– Сегодня Алому совету придётся принять непростое решение, – скрипучим голосом произнёс глава Талиорк, – дело в том, что наш верный союзник на севере, Энурган Волчий страх, отправил в опасное путешествие к городу Сердце своего сына, уважаемого Яниргана, для того, чтобы тот свершил правосудие над подлым убийцей трёх старейшин Древней станции. В совершении чудовищных преступлений против своего народа Энурган обвиняет Игера Чёрное древо, который известен в торговой столице, как человек, раскрывший заговор против Алого совета между Юдмером Скорбная весть, его братом Двейганом, хранителем Артерии, и Гиадорком, бывшим сотиором ордена Красных плащей. Сегодня нам предстоит выяснить, на чьей стороне правда.
– Всем очевидно, что парень невиновен, – донеслось с последнего ряда, – к чему лишние споры?
– Подлое враньё, – буркнул старый солдат, – не верю я, что хилый мальчишка за ночь прирезал трёх человек. Брехня! Жалкая попытка Энургана смыть с себя кровь!
– За кого Волчий страх нас держит? – выкрикнула немолодая женщина, являющаяся хозяйкой крупного постоялого двора, доставшегося ей после внезапной кончины мужа.
– Уважаемые граждане, прошу вас, успокойтесь, – глава Талиорк раскинул в сторону худые руки, будто намереваясь объять возмущенную толпу, – Все мы наслышаны о подвигах Игера Чёрное древо, но Янирган Волчий страх проделал столь тяжкий путь от Древней станции к торговой столице в поисках правосудия. Неужели в городе Сердце больше не чтят справедливость?
Собравшиеся в помещении граждане ненадолго погрузились в размышления. Десятки озадаченных взглядов застыли на сидящем на деревянной скамье молодом человеке, который, не моргая и почти не дыша, смотрел только на своего врага, словно ожидая внезапного нападения. Язвительная усмешка не сползала с лица Волчьего страха.
– Алый совет выслушает обе стороны и примет обдуманное решение, – выдержав паузу, провозгласил глава Талиорк и указал рукой на Яниргана, – в первую очередь предлагаю до мельчайших деталей разузнать у нашего высокопочтенного гостя из Древней станции о чудовищной гибели трёх старейшин.
– Тёмное дерево наш герой, а Собачий прах пускай домой валит! – резкий выкрик подвыпившего торговца моментально привлёк внимание двух гвардейцев, которые под молчаливое одобрение членов Алого совета вывели его из зала заседаний.
– Уважаемый Янирган, сын старейшины Энургана, граждане города Сердце готовы выслушать вашу версию событий, омрачивших весь север, – обратился к Волчьему страху глава Талиорк, после чего спустился с трибуны, в сопровождении личной гвардии дошёл до продолговатого стола и занял своё почётное место среди членов Алого совета.
Народ оживлённо зашептался. Высокопочтенные жители торговой столицы принялись активно совещаться друг с другом, на пятом ряду каменных скамей между прославленным бронником и старым писарем из Лунных копий разгорелся яростный спор, который грозился обернуться дракой, поэтому Красные плащи поспешили пересадить одного из препирающихся граждан в другой конец помещения. Взглянув в глаза Игера, Янирган хищно оскалился и поднялся с места. Он вышел в центр зала заседаний, но подниматься на трибуну не стал. Волчий страх остановился в пяти шагах от Чёрного древа, заставив гвардейцев насторожиться. Граждане города Сердце замерли в ожидании. Леттогер переглянулся с остальными гвардейцами. Глава Талиорк постучал костяшками пальцев по покрытой лаком поверхности стола и наклонился вперёд.
– Благородные господа, – обратился к членам Алого совета Янирган, – у жителей Древней станции нет никаких сомнений в том, что Иварт Чёрное древо давно замыслил захватить власть в городе. На каждом собрании пяти старейшин этот злобный старикан плевался ядом, нагло лгал, без конца обвинял других, но никогда не признавал собственной неправоты. Народ Древней станции не любил Иварта за чёрствость и гордыню, но из-за прославленного на севере семейного имени ему позволяли занимать место в правлении. Признаю, мой отец всегда подозревал Иварта в недобрых намерениях. Каждый день сомнения терзали Энургана, но даже он не мог предположить, что из-за жажды власти трусливый старик осмелится пролить кровь. И по сей день мой отец корит себя за то, что не сумел вовремя разгадать коварный умысел безумца и предотвратить гибель трёх мудрых старейшин.
