Read the book: «В шаге от любви»

ГЛАВА 1

Телефонный звонок раздался не вовремя, отвлекая меня от важного разговора. Озорная мелодия вызвала ещё большее раздражение у вечно недовольного бухгалтера Веры Иванны, напротив которой я сейчас сижу.

– Румянцева, я же просила сделать ксерокопии документов!– она нахмурила густые брови, наращённые по последней моде и напоминающие мне два куста у подъезда.

– Я все сделала,– торопливо заверила, пытаясь одновременно достать папку и выключить звук телефона.

– Ребенка, значит, родила? А так и не скажешь!

Подозрительный взгляд скользнул по моей стройной фигуре, и дама непроизвольно втянула круглый животик, облепленный розовой блузкой. Помню, наш бывший водитель Борис имел неосторожность поздравить Веру Иванну со скорым прибавлением в семействе, ошибочно приняв лишние килограммы за беременность. Собственно, с тех пор он и стал бывшим.

– Сына,– гордо отрапортовала я.– Да вы и сами знаете, приносила же документы. Вот заявления, которые вы просили. Оба на Сергея Викторовича, правильно? А что случилось? Почему мы закрылись и открыли новое юрлицо?

– Это уже дело собственников. А ты с какой целью интересуешься?– сприщуром спросила она, да таким тоном, словно заподозрила во мне Мата Хари двадцать первого века. Будто у нас Appleкакой–нибудь, ей–богу!

– Да, собственно, ни с какой…

Пухлые пальчики с длинными блестящими ногтями цепко ухватили бумаги и запихнули их в ящик стола.

– Ладно, можешь идти,– буркнула она, потеряв ко мне интерес. Ни тебе споров, ни сплетен, ничего интересного.

– А когда…– начала я, но поняла, что меня уже не слушают. Вера Иванна уткнулась в смартфон, на экране которого высветилась эмблема популярного сайта знакомств.

Мой телефон вновь настойчиво зазвонил, и я поспешила выйти из кабинета. Тем более это был муж. Что очень странно, ведь в это время он обычно на работе.

– Лиза, ты ещё в офисе?

Голос требовательный и какой–то злой. Что–то на работе? И время для звонка не самое подходящее.

Страшные мысли пронеслись со скоростью света, но я тут же успокоила себя: с ним всё хорошо, он жив и здоров, остальное— ерунда.

– Да. Только вышла из бухгалтерии, подала документы,– ответила спокойно и даже улыбнулась, хотя вопрос «У тебя всё в порядке?» так и вертелся на языке. Но я его проглотила. Ясно же, что не всё. Тем не менее у нас замечательная семья, и все рабочие неурядицы, даже увольнение или сложная командировка на неопределённое время,– это лишь временные трудности. Справимся! Не впервой.

– Подойди в «Солёный кофе», я тебя жду.

– Ладно, а что…

Спросить, что всё–таки случилось, я не успела— он бросил трубку. Очень не похоже на Костика.

Полная тревожных предчувствий, я быстрым шагом направилась к лифтам. Однако в нашем суперсовременном офисном здании в самом центре города имеется одна большая проблема с лифтами— обеденный перерыв. Огромная толпа оголодавшего офисного планктона дисциплинированно выстроилась в очередь к лифту и нервно притоптывала ногами.

Моя же нервная система к ожиданию не готова. Да и я, в отличие от большинства, сейчас не работаю и хожу в удобной обуви, а не на огромных шпильках, как все эти дамы. Лестница вполне подойдёт.

Я так торопилась, что перепрыгивала ступени. Скорее бы узнать, что так расстроило мужа. Он никогда прежде не позволял себе обращаться со мной подобным образом. Бросать трубки.

Отработанным ещё в детстве движением схватилась за поручень и резко развернулась на лестничной клетке, чтобы нестись дальше вниз, не сбавляя скорости. Так делала в школе. И дома иногда. А сейчас не сработало.

