Дрейф 69. Путевые заметки в личном постмодерне

© Ирина Глотова, 2024

ISBN 978-5-0062-6797-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Марка личной нативной формы 69

Непреднамеренное потенциальное…

Сегодня достигла марки личной нативной формы 69. Завораживает ее знаковое оформление с особенностью суверенно сохраняться даже при развороте на 180*. Капсула, наполненная подлинностью удовлетворения, экзистенциальным концентратом, витальным трансмиттером. Сравню с янтарем, каркасным самородным полимером.

Пожалуй, не буду менять систему отсчета возраста до рубежа 96, где, подозреваю происходит выворот наизнанку.

Итак, режим интактной янтарной капли 69!

Убираю паруса, отключаю навигатор, ставлю в нейтральное положение штурвал – полный дрейф в созданном личной картиной мира Я-пространстве.

Мягко поэтизируя, предшествующее* создание личной картины реальности можно сравнить с личиночной стадией, генерирующей имагинативный капитал; нынешнее Я-пространство – инфратонкая философская материя формы имаго, предельная стадия взрослого развития.

Дрейф, в состоянии которого буду вести путевые заметки, ближе к практике Ги Дебора с его психогеографией непреднамеренного потенциального конструирования, вовлеченное доверительное причастное движение внутренней личной среды в тождественном, но большем пространстве. Потенциал, при этом, эстетическое побуждение. Его скрытые течения, пороговые перепады сформируют мой путь, путь семантизатора пространства дрейфа.

Начинаю новый травелог в режиме дрейфа 69.

====================

* В моей творческой практике это этапы, связанные с темами книг «Клуджелогия», «Композит» и «Блик».

В трёх книгах «Клуджелогия» говорилось о практике держания вместе разделённого, того что зовётся коинсидентальным зумом и приводящим к созданию композита личности.

Композит, по моему личному знанию, не имеет изнанки. Той самой, обратной стороны поверхности, глянец которой по большей части состоит из лжи, блестящей понятности; изнанка же – непонятная, точнее невнятная, судорожная правда, предпочитающая бытие «ниц».

Композит, если его удалось создать, имеет способность бликовать всей своей полнотой, семантизируя вмещающую среду и создавая возможность встраивания в композит более высокого уровня нетления.

Клуджелогическим образом собран композитный материал, создавший 124 страницы бликов нетления в книге «Блик»; из их материала совершенно естественно возникла янтарная капля 69, отправляющаяся в дрейф.

5 мая 2023 года

Позывной 69

Тургор идентичности

Каскады, ветвления, поляризирующиеся контуры ситуативного субъективизма суть составляющие в процессе генерации идентичности. Дефицит ингредиентов порождает упрощенную массовитетную иденти-сшивку в традиционно мифологическом формате, вырождающуюся в провокацию имитационной подлинности с банальной реакцией на стимулы. Причем дефицит этот самоназначенный, по причине пошлой «простоты» картины мира (в моей терминологии – личной системы значимости). «Два прихлопа, три притопа» – вот и вся картина мира с собственной мотивацией и обновлением стремящемся к нулю. Что это? Физика социальной стромы? Или дегенерация в формате эволюции?

Видимо, и то, и другое. Роль играет динамика пропорциональной равновесности, своего рода, тургор идентичности.

Потеря тургора неизбежна, поэтому сохранение стандартного тонуса влечет за собой накопление шума с соответствующим дефицитом ингредиентов идентичности. Неуязвимость, пусть и условную, создают некие точки внутренней самосборки, регулирующие подвижные границы необходимого. Фокусировка поЯтия становится субъектом проектирования эстетического свойства личного проявления. Сброс избыточности в становлении создает картину неуязвимой жертвенности без цепляния и сцепленности с прошедшим, удерживающим нищенские прорехи. Чистый эстезис упругого, невялого внимания, структурно сопрягающий Я с текучестью текущего момента – идентичность, дарящая нынешний дрейф.

В гостях

Если принять во внимание, что гость буквально в переводе с индо-европейского – «тот, кто ест, когда его в знак гостеприимства потчует хозяин», то моё сегодняшнее пребывание «в гостях», то бишь у родителей на кладбище в день своего рождения, приобретает особое звучание, напоминающее исполнение саундтрека на органе. Банальность обыденности в контексте хоральной плотности фактуры. Если потчевать, это оказывать честь, то способность ее принимать и соответственно иметь суть непременное условие БытьГостем. Сегодня я в подлинных гостях, честь имею!

