Read the book: «Любовь под запретом», page 2
Глава 3
Виктор
Просыпаюсь медленно, чувствуя себя отдохнувшим. Почему-то дневной свет бьет в глаза. Я смог уснуть, да еще среди бела дня? И тут вспоминаю юную массажистку. Открываю глаза, осматриваюсь. Ее нет в помещении. Ушла. Присаживаюсь на кушетке. С удивлением понимаю, что в данный момент боли нет, она прошла. Встаю, но все же беру трость. Еще рано экспериментировать. Нужно терпение. Принимаю душ, одеваюсь. Выхожу в коридор и натыкаюсь на Севу.
– Где она?
Смотрит на меня внимательно, отвечает:
– Отвезли домой.
Уже уехала? Озвучиваю свое решение:
– Она мне нужна.
– Я нанял ее.
– Ты не понял. Она нужна мне рядом все двадцать четыре часа. – Брови Севы поднимаются вверх, но он молчит. – И еще, все о ней пробей. Не хочу сюрпризов…
Алиса
– Как это двадцать четыре часа? А работа?
Удивленно смотрю на нашего главврача.
– Тебе придется уволиться, – сообщает Семен Семенович. – Алиса, это большой шанс. Всего лишь на месяц – полтора. Он очень щедро заплатит. Даст тебе свою протекцию. Ты сможешь поступить в любое учебное заведение.
– Я уже документы подала, – признаюсь. – Жду результатов.
– Ах ты моя умничка! – Он сжимает мои плечи. – И что же ты молчала?
– Не хотелось заранее говорить, пока не сдам экзамены.
Он вздыхает.
– Тем более, девочка, тебе в больнице делать уже нечего, – улыбается. – Пока что. Вот когда станешь врачом, добро пожаловать! А сейчас советую принять предложение господина Сергеева. Только, пожалуйста… Соблюдай субординацию. Для твоей же пользы.
– Семен Семенович, вы опять за старое! – говорю с укором.
Он вздыхает:
– Тревожно мне. Я твоей тёте обещал присмотреть за тобой. Да, да, знаю, ты взрослая – не смотри так на меня. Но совсем неопытная.
– Будете так опекать – не будет опыта, – замечаю.
– Так-то, да.
Решаюсь:
– Семен Семенович, я, пожалуй, приму предложение. Мне было приятно с вами работать. Я многому научилась у вас…
Алиса
Утром рано за мной приезжает машина. Вадим помогает сгрузить мои вещи, и мы едем в особняк Виктора Сергеева. Вадим провожает меня до выделенной мне комнаты. Просторная. А дом просто огромный. Столько комнат. И сад. Выглядываю в окно. Просто потрясающий сад! Выхожу прогуляться, не в комнате же сидеть. Иду по мощенной дорожке, осматриваясь по сторонам, деревья, цветы, даже оранжерея. Хочу взглянуть, что там. И тут слышу позади шум и тяжелое дыхание. Оглядываюсь. Собака!!! Я никогда не лазила по деревьям вообще, но сейчас забралась очень быстро.
– А-а-а! Помогите! – воплю в полной панике. – Помогите!
О, Боже! Как страшно! Собака внизу лает, поднимается на задние лапы, будто достать меня хочет.
– А-а-а! – зажмуриваю глаза. Как глупо. Вот и смерть моя пришла…
Не сразу понимаю, что собака перестала лаять, пока не слышу голос.
– Зачем ты туда забралась?
Открываю один глаз, смотрю вниз. Высоко! И еще крепче за ствол дерева руками хватаюсь.
– Эй, как тебя там.., – окликает меня мужчина. Это Виктор Сергеев. Собственной персоной. А собака сидит рядом. Дышит, высунув язык, и на меня смотрит.
– Пожалуйста, уберите собаку! – молю.
– Боишься собак? – уточняет.
С воплем признаюсь:
– Да!
– На место! – дает Сергеев команду собаке, и она убегает. Потом смотрит на меня: – Спускайся.
Смотрю вниз. Ноги и руки дрожат.
– Я не могу…
Он холодно глядит, а взгляд злой. Спешу пояснить:
– Здесь высоко.
– Всего два с половиной метра. Ты тратишь мое время.
– Вы разве мне не поможете? – спрашиваю с надеждой.
– Я что, спасатель?
– Но людям на мосту вы помогали.