Потому что я врезалась в стену, да так, что даже искры из глаз посыпались.

– Ай,– воскликнула стена мужским голосом. Я всё ещё трясла головой и не сразу сообразила, что произошло.

– Всё в порядке? Сильно ушиблись?– так, словно это не я в него врезалась, а он нанёс мне повреждения, уточнил заботливый… Кто это? Лицо знакомое.

– Да, спасибо. Извините, пожалуйста. Можно, я дальше побегу? Тороплюсь.

– Конечно. Я вас не держу.

Это не было правдой. Красивый и статный мужчина, эффектный брюнет в дорогом деловом костюме, в белоснежной рубашке и при галстуке, придерживал меня, пока я мотала головой, приходя в себя. Но он ослабил захват, позволяя сделать шаг назад, обойти его.

– Спасибо. И простите, пожалуйста, ещё раз.

– Будьте осторожнее!– крикнул мужчина вслед.

Кто–то из нашего здания, я его точно здесь видела и неоднократно. Неловко, но хорошо, что обошлось без членовредительства и разборок.

В кафетерии, где ждал меня муж, я до декрета бывала довольно часто, потому зашла спокойно и уверенно, не крутя головой по сторонам. Мужа увидела почти сразу. И— сердце тревожно забилось— он был не один! Рядом с ним сидела красивая молодая женщина в строгом деловом костюме, даже при галстуке.

Это ещё что за новости?

На влюблённую парочку они не походили, скорее, обсуждали что–то неприятное, но облегчения это не принесло. Напротив— интуиция начала вопить и трезвонить, топать ногами и всячески намекать: быть беде.

К столу подошла уже не так уверенно, но в глубине души всё же надеялась, что обойдётся. Ну ведь не любовница ему эта… стерва. Уверенная в себе, красивая, деловая от кончиков дорогих коричневых туфель до каштановых волос, заколотых шпильками, блестящих и ухоженных.

Я подошла. Костик сидел спиной к входу, и она первой обратила на меня внимание. Ещё и глаза цвета горького шоколада! Загорелая, стройная, уверенная в себе. Красавица. Такой бы не в деловых костюмах ходить по встречам, а дефилировать по подиуму.

Неужто Костик нашёл себе бизнес–леди, раз я выгляжу унылой, вечно невыспавшейся замухрышкой? Я ведь недавно родила. Может, плохое оправдание, но пока большую часть моего времени занимает Данечка, наш сын.

– Здравствуйте,– начала вежливо.

– Садись, Лиза,– раздражённо прервал обмен приветствиями Костик.

Муж выглядел взвинченным и злым, постоянно тёр большим пальцем по указательному, сжав руку в кулак. Бесится и не знает, как начать беседу. Такие маленькие сигнальчики вечно выдают его с головой.

Я перевела взгляд на дамочку. Ну, давай же, может, ты первой решишься?

Как бы я ни пыталась себя убедить, что всё хорошо, а против такой женщины у меня никаких шансов. Мегера Геннадьевна такую невестку оценит. Они одной породы— стервятники.

Однако даже если моя внутренняя истерика окажется права, и муж мне изменяет или и вовсе от меня уходит, падалью для этих «птичек» я никогда не стану.

Села ровнее, расправила плечи. Не рыдать! Ещё ничего не ясно! Что если она юрист, а у нас какие–то проблемы, вот муж и волнуется.

Только утешила себя, только смогла проглотить застрявший в горле комок, как девушка представилась:

– Меня зовут Инна Викторовна, я адвокат.

У меня даже от сердца отлегло. А я‑то тут напридумывала! Вот дурочка. Точно же, что–то с недвижимостью или работой, или ещё с чем–то таким, важным, но не личным.

– Да, адвокат!– визгливо подтвердил муж. Странный он сегодня, прямо сам не свой.

