Read the book: «Аэронавтика. Рассказы»

© Костя Карманов, 2018

ISBN 978-5-4493-6598-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Костя Карманов
РОЗОВЫЕ ТАПОЧКИ

Розовые тапочки

Жила была в одной деревне бабуля. Тихо жила, а когда представилась, соседи ее племянницу из города вызвали и передали ей предсмертный письменный привет от старушки.

В котором она пеняла девушке, что ей при жизни конфет шоколадных из города присылать жалела и внука назвала Геннадием, а не как просила в честь деда – Пофнутием.

Но в конце письма, сменяла гнев не милость и указывала племяннице: козу продать, а дом не продавать и еще, что на чердаке столовое серебро барское припрятано, в простенке же иконы монастырские в окладах, а в подполе горшок с золотыми царскими червонцами зарыт.

– Распоряжайся, – пишет, – ими как хочешь! Об одном только прошу: одень ты на меня во гробе тапочки розовые с опушкой, в них и схорони.

Племянница обрадовалась, все драгоценности сразу нашла, в сундук заперла, надела на скрюченные бабкины ноги розовые тапочки и присела отдохнуть возле гроба.

Села задумалась, а сама от розовых тапочек глаз отвести не может. Прямо не тапочки, а птенчики розовые у бабули на ногах сидят. Не выдержала, сняла со старушки тапочки и в сундук с золотом заперла. Думает:

– Зачем бабушке такие птенчики под землей? – так и схоронила.

А ночью вернулась к ней бабка привидением и говорит:

– Эх, Нюрка, зажала ты мне тапочки розовые, а я тебе за это все остальное зажму! – и скрылась в углу.

Племянница утром просыпается в холодном поту от кошмара такого и сразу к сундуку. Отпирает замок, а в сундуке пусто, только на дне розовые тапочки лежат.

Я ее тут недавно видел – ходит по городу в розовых тапочках, зернышки клюет и подмигивает всем хитро.

Крокодилы

Одному мальчику приснился страшный сон, будто крокодилы в зоопарке взбесились и расползлись по городу, кто куда. И теперь, не погулять выйти, ни в магазин за мороженым сходить. И вот он выглядывал из окна, выглядывал, уже проснулся давно, а из дома выйти страшно.

Тогда он решил отцовский дождевик надеть, просто вспомнил, как отец сидит под дождем на рыбалке, рыбу ловит и его в этом дождевике вообще не видно, с берегом сливается.

Вот надел мальчик этот дождевик и пошел. Идет по городу, дождевик за ним волочится, а потом раз и застрял. Мальчик подергал – не отпускает. Мальчик обернуться боится, вдруг там крокодил, и снова дергает. Вдруг откуда не возьмись, раздался голос:

– Ни дергайся, сиди спокойно!

Тогда мальчик проснулся и увидел, что едет в автобусе к бабушке в деревню Крокодилово. Такая история.

Лев

В одной средней общеобразовательной школе гостил цирк. И так получилось, что цирк остался на ночь, и многие дети тоже домой не пошли, а разбрелись кто – куда по классам.

И вот ночью у дрессировщика лев взбесился и дрессировщик стал его укрощать в школьном коридоре.

Ученики испугались, сидят в классах, двери телами худенькими подпирают, чтобы лев не ворвался. А один мальчик побежал по коридору и тоже дверь за собой закрыл и держит. А дверь прямо ходуном ходит. Мальчик кричит от страха, даже матюгнулся разок, вспомнил пример отца. Потом все затихло.

Мальчик постоял, постоял, потом дверь приоткрыл, выглянул, а за дверью спиной к мальчику лев лежит, и толи умывается, толи грызет что-то, желтый хвост с кисточкой по паркетному полу хлещет.

Мальчик тогда выбежал из школы и начал бегать вокруг – помощи искать. Но помощи не нашел. Было очень темно и тихо.

Говорящий пень

На одной улице, неподалеку от холодильного завода рос тополь. Был он раскидист и толст неимоверно. А пух, когда летел с него, весь район слоем по колено покрывал.

И решило начальство спилить тополь к чертовой матери! И спилило.

И вот возвращаюсь я как-то ночью из гостей. Май месяц. На небе звезды, соловей в овраге надрывается. Я на пень присел послушать, потом прилег, пень то здоровенный.

