Один вечер в Аду
Всё же стоит отдать должное Майклу: он был упёрт и непреклонен в своих словах, поступках, да и в жизни. Прошло уже три дня из семи, отмеренных мне на совершенно ненужные раздумья. Три дня, как сводящая с ума вечность. Три дня одиночества и тоски по самым желанным руками и губам. Моё сердце проламывало рёбра, колотясь каждый раз от осознания того, что я не увижу Тёрнера до истечения этого идиотского срока.
Обычно мой сарказм был направлен в сторону даже самых близких людей, но только сейчас я поняла суть фразы о том, что словом можно убить: неосторожным, необдуманным, глупым. Можно растоптать ростки самого нежного и трепетного чувства, которое ты так заботливо выращивал, оберегая от посторонних глаз и невзгод. Я недооценивала силу своих слов. И силу его чувств. Глупая, глупая маленькая Сара.
Я сидела за столом в своей спальне, бездумно пялясь в одну точку в окне. Внизу раздался звонок телефона, и мамин голос вернул меня в мою опустевшую реальность. Я лениво встала и осознала, как долго просидела на одном месте: по ногам бегали форменные ежи, прокалывая каждую частичку. Спасибо, кровоток, что напомнил о себе. Ты мне ещё пригодишься, пожалуй.
Мама протянула мне телефонную трубку и ласково чмокнула в макушку, слегка приобняв за плечи. Мы пока не настолько наладили с ней близкий контакт, но, думаю, она догадывалась о причинах моих перепадов настроения. Только в её запрограммированном сознание лучшей поддержкой было молчать о проблеме, а не говорить о ней вслух. Как и в случае с моим отцом. Возможно, мне тоже следует научиться молчать и вовремя прикусывать язык, не связанный с речевыми центрами в мозгу. Да уж, бесспорно, разговоры – это наш семейный конек.
– Сара, приём! Ты тут? – голос Адель звучал достаточно встревоженно.
– А, что? Да, тут я. Просто задумалась немного.
– С какой стороны говорить в трубку? – она засмеялась. – Ладно, знаю, о чём ты там задумалась, поэтому я решила проявить свои лучшие человеческие качества и в знак женской солидарности зову тебя оторваться и немного развеяться сегодня вечером.
– Только ты и я? – недоверие просквозило в моем тоне.
– Я так подумала, что давно мы не собирались все вместе. Как раз последняя наша коллективная вечеринка была на твой день рождения, который закончился не очень здорово, как мне кажется. Так что, позволь, исправить ситуацию.
– Неожиданное, но приятное предложение. И очень заманчивое, – я грустно улыбнулась.
– Отлично! Тогда встречаемся в «Тоддс» в восемь.
– Адель, это же бар! – я перешла на заговорческий шепот.
– Всё в порядке, нас пустят. Помнишь, я говорила о двери, которые мне по силам открыть – это одна из них. Просто потанцуем, оторвёмся. Маме можешь сказать, что уехала к нам ночевать, а я предупрежу прислугу, если будут звонить.
– Да ты всё продумала и отрезала мне все пути к отступлению, – я рассмеялась.
– Ты правильно поняла, детка, – Адель тоже повеселела.
***
Почему-то вся идея показалась мне довольно безобидной: ведь мы снова соберёмся нашим узким кругом. Я мысленно улыбнулась тому, что единственный, кого могут не пустить ни за какие деньги мира – это Бобби Тёрнер. Какие же они разные с Майклом: такое ощущение, что кто-то из них приёмный. Других объяснений у меня просто нет. Но Бобс – отличный парень, просто сам ещё не знает об этом. И очки бы ему сменить на нечто менее массивное. Стоит им заняться на досуге.
***
Если уж и страдать по парню, то делать это в красивой одежде. Мой выбор пал на тёплое голубое платье длиной до колена, достаточно вызывающим разрезом до середины бедра и с широким ремнём на талии, а замшевые полуботинки на каблуке, которые завершали образ, делали мои ноги визуально ещё более длинными. Окинув беглым взглядом отражение в зеркале, я была почти довольна увиденным. Осталась пара штрихов: легкий макияж с графичными стрелками и небрежные локоны, осыпающиеся на мои плечи. Да, я была по-прежнему грустной и подавленной, но чертовски сексуальной. И молила Вселенную, чтобы сегодня вечером там внезапно оказался мой Дракон. Мысль была достаточно смелой и маловероятной в реализации, но почему бы и нет?
