Пока не найду

– Алиса, ты боишься меня? – вкрадчиво спрашивает он.

Я хмурюсь, стараюсь подавить страх, словно он его учует.

– Что за бес в тебя вселился?

– Я не хочу, чтобы ты возвращалась туда, – твердо заявляет он. В голосе присутствует приказной тон.

Во мне вспыхивают негодование и возмущение.

– А я не хочу оставаться здесь.

Я делаю уверенные шаги к двери, но Джексон хватает меня за плечи и грубо швыряет назад. Я спотыкаюсь и падаю на кровать. Из прически выбиваются пряди и падают мне на лицо, которые я быстро смахиваю и со злостью смотрю на брата.

– Джексон, ты спятил!? – повышаю я голос. Сейчас во мне уже не такое количество страха, поскольку его вытесняет возмущение.

Какого черта происходит? Почему Джексон разговаривает со мной в таком тоне, смеет приказывать и мешает делать то, что я хочу. Он ведет себя так, будто я его личная вещь, с которой можно обращаться так, как заблагорассудится. Немыслимо.

Я пыталась встать и держаться на своем, то есть выбежать из комнаты и затаить на Джексона обиду, но он не позволил. Снова толкнул на кровать и изменил мое положение в худшую сторону. Джексон навалился на меня.

– Джексон!

Из моего голоса просачивается ужас, который никто не услышит.

Наши дни.

Я слегка бью себя по голове кулаками, чтобы отогнать страшные, тяготеющие мое сердце и разум воспоминания. Я не хочу продолжения, не хочу, чтобы эта часть снова навалилась на меня, и я почувствовала все, что произошло в прошлом. Каждый раз, стоит в очередной раз провалиться в этот момент, он будто происходит со мной заново наяву. Я чувствую все так же, как это было год назад. Моя психика играет со мной в злую шутку.

Мои глаза наполнились слезами, и я сползла вниз по двери, уронив небольшую коробку.

Два глухих стука в дверь костяшками пальцев.

– Алиса, открой. Давай поговорим.

Я напряглась, чтобы не позволить себе заплакать и вылезти истерике прямо из измученной души. Закрыла уши руками и как следует надавила на них. Не хочу слышать его! Не хочу видеть! Мне хочется кричать об этом, но для всех вокруг мой крик будет звучать шепотом, а мои слезы ничто иначе, как хорошая возможность привлечь внимание.

– Алиса, прошу открой мне. Я не причиню тебе вреда. Мы просто поговорим о случившемся. Алиса…я не хочу, чтобы между нами была эта пропасть.

Я не могу заглушить его навязчивый голос, который посылает мурашки по моему телу от страха. Он больше ничего не может вызывать во мне, никаких других эмоций. Нервы оголены.

– Алиса, я не хотел так поступать с тобой.

– Но поступил! – выкрикнула я не своим голосом не сдержавшись. – Пошел вон! Я хочу только одного, чтобы ты исчез навсегда!

Меня бросило в дрожь от нервного срыва, а когда я услышала отдаляющиеся шаги за дверью, поняла, что он послушался и оставил меня. Тогда я начала медленно успокаиваться.

Продолжала сидеть на полу еще около получаса и смотрела в одну точку. Мне хотелось оплакивать свою участь, но я убедила себя в том, что это слабость и входит в привычку.

Каждый человек пишет свою судьбу сам? Не тут то было. Если бы я писала ее сама, то не жила бы в настолько отвратительном обществе и не столкнулась с несправедливостью, непониманием родителей и неожиданным проявлением жестокости со стороны человека, которого я называла своим братом и доверяла ему все самое сокровенное. Доверяла ему себя, а он злоупотребил и воспользовался моей открытостью перед ним. Он надругался надо мной.

– Господи…я так хочу в тебя верить, но в моей жизни так много черного и зловещего.

Возникло отвратительное чувство, будто от меня отвернулись все. Чувство опустошенности и безысходности добили меня. Я больше не нашла сил сдерживать слезы и позволила им стекать по щекам. Получив свободу, соленые капли вытекали из глаз крупными каплями. От их обилия я начала задыхаться.

