и даже смутно представляла, где именно она находится.

Но, несмотря на то, что Господь совершенно явно вел, в монастыре меня ждали и такие события и испытания, которые собрались в бесценный духовный опыт, ставший фундаментом и опорой для всей последующей жизни, который я называю без преувеличения «моя духовная армия».

Продержаться неделю

Первую ночь в Оптиной я почти не спала. В вагончике, куда меня поселили, было, мягко выражаясь, не очень уютно. Это сейчас корпус для трудящихся на послушании сестер похож на домик: обложен кирпичом, имеет санузел, умывальник с водой, удобные кровати, а тогда… Тогда это был обычный ж/д вагон с купе-кельями, четырьмя полками в каждой и ведром – ночным туалетом в конце вагона (который нужно было убирать по утрам по очереди – дежурить).

Но отнюдь не отсутствие бытового комфорта меня беспокоило в ту ночь. Я лежала на своей нижней полочке с одной лишь мыслью: «Господи, куда я попала? Продержаться бы тут хотя бы до выходных».

Всю ночь новая моя соседка по келье (милая пожилая женщина в дневное время) обращалась ко мне с просьбой посмотреть в окно, «не ушел ли бес», который к ней приходит. Я лежала, стараясь не шевелиться. В ту ночь я вспомнила все молитвы, которые знала наизусть на тот момент… И молилась до самого рассвета, пока моя соседка не уснула. Я, облегченно вздохнув, повернулась на бок, поуютнее забравшись под одеяло с головой, и собиралась наконец поспать… Как вдруг входная дверь в вагончик отворилась и прозрачную тишину раннего монастырского утра пронзил звук колокольчика. Это дежурная пришла нас будить. Подъем в монастыре был ранний – в шесть утра.

Надо ли говорить, что это было только начало моей такой насыщенной монастырской жизни?

Помысел все бросить и уехать в первые мои монастырские дни был настолько мощным, что я едва не поддалась ему. Мне было безумно жалко саму себя за то, что я «попала в эту историю» и «вынуждена все это терпеть». В эти минуты терзаний меня очень укрепляли события, произошедшие перед Оптиной. Ведь явно они были не случайны и явно вырисованы могущественной рукой Творца. Значит, нужно найти в себе силы и продержаться… Хотя бы неделю! Ведь проделан такой непростой путь сюда. Неделю… Всего неделю…

Первая неделя в монастыре стала для меня настоящей шоковой терапией. Спать с незнакомыми и «несколько странными» людьми в одной келье, узкая твердая полка вместо кровати, ведро вместо туалета и выносить его каждое утро по очереди… Горячая вода? О, это совсем роскошь…

Я молчу про душ. Когда я узнала, что на душ нужно брать талоны по пятницам до 7 утра, чтобы на следующей неделе иметь возможность в какой-то из дней 30 блаженных минут провести под горячим душем (и постираться, разумеется, тоже в это время), было уже поздно… Так как было 8 часов утра и все талоны закончились… И тут я вспомнила, как в миру дважды в день принимала ванну: утром с пеной, вечером с солью или маслами для снятия стресса, и не мыслила своей жизни без этого. Ценила ли я тогда такую возможность? Едва ли… Скорее, воспринимала как данность. Хотя после монастыря такого у меня уже не повторилось: в Москве был совсем другой ритм жизни, не до ванн. Надо было ценить каждый момент и каждую возможность, а я тогда не умела. А Оптина с ее аскетическим опытом жизни этому научила. Слава Богу за это. Иногда бывает очень полезным добровольно отказаться от всех благ, чтобы наконец начать их видеть и ценить.

Но Господь милостив. Он укрепляет в брани. На следующий день Он меня утешил так, что с того момента начался отсчет моей новой жизни и новой меня. Началось мое послушание в Казанском храме. Введенский тогда был закрыт на реставрацию. Мощи преподобного Амвросия, старца Оптинского, покоились именно в Казанском, и все главные службы проходили в нем. В мои обязанности входило убирать подсвечники, мыть полы и даже протирать раки с мощами.