– Лжёшь, – прошипел Игер сквозь сцепленные зубы, – нагло врёшь, предательское отродье.
Волчий страх посмотрел в лицо Чёрного древа, перевёл насмешливый взгляд на обрубок его левой руки, усмехнулся и угрожающе шагнул в сторону молодого человека, однако гвардейцы в стальных кирасах встали на пути Яниргана. Игер шумно выдохнул. Ещё сильнее наклонившись вперёд, глава Талиорк с жадным интересом в крохотных тёмных глазах наблюдал за происходящим. Насторожившись, Леттогер ласково погладил ладонью рукоять необычного оружия, которое покоилось в кобуре на поясе командующего гвардией.
– Той кровавой ночью коварному старейшине Иварту во всём помогал его не менее алчный внук, Игер Чёрное древо. Он надеялся, что после смерти старика, ему достанется полная власть над Древней станцией, – обратился к членам Алого совета Волчий страх, – клятвопреступники подкупили стражников, и ночью Игер, воспользовавшись доверием и добротой наших скромных правителей, обманом проник в комнату мудрейшего Эинсара, в приёмную судьи Матисара и в храм, где Светлейший молился за благополучие граждан Древней станции. Ожесточённо убивая одного за другим, отродье Чёрного древа отнял жизни у трёх наших старейшин, однако до моего отца он не успел добраться из-за того, что местные жители слишком быстро подняли тревогу. Чудом уцелев, Энурган сразу догадался о намерениях заговорщиков. Вместе с несколькими зверобоями отец послал меня, чтобы арестовать предателей.
– Не верю, – выкрикнул худой желтолицый мужчина с третьего ряда каменных скамей, – неужели Иварт Чёрное древо решился на столь рискованную выходку? Как в случае победы обвиняемые вами люди могли оправдать гибель четырёх старейшин и захват власти?
– Прошу вас, тише, – толстая хозяйка швейной мастерской толкнула сидящего по соседству желтолицего мужчину в бок, – не перебивайте, Собачий крах ещё не закончил излагать свою версию. Наберитесь терпения!
– Думаю, Чёрное древо был готов обвинить в гибели четырёх старейшин кого угодно, хоть своих друзей, хоть невиданных чудовищ, хоть призраков Древней станции. Уже не важно, – пожав плечами, ответил Янирган, – ведь планы предателей рухнули. Когда зверобои ворвались в комнату вероломного старика, тот набросился на них с ножом. Он успел ранить двух бойцов, Хелимруса и Тимушарта, прежде чем мне удалось подобраться поближе и вонзить ему под рёбра два кинжала.
Перед глазами Игера невольно предстала картина гибели дедушки Иварта, которую он множество раз видел во снах. Молодой человек покачал головой и прорычал нечто невнятное. Он до боли впился ногтями в край скамьи, оставив на шершавой деревянной поверхности неглубокие царапины. Гнев полностью охватил Чёрное древо. Глаза Игера, в которых отражался Волчий страх, застелила красная пелена.
– К глубочайшему разочарованию граждан Древней станции, человек, обагривший руки кровью наших старейшин, трусливо сбежал, – громко произнёс Янирган, указав пальцем на молодого человека, – поэтому с благословлением своего отца я отправился в погоню за убийцей и нагнал его в стенах города Сердце. Великий Алый совет, от имени Энургана Волчий страх прошу выдать мне Игера Чёрное древо для немедленного возмездия за совершённые деяния, ибо жители Древней станции не могут спокойно спать, пока предательское отродье бродит на свободе и вынашивает очередные безумные умыслы. Надеюсь на вашу мудрость и честность.