Мне так плохо. Это уже невыносимо.

Я больше не могла удерживать себя и побежала к океану среди ночи, чтобы исповедаться воде, ведь больше никому не могла излить свою душу и облегчить ее страдания хотя бы на мгновение.

Вокруг тишина и лишь нежный, ласкающий звук волн, бьющиеся о берег нарушают ее. Мне нравится это пение океана, оно меня отвлекает от самых худших, убивающих меня мыслей. Сама я молчала. Мой внутренний голос разговаривал с океаном. Все подведено к одной фразе: «Мне плохо». Хочется лезть в виселицу, но точно не утопиться. Правда я скорее захочу утонуть в океане, будучи не умеющая плавать, чем в затягиваемых меня в воронку мыслях и страданиях души. Океан заберет жизнь сразу, без боли, в отличие от того явления, в котором я тону сейчас.

А вдруг я зря живу и мучаюсь? Я смогла позволить внутреннему голосу вымолвить этот вопрос, говорящий о моей дикой слабости. Заглядывая в будущее я понимаю, что даже не знаю, как прожить завтрашний день без проблем и внутренних страданий. Каждое слово моих родителей толкает меня к пропасти. Взгляд Джексона заставляет меня скорчиться от беспомощности и страха. Разве среди этого есть проблеск счастливого будущего? Я определённо живу зря и вряд ли что-то можно изменить, даже если сильно захотеть.

Я хотела встать с песка и шагнуть в океан, но знакомый голос остановил меня. Это тот голос, который вызывает мурашки на теле, но уже из-за другого явления человеческих эмоций.

– Почему ты одна?

Он сел рядом со мной, совсем близко, что я могла слышать его тяжелое дыхание после бега.

– Комфортно.

– Я нарушил твой комфорт? – Он улыбается, я слышу по его голосу.

– Ты – нет, – ответила я честно.

– Ты чем-то расстроена?

Я продолжала смотреть на океан, позволяла ветру ласкать мое лицо, но желание посмотреть на Уильяма было выше прекрасного пейзажа перед собой. К тому же то же самое я могу увидеть в его глазах.

Я забыла, что из-за пролитых слез мой макияж потек по щекам и черные дорожки высохли прямо на них. Стоило Уильяму увидеть мой вид, как его лицо приняло выражение растерянности. Еще никто из всех моих знакомых не видел меня такой. Я никому не открывалась и даже внешне не показывала своих переживаний, но Уильям оказался за считанные секунды не просто знакомым. Он затронул мою душу и внес в нее капли ярких красок.

– Нет, что ты, просто немного не поладила с родителями, – с улыбкой проговорила я.

Может я и готова быть для этого парня открытой, но не имею права взваливать на него свои проблемы.

Уильям еще некоторое время смотрел на меня задумчивым видом, затем перевел взгляд на бескрайний океан. Что сделала и я. Он молчал несколько секунд, затем заговорил, одновременно вставая:

– В таком случае пойдем со мной. Я помогу тебе наладить сбои в хорошем настроении.

Уильям подавал мне руку, стоя передо мной. Я сначала посмотрела на поданную мне руку, затем подняла глаза на его лицо. Он обаятельно улыбался и клянусь, одна его улыбка меня успокаивает. Это ненормально, ведь получается, мое состояние зависит от определённого человека.

Я сжала его руку в ответ, и Уильям помог мне встать. Если этот вечер я проведу с ним, то скорее сильнее привяжусь к нему, но чувствую, что Уильям поможет мне справиться с мыслями о самоубийстве даже не зная об этом.

Он снова меня спас. Рядом с ним мое будущее не кажется какой-то черной бездонной ямой.

– Только для начала умойся.

Я улыбнулась и опустилась на корточки. Набирала теплой воды в ладони и брызгала на лицо.

Когда я поднялась и посмотрела на Уильяма, то он с серьезным лицом спросил:

– Тебе настолько плохо, что ты готова пойти со мной даже не спрашивая куда? Ты доверяешь мне?