– А для чего нам нужен адвокат? Какие–то проблемы на работе? Мне нужно подписать бумаги?

Я старалась вести себя спокойно и сдержанно, не хватало ещё закатывать истерики перед посторонним человеком. Внутри бушует ураган чувств. Костя проштрафился на работе и попал на деньги? Или его подставили и ему грозит судебное преследование?

Постаралась собраться с мыслями и силами, уговорила Лизоньку–паникёршу, что мы со всем справимся, и это хоть и не ерунда, конечно, но и не нечто из ряда вон. Многие семьи переживали, и наша выдержит.

Мы со всем справимся. Если не друг ради друга, то ради Данечки, любимого и долгожданного сына.

Муж от моего вопроса застыл. Посмотрел пронзительно, зло, недобро. Так, словно я в чём–то жутко провинилась. Я же не чувствовала никакой вины, потому что даже в собственных глазах была образцовой женой и матерью.

– Ты ещё спрашиваешь! Мы разводимся!

– Что? С какой это стати? Костя, что случилось? А как же Даня?

– Из–за твоего Дани и разводимся!

Муж, едва не брызгая слюной и тыча в меня какими–то бумагами, орал, что ребёнок не его, а я дрянь, гулящая баба и… много чего орал. Приличный, благовоспитанный, кичащийся своей родословной Константин Корбут ругался как пьяная матросня!

Я же сидела и не могла прийти в себя. Что за бред он несёт?

Костик потерял человеческий вид, и я демонстративно перевела взгляд на его адвоката. Пусть профессионал мне объяснит, что здесь вообще происходит.

В душе же творится какой–то ад. Обида, непонимание, паника. Однако и ступор тоже, потому я, видимо, не ору в ответ.

– По результатам экспертизы, проведённой компетентной лабораторией, ваш сын Корбут Даниэль Константинович не является потомком Корбута Константина Евгеньевича,– отстранённо и холодно начала женщина.– Согласно документам, всё движимое и недвижимое имущество было куплено до брака вашим мужем и принадлежит ему. Сразу уточню, что при разводе вы не можете на него претендовать.

– Подождите, я ничего не понимаю…

– Что тут понимать? Мама была права! Во всём права! Ты…

– Константин Евгеньевич,– резко одёрнула его адвокат,– достаточно обвинений. Мы здесь по делу, у меня ещё назначена встреча, я вас предупреждала.

– Простите, Инна Викторовна, вы правы. А ты, Лиза! Не ожидал от тебя! А казалась такой…

– Чего не ожидал, Костя? Что за безумие здесь происходит?! Я родила тебе ребёнка! Твоего ребёнка!

– Нагуляла, ты хочешь сказать?!– тут же разъярился муж.– Он совсем на меня не похож! Вообще! И на тебя тоже, Лиза! Мама сразу заметила…

– Ах, ну конечно, без мамы–то у нас ничего не обходится! Как ты в туалет без неё ходишь?– вышла я из себя окончательно.

Столько лет жили, я ни словом ни делом не обидела его мать, Марту Геннадьевну, которую с лёгкой руки моей подруги Белки называла про себя Мегерой Геннадьевной. Терпела её заскоки, длинный нос, бесконечные звонки и внезапные «я тут мимо проходила, решила зайти». Однажды вообще застала её у нас дома. «Костик дал мне ключи»,– объяснила она тогда свой внезапный приход.

И я стерпела! Не стала разрушать мир в семье. Ключи, кстати, мне тоже никто не отдал.

– Теперь это не твоё дело, Лиза!– яростно выплюнул Костик.– Яне позволю тебе подсунуть мне чужого ребёнка. Поищи другого дурака! Алиментов не дождёшься. А ещё я прошу тебя по–хорошему: смени ребёнку фамилию на свою, иначе мы сделаем это через суд. Наш род слишком…

– Слишком никакой, Корбут!– едва ли не впервые в жизни назвала его по фамилии.– Никакой. Чай, не цари. Да и нашли чем хвастать! Аристократизма ни в твоей мамаше, ни в тебе ни на грош.