Попрощавшись с мамой, я вышла из дома. Мой преданный Додж вёз меня в вечер развлечений и танцев, как я хотела и думала.
Но если бы знать всё наперёд. Если бы знать.
***
Когда я подъехала к бару, ребята уже стояли у входа в ожидании. Кэнди, словно морской полип, приросла к Морингу всем своим телом, заглядывая в его лицо, словно покорная жена восточного султана. Боже, на это невыносимо было смотреть без слёз.
Но кто я такая, чтобы судить?
Дерек безуспешно пытался клеить Адель: теперь я уже понимала патовость ситуации, но у него не было шансов в этой войне. Бобс стоял чуть поодаль ото всех, пиная подтаявший снег своими ботинками и нервно засунув руки в карманы куртки. Стоит отметить, что соскучилась по этим людям. В последнее время я разрывалась между учёбой и нашими отношениями с Майклом, упуская из виду других людей, которым я небезразлична. Я надеялась на это.
– Привет всем, – я подняла руку в приветственном жесте, немного помахав ею.
– Роскошно выглядишь, детка, – Адель с восхищением посмотрела на меня, отчего я слегка смутилась.
– Да, Сара, ты сегодня очень красивая, – Бобби застенчиво пробурчал себе под нос, чтобы услышало как можно меньшее количество людей.
– Спасибо, Бобс, – я мило улыбнулась в ответ.
– Так, не знаю, как вы, детишки, но я планирую оторваться, – Дерек с горящими глазами взял опешившую от такого натиска Адель за плечи и повёл к входу.
Мы, смеясь, последовали за этим бунтарём и сыном шерифа в одном лице.
Вечер пролетал незаметно: Дерек, весёлый и изрядно пьяный от нескольких бокалов пива, рассказывал скабрезные анекдоты, активно жестикулируя. При очередной байке, которою он вещал, казалось, целую вечность, путая детали и пересказывая одно и тоже по несколько раз, Дерек так сильно увлёкся, что чуть не выбил из рук официантки тяжеленный поднос с грудой наполненных выпивкой бокалов. Адель грациозно танцевала возле столика, потягивая разноцветный коктейль с зонтиком; Бобби ковырял уже давно остывший стейк, а парочка влюбленных в Люка Моринга людей обжималась в углу столика, чем уже порядком выбешивала.
Я не заметила, как отпустила свои мысли и наслаждалась этим вечером в компании бокала безалкогольного пива и картошки фри.
Я сидела рядом с Бобби, который отчаянно пытался совладать со своей едой, не совсем умело пользуясь столовыми приборами. Очередная попытка закончилась счастливо для его стейка, который улетел из тарелки, и плачевно для моего платья: жирный остывший кусок приземлился прямо мне на колени.
– О господи, Сара, прости, прости! – он в панике бросился ко мне.
– Бобби, – я выставила руку, останавливая поток извинений, – всё в порядке, просто забери это с меня и дай дойти до уборной.
Чертыхаясь и предвидя невозможность отмыть это недоразумение с любимого кашемирового платья, я шла в сторону тёмного коридора с характерными указателями.
По пути я столкнулась с какой-то угрожающе неприятно компанией парней, но была слишком поглощена мыслями об испорченном наряде и пролетела фурией мимо. Уже закрывая дверь туалета, я услышала какие-то едкие комментарии на мой счет.
Я зашла в женский туалет, который оказался на удивление пустым: даже в кабинках не было никаких признаков жизни. Мигающие галогенные лампы и чёрно-белый кафель делали это место ещё более пугающим, но у меня не было выбора. Включив воду, я немного задрала подол, пытаясь минимизировать потерю. С усердием золотоискателя я тёрла пятно на платье и краем глаза заметила какое-то движение за своей спиной. Следом я услышала щелчок замка в двери, и по моей спине пробежал липкий ужас, от которого кончики пальцев похолодели и онемели, даже под теплой водой.