– Да, – с уверенностью ответила я. – К тому же наше знакомство случилось таким образом, что моя жизнь оказалась в твоих руках. Разве возможно сомневаться. Да и на маньяка ты не тянешь.

Уильям усмехнулся.

– Из твоих уст это звучит как оскорбление. Пойдем…Алиса.

Он впервые назвал меня по имени и будто пробовал его на вкус. Наши взгляды задержались друг на друге, что вызвало неловкость, поэтому Уильям отвернулся и попросил следовать за ним.

Я без колебаний пошла.

Глава седьмая

Уильям

Самое паршивое, это когда семья просто кучка чужих людей вокруг, которые тебя не понимают и лишь надоедают своими советами. Они даже не подозревают, точнее, не хотят понимать, что эти советы никчёмны.

Я искренне посочувствовал этой девушке и не мог оставить её одну, как бы мне не хотелось держаться от неё как можно дальше. Черта с два получится придержаться своей цели, если меня без конца тянет к ней сумасшедшей силой.

Связь многократно усиливается, стоит мне оказаться рядом с девушкой и посмотреть в ее глаза. Рядом с ней мое сердце начинает биться сильнее, дыхание учащается, и я начинаю смотреть на нее как на лакомый кусок, который под запретом. От этого желание забрать этот кусок себе возрастает с геометрической прогрессией. Рядом с ней меня бросает в жар, во рту становится сухо и все, что мне хочется – это поцеловать ее, словно вкус ее губ избавит меня от неизвестного недуга. Хотя, поведение моего тела и организма легко объясняется. Мои симптомы похожи на простуду. По всей видимости, влюбленность – это болезнь, которая по выраженным симптомам близка к гриппу. И вылечит меня только Алиса Коллинз – моя чокнутая соседка.

Я даже не стал сопротивляться осознанию, посетившей меня посреди ночи между раздумьями о жизни, что я безнадежно влюблен в девушку, которую вытащил из воды и вырвал из лап смерти. Никогда даже не подозревал, что существует настолько быстрая привязанность и импульс для чувств. Из-за сомнений, что существует подобное явление, столкнувшись с ним, у меня плохо получается свыкнуться с неизвестными изменениями, и я продолжаю сопротивляться, убеждая себя в том, что это абсурд.

Меня пугает тот факт, насколько быстро ей удалось занять собой мою голову и даже душу. Я ощущаю дикую привязанность, и она буквально разрывает меня на части, когда мне не удается видеть девушку, забравшая мой покой.

Черт, куда я вляпался!

Я словно заразился смертельным вирусом, а не гриппом, и теперь впадаю в панику, пытаясь найти лечение. Оно есть, и оно идет рядом, но я как сумасшедший ученый жажду найти еще один способ лечения, новый штамп вакцинации. Если я буду теряться среди других девушек, то это наверняка будет каким-то коротким спасением от смерти, что-то вроде антидота, который имеет свойство на время блокировать вирусное размножение. Я не избавлюсь от болезни, пока добровольно не приму лечение.

Любовь – это прекрасно, я видел своими глазами, я читал в книгах. Но она ужасна, когда отвергаешь ее. Она способна убивать. Мне не хотелось сталкиваться с ее полной силой, я лишь знал, что когда-то у меня будет семья.

Но встретив Алису понял, что бешеной любви уже не избежать. С ней она будет иметь взрывоопасный характер, и я пока не могу точно признаться самому себе, готов ли я к такой жизни: постоянно думать о ней, ревновать к каждому прохожему, считаться самым опасным собственником и буквально сжирать ее во время неадекватной страсти, которая, уверен, будет неудержимой и нескончаемой.

Моя влюбленность будет гибельной и тяжелой, если еще учитывать вечные отъезды в другой штат, на другой конец материка. Я не хочу такого для Алисы, для нас. Мы навсегда потеряем стабильность в жизни и забудем, что такое покой. Я не могу потерять голову и, возможно, навсегда испортить ее жизнь.

Заглядывать в будущее можно постоянно и вечно гадать, набрасывать самые различные варианты исхода – какими будут наши жизни из-за нашего союза. Все, что я могу, это держаться на краю пропасти из последних сил.

