Искупление рода Лестер

Часть 1. Глава 1

Дженнифер Лестер без интереса наблюдала за тем, как горстка седовласых бабушек и дедушек громко обменивались приветствиями с её доисторической соседкой, после чего та любезно пригласила их войти в дом. Удивительно, какими активными могут быть люди в преклонном возрасте…

Выбрав в плейлисте песню из нового альбома любимой группы и услышав первые ноты, она откинулась на спину и прикрыла глаза, отвлекаясь от хронической скуки этого района. Перед глазами один за другим стали мелькать образы, навеянные приятной дремотой…. Внезапно что-то вцепилось ей в плечо – сон как рукой сняло! Она закричала, выдернула наушники и едва не свалилась вниз. Отбросив назад копну вьющихся волос и сделав тень из ладони, она крепко выругалась, увидев старшую сестру.

– Проклятье, Эбигейл! Сколько раз я просила не подкрадываться ко мне вот так?

– Наверняка не меньше, чем я просила тебя не выражаться.

– А если бы я свалилась вниз?

– Тогда я знаю, кто высадил бы новый бордюр из карликовой спиреи. – Изящная блондинка осторожно ступала по зелёной черепице и, остановившись, протянула сестре ухоженную руку. – Ты что, остудила крышу?

– Ну не жариться же мне на ней, как свиной вырезке!

Чародейка она, в конце концов, или кто?!

– Ты слишком часто пользуешься своими способностями по любомуповоду, – укоризненно проговорила сестра. – Когда-нибудь…

–…это сыграет со мной злую шутку. – Джен закатила глаза. – Эти способности, да и в целом то, кем мы являемся, уже и так подпортили наши жизни. Ты бы, кстати, ушла с крыши, не то здешние пожилые матроны потеряют к тебе уважение, – заметила она, придирчиво осматривая брюки и жакет цвета спелого персика. – Это на мои выходки они уже не обращают внимания. Не разбивай их сердца.

– Не знаю, откуда в тебе столько нахальства! Ты же была таким славным ребёнком! Где я ошиблась и упустила, что у меня под носом растёт такой чертёнок?

Они уже спустились в дом, и Джен с ноги распахнула дверь своей комнаты.  Девушка бросила на комод наушники с телефоном, очки повесила на зеркало и посмотрела на их с сестрой отражение: когда они появлялись вместе на людях, все сначала обращали внимание на ухоженную синеглазую богиню, обладательницу изящной фигуры и роскошных белокурых локонов, ниспадающих до лопаток, которой было самое место на обложке глянцевого журнала. А «пупсик Дженни» так и осталась «пупсиком Дженни», даже когда «пупсику» исполнилось двадцать два годика. Пухлые щёчки никуда не хотели уходить, а с ними и юношеский жирок с живота и бёдер. И сколько бы Эбигейл ни говорила ей, какая она милашка, Джен смирилась, что рядом с сестрой всегда будет выглядеть очаровательной свинкой из популярного мультфильма.

– Я украла твою жизнь, сестра.

Взгляд Эбигейл смягчился. Она подошла к Джен, приобняла за плечо, и они вместе сели на диван, забросанный вещами.

– Ты наполнила её смыслом, – ласково произнесла она. – Когда я потеряла своего жениха, только забота о тебе и помогла мне удержаться на плаву. Никогда не смей даже думать иначе.

– А зачем ты меня искала?

– Кстати об этом. – Эбигейл замялась. – Вечером приезжают родители.

Несколько секунд Джен тупо смотрела на сестру.

– Не поняла. Каким вечером? Сегодняшним?

– Да. Нужно подготовиться, и я очень рассчитываю на твою помощь. Они сообщили о визите неожиданно, поэтому времени осталось совсем мало. Ты не могла бы взять на себя уборку, пока я займусь угощением?

– К чему этот вопрос? – Джен закатила глаза и с жалостным мычанием поплелась к окну.  – Ты прекрасно знаешь, что я сделаю это, хотя я с большим удовольствием слиняла бы отсюда и оставила тебя одну на растерзание коршунов.

– Следи за языком, они всё-таки твои родители, и они не сделали тебе ничего плохого, – осадила её сестра.