В отражении зеркала на меня уставились две пары хищных мужских глаз.
– Привет, енот-полоскун, – высокий и плечистый блондин оскалил свои зубы, глядя на мое задранное платье.
– Ха, точно подмечено, бро, – второй, коренастый брюнет, толкнул приятеля плечом, одобрительно кивая.
Я нервно сглотнула, не смея издать ни звука от сковывающего мое тело страха, и развернулась лицом к голосу, вжимаясь поясницей в умывальник. Огромные мурашки бежали по спине от того, что я увидела следом. В руках незнакомца блеснул нож-бабочка. Я на секунду закрыла глаза, ожидая самого страшного, и по моей щеке побежала теплая полоска влаги. Я сделала шаг в сторону двери, но тут же пара рук пригвоздила моё тело обратно к тумбе раковины, с силой удерживая запястья, от чего они начали неметь.
– Ты уже уходишь, красавица? Мы же даже не познакомились как следует, – казалось, ублюдок смакует каждое слово и наслаждается звуком собственного голоса. – Эй, Трэй, давай посмотрим на товар? – брюнет кивнул в сторону вооруженного друга.
Я снова сделала усилие и дёрнулась всем телом, пытаясь вырваться из стальной хватки, за что получила резкий удар под дых, выбивший весь воздух и заставивший меня согнуться пополам от резкой боли. Я тихо всхлипнула и подняла голову, глядя в глаза этим животным: в них не было ничего, кроме желания обладать, унижать и причинять боль. И на секунду я вспомнила взгляд Тёрнера в том переулке – он был совсем другим. Майклу не приносило удовольствия то, что он делал. В отличие от этих двоих. Слёзы хлынули из глаз, а я пыталась выдавить из себя хоть один звук, но горло сжало плотным кольцом ужаса, который только нарастал. Глядя на моё испуганное и искаженное болью лицо, они смотрели и смеялись, словно гиены, наслаждаясь моими страданиями.
– Пожалуйста, отпустите, – я прошептала через силу, чем вызвала новую волну смешков.
Блондин подошёл ко мне вплотную, уперевшись острием ножа в ложбинку между моей груди, от чего я задержала дыхание и сильнее зажмурилась. Ему не понравилось, и он схватил моё лицо пальцами, заставляя смотреть.
Как они могут получать удовольствие от таких нездоровых злосчастных поступков? Как они могут причинять боль другому человеку и обращаться с ним подобным образом?
– Мне очень любопытно посмотреть, что ещё скрывается под этими милым платьицем, – продолжал Трэй, указывая на мою одежду, которую он разрезал своим ножом. Я издала сдавленный крик, отчего этот урод одним движением разорвал горловину платья, прижимая меня своим туловищем к раковине. Я чувствовала, как его брюки напряглись.
– Больной ублюдок, – злобно прошипела я, давясь страхом и слезами.
Следующий удар пришёлся по моей щеке, отчего я схватилась за лицо, отвернув голову. Блондин схватил меня за горло и следующим рывком ножа разрезал мой бюстгалтер, оголяя грудь. Я дёрнулась снова, пытаясь закрыться руками, но он только усилил свою хватку вокруг моей шеи.
– Шшш, милая, всё хорошо, тебе понравится, как и мне, я уверен, – я слышала, как звенит пряжка ремня и расстегивается молния на джинсах.
– Эй, бро, выйди пока, покарауль дверь, а то там уже кто-то недовольно ворчит. Второй раунд будет твоим.
– Ну почему снова ты первый, а? – Низкорослый возмутился, но покорно послушал. Я видела, как он жадно облизнулся, глядя на меня через плечо и выходя.
Я закричала, моля остановиться, но это, казалось, только ещё больше раззадорило блондина. Я брыкалась изо всех сил, а затем он просто повалил меня лопатками на холодный кафельный пол женского туалета, придавив коленями к полу.
В глазах снова все потухло от удара по лицу: я почувствовала, как кровь солоноватой и теплой струйкой проникала в мой рот. Звук его спущенных штанов наполнил меня ужасом, но не так сильно, как ощущение его члена, прижатого к моему нижнему белью. Мне ничего не оставалось, как закрыть глаза. Все было кончено.