Цыкает. Уходит в сторону оранжереи. Ну вот, и как теперь я слезу?
Аккуратно, держась за ствол, сажусь на ветку и спускаю ноги. Все равно высоко!
Вижу, что Сергеев возвращается со стремянкой. Хромает…
Ставит лестницу. Делаю дыхательную гимнастику, чтобы успокоиться и набраться храбрости. «Я смогу, у меня получится!»
Ставлю ногу на верхнюю ступеньку, разворачиваюсь, повисаю поперек талии на ветке, ставлю вторую ногу на ступеньку. Переставляю ступню на ступеньку ниже, потом еще одну, уже перемещаю руки с ветки на стремянку, она пошатывается. Вскрикиваю.
– Успокойся. Я держу, – слышу стальной голос Сергеева.
–Х-хорошо…
Еще немного и я буду внизу. На предпоследней ступеньке нога соскальзывает, и от неграциозного падения меня спасает вовремя подставленная рука хозяина дома. Рефлекторно хватаюсь, он удерживает, на мгновения прикрываю глаза. И вижу наши ауры… Распахиваю глаза и понимаю, что я опять пропечатала помаду на его рубашку. Поднимаю извиняющийся взгляд выше, наталкиваюсь на холодные зеленые глаза. Он считает меня полной дурой!
– Простите! – пищу, так как голос предательски пропал.
Виктор
Прогоняю Честера и приношу лестницу. Медсестричка пытается приловчиться, чтобы спуститься. Поперек повисает на ветке, выставив ненадолго свой зад в форме сердечка. Залипательно. Хоть какая-то компенсация за потерянное время…
Она очень медленно спускается, но умудряется оступиться. Вовремя подставляю руку, но она все равно утыкается мне в рубашку.
«Если хотела отблагодарить, то губы выше!» – хотелось сказать, но вовремя себя одергиваю. Что за бред. Спрашиваю безразлично:
– Ты всегда такая неловкая? – и отпускаю руку. Она смущенно отступает назад.
– Не всегда. Простите. Я не хотела… Я могу вам рубашку постирать.
Молчу. Второй раз за неделю. Она же. Патология. Разворачиваюсь и иду к дому.
Слышу запоздалое вдогонку:
– Спасибо! Я бы сама не справилась.
«Оно и видно».
Алиса
Виктор Сергеев молча уходит, смотрю ему вслед, а когда он скрывается за поворотом, гляжу на свою ладонь. Когда наши руки соприкоснулись, что-то непонятное произошло. Будто световая вспышка. На мгновение даже ослепила. Никогда такого не было.
Иду в сторону дома. Возле входа меня встречает Вадим.
– Виктор Юрьевич ждет тебя через пятнадцать минут в сауне.
– Что?!
Он улыбается:
– В сауне есть массажный кабинет. Рядом спортзал, бассейн.
– Ясно. Что у вас здесь еще есть?
– Много чего. Баня, автомастерская с гаражом, полоса препятствий, тир, футбольное поле…
– Серьезно?
– Если захочешь, я покажу.
Отвечаю с улыбкой:
– Я с удовольствием.
– Заметано! То есть, – он смущенно улыбается, – договорились.
На этом и разошлись. Торопливо собираюсь в своей комнате, выхожу в коридор, и только теперь осознаю, что не знаю, где сауна. Это же катастрофа! Сергеев не терпит опоздания – это я еще с прошлого раза хорошо усвоила!
Ну вот! А еще хотела явиться раньше и подготовиться! А что, если Вадим недалеко? Он меня отведет.
Снова выхожу в сад, огибаю здание. Вадима нет. А если опять прибежит собака? С тревогой оборачиваюсь и вижу, как с другого конца дома ко мне мчится та самая ненормальная псина! О Боже! Страх придает мне силы бежать очень быстро. Влетаю в помещение, мчусь мимо бассейна и заскакиваю в первую же дверь, попавшуюся на моем пути. С громким грохотом ее захлопываю, успевая заметить преследующую меня псину.
– В чем дело? – слышу за спиной суровый голос моего работодателя. Резко оборачиваюсь и натыкаюсь взглядом на почти обнаженного мужчину – из «одежды» на нем лишь набедренная повязка из полотенца. Белая ткань – контраст его загорелой коже. К своему стыду увлекаюсь этим зрелищем: подтянутый, ни грамма лишнего жира, подкаченный, где надо. Невольно сглатываю слюну и машу на себя рукой, не понимая, почему мне так жарко. Потом доходит. Это же… сауна. Нашла ее все-таки.