– Дженнифер…

– Я помню в свой адрес не больше десяти ласковых слов, большинство же их фраз были о том, что я не вписываюсь в их идеальный мир.

– Снова включила жертву, Дженнифер? – Девушка не ответила. Эбигейл встала, одёрнула свой жакет и вальяжно направилась к выходу. – Что ж, тогда и я включу стервозную старшую сестру. Ужин в шесть тридцать. Приведи себя в божеский вид и наведи такой порядок, чтобы я не узнала наш дом!

Когда за ней закрылась дверь, Дженнифер жалобно застонала и упала на диван лицом вниз.

К шести часам вечера дом и впрямь преобразился до неузнаваемости. Чтобы угодить их с Эбигейл матери, Дженнифер до блеска натёрла фамильные ценности из чистого серебра и множество фарфоровых фигурок, стоящих во всех мыслимых и немыслимых местах. Джен никогда не считала это место домом. Здесь было слишком много дорогих вещей, которые отравляли её жизнь в детстве, не позволяя бегать и играть, и слишком мало тепла домашнего очага. Ей удавалось ощутить его слабое дуновение только когда приезжал дядя Руперт.

«Судя по всему, сегодня дяди не будет», —с горечью думала Дженнифер, застёгивая рубашку. Потому что Эбигейл сказала бы об этом в первую очередь, чтобы «подсластить пилюлю».  Никто в этом мире не мог представить, насколько сильно она не хотела спускаться вниз и разговаривать с родителями. Иногда ей казалось, что она приёмная, но очевидное сходство с двоюродной тётушкой Равенной заставляло её смириться со своей участью…

Внезапно её голову обожгла боль, будто череп разом проткнулинесколько раскалённых прутьев. Джен зажмурилась и завопила, но крик получился безмолвным. К боли подключилась пульсация, задрожали колени. Стараясь не упасть, она схватилась за комод, попутно сбросив с него салфетку с расчёсками и косметикой. Из глаз брызнули слёзы, но ей казалось, что по щекам течёт раскалённое железо.

Но всё закончилось так же внезапно, как и началось. Уже спустя мгновение девушка приоткрыла глаза и, тяжело дыша, посмотрела на своё отражение. Вроде бы ничего не изменилось, но присмотревшись, она заметила множество красных точек вокруг глаз, которые становились всё заметнее по мере того, как она бледнела.

Нет смысла просто стоять и пялиться в зеркало, решила Джен, и вышла из комнаты. Странно, что прошло всего несколько минут, а она уже и не помнит, на что была похожа эта боль. Может, это всё из-за стресса, и нет здесь ничего сверхъестественного, но…

Раздавшийся в голове смех заставил её остановиться. И передумать.

Джен была уверена, что не сошла с ума. Откуда в её голове посторонний смех? Это из-за головной боли? Или всё-таки галлюцинация? Она словно в бреду на нетвёрдых ногах спускалась в столовую, время от времени прислоняясь к стене, чтобы переждать вспыхивающее головокружение. Остановившись у двери, она прислушалась: говорили о ней. Мать с отцом спорили. Обычно немногословный отец демонстрировал чудеса красноречия, когда призывал мать держать язык за зубами.

–Так не может дальше продолжаться. Время уходит, это может случиться в любой момент.

– Незачем сгущать краски, Кларисса. Чего мы добьёмся, рассказав ей? Она и так неуправляемая чудачка. Представь, как это может обостриться на почве паники.

–И всё же…

–Здесь я буду решать, что и когда рассказывать Джен.

Джен изумлённо захлопала глазами и приблизилась ещё чуть-чуть. При ней сестра никогда не говорила с родителями в таком тоне.

–Ты слишком много на себя берёшь, Эбигейл. – Голос отца звучал угрожающе. – То, что ты с ней живёшь…

–…даёт мне полное право принимать непосредственное участие в жизни сестры. Восемь лет назад вы фактически назначили меня её опекуном, так что все вопросы, касательно Джен, будут первостепенно обсуждаться со мной, либо не будут рассмотрены.

–Да кем ты себя возомнила? Ты – никто, и…

–Бенджамин!