Я решил привести Алису в прибрежный бар, в котором мы с друзьями сегодня решили собраться и немного расслабиться. Он находился неподалеку от наших с ней домов, буквально через один квартал, поэтому я не видел смысла брать мотоцикл.

Всю дорогу мы шли молча, каждый пребывая в своих мыслях. Но в такие моменты мне хочется залезть в ее голову и узнать, о чем она думает. А еще сильнее мне хочется понять, почему Алиса в таком подавленном состоянии. Словно она больше не видит смысла в своей жизни. Я бы был последним отвратительным созданием на земном шаре, если оставил ее одну на берегу. По стечению обстоятельств, по воле судьбы, я с первой встречи стал ее личным спасителем, коим Алиса признала меня сама.

Когда мы зашли во внутрь бара, нас тут же заглушила басистая музыка. Каждого посетителя пространство зала позволяло чувствовать себя в комфорте, несмотря на то, что уже значительная часть танцпола занята людьми. Кондиционеры работают в полную мощность, и они дают возможность дышать свободно. Место довольно стерильное, здесь особо тщательно следят за порядком и своевременно выпроваживают на улицу посетителей, которые перебрали с выпивкой. Цветовая гамма комфортна для глаз – преобладают красный и черные тона, а белые вспышки прожекторов над танцполом кажется, что изгоняют излишнюю навязчивость яркости красного. Вдоль всей стены расположен бар из черного гранита, за которым в быстром темпе работают и обслуживают посетителей сразу шесть барменов. В зале, на противоположной стороне от бара, ближе к стене и подальше от танцпола находятся столики с удобными креслами и диванами, вокруг которых маячат официанты и делают все ради комфорта сидящих людей.

В целом атмосфера благоприятная и я не побоялся привести сюда Алису, учитывая ее возраст и особое социальное положение в обществе. Я уже понял, что она из богатой семьи и вряд ли в ее вкусе захолустья, в которых лично не раз бывал.

Я посмотрел на Алису, оценивая ее отношение к этому месту по выражению лица. Она улыбалась и с интересом рассматривала каждый угол бара. Отлично, если она улыбается, значит у меня получилось отвлечь ее от грусти.

Алиса поняла, что я смотрю на нее и перевела на меня взгляд.

– Тебе здесь нравится? – громко спросил я, чуть наклоняясь к ее уху.

В ответ она энергично закивала, тем самым заставив меня улыбнуться. Я был рад от того, что смог снова спасти ее.

– Тогда пойдем! – снова громко сказал я и подтолкнул Алису вперед, касаясь ладонью ее лопаток.

Я убрал руку как ошпаренный, когда ощутил ее горячую оголенную кожу и тут же пожалел, что не сдержался. Моя рука буквально горела после соприкосновения с ее кожей и, что еще хуже, мне захотелось повторения. Моментально возникло желание коснуться каждого сантиметра ее тела. Это невыносимо терпеть.

Мы добрались до барной стойки, за которой сидели мои друзья и оживленно что-то обсуждали. Как только они увидели меня, тут же обратили ко мне все свое внимание.

– Познакомьтесь, это Алиса, – представил я для начала девушку, чтобы она не ощущала дискомфорта.

Все тут же поприветствовали ее.

– Привет! Я Вивьен!

Виви – самая дружелюбная и светлая девушка, которых я знаю. От нее прет нереальная позитивная энергетика, которая будто никогда не заканчивается. Она похожа на солнце – у нее рыжие волосы, веснушки на лице и смуглая кожа. Любого человека она приветствует объятиями и с улыбкой. Точно так же она приняла Алису, которая даже растерялась от такого теплого приема, но продолжала улыбаться.

– Я Лара, приятно познакомиться.

Лара – скромная и тихая девушка, которая просто подала Алисе руку, а та ее пожала в ответ.

Далее представился ее парень, который обнимал свою девушку за талию, что делал всегда в людных местах. Держал ее рядом и не упускал из поля своего зрения. Я его понимаю – у Лары ангельская внешность, она до невозможности красива. С черными волнистыми волосами, бледной кожей и яркими голубыми глазами. У нее миниатюрная фигура и тонкий приятный голос.