Мужчина, прихрамывая, проходит мимо меня, поворачивает ручку, толкает дверь, что есть силы, но она не открывается.
Оборачивается ко мне:
– Ты что наделала?
***
Глава 4
Виктор
Оставляю в саду девицу и иду в сауну, куда направлялся ранее. Но все равно о ней думаю. Эта массажистка – ходячее недоразумение! Чуть не подвернула ногу на предпоследней ступеньке лестницы. И опять уткнулась в меня лицом. Очередная рубашка испорчена ее помадой. Как можно быть такой неловкой?
Вадим уже подготовил сауну. В моей охране он совсем недавно. Этот парень отсидел в тюрьме два года за драку – «неудачно» заступился за девчонку. К нему еще нужно присмотреться: надежный ли и стоит ли его у себя оставлять…
– Виктор Юрьевич, все готово, – сообщает. – Только осторожно с дверью.
– А что с дверью?
– Если захлопнуть, то потом не открыть. Я принесу инструменты, исправлю.
– Займешься этим позже, – распоряжаюсь, прикидывая, что дверью хлопать я не собираюсь, а вот расслабить мышцы перед массажем мне нужно. – Скажи массажистке, что я жду ее здесь через двадцать минут. Пусть все необходимое подготовит.
– Хорошо, Виктор Юрьевич.
Он уходит, а я раздеваюсь. Проверяю дверь. Вроде бы все нормально. Вхожу в сауну, и все же не закрываю дверь до щелчка. Прикрываю веки. Жарко. Сухой горячий воздух раскрывает поры, расслабляет мышцы… И тут слышу шум. Открываю глаза и вижу, как массажистка влетает в сауну, быстро и громко захлопывает дверь.
– В чем дело? – Мой голос звучит сурово. Она резко оборачивается и смотрит на меня. Окидывая взглядом, краснеет, а я смотрю на плотно закрытую дверь и вспоминаю слова Вадима. Твою же мать! Сразу становится на пару градусов жарче.
Прохожу мимо нее к входу, поворачиваю ручку, толкаю со всей силы дверь, но она не открывается.
Оборачиваюсь к малахольной:
– Ты что наделала?
– Я? Что?
– Убить нас хочешь?
– Вы с ума сошли? Откройте дверь и выпустите меня! Здесь очень жарко…
– Конечно, жарко, это сауна. Но ты только что лишила нас возможности отсюда выйти.
– Как? – Она подбегает к двери и начинает ручку дергать. – Ой, мамочки! И что теперь делать?!
Стоит совсем рядом и смотрит снизу вверх на меня своими большими растерянными глазами. Бэмби…
Щурюсь и сухо отвечаю:
– Молиться.
– А где ваша охрана?
– Как видишь, я их в сауну с собой не беру.
Девчонка поворачивается и стучит в дверь. Кричит. Присаживаюсь на скамью, прикидываю, что можно сделать. Если не выберемся, бесславная будет смерть… Пусть поорет. Может быть, реально ее кто-нибудь услышит. Смотрю на нее, а она уже вся взмокла. Блузка прилипла к девичьему телу, а белокурые локоны превратились в завитушки…
Неожиданно она замолкла, ее повело в сторону. Чисто рефлекторно подскакиваю, чтобы подхватить. И девчонка оказывается на моих руках в полуобморочном состоянии.
– Эй, Бэмби? – зову, а она приоткрывает глаза.
Опускаю ее на скамью. Расстёгиваю пуговицы блузки.
– Что вы делаете? – шепчет, слабо перехватывая мою руку. – Не надо…
– Тебе станет легче дышать.
Она прикрывает глаза.
– У вас такая аура… Сильная… Она мне нравится…
Бредит? И тут слышу треньканье где-то в ее кармане. Шмонаю и выуживаю телефон. Вот дуреха!
Снимаю ее пальцем блокировку. Заряд уже на пределе. Набираю Севу.
– Толя! В сауну, срочно. Вопрос жизни и смерти!
Он не успевает ничего ответить, как садится батарея.
Алиса
Вначале он расстегнул мою блузку, затем облапал. И вроде бы были веские причины это делать, но не могу остаться спокойной.
– Зачем вы меня облапали? – шепчу, с усилием располагаясь сидя.