–Она сама выбрала свою участь, Кларисcа, когда легла под того неудачника. Она запятнала себя, запятнала честь нашей семьи и семьи предложенного нам жениха. Или ты забыла, на что мне пришлось пойти, чтобы замять ту историю? Мы позволили ей жить под этой крышей с её сестрой вместо того, чтобы выгнать из дома, а она возомнила себя важной персоной! Ты – назойливое, дурно пахнущее пятно, и я, к сожалению, никогда не смогу отмыть его со стекла нашей семьи.

Джен ахнула. Как такое можно сказать своему ребёнку? Она яростно сжала кулаки, но заставила себя оставаться на месте. Так она узнает гораздо больше, чем, если будут говорить при ней.

–Неуправляемая чудачка, назойливое пятно. Хорошего же ты мнения о своих детях, папа. Двое из двух отпрысков забракованы, не вписываются в идеальный мир Бенджамина и Клариссы Лестер. – Эбигейл явно не старалась скрыть сарказм. – Возможно прежде, чем поносить своих чад, стоит задуматься, что, возможно,дело в производителях?

Джен мысленно зааплодировала.

Послышался шум отброшенного стула, потом быстрые шаги и…звук отвешенной пощёчины. Мерзавец…

–Если ты сейчас же не заткнёшься, то я…

–Что? Снова ударишь меня, папа? Не опускайся ещё ниже.

–Я смотрю, ты никак не успокоишься. Мы увидели достаточно, чтобы убедиться в правильности принятого нами решения.

–Какого же?

–Мы забираем Дженнифер с собой. Боюсь, мы слишком поздно поняли твоё пагубное влияние на неё. Мы заберём её в самое сердце нашей привычной традиционной жизни, и возможно, у неё появиться мизерный шанс выкинуть из головы ту дурь, которой она нахваталась у тебя.

У Джен перехватило дыхание. Вот-вот может исполниться страшнейший из её кошмаров. Нет, сестра, не позволяй им!

–Что ж, вас ожидает большой сюрприз.

–О чём ты говоришь? – Голос матери сквозил презрением.

–С самого детства вы прививали мне традиции нашей общины, и я добросовестно их впитывала. Но вот я выросла. Я пошла в университет, который выбрала сама, обручилась с тем, кого полюбила, хотела прожить жизнь по своему усмотрению. Вы забраковали всё это, заставив ненавидеть ещё сильнее не только наш мир, но и вас самих. Моих родителей. Вы определили моё будущее, но знаете, что? С Дженнифер у вас ничего не выйдет, потому что я вам не позволю. Вам и якорной цепью её не удержать. Она всё равно не поддастся и скорее перекусит цепь зубами, чем добровольно похоронит себя в этой канаве.

–Знаешь, Эбигейл, иногда мне очень грустно от того, что ты так испортила себе жизнь, – после недолгой паузы сказала мать. – В тебе есть напор, уверенность, сила воли. Просто сокровищница настоящего лидера, и мне бесконечно жаль, что это всё пропадёт даром.

–В любом случае, вы и пальцем не тронете её и никуда не увезёте, иначе за последствия я не отвечаю. И я сама расскажу ей то, что считаю нужным, и тогда, когда посчитаю нужным.

Ответа Дженнифер не услышала. Внезапный звон в её голове заглушил даже мысли. Какая-то сила отшвырнула её в стену напротив, как тряпичную куклу. Она врезалась в одну из подвесных полок с фарфоровыми безделушками, но даже не услышала звука удара. Первое, что она ощутила – боль от многочисленных порезов. Лёжа на боку среди осколков, она видела размытый силуэт сестры, которая помогала ей встать, видела, как шевелятся её губы, но не слышала ни единого слова! Вместо этого её голову разрывал весёлый голосок, обладательница которого, судя по всему, была в восторге от происходящего.

—Как же это здорово! Я так скучала! Я так скучала по жизни!

Вдобавок она начала делать что-то, напоминающее хлопанье в ладоши.

Джен не выдержала и, собравшись, мысленно рявкнула:

–Кем бы ты ни была, просто – прекрати!

