Read the book: «Хиона», page 7
Глава 6
«Смерть не конец, а переход в новое существование. Душа в связке со снежным камнем, спрятана во мгле вечного снега, чтобы воссоздать себя снова и снова. Там, среди ледяных морей, она покоится и подвергается очищению, как кристалл, с которого смываются все следы времени. Смерть – это часть вечного цикла жизни.»
Переведённый отрывок из арканы, глава Tristitia.
Холодные пустоши Хионы десятилетиями манили к себе странников со всей Земли. Обросшая легендами и мифами в глазах обычного человека, она становилась холодным раем, где каждый может найти ту цель, за которой бежит всю свою жизнь. Там легко можно всё потерять и умереть в бескрайних морозных землях с острыми скалами и подземными метановыми озёрами, либо обрести абсолютную свободу от навязанных обществом идей и мыслей, свободу от себя самого и присоединиться к вечному циклу смены жизни и смерти. Хионизм – это обожествление планеты, очарование её статусом перед обычными умами. Эта религия не просто утверждает, что бог или рай существуют; она способна доказать их реальность в глазах последователей. В Хионизме каждый может ощутить не только могущество этой ледяной пустыни, но и связь с чем-то большим, чем человеческое существование.
Ранним утром следующего дня Арон, в сопровождении своей свиты, пришёл в лагерь для пострадавших, убедив местную охрану пропустить его. Несмотря на распоряжение префекта не пускать никого, кроме военных, в лагерь. Он был одет в свою церковную одежду: тёмно-серую мантию и бордовый епитрахиль. Арканист успел заслужить доверие среди жителей трущоб, и никто не возражал против его присутствия в лагере. Ему даже не пришлось объявлять о своём присутствии. Как только он появился среди людей, они встали вокруг него плотным кольцом. Арон выставил вперёд руки, показывая свою открытость и расположение. Арканисту удалось собрать вокруг себя практически всех. Встав на трибуну в центре лагеря, начал свою речь.
– С живым горем в сердце я стою перед вами, сегодня. Этот пожар, жестокий и беспощадный, унёс с собой множество драгоценных жизней, оставив вас одних в этом холоде и тьме. Посмотрите вокруг – вы видите лицо каждого человека здесь, он теперь ваш брат и ваша сестра. Мы все пережили потери, мы все чувствуем боль, и только в объединении сможем найти силу. Среди вас я вижу блестящих, достойных людей, которые искренне от всего сердца помогали друг другу в трудные времена. Однако я стою здесь не только, как свидетель вашей боли, но и как обещание. Обещание быть тем, кто всегда рядом. Тем, кто готов прийти на помощь, когда все потеряно, когда все брошено в мрак. Помните, что есть тот, кто несет свет, тот, на кого вы можете полагаться. Я – ваша опора, ваш союзник, и только вместе мы сможем преодолеть бремя, – раскинув руки, произнёс арканист. Он обладал поистине феноменальными ораторскими способностями.
Народ вокруг зашептался, многие кто там находился, были привержены к хионизму. Для них эти слова были не пустой звук. Они искренне верили в исключительную святость своего проповедника, в его непогрешимость и доброту.
– Что же нам теперь делать преподобный? – задал вопрос взрослый худощавый мужчина в толпе
– Пожар не случился просто так, он случился по вине префекта, по вене его халатности. Он предал вас, предал ваше доверие. Вы годами жили в трущобах, не имея возможности стать полноценными, достойными гражданами. Это всё по вине магистрата и нынешней системы в полисе.
Толпа взбудоражилась они живо и озадаченно обсуждали префекта. Многие, очень многие согласились с ним.
– Вам нужно показать себя, доказать свою волю, доказать, что вы люди, законные граждане полиса Иберис! – его речь становилась всё агрессивнее.
– Но как, арканист?! – практически одновременно задали вопрос несколько стоящих впереди человек
– Префект запрещает постройку крипты в городе. Так докажите, что вы едины и непоколебимы. Снесите церкви, мечети и синагоги. Только когда вы будете едины и ваша воля будет крепкой, только когда вы заявите о себе, вас уже будет не остановить!
