Read the book: «Больше, чем химия»

Глава 1

Анастасия

Как можно было так попасть? Еще и скотина эта орет над головой.

– М-ряу!

– Да заткнись ты уже. – Беззлобно проворчала я, теснее прижавшись щекой к березовой коре.

А ведь все начиналось так безобидно, и ничего не предвещало то, что я буду обниматься с березой… в двух метрах от земли. При этом еще и пижаму порвала. И спасать-то меня, маленькую, некому. И кота-дурака тоже. Помрем на этой березе, видимо. Точнее, упадем на пару, когда силы держаться у обоих закончатся.

Зря я вчера съездила в Томиловку к маме и сестре, где они торжественно вручили мне эту меховую тварюгу. А так как сестра в перерывах между беременностями и родами активно почитывает Акунина, то и кличка у пушистого вредителя была соответствующая – Эраст. Это коту еще повезло, что я не ругаюсь нехорошими словами, а то рифма напрашивается сама собой. Особенно если этот душегуб в шесть утра залез на березу, стоящую в двух шагах от моего дома и начал истошно орать, что не может слезть.

У меня спросонья мозгов тоже не хватило не поддаваться на провокацию и я, как дура, полезла спасать животное ровно в том, в чем проснулась. А так как мужик у меня в доме отродясь не водился, то и спала я в старой потрепанной пижаме в веселенький колокольчик. Царствие ей теперь небесное.

Я почти добралась до кота, но этот паразит, залез еще на одну ветку выше и спускаться, судя по всему, не собирался. А выше я уже сама не могла. Подходящих веток под ногами не оказалось, а та, на которой я стояла, с успехом отломилась и упала вниз. А я осталась. В обнимку с деревом. И кот на пару веток выше меня.

Как назло, мой коттедж, предоставленный Догилевыми для социально-значимых работников, стоит последним на улице, а напротив и вовсе ничего кроме бурьяна нет. Так что мимо никто не проедет и, даже, вряд ли пройдет.

До первого сентября еще две недели, так что в школе меня вовремя не хватятся и помощь вряд ли пришлют. А вот воду в резервуарах с рыбой на заводе у Хохрикова надо будет проверять уже совсем скоро. Так что единственная моя надежда на Степана Савельевича, который должен за мной скоро приехать. Надеюсь, что он заметит такую крупную ворону, как я.

Попыталась чуть ослабить захват онемевших рук и едва не ухнула вниз. Нет уж, лучше дальше тут посижу…, о жизни своей непутевой подумаю.

Звук подъезжающей машины обрадовал меня, как никогда. Хлопнула дверь и послышались шаги.

– Савельич! – Крикнула я, уткнувшись лицом в березу.

Чтобы не шмякнуться вниз пришлось использовать все поверхности своего тела для повышения площади трения. Я, конечно, не физик, но и в химии есть соответствующие понятия.

– Ох, ты ж…! Ты, Максимовна, чего это…? Почто на березе сидишь в непотребном виде? – Степан принялся заикаться, едва зашел за угол дома и рассмотрел меня на дереве.

– За котом полезла. – Призналась, поняв, что еще минута и я просто упаду вниз.

– Ох, ты ж…! – Выругался Степан, поглаживая усы. – А чего не слезаешь?

– Не могу. Ветка сломалась. – Шмыгнула я носом.

– А чего без лестницы?

– Так в сарае она.

Савельич шумно выдохнул и выругался на своем… матерном. Послышались удаляющиеся шаги. Я понадеялась, что он меня не на произвол судьбы бросил, а за лестницей пошел. Подняла голову и уперлась в березу подбородком.

– Слезай, скотина! – Прошипела, глядя в глаза коту.

– М-ряу-у-у! – Завыл тот, понимая, что от люлей ему никак не отвертеться.

Через несколько секунд вернулся Степан с лестницей наперевес.

– Так, Максимовна. Ты это… давай я лестницу подопру, а ты вставай. – Он действительно поставил ту так, чтобы я, спустив ноги, смогла до нее дотянуться.

Сильнее прижавшись грудью к дереву, я спустила одну ногу и нащупала босой пяткой ступеньку. Рвано выдохнула от облегчения и ступила на инструмент спасения второй ногой. Вновь задрала голову и прищурилась.