Со всех семи рядов каменных скамей на Яниргана хлынул поток разноголосых выкриков, каверзных вопросов и отборной брани, но Волчий страх лишь окинул Игера небрежным взглядом и с безмятежным выражением лица в сопровождении гвардейцев вернулся на своё место. После речи Яниргана, члены Алого совета начали активно совещаться между собой, но из-за тяжёлого дыхания и грохочущего в груди сердца Чёрное древо не слышал их голосов. Он видел лишь ярко-жёлтые хищные глаза Волчьего страха.
– Послушайте, – обратился глава Талиорк к почтенным гражданам торговой столицы, мгновенно успокоив разгневанную толпу, – следуя от Древней станции до города Сердце, уважаемый Янирган мог попасться патрулю Восставшей падали, погибнуть от клыков и когтей невиданного чудовища, столкнуться с бандой головорезов, замёрзнуть в снегах или станцевать с Бледнолицей. Смерть множество раз дышала в лицо нашему гостю. Задумайтесь, стоило ли старейшине Энургану рисковать жизнью старшего сына ради устранения невиновного человека?
– Нам осточертели сказки Вонючего праха, – раздался громогласный голос дородного мужчины, – мы хотим выслушать Игера Чёрное древо! Пусть наш храбрый спаситель выскажется!
Просторное помещение вновь захлестнул шум толпы. «Героя! К трибуне! Героя! К ответу!», – настойчиво требовали граждане торговой столицы, пока гвардейцы Талиорка с поддержкой Красных плащей не угомонили воинственно настроенный народ. Тем временем Зоркий глаз не сводил с Чёрного древа обеспокоенного взгляда. На лице Зиндара мелькала натянутая улыбка. Раздосадованный реакцией возмущённой толпы Талиорк поднялся на ноги, повернулся к рядам каменных скамей и поднял вверх руки с раскрытыми ладонями, умоляя высокопочтенных граждан города Сердце поскорее успокоиться.
– Подвиг, совершённый в одном месте, никак не очищает душу от греха, содеянного в другом, – раздался скрипучий голос главы Алого совета, – Мог ли человек, прослывший хладнокровным убийцей на севере, стать героем на юге? Кто знает? Так давайте выслушаем историю Игера Чёрное древо и лишь после вынесем справедливый приговор.
Рукоплескания и одобрительные возгласы некоторых неравнодушных граждан торговой столицы заполонили главный зал заседаний. Леттогер жестом отдал приказ, и два гвардейца помогли молодому человеку встать с деревянной скамьи. Гордо приподняв голову и расправив плечи, Игер по ступенькам взобрался к трибуне. Он свысока посмотрел на Яниргана, затем благодарным взглядом окинул собравшийся в помещении народ, слегка кивнул Зоркому глазу, внимательно изучил лицо каждого члена Алого совета, наибольшее внимание уделив главе Талиорку и, собравшись с мыслями, заговорил твёрдым уверенным голосом.
Свой рассказ Чёрное древо начал издалека. Он в малейших деталях поведал слушателям историю Древней станции, несколько раз упомянув имена своих далёких предков, которые принимали немалое участие в развитии крупнейшего поселения на севере. Игер в подробностях разъяснил гражданам торговой столицы о том, как устроен его родной город, в котором изготавливается самое ценное в мире топливо, слёзы чёрного дерева, рассказал, как организована торговля между Древней станцией и другими поселениями и как северный город обороняется от племён дикарей из Зубастых гор. Никто не пытался перебить Игера. Слушатели завороженно внимали каждому слову Чёрного древа, который, поведав о зверобоях Древней станции, рассказал Алому совету о членах заседания пяти старейшин, после чего, собравшись с духом, принялся излагать свою версию событий той кровавой ночи, не забыв упомянуть о царивших в верховном совете Древней станции разногласиях. Волчий страх не сводил с молодого человека ярко-жёлтых глаз и постоянно ухмылялся. Иногда правители торговой столицы задавали Игеру различные вопросы и уточняли ту или иную деталь. Когда Чёрное древо рассказывал слушателям о том, как узнал от проводника по имени Торк о смерти девушки Иварта, во рту пересохло, голос предательски задрожал. Янирган Волчий страх, взглядом пожирая молодого человека, громко хрустнул шеей и костяшками пальцев. Игер замолчал, чтобы перевести дух, но глава Талиорк потребовал немедленно продолжить рассказ. Тогда Зиндар Зоркий глаз, всем своим видом пытаясь выразить товарищу сочувствие, мягко улыбнулся молодому человеку и одобрительно кивнул. Чёрное древо, с трудом шевеля пересохшими губами, заговорил вновь:
– После того, как Торк сообщил мне о гибели дедушки, об убийстве старейшины Иварта, я сбежал с Древней станции. Проводник довёл меня до Ведьминой клетки и бросил одного в незнакомом городе, тем самым избавившись от данного моему дедушке обещания.