– Что? – задает вопрос, а я не понимаю, что скрывается за его непроницаемым лицом. Непонимание? Удивление? Недовольство?
– Вы могли просто попросить меня дать вам телефон, – поясняю, запахивая расстёгнутую блузку.
А его глаза перемещаются на мои груди.
– Перестаньте!
Он переводит взгляд на мои глаза:
– Ты перегрелась?
Голос стальной. Но я же видела его взгляд!
– Если вы будете продолжать, то я соберу вещи и уеду!
Смотрит на меня, как на дуру. Выдаю:
– Я, конечно, блондинка, но не дура!
Мне кажется, я сломала его систему координат. Потому что Виктор Сергеев представление не имеет, что сказать, и даже не двигается с места.
Так молча и смотрим друг на друга.
Слышим шум за дверью и голос Анатолия Савельева.
– Ворон, ты там?
– Да, – отзывается Сергеев, не отводя от меня взгляда. – Дверь заклинило. Не тяни. Тут Бэмби дышать нечем.
– Бэмби? – удивляется Савельев. – Сейчас откроем!
– Вы специально? Почему я Бэмби? У меня имя есть! Я Алиса!
Он не отвечает, лишь усмехается, отходит в сторону. Достает бутылочку с водой. Откручивает пробку, а я судорожно сглатываю – пить хочется, во рту все пересохло. А Сергеев тем временем делает глоток, другой, на меня смотрит.
Подходит ближе, наклоняется:
– Пить будешь? После меня?
И всовывает бутылочку мне в руки. Отходит. Я пить хочу! Можно и подождать, когда нас освободят, но…
Прикладываю горлышко ко рту и делаю глоток, потом еще. Мне кажется, что в его взгляде что-то неуловимо меняется…
В этот момент раздается шум болгарки, и через пару минут дверь открывают. Савельев окидывает нас удивленным взглядом:
– Вы чем тут занимались? Может, мне выйти?
Плотнее запахиваю блузку и быстро спускаюсь со скамьи. Со стыда сгораю. Проскальзываю мимо Савельева, но на пороге застываю, как вкопанная. Опять эта собака!
К счастью Сергеев выходит следом и берет ее за ошейник…
Виктор
Реально, она ненормальная. Проблемная. Пусть еще обвинит в домогательстве.
Отхожу от нее, пью воду, а она прожигает меня своими большими глазами. Пить хочет. Ханжа. Побрезгует пить после меня?
Специально предлагаю. Она не отказывается, делает глоток, другой, не морщится. Не все потеряно – случай не безнадежный.
На замечание вошедшего Севы реагирует моментально – пытается скрыться прочь, как будто действительно делала здесь что-то предосудительное. Но на пороге застывает. Вижу рядом с ней Честера. Подхожу и беру паскудную собаку за ошейник. Отвожу в сторону. Указываю на нее, строго приказываю:
– Трогать нельзя! Охранять!
Собака гавкает, виляет хвостом.
– Дай себя обнюхать, – предупреждаю Бэмби, отпуская Честера. Он подбегает, нюхает испуганную девушку. – Погладь его. Честер не тронет.
– Нет, – отвечает и зажмуривает глаза. Пес гавкает, просит внимания. А девушка вздрагивает и вся сжимается. Подхожу, беру ее за руку и вместе со своей ладонью опускаю на голову собаки. Провожу нашими руками по шерсти. Она открывает глаза и смотрит на меня. В ее взгляде удивление и что-то еще.
Отпускаю ее руку.
– Теперь сама погладь.
Бэмби переводит взгляд на собаку – Честер терпеливо ждет. Проводит рукой по шерсти и быстро убирает.
Поворачиваюсь к Севе.
– Скажи Вадиму, пусть займется дверью.
Он кивает, еще раз окидывает нас взглядом, едва ухмыляется. Хмурюсь на его ухмылку, а он зовет с собой Честера и уходит. А эта непутёвая собирается уйти за ним следом.
– Стоять! – приказываю. Девушка замирает. – Кто массаж будет делать?
Растеряно спрашивает:
– Можно хотя бы переодеться?
Киваю на вешалку:
– Халат надень. И приступай.
Она колеблется.
– Не трать мое время!