– Слезай, сволочь пушистая! – Приказала.

Кот с надеждой посмотрел на макушку березы.

– Настасья, ты его, поди, по имени позови. Животины они ж тоже ласку любят. – Присоветовал стоящий внизу Савельич.

Ласково относиться к тому, кто испортил мне все утро, совсем не хотелось. Но выбора особо не было.

– Эраст, давай вниз. – Проворковала.

Внизу хрюкнул Степан.

– Ты чего его такими словами кроешь? Ты ж по имени его. – Быстро пришел он в себя.

– Так это и есть имя – Эраст. – Я глянула вниз на веселящегося мужика.

– Я бы от такой клички тоже сбежал. Чего ты его так обласкала то? Даже мужики на стройке так не матерятся. – Припомнил он.

– Да не я это. Сестра удружила. Читать больно любит. – Поморщилась. – А Эраст – это имя персонажа из книги. Вот она и назвала кота.

Савельич выругался на счет полоумных девок, которые матерные слова из книг вычитывают, а потом страдают ни в чем не повинные животные. Я же, задрав голову, вперилась в кота убийственным взглядом.

– Спускайся, скотина! – Проорала на всю улицу.

Кот дрогнул. Перепугался. Распушил хвост и… прыгнул на меня. А так, как я для него начиналась с лица, то приземлился он на него, родимое. Плавно скользя когтями по щекам, сполз на плечо, спрыгнул на лестницу и умотал в сторону дома. А у меня, видимо, наступил на какое-то время ступор, потому что поняла я то, что произошло, только тогда, когда эта пушистая задница скрылась из виду. Степан тоже молчал.

– Что же мне так не везет? – Вспомнила я весь возможный запас литературных слов.

Прикоснулась ладонью к щеке, посмотрела на кровь на пальцах и шагнула назад, совершенно забыв, что нахожусь на приличной высоте.

– Ух, ж ё…! – Прохрипел Савельич, на которого я имела милость приземлиться. Точнее, он бросился меня спасать, и спас… на свою голову. Точнее, на весь свой хрупкий организм.

Я быстренько слезла с лежащего на земле мужика и пощупала его конечности на предмет повреждений. Эх, был бы он лет на двадцать моложе…, меня б его жена прибила.

– Ты как? – Спросила, не найдя никаких визуальных поломок в его организме.

– Жить буду. – Прокряхтел тот, принимая сидячее положение. – Но вот чего я те скажу, Настасья. Мужика тебе нереально сильного надо, чтоб не пришибла ты его ненароком. – Выдал он, поднялся и поковылял к машине.

Я передернула плечами. На улице хоть и август месяц, а с утра уже прохладные туманы бывают. Посмотрев, во что превратилась моя пижама, поняла, что нужно будет купить новую.

Стряхнув с себя нервное оцепенение, отправилась домой. Быстро умылась, обработала перекисью царапины, оделась в нормальную одежду и, захватив сумку, отправилась на работу. Сначала на завод заеду, потом в школу, где последние мелочи перед новым учебным годом нужно доделать. Я все ж не абы кто, а завуч. Нужно и материалы подготовить, и учебный план утвердить, и расписание проверить. Дел много, до вечера бы все успеть. Да и на еду сегодня вряд ли время будет…

Степан всю дорогу молчал, только вздыхал иногда, косился на меня, да потирал ушибленный локоть. Я мужественно молчала. А что я скажу? Чуть мужика не угробила, а ему уже давно не двадцать лет. Да и я ни разу не дюймовочка.

Так и молчали всю дорогу до завода. Все три цеха были уже давно готовы и работали теперь на полную мощь. Рыба активно росла, развивалась и воду в резервуарах нужно было бы проверять каждые два-три часа, а не как я: утром и вечером. Но бросать любимую работу учителем я не собиралась. Не для этого я столько училась. Да и с детьми мне куда больше нравится работать, чем со взрослыми.

Я вышла из машины и вздохнула. У входа, как всегда, маячил Витька Липовцев, которого здесь оформили охранником. До чего неприятный и липучий товарищ. Фу, просто! Степан тоже вышел из машины и прищурился.

– Все еще не отстает? – Спросил он вполголоса.