Костя поперхнулся ядом и злостью. Я же подвинула к себе документы и внимательно их рассмотрела. Оригиналы, с печатью известного диагностического центра, в двух экземплярах сразу. Какие–то локусы, цифры, а внизу чёрным по белому написано:

«Вероятность отцовства: 0%

Вывод: отцовство практически исключено».

– Костя, это точно какая–то ошибка. Давай сделаем повторный тест. Такого просто не может быть. Мы делали инсеминацию в одном из лучших центров, там всё надёжно и прозрачно. А если всё–таки они что–то перепутали… Я клянусь, что никогда, ни разу в жизни не изменяла тебе! Ты был и остаёшься моим первым мужчиной. Давай решим эту проблему как взрослые люди. Это ведь наш ребёнок, мы так долго ждали его, шли к нему. Даже если имеет место врачебная ошибка…

– Заливай это кому–нибудь другому, Лиза! Ты мне изменила. Я не собираюсь растить чужого ребёнка и давать ему свою фамилию. И уж тем более не помогу тебе ни рублём,– холодно заявил Костя.– Даю тебе неделю на то, чтобы подыскать жильё и съехать. Встретимся в суде.

Он поднялся и, не глядя на меня, развернулся к выходу.

Адвокат бросила напоследок, что вина моя практически доказана, так что отпираться бесполезно и моё дело проиграно. И ушла следом.

Я же сидела и не могла поверить в то, что произошло. Фарс! Абсурд!

– И тем не менее это произошло,– прошептала, глядя на одну из доставшихся мне бумажек с результатами экспертизы.

Вздохнула, пытаясь совладать с чувствами. Надпись на бумаге «Вероятность отцовства: 0%» так и стоит перед глазами, словно заслоняя остальной мир.

Главное, что он мой сын. С остальным я справлюсь и без Костика.

ГЛАВА 2

Как бы я ни старалась держаться, мой мир разрушился до основания, и на душе паршиво как никогда. Не сразу поняла, что лист с результатом ДНК-теста видоизменился— япрактически утопила его в слезах, даже не заметив, что плачу. Тихо, беззвучно.

А ведь мне бежать домой, к ребёнку! И там мама.

Написала сестре, что развожусь и мне нужно где–то пожить. Та не стала перезванивать, видимо, почувствовала, что не возьму трубку. Но прислала сообщение, что ждёт в любое время дня и ночи, домофон включила, в спальне сейчас пойдёт наводить порядок, маме ни слова не скажет.

Такая поддержка заставила улыбнуться сквозь слёзы. Вот ведь ненавязчивый человек. Не то что всякие Мегеры Геннадьевны.

Я начала всхлипывать, утирать нос. А время утекало безвозвратно, и следовало поторопиться домой. И желательно в нормальном, не заплаканном виде!

Единственный человек, которому я могу показаться в таком состоянии— полностью растоптанном, разрушенном, пустом и бесконечно печальном,– это Белка. Точнее, Варвара Белкина, моя лучшая подруга, жилетка для слёз, соучастница приключений и собутыльница при необходимости. Хотя в нашем случае— скорее сочаёвница. С алкоголем мы никогда не дружили, больше пили разные вкусные чаи.

Точнее, дружить–то дружили, да только Белка и в трезвом виде— ураган в юбке, а уж после бокала шампанского и вовсе превращается в масштабное стихийное бедствие, от которого нет спасения. Вроде цунами или лавины какой.

Белка ответила так быстро, словно только и делала, что смотрела на телефон в ожидании моего звонка. Я тут же заревела как корова, с Варенькой–то можно расслабиться, не стесняться. Признаюсь, на посетителей кафе и официантов мне сейчас совершенно параллельно.