Толпа перешла в восторженный крик, не осознавая манипуляций со стороны арканиста. Слишком долго он мариновал им головы. И вот момент, который он так долго готовил, настал. Люди выдвинулись в город ведомые только одной целью – исполнение воли своего кучера.
Элана не стала отменять занятие из-за событий прошлого дня. Ей доставляло удовольствие встречаться со своими учениками, она чувствовала себя спокойней рядом с ними. Как обычно, прокуратор ждала вместе с Адри в зале совета. События прошлого дня её потрясли, но она сохраняла в себе силы следовать своему любимому делу. Через несколько минут начали подходить молодые люди. Омар и Махди пришли первыми. На их лицах считалась усталость. Они остались практически без сна, всю ночь размещая людей во временном лагере. Помощники так же не хотели пропускать очередное занятие с прокуратором. Следом за ними пришло несколько человек, которые расселись вдоль большой скамьи. Всего набралось пять человек.
– Я очень надеюсь, что с теми, кто не пришёл всё хорошо, – с отчаянием произнесла Элана.
– Нет, не со всеми, прокуратор. Хана умерла прошлой ночью, – произнёс Махди. – Она скончалась в госпитале. Я узнал это от её матери сегодня утром. Мне очень жаль. – Махди старался не выдавать эмоций. Он избегал прямого взгляды Эланы.
Элана села на порог к трибуне, сложила руки в замок и молча смотрела в пол. На её глазах наворачивались слёзы, но она смогла взять себя в руки.
– Знаете, если вы не хотите сегодня здесь находиться после того, что случилось, можете идти. Вас никто не осудит.
Наступила минута молчания на обдумывание.
– Но мы хотим быть здесь, мы сюда приходим ради того, чтобы разговаривать, – произнёс юноша, сидящий впереди.
Элана слегка улыбнулась. Ей было приятно слышать подобное. Но она так же понимала, что проводить занятие сейчас очень эгоистично с её стороны.
– Прокуратор, а вы верите в то, что находится после смерти? – спросил Махди.
– Я не знаю, наш мозг состоит из сгустка нейронов и разные отделы мозга отвечают за разные функции.
– А как же душа? – уточнил Махди.
– Душа. Я всегда с трезвым скептицизмом относилась к этому слову. То, что мы называем душой— это лишь скопление нейронных связей. То, что мы называем эмоциями— это лишь краткосрочный выброс гормонов, сигналы, которые подаёт наш мозг. Наше тело работает только ради него, ради удовлетворения его потребностей. Забавно это всё. Чем больше ты знаешь, чем больше информации у тебя собирается в памяти, тем больше жизнь становится более бессмысленной. – Элана усмехнулась от собственных слов. – Я не знаю ответа на этот вопрос. Мне хочется верить, но я не могу. Одна часть меня говорит, что всё это полная чушь и нужно руководствоваться здравым смыслом. Другая говорит, зачем это всё, если ты ни во что не веришь.
– Мой отец как-то мне сказал, и я до сих пор вспоминаю его слова: «Людям необходимо верить во что-то, чтобы находить смысл и направление в жизни», – сказал Махди.
– Твой отец был прав, Махди. Всё больше и больше я склоняюсь к этому.
Дверь в зал распахнулась и в помещение зашёл Арон вместе со своими молчаливыми слугами. Он шёл вальяжно, словно парил над землёй. Его широкий шаг показывал уверенность в себе и полную непоколебимость.
– Я вас всех приветствую, прокуратор, – он специально повернул голову к Элане и демонстративно кивнул ей головой. Она никак не отреагировала, только пристально смотрела на него. – Я искренне сожалею о вашей утрате. Это удар по всей вашей группе. Знайте, вы не одни, я всегда готов помочь вам. Вы всегда сможете найти опору для своей души.
Он заполнял всё пространство своей харизмой, все сидящие были обескуражены происходящим.
– Вас кто-то звал, арканист? – с раздражением спросила Элана.