Я покачала головой и отправилась ко входу. Нет, я хотела, конечно, мужика в дом. Да и детей тоже родить хотела. И прекрасно понимала, что с моей внешностью рыться в мужиках, как свинья в желудях, мне не светит. Но размножать вот такого Липовкина я не собиралась. Хамоватый местный гопник, мнящий себя первым парнем на деревне, мне никуда не уперся.

Прошла мимо охранника и уже взялась за дверную ручку, как услышала.

– Настька, стой!

Обернулась. Витька шагнул ко мне под недовольным взглядом Савельича.

– Чего тебе? – Спросила. Мало ли, Хохриков вернулся и задание какое дал.

Машка с Яковом увозили Кольку на операцию в Москву и вскоре должны были бы вернуться. Марья звонила – говорила, что все прошло успешно, вот мы и ждали. Сейчас за главного на заводе оставался Степан. Ну еще Виталик Догилев иногда приезжал все проведать, да Лика бухгалтерию забирала.

– Ты это. Пришла бы вечером…

– Я и так приду. Воду нужно будет проверить. – Пожала я плечами, не понимая, чего он хочет.

– Я не про это. – Начал злиться парень. – Ко мне б пришла. Все равно ж у тебя никого нет. Да и не посмотрит на тебя никто.

– А ты, прям, решил посмотреть? – Фыркнула. Такие высказывания меня давно не трогали, а ему точно чести не делали. – Шел бы ты, Витька, пока здоровье есть. Не надо мне такого внимания. – И развернувшись открыла дверь.

Степан вошел следом.

– Резка ты больно, Настасья. – Усмехнулся он в усы. – Парень от всей души к тебе.

– Душонка у него, а не душа. – Отмахнулась я и отправилась в лабораторию, чтобы переодеться и заняться делом.

В небольшой раздевалке при лаборатории посмотрела в зеркало. Да уж, красавица. Лицо круглое, подбородок резкий, тяжелый. Глаза маленькие и светлые, нос курносый с веснушками, губы, наоборот, большие слишком. А сейчас всю эту картину дополняли шесть глубоких царапин от кошачьих когтей. По три на каждой щеке.

В своем облике мне нравились только волосы: светло-русые, густые, чуть вьющиеся. А так… Перевела взгляд ниже. Фигура у меня чересчур тяжеловесная. Плечи широкие, грудь большая, животик, бедра широкие, ноги ровные, но тоже какие-то тяжеловесные. Мда, действительно, не красавица.

Поморщившись, отвернулась от зеркала и схватила белый халат. Если все быстро сделаю, то, возможно, еще и чай попить успею.

Чай я попить так и не успела. Во втором резервуаре мне не понравилась вода и я велела ее заменить. Потом оказалось, что там фильтр сломался. Степан отругал, кого следует. Заменили все, конечно, но при этом я уже опаздывала на работу в школу. Слава богу, что Савельич отвез, а то совсем бы долго все вышло.

– Анастасия Максимовна. – Окликнула меня Лилия Эдуардовна – директор школы, едва я вошла в учительскую. – Я уж думала, что не появитесь.

Я вздохнула и покаянно опустила голову.

– На заводе была. Там ЧП небольшое случилось.

– Скоро учебный год. Снова совмещать будете? – Поинтересовалась она.

Я ее понимала. Будь я просто учителем, то никаких претензий ко мне бы не было, а так… Я, конечно, делаю свою работу, и делаю хорошо. Но то, что я вот так набегами всем занимаюсь, настроения начальству не добавляет. Да и я уже сама вся издергалась за более чем год такой работы.

– Уволюсь. – Решила я. – Пусть у них там рыба сдохнет. – Кивнула своим мыслям.

– Как сдохнет? – Удивилась Лилия Эдуардовна.

– А так. Вот сегодня если бы экстренно фильтр не заменили после проб воды, рыба бы сдохла уже к вечеру. – Призналась.

– Мда. – Женщина исподлобья посмотрела на меня. – Вы, Анастасия Максимовна, совмещайте, конечно. Но давайте так, чтобы не в ущерб работе.

Я покивала, сделала печальное лицо, на том и договорились. Если бы сегодня не кот, то я бы не опоздала.

Я дождалась, когда директор уйдет в свой кабинет, забрала материалы по учебной работе и отправилась составлять расписание для все так, чтобы было максимально всем удобно. Чай попить я успела только перед выходом из учительской вечером. Савельич уже ждал у школы.