Странно, но это возымело действие. Шум в голове постепенно утих, словно обладательница голоса расстроилась или обиделась. Она снова стала слышать обеспокоенный лепет сестры, которая говорила какие-то ласковые глупости. Её усадили в кресло в гостиной, и она уже начала ощущать впившиеся в руку осколки. Дженнифер посмотрела на родителей, которые стояли немного в стороне и молча наблюдали за ней, посмотрела на сестру, сидящую на подлокотнике её кресла, и строго сказала:

–Если ваша тайна как-то связана с писклявой девицей, визжащей в моей голове, то приступайте к рассказу. И начать предлагаю с того, как эту дрянь оттуда вышвырнуть.

Глава 2

– То есть девица с противным голосом – не что иное, как древнее божество из другого мира по имени Миранда, которому подвластно…что там?

– Жизнь и смерть…

–Да, понятно, чёрное и белое…– отмахнулась Джен. Она расхаживала по гостиной, стараясь не смотреть на отца с матерью, которые не проронили ни слова, пока Эбигейл посвящала её в эту сказку.  – Из того самого мира, откуда в своё время пришли наши предшественники, положившие начало нашему «Обществу анонимных чародеев». Эбигейл, ты хоть сама веришь в то, что говоришь? Это же за гранью реальности!

– Для чародейки ты слишком скептически настроена. А как ты сама объяснишь то, что с тобой случилось?

– Легко! Какой-то малолетней дурочке из нашей общины стало скучно, и она влезла мне в голову. – Джен пожала плечами. – Есть же ещё чародеи-бездельники, вроде меня.  Я и сама раз или два подумывала проделать подобное.

Боковым зрением она заметила, как мать прикрыла глаза, как бы говоря: «О, Господи!», а отец покосился на неё и прошипел: «Это точно мои дети?»

–Да, чёрт возьми, мы твои дети, и не думай, что мы сами не страдаем от этого!

Глаза отца метали молнии. Он в два шага пересёк расстояние между ними. Эбигейл пыталась вклиниться между ними, но младшая сестра выставила перед ней руку, не позволяя сделать это. Из них двоих именно Джен всегда давала отпор родителям, поэтому то, что она услышала ранее от сестры, так изумило её. Однако сейчас её очередь.

Бенджамин Лестер замахнулся на неё своей массивной рукой, напоминающую волосатую дубинку, но Джен увернулась и толкнула отца в грудь.

–Ты смеешь поднимать на меня руку, девчонка? – Взревел он.

–Похоже, отсутствие морали – это у нас семейное, – сказала она сквозь зубы. – Если ты ещё раз посмеешь ударить кого-нибудь из нас – пеняй на себя. Ты ударил старшую дочь, и пытался ударить меня, а ты, – она ткнула пальцем в сторону матери, которая стояла у стены с непроницаемой маской безразличия на лице, – ни разу не помешала ему. Вы никогда не были родителями. Вы были инкубатором и биологическим материалом. Предпринимателями, которые лишь ждали, чтобы выгоднее продать нас. – Дженнифер не знала, откуда в ней взялась такая уверенность в себе. Она всегда хотела сказать это, но боялась увидеть раскаяние на их лицах, и тогда почувствовать себя последней дрянью.

Но сейчас, глядя на них и видя лишь заносчивость и высокомерие, она расслабилась. Очевидно, именно это придало ей сил. Она наблюдала, как ушла её мать, как отец слегка покачал головой прежде, чем выйти вслед за женой.

– На твоём месте я бы оглядывался, Дженнифер.

Они слышали, как шикарный автомобиль дал по газам, но обе молчали. Тиканье антикварных часов звучало громче, чем обычно. Джен старалась не обращать на них внимания, но, не выдержав, вскочила на ноги и достала из мини-бара виски. Плеснув в стаканы на два пальца и, протянув один из них сестре, она в раз осушила свой.

– Что мне теперь делать, Эби? – их отец никогда ничего не говорил и не делал просто так, и его прощальные слова крепко засели в её памяти.

Эбигейл была бледнее, чем обычно. Под глазами появились отвратительные тени, на щеке всё ещё виднелся след недавней пощёчины. В эту минуту шикарное синее платье смотрелось на ней несуразно. Последовав примеру сестры, она одним махом выпила содержимое стакана, после чего подняла глаза.