Препятствуя деформации

Тупой беспорядок. Различаю острый, когда четко виден ритм нарушенного и приведение в упорядоченность уже ощущается в пространстве беспорядка.

Так я о тупом. Руинизированная захламленность остатками былых активностей любого свойства, когда и активности имели хламные оттенки.

Неделю назад завершила Черногорское путешествие и, естественно, нахожусь в зоне тупого беспорядка. В ежедневной практике использую защитную степень отстранения, наполненную холодным интересом. Но! Временами хочется выть, по-волчьи, дрейфуя и одновременно препятствуя деформации.

ПОЛУЧАЕТСЯ

Трек генерации мысли в пространстве действительности создает текстуру личной картины мира. Пути создания мыслей – контакты с вмещающей средой, предполагающие возможность чтения ее дизайнерского решения, при том, что дизайн пенистой нарезки апофеничен. Ячеистые сегменты причудливо соединяются в точках подобия. Личная картина мира, реальность, подобна творящей ее личности. Получается, дрейф в действительности это твой реальный путь адекватности. Возможен формат топи…

Творишь и творишься

В уникальном, по историческим погодным меркам, холодном майском Московитском погружении творю костерок. Чаща леса, тишь с вкраплением скрипучего дуэта гнутых берез. Мысли о силах, господствующих в бытии. Четко опознаю лишь одну – силу хаоса… все иное, случайные сцепки ее последствий с различными временными накоплениями, это и есть системы.

Сцепки избирательной проницаемости (иногда их именуют мембраной) творят Форму подлинности в попытках минимизировать свободную энергию, то бишь хаос. Сложно устроенная форма не претензия на замысловатость, что может показаться при поверхностном касании, но дополнительное измерение намерения сохранить избирательность предпочтений с уклонением от неприемлемых последствий. Одновременно повышается порог доступа примитиву шума и понижается ограничение к подлинному когерентному сонастрою. Сложность идентичности с сюжетной динамикой возникает через сплетение пороговых перепадов. Творишь их и ими творишься освобождаясь.

Отстраненность в остранении*

Эффект конденсированного состояния отстраненности – особая составляющая идентичности.

Понравилось признание в свежем майском интервью Бориса Гройса – «Что касается меня лично, я не ощущаю себя связанным вообще с какой-либо идентичностью. Я не ощущаю себя мужчиной, белым, русским; даже, к сожалению, не ощущаю себя старым – кем я являюсь.» Тот самый конденсат отстраненности вне привязки традиционным параметрам создает уникальную интеллектуальную добавленную стоимость личности, позволяющую быть на максимально возможной высокой точке обзора реальности.

Конденсат в пространстве умной границы, созданной сплетением контекстуальных грануляций. Богатство потока сопряжения с вмещающей средой зависит от способности творить контексты через остранение (сотворение заново через удивление) привычного вне эксплуатации банальности. Неприемлемое, при этом, суть некий палимпсест с наносимыми на него красками доброжелательности или адаптационно-сущностной адвокатуры.

Конденсированная идентичность парит облаком в пространстве Umwelt, дрейфуя в остранении.

====================

* По-Аврелиевски, «наедине с собой», то бишь в личном когнитивном пространстве, организованном по периметру контекстуальным плетением самости, условно дрейфую, называя из себя самой окружающие явления (по природе своей глухонемые). Это и есть практика остранения.

lancea

Ланцетовидные крылатки, то бишь юные семена ясеня, в закатных лучах создают веяние прозрачной потенции, ясеневую ауру сего майского вечера.

Крылатый lancea – то ли вектор, то ли идентификационная составляющая прописи пространства надёжности, то ли поэтический оттенок моей личности…

***

Созерцая безграничность времени и множественность человеческих особей, прихожу к осознанию, что мое существование не имеет никакой важности, более того – оно ничтожно. Оттого пытаюсь обезболиться, точнее, обезничтожиться в каскаде импульсов создания уникальной текстовой self-identity.

Кремационный балет

«Симфонические танцы» Рахманинова в Зарядье – вчерашний концерт раскрылся еще одной трансляцией остранености в пространстве Umwelt. Тончайший контакт с деланием личности композитора произведением искусства. Подлинный науистический балет остраненой пластики кремации.

Примериваю к себе третью часть. Но нет, мой кремационный балет в «Одиноком пастухе» Джеймса Ласта.