– Яков снова химика привез. – Огорошил он меня, едва я села в машину.

Я поморщилась. Хохриков привозил химиков на завод с завидной регулярностью, но вот только… Какой химик будет сидеть без работы, когда в каждой деревне нехватка учителей? Да и большинство пищевых производств держат у себя специалиста. Вот и выходит, что привозил Яков тех, кто белок от аминокислоты отличить не может, то есть вещество, от микроэлементов, его составляющих. А специфика работы предполагает разделение понятий таких вещей. В общем, или я дотошная, или соискатели неквалифицированные.

– Женщину? – С надеждой спросила я.

Степан бросил на меня насмешливый взгляд.

– Парня. С виду вроде бы ничего. Сразу халат надел и перчатки. Чистенький весь. На тебя манерой работы чем-то похож. – Кивнул он своим мыслям.

Я оживилась. Если правила работы в лаборатории знает, то, может, есть потенциал и мне не придется больше по двум работам бегать? А то некоторые так и норовят везде грязными руками залезть.

Степан покосился на улыбнувшуюся меня и хмыкнул.

– Ты это… Сильно-то не расслабляйся. Тебе все равно его еще месяц контролировать нужно будет. – Напомнил он.

Я пожала плечами.

– Савельич, если он подойдет, мне ж через месяц утром на час раньше вставать не надо будет, и вечером я лучше… картошку покопаю. Наросла уже, наверное. – Припомнила я, сглотнув слюну.

Участок за домом я засадила еще весной. И парничок небольшой оборудовала, стащив со стройки ненужные и сломанные рейки. Мне Вика разрешила, а я отказываться не стала. Я и у мамы дома всегда сама и парник, и теплицу по весне ставила, пока Василиска, сестра, мужиком не обзавелась и в дом родительский его не притащила, когда первое пузо на лоб полезло. Сейчас-то уже три ребенка у нее, и еще один в животе. Старательный у нее мужик. Хороший попался.

А еще выпросила у Толика Гарина семена специй, которые у него летом в горшках на террасе росли. И уже месяц у меня в обязательном рационе и базилик, и тимьян, и перец, и мяты несколько видов. Некоторые даже для мяса подойдут. А уж как они в салате пахнут…, ммм.

А прошлой осенью прикопала небольшую яблоньку, которую от мамы привезла, и две вишни. Они чуток окрепли, но урожая в этом году от них ждать точно нечего. Эх, всю жизнь хотела яблоневый сад посадить. Чтобы весной цвело красиво, а осенью яблок было много.

– Не обедала опять? – Спросил Степан, глядя на мое мечтательное выражение лица.

– Некогда было. – Покаялась.

– Ох, девка. Помрешь с голодухи-то. – Поругал он меня, останавливая машину.

– Долго помирать придется. Я – большая. – Отмахнулась, имея ввиду объемы своего организма.

– Не помрешь, так желудок надсадишь. – Оповестил меня тот.

Я выбралась из машины. Не объяснишь же человеку, что по вечерам, когда освобождаюсь от дел, меня от холодильника не оттащить. Понимаю, что нужно как-то свой график питания не нарушать, но у меня и рабочая нагрузка такая, что и пяти минут на обед не урвать.

Не успела я подойти к пропускной двери, как из нее выскочил довольный Хохриков, который сиял всей своей лысиной, как начищенный пятак.

– Настя! – Он ринулся в мою сторону, схватил за руку и поволок к двери. Я только ноги успевала переставлять. – Я тебе такой экземпляр нашел. У него и диплом есть. – Я нахмурилась. А остальные что, без диплома были? Попыталась выдернуть руку из захвата, но не смогла. И откуда в этом невысоком мужичке столько силы? – И он сразу за работу принялся. Но мы ничего пока не разрешали ему заполнять, мало ли напортачит. Сама, в общем посмотришь.

– Да постой ты! – Все-таки выдрала из захвата онемевшую руку и пошевелила пальцами.

– Давай быстрее. Может быть, хоть лаборантом тебе подойдет? – Тут же подтолкнуло меня в спину начальство.

Я закатила глаза, но все же поспешила в лабораторию. А ну как реагенты перепутает, или разобьет чего. Вот только, едва я открыла дверь, как Хохриков протиснулся следом и ткнул в спину в белом халате.