Варя, конечно, ни словом меня не упрекнула, а за то, что сказала: «У него ребёнок от любимой женщины!», я бы и вовсе её расцеловала, будь она рядом. Настоящий друг— всегда поддержит, никогда не осудит, даже если будет, за что. Моя каменная стена.

А Костик… До чего слепа я была! Ведь все родные и близкие, все, кому доверяла, неоднократно говорили, что он маменькин сынок, юбочник и жить мы будем под её круглосуточным, круглогодичным присмотром. Ещё и по её рекомендациям и советам.

А я думала, всё изменится! Сперва— что мы поженимся, и она отстанет. Затем— что появится ребёнок, и она сменит гнев на милость. Фигушки!

После разговора с подругой я неожиданно легко взяла себя в руки. Настроение не поднялось до уровня «веселье и радость», но жизнь определённо перестала казаться унылой, пресной и серой.

Друг познаётся в беде. Вот и Белка… Нет, я всегда знала, что лучше неё и не сыщешь, но сейчас как–то по–особому поняла и приняла её поддержку. С такой подругой не пропадёшь.

Ну и что, что муж— козёл? Зато у меня замечательная семья, куда входит и Варвара Викторовна, пусть и не родная по крови, зато по духу— роднее всех родных! А ещё у меня есть сын. Мой сын. И фамилию ему сменю из принципа. Не хочу, чтобы он имел что–то общее с отвратительной и гадкой семьёй Корбут. Он мой и только мой.

Белка, правда, настаивает, что надо найти его биологического отца и сообщить, но я не так уверена в необходимости подобного шага.

А ведь какая–то женщина могла родить ребёнка от Костика!

Мысль ошарашила. Если перепутали материал, может, ещё одна семья в беде. Я обязана разобраться во всём и помочь им.

Домой к маме приехала с тортиком и улыбкой на лице, но мама— это мама, потому сразу усадила меня на кухне, налила чаю и потребовала:

– Рассказывай, почему на тебе лица нет.

Пока сын спал, я рассказала ей новость века и даже не зарыдала ни разу. Видимо, ниагарский водопад иссяк ещё в кафе, и новые запасы воды ещё не поступили.

– Варя сказала, мы обязаны найти отца ребёнка и сообщить ему. Не важно, какое решение он примет, но это будет честно. Я ещё подумала, что стоит сообщить и той паре, которая попала так же, как мы. Как думаешь, мам?

– Я думаю, что пока ты улыбаешься и собираешься что–то делать, всё в порядке. Главное, не раскисай. Мы с тобой. Может, у меня всё–таки поживёшь?

– Не, ма. Систер дома работает в любое время дня и ночи, ей младенец не так помешает. А тебе как на работу ходить после бессонных ночей? Да и она уже подтвердила, комнату приготовила. Не волнуйся, Белка тоже возьмёт меня на поруки и не даст грустить. Единственное, ты сможешь сидеть с Данечкой иногда? Мне придётся выйти на работу.

– Ой, да ну какая работа?– Мама всплеснула руками.– Что мы, тебя с внуком не прокормим, что ли?

– Нет, мамуль, я так не могу и не хочу. Я прилично зарабатываю, выйду из декрета, деваться некуда. Попробую договориться и частично из дома работать: шеф прямым текстом предлагал удалёнку, и до декрета я отмахнулась, а вот оно как вышло. Посмотрим. Будем надеяться, что всё получится.

– А медицинский центр, где вы всё это делали, наказать можно? Припугнуть судом, так хоть денег тебе подкинут,– предположила мама.

– Я съезжу туда, но не уверена, что это поможет. Лучше буду рассчитывать на себя и на вас, а не на чужих людей.

– Это правильно. Эх, говорила я тебе, что не по–человечески это— через медиков беременеть, но мать ведь никто не слушает,– вздохнула мама в стотысячный раз.

– Тогда не было бы Данечки.