Первым делом Каспер выбрал ее именно из-за внешности, а после его очаровала ее скромность и преданность. У него отпало желание воспользоваться ею и делать игрушкой на лето. Теперь он учитывает ее желания, практически ползает у нее в ногах и уже как год больше ни на кого не смотрит. Порой он говорит, что эта девушка околдовала его и что она скрывает свои способности ведьмы. В итоге смирился и стал ее пленником без сопротивлений.

– Я Майкл, добро пожаловать в нашу уютную и дружную компанию.

Мой друг подмигнул мне и хитро улыбнулся, скрывая эту ехидную улыбку за стаканом с коньяком. Я закатил глаза, уже понимая, на что этот извращенец намекает. По духу он похож на Вивьен – такой же взбалмошный и ветреный. Видимо, схожесть их характеров мешает им наконец сойтись в серьезном смысле, а не заниматься сексом тогда, когда обоим скучно. Оба манипулируют друг другом, оба эмоциональны, упрямы и никто не желает уступать.

– С ребятами и Вивьен мы учились в одной школе, после уехали в Нью-Йорк и поступили в свои желанные места, – принялся я объяснять Алисе в обобщенном виде, кто есть кто. – Лара присоединились к нашей компании позже, когда начала встречаться с Каспером. Ей восемнадцать, почти твоя ровесница.

– Так ты еще малышка, Алиса? – весело заговорил Майкл и я направил на него предостерегающий взгляд. Он снова заткнулся и улыбаясь начал отпивать коньяк.

– Может и так, но точно не глупа, – ответила ему Алиса и Майкл впечатляюще поднял брови. – Мне приятно со всеми познакомиться.

– А вы…? – Виви не стала договаривать, поочередно рассматривая нас любопытными зелеными глазами.

Мы с Алисой посмотрели друг на друга, сразу улавливая мысли рыжей бестии и одновременно стали отрицать ее не озвученные доводы, но и без этого все поняли, к чему девушка клонит.

– Нет, я переехала сюда два дня назад, и мы просто соседи, – быстро объяснила Алиса, ощущая себя неловко. Как в прочем чувствовал себя и я.

– Просто соседи, – снова вставил свою загадочную фразу Майкл, смысл которых мне удается немедленно расшифровать.

С Майклом мы считаемся лучшими друзьями. Если бы не он, то пять лет назад оказался не в больнице, а на кладбище. Каспер был похож на Майкла – так же часто менял девушек, но Лара его изменила и теперь его буйный нрав стих. Он стал серьезнее и смотрит далеко в будущее, в котором есть эта девушка.

Мы решили перебраться к столику и удобно расположились на диване. Алиса с Вивьен сели напротив на кресла и постоянно о чем-то болтали. Виви большая фанатка моды, а Алиса выглядит очень стильно даже в одних шортах и топе. Моя подруга рассматривала как раз ее топ и трогала ткань руками. Они быстро нашли общий язык.

– Что вам принести? – К нашему столику подошел официант и держал в руках блокнот.

Каждый заказал себе по коктейлю, а Майкл добавил в свою печень еще одну порцию коньяка.

Я посмотрел на Алису, которая изучала меню, поскольку как новый посетитель не знала содержимого.

– Девушке принесите клубничный мохито безалкогольный, – опередил я ее и назвал официанту заказ, который записал его и кивнув, покинул нас.

Алиса подняла на меня непонимающий взгляд.

– Зачем ты это сделал? Я хотела не это.

– Тебе понравится. Очень вкусно, поверь, – непринужденно ответил я и девушка с осуждением сузила глаза.

– Ты не в праве делать за меня заказ.

– Я отвечаю за тебя сегодня.

– Я не просила нести за себя ответственность, – нахмурилась она.

– Не спорь, проблемная девчонка.

– Почему ты делаешь из меня ребенка?

– Потому что ты ребенок.

Алиса открыла рот, собираясь со всей эмоциональностью ответить и опровергнуть мои слова, но ее опередил Майкл со своим неудержимым языком, который становится еще длиннее, когда накачает себя алкоголем.