– Что дальше? – с вызовом спросил глава Талиорк, – Как ни разу не покидавший стен родного дома паренёк преодолел путь от кишащих ведьмами Болот до города Сердце?
– Мне помогали хорошие люди, – без колебаний ответил Игер, – мой друг Чернисар, контрабандист по имени Коймдар, лекарь Керисар, Кодорк, Весна и Зиндар Зоркий глаз. Может за последние несколько месяцев мир и изменился в худшую сторону, но добрые люди никуда не исчезли, просто их стало меньше.
– Несомненно, – немного растерявшись, Талиорк задумчиво поцарапал ногтями подбородок.
– Продолжай, Чёрное древо, – тихо произнёс один из членов Алого совета, – мы слушаем тебя.
Игер в подробностях поведал собравшимся в похожем на арену помещении почтенным гражданам историю своего путешествия к городу Сердце, почти ничего не утаивая. Рассказ молодого человека занял так много времени, что несколько самых нетерпеливых жителей торговой столицы предпочли покинуть главный зал заседаний, а на лицах облачённых в тяжёлые кольчужные рубахи Красных плащей и защищённых стальными кирасами гвардейцев Талиорка, вооружённых самострелами, появились плохо скрываемые признаки усталости. Лишь Леттогер, готовый в любое мгновение броситься на защиту своего господина, оставался невозмутимым и настороженным. Когда мудрые члены Алого совета окончательно утомились, Чёрное древо закончил свой рассказ.
– Меня чуть не сожгли из огнемётов бойцы вождя Белисара по пути от Ведьминой клетки к Торговому посту, едва не арестовал патруль Восставшей падали, чудом не повесили в Честных петлях, не загрызли землегрызы и не прикончила Бледнолицая в Сатанитовом гроте, не застрелили из лука испуганные жители наполовину опустошённых поселений, не сморил голод, и не сгубил холод темницы Приюта морозов, не настигли фанатичные солдаты вождя Роксимера, не поглотило глухолесье Ирсуак, – хриплым, но уверенным голосом твердил Игер, – я вытерпел много испытаний, пока пытался помочь беженцам, что гибли от болезней и голода на пороге города Сердце, едва не погиб от руки гирата Потухших свечей в бойне при Осколках и перенёс невообразимую боль, утратив облик и половину руки. Янирган прав лишь в том, что я трусливо бежал из Древней станции, но после всех пережитых мучений я больше ничего не боюсь. Слышишь меня, Волчий страх? Я не боюсь ни тебя, ни твоего отца, ни ваших прислужников-зверобоев! Клянусь, я вернусь домой, Янирган, и за убийство деда Иварта, за причинённые мне страдания я отомщу всей твоей семье. Слышишь меня? Отомщу всем вам! Больше мне сказать нечего, господин Талиорк.
В главном зале заседаний повисла тишина. Игер спустился с трибуны и сел на деревянную скамью, положив правую руку на дрожащее колено. Гневная гримаса искажала обезображенное шрамами лицо Чёрного древа, который поднял голову к высокому разукрашенному жёлтыми, оранжевыми и красными красками потолку и прикрыл глаза. Один из членов Алого совета задал молодому человеку вопрос, но ответа так и не получил. Игер больше никого не слушал, лишь вдыхал тёплый воздух, пропитанный исходящей от десятков потных тел вонью, и глупо улыбался.