– Тоже верно. Хоть что–то нам хорошее досталось от этих белоручек Корбутов. Хотя и не от них. А знаешь, Лизонька, я даже рада, что Данечка— не сын твоего Костика! Генетика, скажем честно, не фонтан.

– Уже не моего, мама.

– Вот и хорошо, что не твоего. Тебе нужен нормальный мужчина. Настоящий, а не этот юбочник.

– Не начинай. И про нормальных мужчин я тоже пока слышать не желаю.

Я подошла к колыбели сына. Красивый. Невероятно красивый ребёнок— пусть родился не так давно, а уже видно. Всмотрелась в черты лица, оценила ушки, маленькие пальчики на пухлых ручонках, приподняла пелёнку, которой он был укрыт, полюбовалась сладенькими пяточками.

Данечка действительно совсем не похож на Костю. Ни капли. И не будет, как оказалось; не перерастёт, как бывает.

Но это мой ребёнок! И я буду любить и оберегать его. И всё же найду его настоящего папу. Не хватало ещё, чтобы мой сын в будущем случайно женился, допустим, на своей сестре. Мало ли, всякое в жизни бывает.

Как ни хотелось прорыдаться и забыться, а время поджимает. Жить неделю с предателем своей семьи не хочу. Да и вообще, видеть не могу и не желаю. Муж называется! В горе и в радости, в богатстве и в бедности.

Если на то пошло, мы обратились в центр репродукции из–за него. У меня со здоровьем всё прекрасно, а вот его «головастики» по большей части бракованные и ленивые. Так что и вина вся на нём. Я сделала так, как нужно было для семьи. Поэтому чувства вины не испытывала и не собиралась. А вот Костик!

Не успела я вновь накрутить себя и разволноваться, как прилетела Белка. Может, мама ей позвонила, не знаю. Только вот расстраиваться и выносить себе мозг мне уже никто не дал.

– Всё, Лиза, убирай это кислое выражение с лица!– распорядилась подруга.– Ты со своим Костиком столько времени потеряла, все остальные минуты твоей жизни теперь будут счастливыми и радостными. За вещами съездим, швырнём в лицо этому недоверчивому идиоту ключи от квартиры и, громко хлопнув дверью, чтобы по всей квартире трещины пошли, уйдём с гордо поднятой головой. Ты давай, не смотри на меня так, переодевайся иди. В джинсы и маечку откровенную, пусть Мегера сдохнет от…

– Варенька,– укорила мамуля.

– Простите, тёть Лид,– тут же извинилась Варя, но оборотов не сбавила, поторопила меня:– Давай, собирайся скорее, я пойду гляну на Данечку.

Ребёнка она, конечно, разбудила, потом ворковала и нянчилась с ним; мы же с мамой собирали подходящие для переезда сумки. В суматохе и круговерти было не до слёз. А уж потом, когда сели в машину Вари, та заявила, что никуда мы переезжать сейчас не будем, а направимся сразу в больницу, где мне делали инсеминацию. Только и оставалось, что отговаривать эту сумасшедшую.

– Варя, да они нас пошлют и всё,– убеждала я.– Представь, так лопухнуться. Уверена, там даже через суд ничего не удастся разузнать: они наверняка, узнав о случившемся, сразу подчистили все данные.

– Это если через суд. А если не через суд, а умно, по–женски, то всё получится,– не слушала меня Белка.

Её новенькая машинка остановилась на парковке клиники. Я вздохнула. В случае с моей лучшей подругой сопротивление бесполезно. Вечный двигатель в юбке, активная, яркая, энергичная и позитивная до невозможности Белкина Варвара производит на людей незабываемое впечатление и заставляет плясать под её дудку одним взмахом ресниц. Да и как такой откажешь?

– Ладно, давай попробуем. Но это абсурд.

– Абсурд— это сдаваться без боя, Лиза!– сапломбом заявила мадемуазель Танк.– Уних нет шанса.