– Хорошо…
Медсестричка подхватывает халат и исчезает в раздевалке. Споласкиваюсь в душевой, натираюсь полотенцем. Возвращаюсь и ложусь на кушетку. Хорошо так – попарился. Чуть Богу душу не отдал. И все эта… С ней или на ноги встану, или наоборот, протяну…
Чувствую ее возвращение. Останавливается рядом. Что-то переставляет на столике, затем ощущаю, как масло растекается по моей коже и ее ладони начинают растирать его на моем теле. От удовольствия прикрываю глаза. Все-таки руки у нее волшебные.
Алиса
Делаю массаж и молчу. Не понимаю своего к нему отношения. Когда в сауне наши руки вновь соприкоснулись опять произошла эта вспышка, а потом такое чувство возникло, будто жар проник в каждую частичку моего тела… И потом, когда погладили собаку… Тревожит меня моя на него реакция. Вот и сейчас делаю ему массаж, а мне приятно его касаться. Нравится проводить руками по его коже. Даже кончики пальцев покалывает. Стоп! Зажмуриваюсь, прекращая массаж. К моему счастью приходит Вадим и начинает менять дверной замок. Поглядывает на меня, и это помогает отвлечься от мыслей о Викторе Сергееве и сосредоточиться на работе.
Глава 5
Виктор
Делаю перерыв в работе и по привычке подхожу к окну. Из моего кабинета открывается живописный вид на сад. Такой понравился бы не только моей маме, но и Полине… Стискиваю зубы. Только нет давно ни мамы, ни моей Полины. Провожу рукой по лицу, вздыхаю. Единственный родной человек – сын и то не соизволит явиться, чтобы навестить. Неделя, как приехал, а до сих пор не виделись…
В кабинет заглядывает Сева.
– Я принес информацию по медсестричке, которую ты просил.
Он опускает папку на стол. Киваю. Но мои мысли по-прежнему заняты сыном. Спрашиваю друга:
– Не в курсе, чем занимается Сергей?
Сева не торопится с ответом.
– Что молчишь?
– Он решил погостить у своей бабки, – нехотя говорит, зная мое отношение к Обогоевой.
Едва заметно морщусь. Этого следовало ожидать от Сергея.
– Ты бы хоть раз сам ему позвонил, пригласил приехать, – советует Савельев.
– Ничего из этого не выйдет, Толя. Мы уже это проходили.
– А ты пробуй еще.
Молчу, тем самым показывая нежелание обсуждать наболевшую проблему. И тут на глаза попадается медсестричка, идущая рядом с Вадимом. Хмурюсь. Неужели закрутили шашни? Он что-то ей рассказывает, она улыбается, смеется. А меня наполняет раздражение. Что там меня просил Потапов? Присмотреть за ней, чтобы никто не обидел?
– Ворон, на кого ты там смотришь? – Толя подходит ближе и выглядывает в окно. Хмыкает. – Симпатичная малышка. Наши парни проявляют к ней большой интерес.
– Проведи с ними беседу. Пусть к ней не подходят, – распоряжаюсь холодно. – Узнаю, что кто-то хоть пальцем тронул, собственноручно накажу.
– Она тебе нравится? – уточняет Сева.
Поясняю:
– Не хочу с Потаповым ссориться.
Потираю ногу. Опять разболелась, зараза!
– Что, болит? Медсестричку позвать? – интересуется Савельев, а я слышу в его голосе насмешку.
Из-за его намеков не собираюсь себе отказывать в массаже. Не зря же я ее нанимал на круглосуточную работу! Явно не для того, чтобы с ухажерами шастала по моим владениям.
Сухо отвечаю:
– Зови.
Усмехается:
– Хорошо.
Набирает номер, созванивается с медсестричкой, даже вижу, как она прикладывает телефон к уху. Сева зовет ее в мой кабинет, она, отвечая, утвердительно кивает, прощается с Вадимом и направляется к дому.
– Вот и все дело! Сейчас прибудет к тебе твоя экстренная помощь, – усмехается Толя.
Предупреждаю:
– Прекращай ёрничать.
Сажусь в кресло. Раздается тихий стук в дверь, она приоткрывается. Заглядывает медсестричка.
– Можно?
– Входи, Алиса, – отвечает за меня Сева, улыбаясь ей.
И он туда же! Старый ловелас! Видела бы сейчас его жена Марина…
Друг-товарищ словно слышит мои мысли, оглядывается на меня с усмешкой, произносит:
– Пойду я… Проведу беседу.
И оставляет меня наедине с Бэмби.