– Вот Насть, знакомься. Твой будущий подопечный. – Объявил Яков.

Высокий худой мужчина, который до этого стоял лицом к столу и к нам спиной, повернулся и, не мигая, уставился на меня удивленными глазами, в которых сразу же мелькнуло узнавание. Что ж, я его тоже узнала, а потому ахнула.

– Торопыжка?!?

Глава 2

Анастасия

– Ты его знаешь? – Подозрительно спросил Хохриков.

Я медленно кивнула.

– Пашка. Торопов. – Ответила, глядя на своего сокурсника во все глаза. – Откуда?

Павел слабо улыбнулся.

– Привет, Насть. – А голос все тот же, с легкой хрипотцой.

Не выдержала, в два шага добралась до него и обняла поперек пояса. Очуметь, сам Пашка-Торопыжка на заводе в какой-то Тивже. Его руки тоже на секунду прижали меня к твердому телу и тут же отпустили. Костлявый до чего стал. Откормить бы.

Отступила назад и вновь посмотрела на него.

– Откуда ты здесь? – Потребовала ответа.

Он пожал плечами.

– Работать приехал. – И снова криво усмехнулся, как будто совсем не хотел отвечать на вопросы. Как будто и видеть меня не рад. Ладно, может у него жена и семеро по лавкам, но и я к нему вроде бы и никогда насильно не клеилась.

– Так! – Выдержка шефа, кажется, закончилась. – А теперь мне, несмышленому, объясните, кто, чего, и когда. А для начала, откуда вы друг друга знаете?

Я повернулась к Хохрикову.

– Учились мы вместе. На одном курсе. Только Павла после третьего курса отправили в Москву, как самого перспективного студента в университет при государственном НИИ учиться и работать. – Пояснила я.

Яков, выслушав меня, тоже как-то криво усмехнулся.

– Понимаю теперь. – Пространно ответил он, потом прокашлялся и уставился на меня. – Так, значит. Насть, вы тут сами разбирайтесь. Проверишь Павла в работе…

– Зачем проверять? – Изумилась я. – Он лучшим химиком на курсе был.

Хохриков нахмурился.

– Проверишь, я сказал. Последишь за ним, потом отчитаешься. – Он строго на меня посмотрел и вышел из лаборатории. И что это было?

Я вновь повернулась к Торопыжке.

– И все-таки, как ты здесь оказался? – Не стала я делать вид, что меня не и интересует его жизнь.

– А ты? – Не соизволил он ответить на вопрос.

– Я здесь в школе учителем работаю. – Мне-то скрывать было нечего.

Пашка вдруг открыто улыбнулся. Первый раз.

– Ты всегда детей любила. – Напомнил он. – Своих-то много? – Спросил.

Так, контакт есть. Я прошла и села на стул, стоящий у микроскопа.

– Нет своих. – Покачала я головой.

Он сел рядом.

– Муж не хочет? – Даже нахмурился.

– И мужа нет. – Усмехнулась я. – Стала бы я терпеть, если бы мужик детей не хотел…

Пашка окинул меня с головы до ног задумчивым взглядом.

– Развелась?

– Эмм, – удивилась я такому вопросу. – А с чего ты взял, что меня замуж брали?

– Ну, как…? – Теперь смутился Павел. Даже скулы порозовели. – Ну… Ты ж детей… Ну я и подумал…

Ясно все. Я вздохнула и посмотрела на часы. Так, если еще к Ольке хочу сегодня успеть, то надо бы поторопиться. С нашими жизнями потом разобраться можно.

– Ладно, Паш. Пойдем забор воды сделаем, а потом, когда время будет, поговорим. Ага? – Я прекрасно видела, что о себе он говорить не хочет, и настаивать не хотела, хоть любопытство и грызло.

Когда мы шли по цехам с колбочками, на нас глазели абсолютно все. Видимо, впервые на моем лице при приеме на работу потенциального сотрудника-эксперта не было зверского выражения. Я была спокойна и в Пашке уверена.

Он и правда, все делал очень тщательно, соблюдал всю возможную чистоту и не пропустил ни одного резервуара. Уже потом в лаборатории не ошибся с реагентами ни на грамм и сделал идеальное заключение. Как же приятно работать с человеком, который знает, что делает.