–Тебе нужно уезжать, и чем скорее – тем лучше.

***

– Значит, это всё-таки произошло.

Мужчина с зачёсанными назад волосами запустил намагниченные шарики на своём рабочем столе. Роскошный кабинет наполнил их размеренный стук. Он сидел в глубоком кресле, обитом белой кожей, забросив одну ногу на другую, и внимательно смотрел на только что пришедших к нему родственников. – Вы уверены?

Бенджамин сделал небольшой шаг вперёд.

–Не возникло никаких сомнений, когда её швырнуло в стену, словно кто-то управлял ею, как марионеткой.

Мужчина за столом кивнул и снова перевёл взгляд на тикающие шарики. По выражению его худощавого лица невозможно было понять, какие мысли крутились в его голове, но никто не посмел нарушить его молчания.

–Что ж, пока всё сходится. – Он медленно обошёл стол и поравнялся с братом. Каждое его движение было размеренным, словно отрепетированным. Ступал он мягко, грациозно, и походил на дикую пустынную кошку, выслеживающую свою добычу. Он был немного ниже брата, но это не мешало последнему поёжиться, встречая его прямой взгляд.

–Вам ясны последствия ваших действий?

–Что насчёт Эбигейл?

–Они обе – дочери нашей семьи. Судьба Дженнифер была определена ещё в день её рождения. Судьба же Эбигейл целиком и полностью зависит от неё. Она была изгнана за свою нечестивость, однако прошло достаточно времени с тех пор, так что теперь она вольна жить среди простых, лишённых магии, людей. Если она этого захочет.

Мужчина подошёл к телефону на столе и, нажав на кнопку и не сводя глаз со своих гостей, произнёс:

– Мне нужен Глен.

В кабинете повисло общее напряжение. Тонкие губы его главы изогнулись в полу-ухмылке.

– Свободны.

***

Мужчина несколько раз толкнул дверь плечом прежде, чем она поддалась. Скромная плата за аренду обеспечивала не менее скромным жильём, но Глен не жаловался. Небольшая квартирка-студия вполне подходила ему, учитывая образ жизни, который он вёл. Повесив ключ на гвоздь, и пошарив рукой по стене, он включил свет, буквально осветивший каждый уголок.

Он ненавидел тьму.

Мужчина рывком открыл холодильник и достал оттуда бутылку пива. Своеобразная традиция, которой он следовал уже много лет. Правда, последние два года он пил только безалкогольное, убеждая себя в собственном героизме и выносливости. Сделав пару глотков, он включил кнопку автоответчика – ещё она традиция. Голос Гвинет сладким туманом окутал его скромную квартиру, чудесным образом не зацепив его самого.

«В нижнем ящике комода тебя ждёт сюрприз, дорогой. Не смогла с тобой связаться, поэтому прости, что не попрощалась. Меня пару дней не будет, а это как раз поможет залатать дыру, возникшую из-за нашейразлуки. Заказ от семьи Лестер,–  Глен насторожился, —надеюсь, ты понимаешь, что это означает, и как к этому следует отнестись. До скорой встречи, душа моя».

Не теряя времени, парень бросился к комоду. Там, на аккуратно сложенных футболках, лежала канцелярская папка ядовито-розового цвета. Мужчина подавил проклятия: Гвинет обожала такие штучки.

Интересно, кто так насолил семье Лестер? Предусмотрительные люди предпочитают держаться подальше от этих властных акул бизнеса, хладнокровно ступающих по головам конкурентов и «простых смертных».  Открыв папку, он опешил: ожидая увидеть какого-нибудь бритоголового отморозка, или одного из выхоленных офисных клерков, которые, по его опыту, были куда опаснее, он совсем растерялся, увидев фото девушки, которая свела к переносице выразительные глаза лазурного цвета. Гвинет наверняка сочла такое фото безвкусицей.

Почему они заказали собственного ребёнка?

Зная, что квартира напичкана прослушкой, Глен поднялся на крышу. Шум ночного Хакни выбил бы из колеи любого жителя центра, но для него ночные разборки, сопровождающиеся битьём бутылок и трёхмерной руганью, были сродни сказки на ночь и умиротворяли лучше восьмой симфонии Бетховена. И хоть выбора у него как такового не было, он сумел по-своему полюбить этот район.