По приказу главы Талиорка гвардейцы принялись по одному приводить в зал заседаний верных товарищей Чёрного древа для допроса. Однако сильно уставшие члены Алого совета не горели желанием ещё сильнее затягивать слушание, поэтому Яросгер, Мстидар и Чернисар лишь подтвердили каждое сказанное Игером слово и сразу были выпровожены из крупнейшего во всём здании зала. Затем граждане торговой столицы выслушали короткую, но очень эмоциональную речь Зоркого глаза, в которой Зиндар призывал Алый совет признать невиновность Чёрного древа. Под конец заседания явился верховный командующий ордена Красных плащей.
– Правдивы ли выдвинутые Волчьим страхом обвинения? – произнёс гират Эланрус Печальный, который, несмотря на гвардейцев Талиорка, вплотную подошёл к Игеру, – Может ли тот храбрый и самоотверженный парень, прибывший в Осколки, чтобы предупредить меня и моих соратников о приближении вражеского отряда, оказаться сбежавшим из Древней станции убийцей? Не верю, не могу это принять. Мне отвратна мысль о том, что Игер причастен к гибели старейшин северного города. У Яниргана нет неоспоримых доказательств вины Чёрного древа. Волчий страх может предложить нам только пустые слова, а в таком случае я предпочитаю судить человека по содеянным на моих глазах поступкам и полагаться на собственное мнение.
После речи гирата Красных плащей глава Талиорк объявил короткий перерыв и в сопровождении Леттогера удалился из зала заседаний в предназначенную для секретных совещаний комнату, члены Алого совета вместе с Зорким глазом и Эланрусом Печальным последовали за ним. Не переставая переговариваться между собой, высокопочтенные граждане города Сердце стремительно покидали помещение. В конце концов Чёрное древо остался наедине с гвардейцами и Красными плащами. Игер сидел на деревянной скамье и не шевелился, отчуждённым взглядом смотрел перед собой, витая мыслями по коридорам Древней станции.
Перерыв затянулся надолго. Уставшие стражники с беспокойством поглядывали на остеклённые окна, за которыми наступил вечер. Солдатам хотелось поскорее освободиться от службы, оставить самострелы и кинжалы в оружейной, скинуть с себя красные плащи, кольчужные рубахи, стальные кирасы и шлемы и вернуться домой или в казарму, по пути заскочив в любимый кабак. В отличии от гвардейцев и бойцов ордена, Игер никуда не торопился. Впервые за всё время, проведённое в бегстве, он ощутил внутреннее спокойствие. Больше от него ничего не зависело. Судьба Чёрного древа полностью находилась в распоряжении Алого совета.
Почти одновременно распахнулись все двери, и внутрь помещения хлынул шумный поток людей. Высокопочтенные жители города Сердце торопились занять свои места. Ряды каменных скамей стремительно заполнялись гражданами, жаждущими знать исход конфликта между человеком, раскрывшим коварный заговор, и влиятельным гостем из Древней станции. Сквозь толпу просачивались солдаты в стальных кирасах. Вскоре Чёрное древо заметил, что гвардейцев в зале заседаний оказалось почти вдвое больше, чем во время слушания, а число солдат в красных плащах оставалось прежним. Следом за неравнодушными гражданами торговой столицы в помещение вошли члены Алого совета. Среди собравшихся в зале людей Игер попытался взглядом отыскать Эланруса, но гират отсутствовал, как и Яросгер, Мстидар и Чернисар, которых так и не впустили в зал заседаний. Глава Талиорк в сопровождении Леттогера и нескольких доверенных бойцов последним вошёл в помещение, заполненное сгорающими от нетерпения гражданами и утомлёнными солдатами, и сразу направился к трибуне. Красные плащи захлопнули за его спиной громадную дверь. Большая часть гвардейцев спустилась к центру арены, выстроившись в неплотное кольцо. От взгляда Чёрного древа не ускользнуло то, как бойцы Леттогера с наигранной небрежностью поудобнее перехватили заряженные самострелы и ладонями накрыли спусковые рычаги. На Игера нахлынуло дурное предчувствие.