Мы часто выезжали на харизме Белки, но медицинский центр— крепкий орешек, и я не представляю, что она отчебучит, чтобы его разгрызть.

– Добрый день,– спорога поздоровалась моя подруга, подходя к стойке администратора.

Пытаясь держать себя в руках, облизнула пересохшие губы, назвала свое имя и попросила о встрече с Дмитрием Вороновым, врачом, который делал мне инсеминацию. Мы выбрали его исключительно из–за безупречной репутации и хороших отзывов— которые, как оказалось, совершенно ничего не значат.

– У вас назначено?– равнодушный голос девушки–администратора чеканил каждое слово.

– Нет…

– Дмитрий Федорович, не принимает без записи,– перебила она меня.– Могу предложить вам… хм… в следующем месяце есть окно, двенадцатого числа…

– Так, дамочка, вы, наверное, не поняли,– Варя бесцеремонно вмешалась в разговор.– Дмитрий Федорович нас ждет, ох, как ждет!

– Но позвольте…

– А не позволю. Если он сейчас же нас не примет, в следующий раз мы приедем сюда с полицией.

– Что вы…– девица побледнела и схватилась за телефон.– Да я сейчас охрану вызову.

– Вот же курица!– резюмировала Варя и развернулась ко мне.– Пойдем Лизок, в каком кабинете принимает этот горе–гуру?

– В двадцать шестом,– тихо сказала я.

– Отлично.

Она подхватила меня под руку, и мы направились вверх по лестнице. Добравшись до второго этажа, свернули в узкий коридорчик и оказались прямо перед нужной дверью.

– З-здрасьте!– Белка бесцеремонно толкнула дверь и затащила меня внутрь кабинета. У доктора в этот момент сидела пациентка, нудно перечисляющая качества, которыми должен обладать донор спермы.

– Обязательно харизма,– манерно растягивая слова, говорила она.– Бешеная харизма, как у восточных мужчин, но сам чтобы был блондин. Вы слышите меня?

– Безусловно,– кивал врач со скучающим видом.

При виде нас он заметно оживился, взгляд заинтересованно скользнул по моей подруге и, метнувшись ко мне, тут же потух.

– Что…я…кто вас пустил?

– Администратор!– не моргнув глазом соврала Варя.

– Вот как?

– Именно так,– подтвердила я.

– Занято!– возмутилась посетительница, одаривая нас презрением.– Не видите, Дмитрий Федорович занят со мной. Ждите.

– Он уже вас осеменил?– полюбопытствовала Варя.

– Чего?– нахмурилась дама.

– Если ещё нет, то советую брать ноги в руки и бежать отсюда.

– Это ещё почему?

– А потому… а потому, что этот доктор использует свой биоматериал. Да, да, не смотрите на меня так. Натуральный маньяк. Вы хотите, чтобы у вашего ребенка была такая же лысина, как у него? Гляньте, как сверкает на солнце! Как новый рубль.

– Я хотела девочку,– растерянно пробормотала пациентка.

– Это без разницы,– отрезала подруга.– Нет, ну существуют, конечно, хорошие парики.

– Черт…я, пожалуй…

Женщина нахмурилась, посмотрела на замершего с открытым ртом врача, и, не прощаясь, сорвалась с места и в мгновение ока выскочила в коридор.

– Что вы себе позволяете?– вскричал доктор, ошарашенный не меньше, чем я сейчас.

– А теперь мы займемся вами,– мстительно процедила Варя сквозь плотно сжатые зубы и уселась на нагретое место.

Доктор моментально вжался в свое кресло и затравлено посмотрел на Белку, я даже на долю секунды пожалела его, но лишь на мгновение. Злость и обида вновь накрыли меня удушливой волной, и я заняла соседний стул.

– Помните меня?– сощурилась, обратившись к Дмитрию Федоровичу.– Вижу, что помните.