Кроме того, этот шум может пригодиться, если кому-то взбрело в голову поставить прослушку и здесь.

Набрав нужный номер и услышав абонента, он сделал затяжку и сказал:

–Заказ по делу Лестер. Объект – Дженнифер Лестер. Жду указаний.

Глава 3

Несмотря на нервное потрясение, воцарившееся после того вечера, Джен так никуда и не поехала. Она решила, что если бы отец хотел что-то затеять, двух дней ему хватило бы с головой. Всё это время они с сестрой почти не разговаривали. Эбигейл стала пропадать в маленькой комнатушке, которую в своё время оформила под кабинет, где часами разговаривала по телефону. Несколько раз Джен пыталась подслушать, но сестра жёстко пресекала те попытки, поэтому девушке оставалось только смириться и занять себя чем-нибудь. Безделье только усугубляло её головную боль, которая с каждым днём всё росла, поэтому на третий день дуракаваляния она решила, наконец, выйти на улицу с пользой для дела. Проведя битый час у комода в поисках более или менее консервативной одежды, она села в автобус, доехала до площади Пикадилли, которая, как всегда, кишела людьми. Джен лениво натянула солнцезащитные очки и побрела в сторону Британской библиотеки.

Конечно, с таким благом цивилизации, как интернет, необходимость в подобных местах начинала пропадать, но лично она считала, что ни одна веб-страница не сравнится с ароматом старинной книги, стоявшей на одной из деревянных полок ещё задолго до твоего рождения. Всякий раз, приходя туда, она словно окуналась в историю. Блуждая между бесконечными стеллажами под огромной крышей в форме купола, украшенной викторианской фреской, она ясно представляла тысячи британцев в разные годы, делавших то же самое. Представляла, как они выискивали интересные факты, или подбирали информацию для скучного доклада по предмету, который им не нравился…

Набрав целую стопку книг в отделе «Язычество и религиоведение», она собралась было домой, но заказала кальцоне на вынос в кафешке напротив, купила банку колы и спустя час уже устраивалась на одной из лавочек под тенью деревьев в парке. Несмотря на начало лета, народа было едва ли меньше, чем в учебные месяцы. Джен посмотрела на здание Лондонского университета и ощутила укол ностальгии.

Она никогда не вписывалась в атмосферу этого района. Блумсбери по праву считается научным центром Лондона. Куда ни посмотри – везде либо одно из зданий университета, либо музей, либо библиотеки… На фоне всех этих умников, заполонивших собой коридоры и аудитории университета, у которых на лицах застыло лишь одно действие – зубрёжка, Джен всегда была белой вороной: недостаточно старательна, неусидчива, неаккуратна…Сплошные эпитеты с приставкой «не-».

Ей навязали учёбу в этом месте, потому что сестра в своё время наплевала на слова родителей и отправилась учиться в Штаты.В итоге, отмучившись чуть больше года, Джен пошла на курсы медсестры. Она не хотела быть доктором, но сестринское дело и, в особенности, акушерство, всегда её интересовало. Жаль только, что её родители этого так и не поняли, и сделали всё, чтобы её не приняли на работу ни в один госпиталь города.

Но даже после отчисления она любила приходить сюда, наслаждаться атмосферой умиротворения. Даже когда здесь много людей – это не давит, как в других парках.

Откинувшись на спинку лавочки, она просмотрела содержание первой попавшейся книги по языческим духам и божествам разных народов, но и понятия не имела, с кого начать. Решившись на отчаянный шаг, она поджала губы и прикрыла глаза.

–Эй, соседка, –  тихонько произнесла она внутрь себя, при этом как-бы оглядываясь, водя глазами туда-сюда под веками. Её встретила удручающая тишина. Чувствуя себя полной идиоткой, Джен начала выходить из себя. – Либо ты сейчас разговариваешь со мной, либо я забываю о твоём существовании до конца моих дней. И ори тогда, надрывайся. Я попаду в психушку, но не отвечу тебе!

–Как мне могла попасться такая зануда?

Дженнифер даже подпрыгнула, таким громким был голос! На всякий случай, она повертела головой, чтобы удостовериться, что это и правда голос в голове.