– После тягостных размышлений, споров и дискуссий членам Алого совета удалось прийти к единственному правильному решению, – с трибуны провозгласил глава Талиорк, – от имени господ и граждан города Сердце мы признаём вину Игера Чёрное древо в убийстве трёх старейшин Древней станции и передаём его жизнь в распоряжение Яниргана Волчий страх.
Народ ахнул от неожиданности. Некоторые жители, сжав кулаки, соскочили с мест, но гвардейцы Талиорка, как по команде, одновременно вскинули арбалеты, вынудив возмущённых людей отказаться от дурной затеи. В сторону членов Алого совета посыпались гневные выкрики. «Предатели. Трусы. Обманщики. Паршивые отродья. Свободу Игеру», – скандировали десятки голосов. Встретившись взглядом с Зорким глазом, Чёрное древо выдохнул, кисло улыбнулся и пожал плечами. Сморщившись от боли в спине и коленях, Зиндар перелез через стол и бросился к главе Талиорку, который поспешно спускался с трибуны. Волчий страх хищно оскалился, медленно поднялся на ноги и бодрым шагом направился в сторону Игера. За спиной Яниргана распахнулась одна из дверей, и в помещение вошло семеро следопытов Древней станции. Чёрное древо не шевелился, лишь равнодушно наблюдал, как к нему приближается заклятый враг. Зоркий глаз прошмыгнул мимо гвардейцев, которые замешкались, не решившись задержать новоиспечённого члена Алого совета. Только Леттогер встал на пути у Зиндара, однако глава Талиорк небрежно махнул рукой: «Пусти его. Пускай говорит». Командующий стражей коротко кивнул и отошёл в сторону.
– Здравствуй, щенок недобитый, – произнёс Волчий страх, остановившись напротив молодого человека, за которым гнался несколько долгих месяцев.
– Здравствуй, гнусный выродок, – Чёрное древо харкнул в Яниргана, но тот ловко увернулся и тыльной стороной ладони врезал Игеру по лицу, до крови разбив губу.
– Заседание окончено, – басом провозгласил Леттогер, – прошу всех немедленно выйти из главного зала. Расходитесь по домам, уважаемые граждане.
Озлобленно фыркая, громко топая, сжимая кулаки и выкрикивая отборную брань, под прицелами арбалетов высокопочтенные жители торговой столицы нехотя покидали помещение. Только члены Алого совета не спешили покидать зал заседаний. Они продолжали сидеть на мягких креслах и переговариваться между собой, пожимая плечами. Тем временем посланные в погоню за Игером следопыты подошли к трибуне. Гвардейцы Талиорка расступились в стороны, окончательно передав жизнь Чёрного древа в распоряжение Волчьего страха, который, довольно ухмыльнувшись, ударил молодого человека кулаком в живот. Жадно глотая ртом воздух, Игер согнулся пополам, и тогда трое следопытов стащили его с деревянной скамьи и поволокли по полу в сторону малоприметной двери, за которой по предположению Чёрного древа располагался коридор, ведущий прямиком к заднему двору.
– Добегался, – прорычал Янирган и обратился к членам Алого совета, продолжавшим сидеть за продолговатым столом и безучастно наблюдать за происходящим, – даю вам слово Волчьего страха, что предательское отродье сдохнет ещё до полуночи.
– Что происходит? – услышал Игер растерянный голос Зоркого глаза, который от отчаянья впился пальцами в правую руку Талиорка, – ты ведь знаешь, что парень не виновен. Ты обещал нам справедливый суд. Что ты творишь, глупец? Народ взбунтуется против тебя. Слышишь?
– Зиндар, ты прекрасно понимаешь, что для города Сердце дружба с Древней станцией важнее жизни какого-то парня, – торопливо ответил глава Алого совета, – Красные плащи восстание подавят. Люди поворчат малость, но вскоре всё поймут и успокоятся. Поверь, мне очень жаль твоего товарища, но я ничем не могу ему помочь. Извини.