– Отлично. – Закрыла на компьютере отчет. – Завтра же скажу Хохрикову, чтобы оформлял тебя постоянным сотрудником.

Торопыжка все так же слабо улыбнулся.

– Спасибо. – Вдруг сказал он, вкладывая в это слово… Много всего вкладывая.

Я секунду подумала.

– Паш, у тебя все хорошо? – Все же не смогла не спросить. Нет, понятно, что если он здесь, а не в столице, то что-то произошло. Не мое дело, конечно…

Он отвел глаза.

– Нормально все, Насть.

Настаивать я не стала. Захочет – расскажет. Быстро попрощавшись, я выбежала из здания, прихватив Савельича, чтобы тот довез меня до Гариных. Эх, машину что ли купить? Маленькую какую-нибудь. Зря я что ли права в институте получала?

Хотя, ежели мне на завод не мотаться, так и машина не нужна. До школы я и пешком прогуляюсь. И вообще, ходить полезно для фигуры в целом и здоровья в частности.

У Гариных было тихо. Значит, Сашка спала и посюсюкаться не удастся.

– Ты чего такая поцарапанная? – Спросила Олька шепотом и поманила меня на кухню.

Я огляделась. Чего это она такая тихая? Неужто, младенческие колики прошли? Прокралась на кухню, где Оля заваривала чай.

– Как она? – Спросила тихонечко.

– Хорошо. Толик сегодня с работы пораньше приехал. – Она поставила вазочку с домашним печеньем, которые ее муж делал сам. Я тут же схватила одно. – Решил дочь сам уложить. Сейчас оба спят. Сашка в кроватке, Толик на коврике на полу. – Рассмеялась она.

Я взглянула на время. Предвечерний сон у Александры составлял примерно час-полтора. Ну, ничего. Я подожду. Да и печенье здесь вкусное.

– Как кот? – Спросила Ольга, усаживаясь напротив.

Про кота я ей вчера рассказала, надеясь, что подруга меня пожалеет и пушистую скотинку себе заберет. Зря надеялась. Но теперь еще и Олька переживала за акклиматизацию животного.

– Плохо со мной представители противоположного пола уживаются. – Вздохнула я и рассказала про утреннее происшествие.

– Ох, а я бы и не догадалась на березу посмотреть, даже если бы на улицу выглянула. – Покачала она головой, выслушав рассказ. – А Савельич как?

– Живой. Но приложила я его хорошо. Крепкий мужик, хоть и за пятьдесят уже. – Я с сожалением отодвинула от себя вазочку, чтобы вечером сладкого не наесться сверх нормы. – А мне химика дали. – Обрадовала подругу.

Олька с интересом уставилась на меня.

– И кто это? Познакомились уже? Понравился?

– С чего ты взяла? – Я постаралась выглядеть, как обычно.

– Ну…, – Олькины уши порозовели. – У тебя взгляд такой стал… Заинтересованный. Я еще у тебя такой не видела.

– Вырастила на свою голову. – Вздохнула я. – Это мой одногруппник. – Призналась.

– Кто? Химик? – Переспросила Олька.

– Да. Он до третьего курса с нами учился. Лучший на потоке. Все время в каких-то экспериментах участвовал, постоянно что-то новое изучал… А потом его в столицу забрали в середине курса. Он тогда с другом квартиру снимал и нас всех позвал попрощаться. – Я печально улыбнулась. – Мы там выпили все. А он… Ну в общем, поцеловал он меня тогда. Точнее, всю ночь тогда с ним целовались. А утром я его на поезд провожала.

Олька шмыгнула носом и выдавила из себя.

– Как романтично… И он сейчас к тебе через столько лет приехал? – Спросила она.

Да здравствует нереальная чукотская наивность!

– Нет, Оль. Он приехал сюда работать. И, судя по его виду, он совершенно не ожидал меня здесь встретить. – Улыбнулась я.

Все-таки молодец Гарин. Смог вложить в свою женщину глубокое чувство защищенности и доверие ко всему мужскому полу. Вот только к реальной жизни это мало отношения имеет. В реальной жизни мужики от тебя если что и хотят, то это чтобы ты пришла вечерком, а через пару часиков ушла. Вон, Витька Липовкин прекрасно мне все объяснил.