На задворках моего сознания, казалось, покинувшего меня секунду назад, я услышала
звук срывающейся с петель двери, улетающей в сторону кабинок, проламывающей тонкие перегородки.
Я могла только различить шум мужских голосов, чьи-то ноги в грубых чёрных ботинках, летящие прямиком в голову сидящего на мне урода.
Всё происходило так быстро, что мелькали лишь яркие вспышки: голубые глаза и кудрявые волосы, нависшие над моим лицом; руки, поднимающие меня с пола и накидывающие куртку мне на плечи.
– Сара, посмотри на меня, ты в порядке? Он что-то успел сделать? Сара, очнись! – голос Вишни разлетался в голове, словно в длинном туннеле. Я мотала головой, захлебываясь слезами и дотрагиваясь до своей разбитой губы.
Боковым зрением я видела какое-то движение в стороне кабинок. Аарон и обезумевший от злости Майкл вбивали в пол голову моего мучителя. Тёрнер орал во всё горло, с каждым ударом ломая кости на лице блондина, чьи волосы промокли от багровой крови.
Мой Дракон выламывал уже еле дышащим туловищем садиста двери кабинок и вбивал его ногами в стены и пол. Аарон хватал обезумившего от ярости Майкла за плечи, пытаясь не попасть под удар, оттаскивая его в сторону. Вишня, аккуратно обнимавший меня за плечи все это время, понял, что Хилл не справляется, и попытался успокоить Майкла, так же вкрадчиво говоря ему отойти.
– Бро, он уже еле дышит, не козли. Не делай глупостей. Сара в безопасности, отойди, – он с грацией кошки подлез под руками Тёрнера и с усилием оттолкнул его к проему выбитой двери.
Моё тело било сильной дрожью, и я еле держалась на ногах, глядя на то, как по мокрому полу разливались багровые лужицы. И только сейчас увидела взгляд Майкла – полный боли и раскаяния.
– Тёрнер, забирай Сару, мы разберёмся с этим шлаком, – Аарон буднично и спокойно произнес это.
Майкл сократил расстояние между нами за считанные секунды, подхватывая меня под коленями и водружая на руки. Я не помню, как он вынес меня из бара, но слышала, как вырывается из груди его сердце, как он тяжело дышит, и как запах моря смешался с запахом крови. И мне было уже все равно, потому что я была в его руках, которые уносили от этого ада.
– Маленькая, прости меня, – он говорил это шёпотом, повторяя как мантру.
Перед глазами все поплыло и почернело, опуская меня темноту.
Чего ты хочешь?
Я проснулась от ноющей боли в области живота и лица: разбитая нижняя губа саднила и делала невыносимым каждое движение. Ранка успела подсохнуть и затянуться, но стоило мне поморщиться, как я ощутила привкус крови. В сознании снова пронеслось лезвие ножа, чёрно-белый пол женского туалета, по которому кругами расходились красные разводы.
С содроганием я открыла глаза и не сразу поняла, где нахожусь. Определенную ясность внесли золотые багеты на стенах и чертова лепнина на потолке – дом Морингов. За окнами ярко светило солнце, пробиваясь сквозь неплотно задёрнутые шторы. Значит, уже утро или день, и я проспала всю ночь. Поднявшись на локтях и ёжась от боли, я оглядела комнату и увидела мирно спящего Тёрнера.
Он лежал на небольшой софе на спине напротив кровати: его левая рука покоилась на кубиках идеального пресса, а правая безвольно свисала с края. Медные волосы, в которых играли солнечные лучи, растрепались и упали на закрытые глаза. Грудь Майкла плавно поднималась и опускалась под чёрной футболкой. И если бы меня спросили, что я делаю сегодня вечером, то без колебаний ответила: «Рожаю ему детей» – он прекрасен. И он спас мне жизнь. Майкл Тёрнер – мой Ангел-Хранитель, без которого жизнь не имеет смысла.
Прямо сейчас я хотела вскочить с кровати и зацеловать его до смерти, но вид моего спящего Дракона обезоруживал, и все, что мне оставалось, просто наслаждаться им и наблюдать, изнывая от тоски по его губам.