Обезничтожиться

На предыдущей странице дерзнула совершить диагностику потребности создавать тексты. Ощущаю себя зрителем в ложе театра Реальности, абонемент в который продлевается или, точнее, длится и длится. Аплодирую словами текста в полной солидарности с замечанием Т. Венцлова – «Ведь не понятно, как уловить собственную самость. Не в зеркало же смотреть! Наверное, я скажу так, что есть несколько книг, есть тексты, которые я сочинил, вот это и есть я.» Я-многомерность текучей динамики структурно-симфонического сопряжения с Реальностью.

Аплодируя в остранении, разрушаю (демонтирую) ложу и само аплодирование претворяю в демиургический акт; пересобираю сценарий согласно своей идентичности – это и есть обезничтоживание через поЯтие* в Umwelt.

====================

*ПоЯтие в моем контексте – включение в свое Я динамики структурно-симфонического сопряжения с Реальностью.

Невзначай в чай

За утренним чаепитием дождинки сеются по кромке стола и невзначай влетают в чашку с чаем, так… невзначай в чай.

Размышляю о разнице между буквальностью и живописной условностью с её особой системой действенности импровизации.

Моя личная страннота и чудинка импровизационного солирования творит новые мерности репертуарного мотива идентичности. Периодически возникающая будто бы финальная компактность не завершается именно незавершенностью струения у-словности, длится, создавая из слов собственный космос.

валентность* дрейфующего наблюдателя

Ясеневые кроны в заоконье, принимая волны перепадов изменяющегося ветра, смещаются облачно-зеленой громадой то влево, то вправо; вплетаюсь и я в дивное покачивание естества своей кроной мыслеобразов. Чувствовать действие – моя марка дрейфующего наблюдателя.

Действие в смысле предельно ясной творческой деконструкции до подлежащего логического уровня его причин и последующей сборкой того, что иногда зовется пониманием. Получается собранная по своему подобию личная крона мыслеобразов.

Посматриваю выше ясеневых вершин, а там муар облачной протяжной размытости и пространство сини на северо-западе. Вплетаюсь согласно марке и повышаю валентность…

==================

* Способность образовывать соединения той или иной структуры.

легко расходуемая часть

Читаю текст корреспондента New Yorker Люка Могелсона, который провел две недели на небольшой военной позиции. Текст называется репортажем, но для меня он антропологическое полевое наблюдение, на котором можно по-Ремарковски выстроить роман о выживании.

Для выживания нужен минимум, более того, нужен сброс общезначимой «косметики» вплоть до имени. Работает кличка (позывной), оттого что точно идентифицирует твою выживательную суть, работает умение копать и закапываться в землю, работает первичный навык использования железа и все!

Автор замечает – « Термин infantry («пехота» по-английски) происходит от слова infant – «младенец». Пехотинцев низшего звена так начали называть в XVI веке. Пять веков спустя они остаются самой легко расходуемой частью армии.»

Статус «легко расходуемого» порождает инфант-практику выживательности до поры глубоко запрятанной в каждом из нас. Читаю текст в нарастании волны судорожной реакции неприятия и проклятия всем инициаторам оживления инфант-хтони; уже больше года состою из этих волн. Люк Могелсон отличный журналист!

Выглянула в окно (нахожусь в Москве), а там в траншее реконструируемой теплотрассы рабочий поправляет на ноге портянку…

принцип функциональной когерентности

Читаю у Б. Мадьяра и Б. Мадловича в их двухтомном исследовании анатомии пост-коммунистических режимов об особенностях оформления присутствия ближнего круга политического лидера в его особо значимых моментах. У Орбана это вип-ложа футбольной арены, у Шрёдера VIP-ложа на стадионе футбольного клуба Hannover 96, Российский лидер устраивает сбор «группы чаепития» у самовара.

Что-то здесь напоминает о принципе функциональной когерентности. Предполагаю, динамика содержимого сосудов ОрбанаШрёдера пунктирно отсылает к вип-ложе гладиаторской арены Коллизея, «группа чаепития» с самоваром вазой (в форме вазы), что по народной примете означает – дом полная чаша, к элитности марки «из грязи в князи». Коннектома гугнивой невнятности «полной чаши», где самовар раздувают сапогом, «потехи ради», в пространстве дизайнерского классико-барочного гибрида воспроизводит функционал княжеского удовлетворения на просторах северной Азии. Федор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», добавляет оттенок практики удовлетворения в виде «ассортимента методов полусвета».

От чтения двухтомника отвлекло известное событие 24 июня 2023 года по имени «марш справедливости». Отвлекло и одновременно продемонстрировало еще один оттенок функционала с диагностированием сути события – инфекция передающаяся половым путем.

Подцепил Патрон бактерию в своих безудержных тотальных мировых пенетрациях, функционально-когерентно…