Сашка проснулась через полчаса, позволив мне с ней наводиться. Прекрасная девчушка вырастет. Уже сейчас улыбается, и рожицы корчит. И красивая. Родителей бог внешностью не обделил и на ней природа не отдохнула, как на мне. Поцеловала на крохотной ладошке каждый пальчик и отдала ребенка ревностно глядящему на это Толику. Я его прекрасно понимала. Будь у меня такая кроха – тоже бы никому не отдала.

Домой идти не хотелось, так как там меня никто не ждал, кроме кота с неблагозвучным для деревенского уха именем. Но пришлось. Скотинку пушистую надобно накормить, парничок полить, так как неделя выдалась засушливая. Ужин приготовить и… съесть, на одних печеньках долго не проживешь.

Сначала я принялась за огород. Все полила, закрыла от утреннего тумана. Утром напоминалку на телефон поставлю, чтобы не забыть открыть. Кота, который кричал на террасе благим… мявом, запустила домой и положила ему еды в миску. Сама заглянула в холодильник и… Хорошо, что я вчера вечером котлет с избытком нажарила. Сейчас вприкуску с помидором ушли аж четыре штуки. Холодными.

Подумав немного, решила, что завтра времени опять будет мало, а потому нужно приготовить что-то быстрое и сытное. И приготовила. Картошки пожарила. Мясо с грибами и овощами потушила. Салатик накрошила, но не заправила. Подумала над тем, что обязательно завтра объемся и отправилась спать.

Лишь в ванной, стоя в одном белье перед зеркалом отчего-то расплакалась. Это ж надо перед парнем, который мне всегда нравился, через столько лет предстать страшной, не накрашенной и поцарапанной. Почему-то царапины выглядели особенно обидно. Страшной и не накрашенной он меня и во время учебы видал. А вот поцарапанная мохнатым вандалом, я перед ним предстала впервые. И это он еще не видел, что я бедра ссадила, пока с березой обнималась.

А потом, уже улегшись в кровать, я задумалась. Вопросов от сегодняшнего дня было много, а я привыкла анализировать каждый прожитый день. Это позволяло оставаться честной с самой собой и не ударяться в панику в сложных ситуациях. Когда себя не обманываешь – жить куда легче. И ты добрее, и на людях смысла не видишь срываться.

Почему он приехал в богом, но не Догилевыми, забытую деревню после жизни в столице? Пять лет назад я ему нравилась настолько что он не побрезговал меня целовать, нравлюсь ли я ему до сих пор? И самый главный вопрос: почему меня это все вообще волнует?

Вывод был неутешительным: несмотря на то, что прошло достаточно много лет и событий, Пашка меня до сих пор волнует. И привлекает. Причем не просто, как мужчина, но и как человек. Как оказалось, для меня это важно. Даже тот единственный парень, который имел… неудовольствие меня… лишить одной не особо важной мембраны в организме, внешне был очень привлекателен, но вот всего остального в нем было мало. Да и решилась я на все это, потому что честно надеялась, что забеременею. Но нет. Видимо, день был неподходящим…, как и человек. Плюнув, решила больше не экспериментировать, надеясь, что все само как-то решится.

До сих пор ничего не решилось, зато прошлое, в лице Торопыжки, вернулось. Застонала, умостившись лицом в подушку. Господи, ну почему все так? Он мне даже снится уже перестал. Раньше, пока училась, постоянно меня в снах преследовал, но уже года три не снился вообще. И я даже не сомневалась, что и сегодня привидится. Закон подлости всегда работает на полную. Да и вообще, уснуть бы сегодня. Нервы-то не на шутку расшалились.

Уснуть действительно было сложно. Если бы я так за день не вымоталась, то так бы ночь и прокуковала. А мне к моей расписанной котом физиономии еще темных кругов под глазами не хватало, видимо, для полного счастья и неземной красоты.

К собственному удивления, я выспалась. И встала вовремя. И кот по березам больше не скакал, как сумасшедшая галка. Наоборот, Эраст аристократически навалил кучу под порогом, всем своим видом демонстрируя свое отношение к тому, что я все двери и окна на ночь закрыла, не выпуская эту сволочь на волю. Пришлось неаристократически навалять коту веником и убирать созданное им произведение современного искусства.