Смотрю на девушку. Она по-прежнему стоит на пороге, нервно теребит рукав своего медицинского халатика. Уже успела надеть поверх одежды. Молчу и испытываю удовольствие от ее смущения.
– Виктор Юрьевич, если позволите, я хотела бы предложить вам методику упражнений и рацион правильного питания. Это поможет быстрее и эффективнее восстановить функцию вашего колена. Если что, Семен Семенович одобрил! – выпаливает она чуть ли не на одном дыхании. Решила удивить, маленькая мышка. Что же, я готов ее послушать.
– Что ты предлагаешь?
Она поспешно подходит к столу и опускает на его поверхность листы с распечатанным текстом, картинками упражнений, графиком питания. Безусловно, я уже делаю упражнения, которым меня ранее обучил Потапов, будучи моим врачом. Однако предложения Бэмби не спешу отвергнуть. Пусть попытается меня убедить. Если упражнения куда не шло, но вот по питанию готов поспорить.
– Мне не нравится рацион питания, – сообщаю и отодвигаю график в сторону.
Она на удивление вновь пододвигает его ко мне. Поймав мой холодный взгляд, начинает тараторить:
– Правильное питание очень важно для восстановления травмированного колена! При травме нарушается баланс макро и микроэлементов, в том числе, баланс Б.Ж.У…
Приподнимаю надменно бровь:
– Б.Ж.У?
Знаю, что она имеет в виду, но не отказываю себе в удовольствии ее смутить.
Она тушуется, слегка краснея, поясняет:
– Баланс белков, жиров, углеводов.
Делает паузу, прежде чем спросить:
– Что вас не устраивает в питании?
– Я себя в рамки загонять не собираюсь, – откидываюсь на спинку кресла.
Она пробегается глазами по рациону и графику питания, не понимая, что меня не устраивает.
– Я учла все, что необходимо! Такое питание поможет вам быстрее восстановиться… Также важен правильный прием воды. Единственное ограничение, следует исключить алкоголь…
– Девочка, ты много на себя берешь.
Она смотрит на меня своими большими глазами:
– Я хочу вам помочь!
Холодно отвечаю:
– Вот и займись массажем. Об остальном позаботился Потапов.
Она теряется от моего тона, но не сдается:
– Я вам уже говорила, что Семен Семенович одобрил мои предложения. Ведь так мы сможем добиться результата значительно раньше. Или вам нравится ходить с тростью?
Откуда только в этой няшке упрямство? Она меня просто раздражает. Беру трость в руки. Выдергиваю рукоять, обнажая сталь клинка.
Она невольно вздрагивает.
– Это оружие…
– Безусловно.
– Уберите, пожалуйста. Не надо мне его демонстрировать.
Возвращаю клинок на место, отставляю трость в сторону. Сухо чеканю:
– Я нанял тебя, как массажистку. На этом все.
Девчонка сникает, опускает голову и присаживается на стул.
Продолжаю:
– И еще. Ты не должна общаться с парнями из моей охраны.
– Почему? – задает удивленно вопрос.
– Потому что, Бэмби.
Она краснеет:
– Я ни с кем не флиртую, если вы об этом!
– О чем ты говорила с Вадимом?
Девчонка начинает сердиться:
– Почему вы спрашиваете?
– В моем доме я отвечаю за твою безопасность.
Она вздрагивает:
– А мне что-то угрожает?
Раздражаюсь, что не отвечает прямо на мой вопрос. Повторяю:
– Так о чем?
Бэмби вздергивает подбородок:
– Мы говорили о мечте!
– О мечте? У моего водилы есть мечта?
Мое саркастическое замечание ей не нравится, она решает заступиться за него:
– Да, есть! Что тут удивительного? Всем нужно мечтать. Без мечты нельзя.
Смотрю на ее страстное «выступление», а она неожиданно краснеет и сбавляет обороты. Произносит более сдержанно:
– Я вот мечтаю стать врачом. Помогать людям справляться с их недугами, болезнями… У вас, наверняка, тоже есть мечта.
– У меня всё есть, – отвечаю. – Я ставлю цели и добиваюсь их.
– Разве то, что вы называете целью, не является мечтой?
– Мечта – эфемерное понятие. Цель – конкретна.
Она молчит некоторое время.
– «Постановка целей является первым шагом на пути превращения мечты в реальность», – цитирует она одного из ораторов – «вдохновителей».