– Вы за два дня так сблизились?

Алиса сначала посмотрела на моего друга, сидящего рядом, затем снова перевела свой озлобленный взгляд на меня. Я же смотрел на нее не отрываясь.

Майкл прав, мы за два очень сильно сблизились, что это уже видно окружающим. Нас тянет друг другу и теперь я ощущаю это и со стороны Алисы.

Словно прочитав мои мысли и поняв, что я догадался об ее отношении ко мне, она опустила глаза и перестала спорить. Не будь неловкого момента, вызванный Майклом, эта упертая девица не остановила бы перепалку между нами. Что касается меня, мне нравится пробуждать в ней упрямую сторону. Я буквально кайфую от нее такой и неосознанно начинаю дико желать эту девушку.

Но если смотреть со светлой стороны моих искренних намерений к ней, то мне нравится нести за нее ответственность и не позволять пить алкогольные коктейли. Ей семнадцать, я услышал это от мамы, она знает обо всех сплетнях нашего района, поэтому для меня Алиса ребенок, которую я хочу держать под контролем. Эгоистично и неправильно, но я ничего не могу с собой поделать. С каждой секундой я все сильнее чувствую себя собственником и присваиваю девушку себе. Во мне просыпается маньяк, глядя на Алису.

– А откуда ты к нам переехала? – спросила Виви после того, как нам принесли напитки.

Алиса отпила из своего стакана клубничного мохито и сосредоточилась на его вкусе. После недолгих секунд молчания она оставила его на столике и вздохнула, откидываясь на спинку кресла.

– Из Измира. Это город в Турции.

– Ты из Турции? – подключилась Лара, сидя на коленях Каспера. – На турчанку ты не похожа.

Алиса слабо улыбнулась. Она выглядела отстранённой, будто любопытные вопросы девушек не вовлекали ее в беседу. Словно Алиса многократно рассказывала многим о себе: откуда она, кто ее родители, то есть поверхностная информация при знакомстве, что ее ответы уже заучены, и она кидает их на автомате.

– Нет, я не турчанка. Я родилась в Берлине. Моя мама русская, а отец американец. С семи лет я скитаюсь по миру, потому что так надо моему отцу. Такая у него работа.

– Это же круто! – воскликнула Виви. – Ты путешествуешь и видишь весь мир.

Алиса продолжала слабо улыбаться и смотрела куда-то в пустоту. Видимо, она думает иначе и не разделяет мнения Вивьен.

Я сделал глоток коктейля из своего стакана и, прочистив горло, спросил:

– И надолго ты в Майами?

Алиса подняла на меня глаза. Теперь она выглядит растерянной. У меня есть одно объяснение ее реакции – этого вопроса ей еще никто и никогда не задавал.

От ожидания у меня сдавило грудь, словно стало трудно дышать. Я признавался себе в том, что боялся услышать ответ. Совсем недавно размышлял о том, что не могу даже попробовать поднять наши отношения с Алисой на уровень выше, поскольку мои отъезды этому помешают, а сегодня все резко меняется только после ее короткого рассказа об образе жизни. Алиса тоже здесь ненадолго, пока ее отец не закончит с делами, а это значит, что моей соседкой она будет являться всего на мгновенье. И когда я вернусь на следующий год обратно домой, Алиса больше не будет жить рядом с моим домом. От этого осознания мне стало не по себе. Возникло чувство опустошения. Представления будущего, в котором не будет этой девушки, имеют силу больше, чем реальность, когда она рядом – сидит напротив меня.

В ответ Алиса всего на всего пожала плечами, пристально глядя в мои глаза. Но спустя несколько секунд добавила:

– Хотелось бы, чтобы надолго. Или вовсе навсегда.

– Все зависит от нас самих, – заговорил Майкл. – Желания тоже.

Алиса опустила глаза.

– Не все, – только и ответила она.

Я продолжал сверлить ее взглядом, словно пытался отсканировать и понять, какова жизнь этой девушки, что она относится к ней не как к дару, а как к тяжкой ноше. Для меня она слишком интересна, чтобы выкинуть ее из своих мыслей.