Лежу, в одно ухо песня соловьиная влетает, а в другое – будто шепот чей-то:

– Эй, дружок, полил бы ты меня водичкой, пить хочется…

Я подумал: Глюк! – ухо почесал и дальше лежу. А он опять:

– Дружок! Пить хочется, полей меня, я тебе отплачу!

Я вокруг оглянулся – нет никого, и тут снова:

– Да это я – пень!

Я с него соскочил и говорю:

– Чем я тебя полью, у меня только пива бутылка! – а он отвечает:

– Чем польешь, то и пить потом будешь из моего секретного сучка.

Я недолго думая, вылили пиво на него. Мне показалось, что он даже икнул от удовольствия и говорит:

– Приходи теперь каждую ночь и наливай из этого сучка пива сколько хочешь! – и показал сучок.

Я с тех пор пивом всех друзей угощаю. Все нахваливают – хмельное, сладкое! А я, иногда, думаю, а если бы я его не пивом полил?..

За раками

Стемнело быстро. В камышах заквакали лягушки за любовь. А я же приехал на эту речку за раками. По горизонту беззвучно пробиралась белыми сполохами гроза.

Я надел маску, трубку, взял фонарик, авоську для добычи и вошел в воду. Под водой было тихо, только мое дыхание шуршало.

Раки куда-то все попрятались и это показалось мне странным, особенно, когда я почувствовал, что меня кто-то обнимает сзади ласково и нежно холодными руками.

Мне стало не по себе. Я закрутился в воде и оказался лицом к лицу с зеленоволосой красавицей!

– Зачем ты здесь, хлопец? – спросила она, выпуская пузырьки воздуха, и держа меня за плечи.

– За раками! – ответил я и захлебнулся.

Пришел в себя на берегу. Рядом полная авоська раков.

Вспоминая этот случай, я так ее и называю – Раковая Королева, любовь моя незабвенная.

Фотограф

Пригласили меня как-то пофотографировать похороны. А мне какая разница: что свадьба, что похороны? Пришел, фотографирую старушку во гробе.

А месяц был август, мухи как бешеные! Одна жирная такая, села покойнице на щеку и лапы свои потирает. Я жду, пока начешется, жду, жду, аж глаз запотел. И тут старушка хрясь, себя по щеке!

Мне как-то неловко стало, я и говорю:

– Бабушка, не шевелитесь! – а бабушка вылезла из гроба и в туалет пошла. Я, конечно, растерялся, не знаю, что делать: толи за ней идти, толи гроб пустой фотографировать.

Как выяснилось потом, она наследников проверить хотела, как они плакать на похоронах будут: горько или не очень?

А мой фоторепортаж с комментариями потом напечатали в газете «Вестник потустороннего мира» в рубрике «Курьезы», но мне, когда я его читал, вообще смешно не было.

Чудо – гриб

В самой середине центральной площади одного города стал расти чудо – гриб сквозь асфальт. Водители его сначала не замечали, а когда амортизаторы начали ломаться, они властям протест направили.

Власти бульдозер пригнали, но бульдозер, сколько не старался, не смог гриб от дороги отскрести.

Решили подорвать его к чертям, люди собрались вокруг поглазеть, так не взял его килограмм тротила.!

А гриб себе растет, уже, как башня стал!

Попытались подрыть его, но рос он как-видно, чуть ли не из центра земли. Бросили копать.

А гриб все выше и выше, шире и шире. Уже дома, что у края площади стояли – рушиться начали и гостиница вместе с гостями нашего города.

Военные эту тему просекли и говорят:

– Давайте, мы этот гриб на свой гриб заменим! Наш только до определенных размеров растет, и потом его все-равно ветром сдует куда-нибудь западнее!

Но тут зеленые всполошились. Весь гриб своими телами облепили и плакаты растянули:

«Руки прочь от чуда природы!» Военные отступили, но затаились.

И вот здесь-то и появился откуда не возьмись жук-грибоед и с криком: Из праха пришло, в прах и уйдет! – набросился на гриб и давай его точить в отходы перемалывать. Год точил и доточил – таки до конца. Осталась от гриба труха горой с промышленный комбинат. Кто быстро сообразил – набрал трухи, пока один бизнесмен не выкупил у администрации право на утилизацию. Труха то оказалась чудо удобрением, он все в Канаду продал. Но все- равно народ много успел унести. И год потом выдался таким урожайным, что пришлось лишние продукты сельского хозяйства железнодорожными составами в соседние губернии вывозить.