Приподнявшись на локтях, я с нескрываемым восхищением любовалась мирно спящим Майклом, на мгновение забыв обо всём ужасе, который произошёл вчера. Это могло бы продолжаться целую вечность, если бы боль снова не напомнила о себе – заныло в области рёбер и живота. Я тихо чертыхнулась себе под нос, сгибаясь пополам и держась руками за бок. Воспоминание о прошлом вечере вспышками возникали перед глазами, стирая благостную улыбку с моих губ и возвращая тревогу, ужас и боль от пережитого. Я замотала головой, прижимая руки к пульсирующим вискам, в попытке избавиться от этого липкого и затягивающего, словно трясина, ощущения беспокойства. Обняв свои колени и усевшись на кровати, я осознала, что на мне нет моего платья. Нужно будет сжечь его, как только увижу. На мне была свободная серая футболка, доходящая до середины бедра. Я заглянула под ворот и обнаружила, что под тканью совершенно голая.
Интересно, кто вчера меня раздевал? Мне нужен душ. Я хочу скорее смыть с себя всю эту безумную ночь.
Осторожно спустив ноги с кровати, стараясь не потревожить сон моего спасителя, я пробралась на цыпочках в сторону ванной. Оказавшись внутри и, наконец-то, взглянув на себя в зеркало, снова вспомнила картину того непоправимого, что могло произойти. Схватившись за тумбу умывальника, я шумно втянула воздух и выдохнула. Внутри все сжалось от одной мысли, что секундой позже мог сделать со мной этот ублюдок.
И как Тёрнер узнал, что я буду в баре? Господи, его глаза и голос полный боли.
В горле предательски запершило от подступающей тошноты, а в глазах стояли слёзы. Но сейчас я в безопасности больше, чем когда-либо. Я сняла футболку и осмотрела свою кожу: от удара в живот по телу расползался сине-фиолетовый синяк, расположившийся чуть выше пупка; на запястьях горели красно-голубые кровоподтеки, а на бёдрах красовались зеленовато-синие синяки. Голове досталось не меньше: припухшая, свезённая левая скула и разбитая нижняя губа завершали этот памятник необоснованному насилию в лице Сары О’Нил.
Несколько минут спустя, горячие струи душа прятали мои слёзы и унимали мелкую дрожь, проносящуюся по всему телу.
Я вышла из ванной, замотавшись в полотенце, с волос понемногу стекали капли воды, оставляя мокрые следы на плечах и спине, вызывая мурашки. Майкл уже проснулся и сидел на софе, сосредоточенно глядя в окно, барабаня пальцами по подголовнику. Он обернулся, услышав щелчок ручки двери.
– Привет, маленькая, – его глаза лучились нежностью, а вкрадчивый низкий голос уносил всю мою боль в момент.
Мы синхронно двигались навстречу друг к другу, сокращая дистанцию между нами до минимальной. Оказавшись рядом, Майкл обеими руками взял моё ещё влажное от воды лицо и усыпал его нежными, невесомыми поцелуями, от которых кружилась голова, и земля уходила из-под ног. Он целовал каждую ссадину и каждую ранку, отчего я невольно жмурилась и тихо вздрагивала.
– Прости меня, Сара, я такой идиот. Беспросветный кретин, – он шептал, целуя мои губы с болезненным надрывом в голосе, что я чуть не задохнулась от эмоций, накрывших моё тело и разум.
– Майкл, прости меня, я так глупо себя вела, прости меня, прости, прости, – я прижималась к его груди всем телом и запускала пальцы под ткань футболки, проводя подушечками пальцев по его спине.
Тёрнер подхватил меня за бёдра, а я, задыхаясь от ощущений, обвивала руками его шею, пропуская пряди мягких волос между своими пальцами. Полотенце предательски свалилось вниз, оголив мою грудь. Не разрывая поцелуя, Майкл отнёс меня на кровать и аккуратно уложил на спину, прижимаясь ко мне всем телом. Я поддалась бёдрами навстречу, изнемогая от желания его тепла и любви. Его язык проникал в мой рот, нежно лаская, боясь причинить хоть каплю боли. Я тихо простонала ему в губы.
Внезапно он чуть отстранился, удерживаясь на локте, и посмотрел на меня внимательно и серьёзно, проводя большим пальцем по моему лицу и линии подбородка.