Покидавшие помещение граждане не отрывали от Игера сочувствующих взглядов. У некоторых жителей торговой столицы на глазах навернулись слёзы. Чёрное древо никак не сопротивлялся следопытам, каждого из которых знал по имени и помнил, что все они служили на Древней станции зверобоями в подчинении у старейшины Энургана. Янирган шёл рядом и издевательски ухмылялся. Пару раз Волчий страх специально наступил молодому человеку на обрубок левой руки, желая услышать душераздирающий вопль, но Игер упорно молчал, прикусив зубами язык. Когда Чёрное древо дотащили до третьего ряда каменных скамей, со всех сторон послышался странный шум. Янирган и семеро следопытов резко замерли в напряжённом ожидании. Отовсюду доносился глухой топот. Подозрительный звук стремительно нарастал. Лёжа на холодной каменной плитке, Игер всем телом почувствовал то, как сильно задрожал пол в главном зале заседаний. На лице Волчьего страха застыла гневная гримаса, за которой скрывалось недоумение. Талиорк растерянно озирался по сторонам. Леттогер схватился рукой за рукоять необычного оружия, покоящегося в кожаной кобуре на поясе. Гвардейцы стянулись к центру помещения и вскинули арбалеты, приготовившись к нападению.
С громоподобным треском одновременно распахнулись деревянные двери, выбитые ударами ног. Внутрь главного зала заседаний ворвались вооружённые до зубов Красные плащи. Граждане, не успевшие покинуть помещение, испуганно закричали, попадали на пол и закрыли головы руками. Гвардейцы попятились к трибуне, целясь в солдат ордена. От неожиданности пятеро бойцов выстрелили из арбалетов и зацепили одного из Красных плащей, соратники которого мгновенно выпустили в ответ десятки стрел. Трое гвардейцев свалились замертво, ещё семеро бойцов оказались тяжело ранены. Леттогер, выдернув необычное оружие из кобуры, подскочил к трибуне, оттолкнул Зиндара от Талиорка и заслонил господина своим телом. Солдаты ордена быстро заполонили зал заседаний, перекрыли выходы и плотным кольцом оцепили центр помещения. Ошеломлённые гвардейцы целились в Красных плащей, но больше никто не рискнул нажать на спусковой рычаг самострела. Зоркий глаз, упавший на пол, на четвереньках отполз поближе к трибуне и укрылся за каменными ступеньками. Безоружные следопыты из Древней станции подняли руки вверх и отступили от Игера. Щёлкнув зубами, Волчий страх набросился на Чёрное древо, намереваясь свернуть молодому человеку шею, но тот ловко извернулся, пнул Яниргана ногой в живот, откатился в сторону и нырнул в проход между третьим и четвёртым рядами каменных скамей.
– Сдавайтесь, – прозвучал голос Эланруса Печального, – Леттогер, прикажи своим людям бросить оружие. Немедленно! Иного выхода нет!
Гират Красных плащей протиснулся через строй солдат ордена и шагнул вперёд. Командир гвардейцев, из-за плеча которого выглядывал перепуганный глава Талиорк, направил ствол необычного оружия на грудь Эланруса. Тем временем Игер ползком добрался до своих спасителей. Глотая ртом воздух, Волчий страх вскочил на ноги. Держась за живот и пошатываясь, Янирган метнулся за Чёрным древом, но спустя мгновение Красные плащи повалили его и семерых следопытов на пол. Командир личной гвардии Талиорка отрицательно покачал головой.
– Не глупи, Леттогер, – гират Эланрус приближался к трибуне уверенным шагом, не обращая внимания на вооружённых гвардейцев, – если ты выстрелишь, то здесь начнётся бойня. Ты можешь защитить своего господина, только сложив оружие и отступив. Сдавайся!
– Что происходит? – Талиорк широко распахнул кривой рот и развёл в сторону худые дрожащие руки, – Ты совершаешь ужасную ошибку, Эланрус. Алый совет никогда не простит тебя за такое вопиющее безрассудство!