Вивьен хлопнула в ладони, тем самым резко сменяя глубокую чувственную обстановку на прежнюю заряженную весельем.

– Хватит пытать ее. Лучше пойдем танцевать. Ты же умеешь, Алиса?

Она посмотрела на Виви и, улыбнувшись, кивнула. Та немедленно схватила ее за руку и потянула к танцполу. Каспер ушел с Ларой. Он даже танцует вместе с ней. Пора уже привыкнуть к тому факту, что эта пара все делает вместе.

Мои глаза все еще прикованы к Алисе. Я заставлял себя не смотреть, погрузиться в разговор с Майклом, но не существует ничего сильнее, чем энергетика девушки, отобравшая мой покой. Внутренний демон шепчет, что я должен контролировать Алису каждую секунду.

Ее движения гипнотизируют. Эта чертова пластика ее тела, вид которого сводит меня с ума. Меня бросает в жар от одного вида, а что бы было, если я во время ее танца находился рядом и касался, скользил руками по красивому телу. Я бы наверняка так возбудился, что потащил ее в кабинку туалета, чтобы остудить пыл и не свихнуться от накопившегося желания.

– Ты ее сейчас глазами сожрешь, – усмехнулся Майкл. – В чем проблема? Она ведь тоже смотрит на тебя не как на обычного…как там сказала? Соседа?

Я молчал, продолжая смотреть на Алису и ловить взглядом каждое движение ее танца. Сидящие за барной стойкой парни порой бросали на нее жадные взоры и что-то с улыбкой обсуждали между собой. Наверняка говорили друг другу, чтобы сделали с ней. От представления их разговоров во мне вспыхивает гнев, который доводит до дрожи всего тела и мне всеми силами приходится держать его на коротком поводке. Что, черт возьми, со мной происходит!

– Что? Все так дерьмово? – снова заговорил мой друг.

– Ты даже не представляешь насколько, – ответил я и схватил его стакан, опустошая содержимое. Коньяк сейчас как никогда кстати. Мне хочется затуманить свой разум алкоголем, а не видом девушки с блондинистыми волосами.

Я откинулся на спинку дивана. Майкл все еще смотрел на меня, выжидая продолжения.

– Я не хочу, чтобы она была мимолетным влечением. Она мне нужна вся и навсегда.

Майкл тяжело вздохнул.

– Навсегда – понятие относительное. Пока не надоест – вставка куда реалистичнее.

– Она не надоест.

– И не забудется.

Я перевел взгляд на друга, слова которого буквально ударили по сердцу.

– Если у тебя на нее такая реакция, то не получится забыть. Думаю, ты запланировал держаться до последнего пока не уедешь и считаешь, что избавишься от мыслей о ней? Я больше скажу, тебе будет намного хуже, чем сейчас. Ты станешь маньяком, которому нужна жертва, чтобы жизнь обрела смысл.

– Что ты предлагаешь? Я уеду, она уедет. Мы будем в разных концах планеты.

Меня раздражал этот факт, въевшийся в мозг сразу после его понимания.

Майкл пожал плечами и осмотрел свой пустой стакан.

– Не хочу быть сказочником, но возможно, что в редких случаях, расстояние не проблема.

Я откровенно рассмеялся.

– Не изменяй себе лишь ради того, чтобы утешить меня, – смеясь ответил я другу.

Он вздохнул и мучительно простонал, когда прогнулся в спине.

– Пойду покурю. – Он встал и хлопнул меня по плечу. – А ты, как понимаю, не оставишь свою Дездемону без присмотра.

Я снова переместил взгляд на Алису, затем осмотрел всех присутствующих в баре. В особенности мое внимание было прикованы к мужскому полу, которые так заинтересованно разглядывали всех танцующих девушек и словно выбирали себе подходящую добычу. Мне не хотелось, чтобы под пристальный прицел попала Алиса. Если с ней попытаются хотя бы познакомиться, то я не отвечаю за свою агрессивную реакцию. Эта девушка пробуждает во мне непонятные инстинкты зверя, который всеми способами оберегает свою территорию.