– Я не могу изменить того, что произошло, но я хочу, чтобы ты знала: я порву любого, кто посмеет дотронуться до тебя, О’Нил. Потому что я хочу быть с тобой. А чего хочешь ты? – устроившись так, чтобы наши лица были близко друг к другу, я провела рукой по его волосам.
– Я хочу тебя. Только тебя. С того самого дня, как увидела твою нахальную рожу. И мне не нужно время, чтобы понять, что я влюбилась в тебя по уши! – я покраснела от того, как это прозвучало.
Я действительно только что ему призналась в любви и сказала это вслух?
– Я тоже тебя хочу. Очень сильно, – с этими словами Майкл наклонился и поцеловал меня, долго и глубоко. Это был страстный поцелуй, который вновь разжег огонь между нами.
– Тогда чего ты ждешь, Тёрнер? – простонала я, и он провёл руками по всему моему телу.
Не теряя ни минуты, не колеблясь, он начал целовать каждый дюйм моего тела – нежно и чувственно. Майкл спустился вниз по моему животу, обратив внимание на синяки, отчего в его взгляде проскочила минутная боль, и он зажмурил глаза. Мгновением позже он оказался между моих бедер.
– Майкл, пожалуйста, – простонала я, чувствуя, как бьётся моё сердце.
Я почувствовала, как его язык проник внутрь меня, молниеносно разгоняя электрические разряды по всему моему телу. От этой близости сносило крышу и немели кончики пальцев.
– Боже, Майкл, – всхлипнула я, отзываясь на его ласковые и нежные ласки. Я слегка вздрогнула, осознав, что всё это происходит с нами прямо сейчас. После всего того, что мы пережили. Глядя ему в глаза, я могла сказать, что он тоже это осознавал.
Но Тёрнер не произнёс ни слова. Да ему и не нужно было этого делать. Он просто сильнее прижался своим языком к моему сгустку нервов и скользнул пальцем внутрь меня. Я простонала, вцепившись в его волосы и сминая простынь под собой.
Горячий язык Майкла ласкал мой клитор, а палец всё глубже погружался в меня. Другой рукой он крепко держал меня за бедра, пока напряжение внутри нарастало с геометрической прогрессией. Было так приятно, когда он прикасался ко мне языком.
Я хотела быть желанной только для него.
Майкл аккуратно ввел второй палец, наблюдая за моей реакцией, и чуть прибавил темп, находя чувствительные точки внутри меня снова и снова. Мои глубокие вдохи превратились в короткие легкие стоны, а чувство приближающейся эйфории сводило с ума. Я путалась пальцами в его медных волосах, притягивая ближе к себе, и подавалась навстречу при каждом его движении, от чего возбуждение стало еще сильнее.
Судя по его стонам, он наслаждался этим почти так же, как и я. Когда пальцы и язык Майкла стали двигаться еще интенсивнее, мои конечности непроизвольно дернулись от внешнего и внутреннего возбуждения. Это чувство было чистым блаженством.
Растущее внутри меня удовольствие стало невыносимым. Я почувствовала, как мои глаза закатились, а тело дернулось вверх, когда внезапный прилив восторга охватил меня, заставив закричать, когда оргазм поглотил все мое существо. Я смотрела, как мой Дракон в последний раз целует мои складки и вокруг них, и это чувство начало спадать.
Майкл снова оказался рядом с моим лицом, глядя, как я прерывисто дышу. Руками он укутывал меня в одеяло, пока моим сознанием завладела приятная усталость и сонливость.
– Отдыхай, маленькая моя, достаточно пока с тебя на сегодня, – не открывая глаз, я чувствовала, как он довольно улыбается.
Майк лег рядом, разворачивая меня спиной, и я позволила ему обнимать меня. Я ощущала его возбуждение, но он ничего не предпринял и не настаивал.
– Сара О’Нил, я влюбился в тебя, как мальчишка, – ласково прошептал он мне на ухо.
Майкл нежно поцеловал меня прежде, чем я провалилась в глубокий сон.
Это был не кошмар, а прекрасный и сказочный сон, в котором грозный чёрный Дракон охранял свою нежную и маленькую принцессу.