–Ты очень странная, Дженнифер Лестер, – проговорил писклявый голосок. —Ты хоть осознаёшь, с каким лицом сейчас сидишь посреди парка?

Джен опешила и поспешно захлопнула рот. Она столько всего хотела сказать соседке, но снова услышав её – напрочь всё позабыла.

–Закрой глаза.

– Это ещё зачем?

–Закрывай.

Джен подчинилась. Не из страха. Ей стало любопытно. Сделав, как она просила, Джен обратила внимание, что за веками полностью исчез свет, не так, как обычно бывает днём. Тьма была обволакивающая, и находиться в полной темноте было как-то нервно.

–А теперь нарисуй перед собой коридор и иди вперёд.

– Как, чёрт возьми, я могу? Вдруг я споткнусь и разобью себе что-нибудь?

–Ты споткнёшься разве что о свою тупость! Ты же в своей голове!

Джен проглотила оскорбление и сделала пару «шагов», или ей так просто показалось? Возможно, так и было, а возможно, она сейчас просто спит и контролирует свой сон, но постепенно тьма начала рассеиваться и вскоре впереди появилось приятное зеленоватое свечение. Откуда оно в её голове? Вскоре она оказалась перед резной белой дверью с орнаментом из замысловатых, неизвестных ей символов.

–И что дальше?– Было странно обращаться неизвестно к кому, находясь в своей голове и абсолютно не узнавая этого места.

Ответом была внезапно приоткрывшаяся дверь. Дженнифер осторожно взялась за гладкую отполированную поверхность и вошла внутрь.

И затаила дыхание.

Внутри переплеталось несметное количество ветвей деревьев с пышными соцветиями и буйной листвой. Она словно попала в оранжерею, наполненную самыми необычными растениями.

–Кажется, я свихнулась,– пробормотала она, ошарашенно осматривая всю эту красоту.

–Я так сразу и подумала, когда услышала музыку, которая тебе нравится: крики, шум, и ни капли здравого смысла!

Дженнифер повернула голову и увидела девчушку лет тринадцати с бойкими рыжими кудряшками и светло-зелёными глазами. На её лице, похожем на лисью мордочку и сплошь усыпанном веснушками, играла задорная ухмылка.

–Почему в моей голове  лес?

–У тебя здесь и до меня были дебри,– отмахнулась девчушка. –  Я их всего лишь слегка облагородила.

–Очень мило. – Джен с любопытством осмотрела соседку. Скорее всего, она должна была сейчас испытывать трепет с примесью страха, но этого почему-то не было. —Между прочим, я так и знала, что ты какая-то пигалица, а не древнее божество!

–Ну, знаешь ли…– Миранда поджала губы. —Давай пройдёмся.

Они пошли вдоль живой изгороди в сторону высокого холма, покрытого травой нежно-зеленого цвета.

–Я так выгляжу как раз потому, что ты меня так представила, Дженнифер,– начала «соседка». —Кстати, я всё-таки древняя богиня. Зови меня Миранда.

–Имечко-то у тебя больно человеческое.

–Никто из людей не способен выговорить моё истинное имя.– Миранда подмигнула. —Хочешь попытаться?

Когда она произнесла его, Джен невольно улыбнулась.

–Я пас.

–Я так и думала.

Какое-то время они шли молча. Дженнифер осматривала окрестности, словно была на экскурсии за городом. Они начали подниматься на холм, и Джен увидела прекрасное озеро, раскинувшееся далеко внизу.

–Почему ты молчишь?

– Я в ступоре от происходящего. Я нечасто была как в гостях в своей собственной голове.

–Я думала, что у тебя ко мне много вопросов. Ты набрала кучу книг, чтобы что-то узнать обо мне, а сейчас держишь язык за зубами. И, между прочим: можешь избавиться от той груды мусора. Я не из твоего мира, так что там ты ничего не найдёшь.

Когда они поднялись на холм, Дженнифер увидела два мягких кресла с удобной откидной спинкой. Миранда махнула ей, призывая садиться, но Джен грубо отказалась.