– Увлекаешься лайф-коучингом, Бэмби?
Она удивленно смотрит. Не ожидала от меня таких познаний?
– А вы интересный. С вами есть о чем поговорить.
Э, нет, Бэмби, болтовня не мое. С такими крошками у меня совсем другое общение.
– У меня есть специфичная способность, – продолжает она. – Надеюсь, вы не будете смеяться?
Молчу, так как обещаний никому не даю. Но любопытно, что Бэмби имеет в виду.
Она отводит взгляд на окно и, непроизвольно теребя рукав, задумчиво произносит:
– Вы знаете, что у каждого человека есть аура? В различных верованиях она является проявлением души и духа человека. Аура не является реально существующим объектом, однако при некоторых обстоятельствах я ее вижу. – Она поворачивает голову и пристально смотрит на меня. – Так вот, аура как мечта – ее вроде бы нет, но она есть.
Странная девица! Что творится в ее голове?
– Да? И какая же она у меня? Я имею в виду ауру, – не удерживаюсь от насмешки.
Девчонка с укоризной смотрит:
– Зря вы так! Я могу сказать не только, какая ваша аура, но и совпадает ли она, к примеру, с моей. Мне нужно только коснуться вашей руки и сосредоточиться.
Не знаю, что мной движет, но протягиваю ей руку с раскрытой верх ладонью.
Она удивленно на меня смотрит. В нерешительности встает с места, подходит. Смешно за ней наблюдать, ей-Богу. Такую любой, кто захочет, обидит.
Тем временем она останавливается рядом, смотрит на меня своими большими доверчивыми глазами и накрывает мою ладонь своей. Непроизвольно сжимаю ее пальцы, отчего ее зрачки становятся больше, но она даже не пытается убрать руку и лишь закрывает глаза. Эмоции меняются на ее лице очень быстро: сосредоточенность, удивление, сомнение, радость.
– Что же ты молчишь, Бэмби?
Она распахивает глаза и смотрит на меня.
– Я…
Прикусывает нижнюю губу. А я четко вижу в ее глазах поволоку и влюбленность. Точно, девчонка ненормальная! Подержала за руку, бац, и влюблена? Это что еще за номер?
Грубо освобождаю руку, резко поднимаюсь, но подводит колено: его простреливает резкой болью, которая раскатывается волной по всей ноге. Даже в глазах темнеет. Плотнее сжимаю зубы. «Черт…» Опускаюсь обратно в кресло.
– Что, очень больно? – моментально оказывается чрезмерно близко эта малохольная медсестрица. Опускается передо мной на колени. – Подождите, я сейчас вам помогу.
Ничего не успеваю сказать или сделать, а ее ладони уже ложатся на мое бедро, и пальчики начинают массировать ногу. Скриплю зубами от боли, а она снизу вверх доверчиво и с заботой смотрит на меня.
– Потерпите, сейчас станет легче, – и продолжает выполнять свою работу.
Боль постепенно начинает отступать. Стараюсь расслабиться, пока ее пальчики ловко порхают по искалеченной конечности. Хотя, о чем я? Искалечена не только нога, весь я искалечен. Опускаю взгляд на белокурую девицу у моих ног, на ее приоткрывшуюся в разрезе грудь, наблюдаю за ней, и от ее двусмысленной позы и манипуляций начинаю возбуждаться. Окидываю ее хищным взглядом. А девица ничего, странная, конечно, но для траха это не имеет значения. Зачем звать шлюху, когда есть она, уже передо мной… К тому же не будет против. Готов уже сам перейти к делу, как вдруг она замирает, краснеет и подскакивает на ноги.
– Простите! – шепчет и убегает.
Вот же! «Подвела» меня эрекция – девица испугалась. Смотрю на свою раздувшуюся ширинку и начинаю хохотать.
– Что с тобой? – на пороге появляется Сева. Недоумевает. – Признаться, давно не слышал твой смех, дружище.
Согласен. Почти двадцать четыре года. Вздыхаю. Потом бесстрастно распоряжаюсь:
– Мне нужна шлюха.
– Сделаем.
Окидывает меня задумчивым взглядом и уходит. Закрываю глаза. Позволяю себе слегка улыбнуться. Вот зачем я эту наивную дурочку на работу взял? Ассоль долбанная среди гоблинов. Такую любой обидеть может. В том числе, я.