Жители теперь ждут – не дождутся, мечтают, когда снова где-нибудь поблизости чудо-гриб вырастит, чтобы жить стало сытно и весело.

Копченая селедка

Попросили меня как-то дом посторожить. Я думал домик, а оказался замок с башнями и подвалами. Как назло еще гроза разразилась. Я двери все закрыл и пошел на кухню поискать какую-нибудь еду.

На кухне оказалось пусто и гроза за окнами как зверь ревет. А я когда нервничаю, есть особенно хочу, поэтому и рискнул спуститься в подвал, хотя мне и говорили: чтобы не случилось – в подвал не ходи!

А в подвале на жердях колбасы висят, окорока копченые, типа, пршуты иностранные, сардельки охотничьи, прямо, склад деликатесов, а в углу одиноко одна копченая селедка висит. Я сразу вспомнил слова хозяина замка: Если нелегкая тебя все-таки в подвал занесет, бери любую еду, только одну копченую селедку не трогай! Но мне со страшной силой захотелось съесть именно ее. Я протянул руку и снял рыбину с крючка.

Вдруг селедка забилась в руке, упала на пол, стала расти и превратилась в прекрасную смуглую черноволосую деву в платье из прозрачной чешуи и вообще без белья!

– Зачем ты снял меня?! Для потехи? – томно спросила она

– Я голодный и хотел тебя съесть, – как всегда прямолинейно и правдиво ответил я.

– Ты хотел сожрать дочку хозяина замка?! – вскричала она, – Так не видать же тебе теперь таких барышень, как я! – воскликнула она и хлестнула мне жабрами по глазам.

С тех пор, куда не погляжу, везде девушки, как хорошие белуги и ни одной похожей на копченую селедку.

Хорь

Завелся у соседей по деревне хорь кровожадный, всех цыплят передушил. Ну, они мне его и заказали. Я в своей деревне известный киллер, работаю профессионально. Решаю семейные проблемы, дела с наследством, скотину всякую привожу в надлежащий вид. Все заказчики остаются довольны. Работы я не чураюсь и на этот раз согласился без уговоров.

Пошел я на хоря с голыми руками, только в сапоге серп, а за поясом молот. Подошел к сараю. Над сараем месяц светит ясный, коростель в ночном поле потрескивает. Я и вскричал грозно:

– Эй! Хорь! Пакли кусок! Выходи! – в ответ тишина, видать, затаился. А может в зубах у него кто застрял. Я опять кричу, но уже с подковыкой:

– Хорь! Бастард безродный! Убийца цыплят! Выходи я те кости поломаю!! И заметил краем глаза: тень в лунном свете мелькнула. Я пригнулся… он только лапой задел, красную рубаху, гад, разорвал на плече.

Тогда я разозлился и серп из сапога достал. А он сел передо мной и сказал по хорячьи:

– Си-ку-си то сен-сей Хуяко? – я так понял, что его атака должна была закончиться моей гибелью и он удивлен. А я хладнокровно отвечаю:

– Янь-ку сан-са мои сен-сей Хуяко!

Он глаза вытаращил, а потом мы поклонились друг другу с почтением и разошлись. Потому что последователи одного Учения должны на разных дорогах смерть искать. Такие дела.

Паук с лошадиную голову

Завелся как-то в городе Паук с конскую голову, по прозвищу Эксгибиционист. И начал проказничать. Возвращается, например, поздно ночью девушка из гостей, а этот паук уже паутину незаметную через дорожку натянул. И поджидает.

Девушка невинная в паутине запутается, забьется певчей пташкою, заплачет, тут он выскакивает из засады, хватает и тащит ее по крышам в логово свое. А там замотает паутиной в кокон, только отверстие для лица оставит и ресницы к бровям приклеит, чтобы глаза закрыть не могла, а потом начинает перед ней танцы безобразные показывать.

На утро он девушек за город относил. Их там местное население скоро привыкло находить и в психбольницу сдавать.

И вот парень один решил за свою девушку больную и развращенную отомстить.

Ноги побрил, платьице школьное натянул, паричок с косичками надел, взял портфель с пеналом и отправился в ночной город.