К моменту приезда Степана Савельевича я успела и в огороде все сделать, и позавтракать, и накраситься и косу заплести. Даже сама себе в отражении зеркала понравилась… бы, если бы царапины на лице не портили всю картину.

– Ты чего это сегодня… такая? – Удивился Степан, увидев меня.

– Какая? – Спросила настороженно.

– Ну, такая. Прибранная вся. – Нашелся он. – Витьке что ль ответить решила?

Я фыркнула и рассмеялась. Сказал тоже…

– Нет, Савельич. Просто, я ж на заводе скоро работать не буду, вот по этому поводу и принарядилась. – Сгладила я ситуацию.

Степан пригладил усы и серьезно на меня посмотрел.

– Химик что ль понравился? – Спросил он. – Так они все у тебя на работе не держатся. А девка ты ответственная, на такой работе даже хахаля держать не будешь. – Вынес он вердикт.

– Да не хахаль он. – Нахмурилась. – А работник он хороший. Я Пашку давно знаю. И вчера он все замеры хорошо сделал.

Савельич снова пригладил усы.

– Ну, это хорошо, что хорошо. Так, глядишь, и замуж тебя выдадим. – Вынес он вердикт.

– Но-но-но! – Тут же вскипела я. – Не надо меня никуда выдавать.

Степан покосился на меня и вздохнул.

– Мужика б тебе толкового. Бестолочь с тобой не уживется. А этот умный, вроде. – Начал он говорить, вроде как и не со мной.

– Савельич, прекрати, а… – Попросила. – Ну кому я нужна?

Мудрый мужик улыбнулся и выдал.

– Человек всегда кому-то нужен, даже если не знает об этом. Ненужных людей нет. Все нужны. – Кривовато пофилософствовал он.

Ну да. Ох уж эта деревенская логика. Все куда-то приспособить, чтоб ненужным не валялось. И вещи, и живность, и людей.

Одновременно с нами к заводу подъехала и машина Хохрикова. С переднего сиденья выбралась Анжелика. Тоже, видимо, решила документацию посмотреть и забрать. А что? Лабораторный журнал у нас в идеальном порядке. Пусть смотрит.

– Привет! – Махнула она мне рукой. – Идем, в директорский кабинет. Документы подпишешь.

Я обрадовалась, что меня, наверное, уволят, но нет. Едва я вошла в кабинет, как Лика выдала мне бумагу.

– О переводе? Куда? – Нахмурилась я.

– Будешь главным химиком. – Торжественно объявили мне.

– Я и так главный химик. В школе. Потому что единственный. – Обиделась. – А на заводе зачем разделять обязанности?

– Ну как? – Анжелика нахмурилась и бросила быстрый взгляд на Якова, который стоял у двери. – Будешь за новеньким присматривать, зарплату больше получать…

Я вздохнула. Нет, ну я на такое не пописывалась. Вернула бумагу обратно.

– Нет, Лик. Пашка меня прекрасно заменит. Пару недель я готова за ним присматривать, но это больше для того, чтобы убедиться, что он навыки не потерял. И он, как специалист куда лучше меня. Да во всей области, наверное, такого не сыскать. – Призналась.

Анжелика с минуту обдумывала мои слова, а затем уставилась на меня немигающим взглядом серых глаз.

– Насть, ты хорошо подумала? – Вдруг спросила она.

Я недоуменно на нее посмотрела.

– Да, конечно. А что? – Спросила.

Лика снова бросила быстрый взгляд на Хохрикова и повернулась ко мне.

– А то, что у этого Павла судимость и к нам он пришел с отметкой. – Ошарашила она меня. – Как бы он чего не натворил.

– Как судимость? У Пашки? – Я дошла до ближайшего стула и примостилась на него.

– Да. – Анжелика тоже села.

У меня в голове тут же сопоставилось поведение Торопыжки и его нежелание говорить о себе. Теперь ясно почему.

– Он… сидел? – Понадеялась я на условное.

Подруга тяжело вздохнула.

– Да. Два года в колонии.

– Ох, – я зарылась руками в волосы, растрепав косу. Бедный, бедный Пашка. Как же так? Прикусив губу, решительно посмотрела на Анжелику. – Я хорошо подумала. Сегодня же оформляйте его на мое место. Две недели я пригляжу.