–Зачем же так сердито?  – Миранда невозмутимо присела и перекинула ногу на ногу. —Трава в твоём распоряжении. Отсюда я как раз наблюдаю за твоей жизнью.

–Ох, как же ты  меня раздражаешь! Хватит корчить из себя само очарование, маленькая дрянь! У меня от твоего дружелюбия до сих пор рука заживает!– Джен выставила руку, демонстрируя красноватые рубцы. —Какого чёрта ты швырнула меня о стену?

–Да, некрасиво получилось. Но долгий сон вызывает судороги в мышцах, если ими долго не пользоваться.

– Нет у тебя никаких мышц!

–Зато у тебя есть, просто они надёжно спрятаны под мягкой прослойкой.– Джен закатила глаза и отвернулась. —Слушай, это вышло случайно, ясно?

Девушка недоверчиво покосилась на соседку.

–То есть ты не собираешься порабощать меня своей воле, отбирать у меня тело и так далее?

—Большего бреда мне слышать не приходилось. Хотя, нет, вру.– Она деланно задумалась. —Случалось однажды. Три сотни лет назад, или около того, один из твоих предков решил, что я представляю слишком большую опасность, а так как убить меня не мог ни он, ни его дружки, то им пришлось запечатать меня. Трусливая, подлая затея.– Её голос оставался спокойным, но глаза сверкнули. —Вот это всё – мой личный Ад, если ты веришь в такие вещи. Отсюда я наблюдаю за жизнью, и ты уже четвёртый мой экскурсовод.

–Ты что же, видишь…всё? – Джен почувствовала, как вспыхнуло её лицо.

–Поверь, это совсем не так интересно. Подсматривать за тобой в душе или в туалете – не самое излюбленное моё занятие.

–Почему они так поступили? – Она думала, что её вопрос был слишком тих, и поэтому Миранда не расслышала его, когда открывала пачку чипсов. Стоп. Чипсы?

Но она услышала.

–Да кто их знает! Мне отлично жилось в моём мире, пока они не натворили дел  в заклинании и не вытянули меня сюда. В итоге, они наложили в штаны, и поверь: я этому поспособствовала. Правда, они все давно того, а я расплачиваюсь до сих пор,– ответила она набитыми чипсами ртом. Она протянула пачку Джен, но та отказалась. Миранда пожала плечами. —Это верно, тебе бы на зелень налечь. Тут этого добра навалом, – весело добавила она, указывая на бескрайние зелёные просторы.

–Миранда!

–Прости,—без капли раскаяния пробормотала она.

–Ты хотела бы отомстить?

–Признаюсь, за эти годы я придумала столько сценариев смерти твоего предка, что впору книгу писать!– Миранда перестала жевать и просто смотрела в огорчённые глаза Джен. Она отложила пачку на траву и сложила руки в замок на животе. —Какое-то время это помогало мне не размякнуть и не превратиться в бесхребетную субстанцию, но потом…не знаю. Я будто утратила частицу себя. Наверное, я просто стала привыкать. И от этого мне ещё противнее.

–Ещё бы.– Джен сжала кулаки. —Ублюдки. Кто вообще имеет право решать, кому и как жить?

–Вот уж не думала, что тебя это так зацепит. – В глазах богини изумление боролось с недоверием. —Вот только не понимаю, почему.

– Обречь кого-то наблюдать за ходом времён, словно сквозь стекло, лишить возможности дышать самостоятельно, заставить быть частью этого мира, и не жить в нём…– Джен содрогнулась, представив себя на месте Миранды. – Если бы так поступили со мной, я бы сначала забилась в уголок и поплакала, а потом скинула бы с пьедестала хозяина тела и наваляла бы уродам, которые так со мной поступили. Жаль, что они давно мертвы. Я бы уступила тебе мостик на часок-другой.

–Неожиданно. Но приятно. Пожалуй, ты не так тупа, как мне показалось сначала, но мне ещё нужно присмотреться.

Джен нахмурилась.

–Эй, я пока не определилась, что мне с тобой делать, и ты всё также раздражаешь меня. Так что не усугубляй и присматривайся на здоровье, только не ори мне на ухо.

Миранда слабо улыбнулась, но взгляд её был туманным, словно мыслями она была далеко отсюда.