Долго он ходил вприпрыжку по ночному городу, весело размахивая портфелем, пока наконец не угодил в натянутую паутину. И забился он тогда певчей пташечкою, заплакал, и поволок его паук в логово свое, где замотал его в кокон. И начал перед ним танцы безобразные танцевать. А парень не тут-то был, не кривился, не кричал, а начал хохотать громко и насмехаться над непотребными танцами паука.

Смутился Паук с лошадиную голову, застеснялся, сжался весь, стремясь скрыть наготу свою безобразную, а потом бросился к парню и освободил его со словами извинения.

А парень как дал ему пенделя, что паук за город улетел. Там его местные жители подобрали и в психушку определили в отделение энтомологии. А пострадавших девушек всех выпустили, они теперь все в стриптизе работают. Психологическая травма все-таки оставила свой след. Только одна замуж вышла за того парня.

Но пилон у них дома тоже есть. Такие дела.

Трасса

Они мчались на мотороллере по ночной неосвещенной трассе. Пышные кудрявые волосы и короткий белый плащ девушки развевались на ветру. Она крепко обнимала, сжимающего руль, ковбоя, чувствуя ладонями жар, его, разгоряченного алкоголем, желудка. Голову ковбоя украшал металлический шлем с рогами, а ноги – казаки из грубой воловьей кожи.

Маленькие, но крепкие колеса мотороллера, жадно наматывали на себя километры ночного шоссе, которое в народе уже давно прозвали проклятым. По нему уже давно редко, кто ездил, да и то лишь днем. Говорили, что обочине завелась шайка беспредельщиков на инвалидных колясках. Но молодая парочка очень торопилась на рок-фестиваль в полях и не поехала в объезд.

Когда дорогу перегородила баррикада из костылей, мотороллер вильнул и забился судорогами в придорожных кустах. Парочка вскочила на ноги. Завязалась схватка. Ковбой отбивался тяжелыми крагами, матерясь по-английски. Инвалиды падали с колясок и впивались зубами в кожаные сапоги ковбоя. Девушка белой птицей металась в самой гуще схватки и громко пела ви вел рок ю. Потом все замерли, когда девушка выхватила из кожаного корсажа гранату Ф-1.

– Блядь! Всех взорву! – закричала пронзительным голосом девушка. Волны инвалидов отхлынули, под звуки голодных стонов и злобного шамканья.

Мотороллер чихнул и победно картавя, унес парочку по проклятой трассе.

Добыча оказалась не по зубам.

Тигро —заяц

Завелся в лесах Смоленской губернии страшный тигро-заяц. Вроде бы заяц как заяц, только в полоску и здоровый, как бык. И вот он повадился коров у сельчан таскать. Собаками его травили, с дубьем и косами всей деревней облаву устраивали, да не давался им тигро-заяц.

Собрались мужики думу думать, как от такой напасти избавится и надумали, что тигро-зайца только зарубежный герой одолеть сможет, надо его из-за моря звать, чтобы деревню защитил.

А Федька-Репейник надумал мужиков обмануть. Взять деньги, как будто для зарубежного героя, но никуда их не везти, а себе на пропой оставить. А потом самому героем прикинуться, замочить тигро-зайца и настоящим уже героем стать. Так и сделал.

Деньги взял, в огороде зарыл. Конской сбруей себя обмотал, в навозе весь для маскировки измазался, взял вилы и пошел через деревню. Мужики и бабы из-за заборов глядят, дивятся диву заграничному.

Пришел Федька в лес и кричит:

– Тигро-заяц, выходи, натовский холуй!

Тот себя долго ждать не заставил, прыгнул на Федьку с большой сосны, а Федька в этот момент вилы устал в руках нести и на плечо их забросил. Тигро-заяц на них своими ушами огромными и повис. Федька, не долго думая, его к земле пригвоздил и говорит:

– Хана тебе! Ты теперь не тигро-заяц, а пидор-заяц. Все уши у тебя в дырках, иди от нашей деревни не позорься, а то хорька спущу, он тебе жопу надерет! – и вынул вилы из ушей.

Деревня потом целый год Федьку даром самогоном поила и огурцами солеными угощала.

А тигро-заяц, говорят, за границей объявился, украшает гей-парды. А Федька дурень деньги в огороде так и не нашел, все перекопал, да там одна картошка гнилая. Этот клад теперь вся деревня ищет. Ему даже название дали – Сокровища Рембо. Такие дела.