– Плевать, я лишь хочу сохранить жизнь парню, который едва не пал жертвой чужих интриг, – гират Красных плащей, облачённый в тяжёлую кольчужную рубаху и чёрный сатанитовый шлем, остановился около ближнего к трибуне ряда каменных скамей, – когда придёт время, я отвечу за свой поступок, Талиорк, а пока что прошу не оказывать мне сопротивления. Повторяю, Леттогер, прикажи своим бойцам бросить оружие. И больше никто не пострадает.
За спиной гирата Эланруса солдаты начали плотным слоем продвигаться вперёд, медленно сжимая кольцо оцепления. Красные плащи из луков и арбалетов целились в гвардейцев, суровые лица которых выражали готовность умереть за своего господина, но в их глазах читалось желание исполнить приказ верховного командующего и положить заряженные самострелы на пол. Некоторое время Леттогер сверлил Эланруса Печального ледяным взглядом, пока глава Талиорк, с ужасом пялясь на надвигающийся строй решительно настроенных солдат ордена, писклявым голосом не произнёс:
– Мы сдаёмся! Гвардейцы, братья, прошу вас, бросайте оружие! Остановим кровопролитие!
– Разумное решение, – грустно улыбнулся гират Красных плащей, выдохнув с заметным облегчением. Он снял сатанитовый шлем с головы и поправил короткие светлые волосы.
– Будь ты проклят, предатель, – гневно прошипел Леттогер, засунул смертоносное оружие обратно в кобуру на поясе и сел у подножия трибуны, махнув рукой гвардейцам, которые не стали бросать самострелы на пол, а лишь отступили назад, прекратив целиться в Красных плащей, и поспешили оказать помощь раненым соратникам.
Волчий страх рычал и брыкался, пытаясь избавиться от навалившихся на него солдат. Янирган сыпал проклятиями и угрозами, но члены Алого совета и бойцы из личной стражи Талиорка не стремились ему помочь. Остальные посланные Энурганом следопыты Древней станции давно сдались и не оказывали никакого сопротивления. Чёрное древо не заметил, как мирные граждане города Сердце покинули главный зал заседаний. Когда Игер вклинился в плотный строй солдат ордена и из-за стальных шлемов и капюшонов наблюдал за происходящим в центре помещения, сзади ему на плечо легла чья-то широкая ладонь. Молодой человек оглянулся и увидел Чернисара. Огненная рука, вооружённый длинным луком, подмигнул Чёрному древу, который, ошеломлённый нежданным спасением, не сразу заметил, что широкие плечи его товарища покрывал красный поношенный плащ.
– Голову оторву! Сожру! В порошок сотру, тварь болотная! – не унимался Янирган, пытаясь обезумевшим от гнева взглядом отыскать Игера в толпе солдат, – Слышишь меня, предательское отродье? Найду тебя! Живьём закопаю! Долго подыхать будешь! Не убежишь! Не скроешься! И вам отомщу! Всем отомщу! Гнилой совет. Только мерзкие трусы и мужеложцы! Слышите, глупцы? Весь ваш вонючий сброд на колени перед моим отцом встанет, чтобы сапоги Волчьему страху целовать и прощения просить! И ты, щенок недобитый, о пощаде молить будешь! Я старику Иварту кишки выпустил и до тебя скоро доберусь. Из-под земли твою тушу достану! Подожди чуток. Беги, но помни, что смерть за тобой по пятам идёт!
Красные плащи рывком поставили Яниргана и семерых следопытов на ноги, отвели к трибуне и усадили на ступени рядом с Леттогером. Гвардейцы уволокли в лазарет раненых бойцов и позаботились о телах троих погибших соратников, которые первыми дерзнули выстрелить в солдат ордена, за что и поплатились жизнями. Зиндар Зоркий глаз поднялся на ноги и принялся оттряхивать красные одеяния от прилипшей пыли. Когда взгляд Волчьего страха случайно наткнулся на Чёрное древо, Игер вытер кровь с разбитой губы, пожал плечами и виновато улыбнулся. Гневно сверкнули ярко-жёлтые глаза. Янирган смачно харкнул в сторону строя Красных плащей, отвернулся и замолчал, будто смирившись с поражением.