Я сжал челюсти. В ответ другу я всего лишь отрицательно помотал головой, и он хмыкнув, прижал между губами сигарету, покидая заведение.

Через двадцать минут девушки выдохлись и вернулись за столик. Начала играть спокойная музыка и пары соединились в медленном танце, в том числе и Лара с Каспером.

Алиса жадно отпила из своего стакана освежающего напитка и стала дергать за ткань топа, прилипший к ее потному телу. До этого ее бледное лицо обрел румянец, а глаза засияли радостью. Она окончательно отвлекалась от дурных мыслей и забыла об обстоятельствах, которые настигли ее внутри семьи. Пока я смотрел на нее осчастливленную, во мне с каждой секундой зарождался покой за состояние Алисы.

Она подняла на меня глаза и искренне улыбнулась.

– Спасибо, что привел меня сюда и познакомил со своими замечательными друзьями.

Когда она не язвит, не спорит и не упрямится, кажется, что передо мной совершенно иная девушка, незнакомая моему взору. Смена ее личности сильно влияет на мои эмоции, и с такой Алисой я чувствую некую безмятежность, когда на ее упрямство мои эмоции отвечают возбужденностью и со всем жаром. Никакого раздражения не существует среди этих полюсов и между ними. Золотая середина моих чувств к Алисе – это бесконечное влечение.

В ответ я всего лишь улыбнулся. Не ощущаю, что совершил какой-то подвиг и уж не хочу, чтобы Алиса считала, что чем-то должна мне за мое внимание и помощь.

Разошлись мы все ближе в полуночи. Мои друзья тепло попрощались с Алисой и взяли с меня обещание, что я всегда буду приводить ее на наши встречи. После разрешения Алисы в виде соглашающей улыбки, я дал им это обещание.

На обратной дороге мы с Алисой тоже молчали, лишь периодически бросали друг на друга взгляды, а когда мы встречались ими, тут же неловко отнимали и глупо улыбались в вечернюю пустоту.

Слов, крутящихся в голове, было много, но они застревали в горле. Мне хотелось задавать ей кучу вопросов, интересоваться ее жизнью, узнать ее поближе, знать о ее любимых занятиях, что ее вдохновляет и как, каким образом она проводит свое утро и что первое приходит ей в голову после пробуждения. Хочется выудить у нее каждую мелочь! Настолько я погружен ею.

Но снова всплывает моя установка – я не должен идти на поводу у чувств и желания, а должен держаться от Алисы как можно дальше во благо стабильного будущего. Расстояние – это коварная штука, для отношений оно огромное препятствие и сразу не предугадаешь, какие явления это самое препятствие, будет предоставлять нам. Потеря доверия, вечные споры и дикая ревность – это лишь безобидная верхушка тех проблем, которые ожидаемы в первую очередь. Неизвестность, по мне, самое страшное.

Мы остановились на тропинке, стоя напротив дома Алисы. Когда я посмотрел на нее, заметил, с каким отрешенным взглядом она на него уставилась. С усилием сглотнув, Алиса судорожно выдохнула и обняла себя за плечи, напрягаясь всем телом.

Не знаю, чем переполнена сейчас ее голова, но возникают предположения, будто Алиса думает о монстре, подстерегающий ее у входа в дом. Она боялась возвращаться и это очевидно.

Что же происходит в ее семье, что Алиса готова буквально избегать домочадцев и даже самого строения собственного дома? В ее душу лезть я не стану, никогда не имел привычки выпытывать из людей их страхи и переживания, как бы сильно не хотелось разобраться в причине таких проявлений. Мне хватает видеть, как люди внешне не способны скрыть негативных эмоций, как я уже понимаю, что им нужна помощь, которую они обязательно примут. И совсем не обязательно копать глубже. Обычно это только раздражает.

– Видимо, твоя злость на родителей еще не прошла, – непринужденно заговорил я, будто ни о чем глобальном не подозреваю. – Поэтому предлагаю переночевать у меня.

Алиса посмотрела на меня удивленными глазами. После нескольких минут молчания, она облизала пересохшие губы и хрипло спросила:

– Тебе не надоело возиться со мной?