– Нет, я сам пришёл. Яслышал, что вы, прокуратор, проводите тут лекции детям. И, что вы потеряли девушку по имени Хана, которая с вами обучалась много лет. Я только пришёл выразить свои соболезнования, – ответил арканист.
– Нет, Арон. Ты пришёл сюда не за этим. Тебе плевать на всех этих учеников, тебе плевать на их жизнь, их имена. Ты пришёл найти себе очередных последователей твоим сказкам про загробную жизнь. Ты лицемер, пользующийся своим статусом ради своих интересов! – прокричала девушка. Персона Арона была ей настолько неприятна, что она не могла сдержаться, выплёскивая всё больше и больше ярости.
– Как грубо, прокуратор. Только вы ошибаетесь. Я знаю имена всех своих единомышленников. Мои цели были всегда только гуманистические и праведные. Мне не всё равно на людей, а вот вам с вашим отцом, похоже всё да наоборот, раз подобная трагедия произошла в вашем городе. Практически у вас под носом, – спокойным тоном произнёс арканист.
Арон развернулся и жестом приказал силентинам идти с ним. Элана ещё минуту смотрела на дверь, из которой он вышел. Это было непрофессионально с её стороны – срываться перед своими учениками.
– Простите меня за это поведение, – робко извинилась девушка.
На улице из-за закрытых дверей послылся грохот и гул толпы. Шум где-то из далека. Повсюду были крики. Она вместе со всеми учениками вышли из зала. Сразу в нескольких районах города виднелся дым и слышался звук разрушающихся строений.
– Что там творится? – с ужасом произнесла Элана. – Адри, Омар, Махди, вы пойдёте со мной в магистрат. Мне нужно узнать, что творится в городе, – она повернула голову к остальным ученикам. – Занятий сегодня не будет. Идите домой и не высовывайтесь! – жёстко приказала девушка, стараясь выбирать маршрут до магистрата с наименьшим количеством людей. Они втроём быстро проносились по узким улицам города. Периодически на их пути встречались разорённые фанатики, но, к счастью, применение оружия не потребовалось. Прокуратор не была их целью, арканист отдал им совсем другой приказ. Остальные жители, кто не участвовал в погромах, закрывали и заколачивали окна и двери. Все пытались защитить своё имущество от вандализма. Добежав до главного здания, они поднялись наверх. Там Элана нашла своего отца, который стоял возле окна и наблюдал за происходящим на улице.
– Отец, – она подбежала и обняла его.
– Со мной всё в порядке, – спокойным голосом произнёс префект.
– Что происходит? – тревожно спросила девушка.
– Они разрушают религиозные здания: мечети, церкви и синагоги. Они не остановятся ни перед чем, это неконтролируемые фанатики.
– Что же нам теперь делать? – испуганно произнесла девушка.
– Лидер дал ответ. Это действительно было самосожжение. И та повязка— это церемониальный похоронный платок церкви хионизма. Совпала структура ткани. У тебя есть такой ж, насколько я помню, – продолжал префект.
– У нас есть все доказательства, нужно изгнать его из города. Единственный выход, чтобы остановить всё, что сейчас происходит, – предложила прокуратор.
– Не всё так просто. Мы его не можем изгнать или казнить. Остаются переговоры. Посмотрим какие у него будут требования, – с сожалением проговорил префект.
– Мы не можем подчиняться его словам, он нас уничтожит.
– Другого варианта я не вижу, – префект был спокоен и расчётлив. Он уже смерился с реальностью. – История повторяется. Нужно оцепить магистрат охраной и защитить нас. Я уже отдал приказ на оцепления здания после завершения погромов. Они направятся сюда. Нужно быть к этому готовыми. Отправь своих солдат вниз, они нужны там, – отдал приказ префект.
Девушка жестом показала идти. Адри так же подчинился и отправился с ними.
– Адри, это был приказ не тебе! – остановила его Элана.
– Пусть идёт! – сказал префект. – Он уже не ребёнок!
Девушка кивнула. Ему действительно нечего было делать в кабинете.
– Не думала, что такое может произойти. Мы всегда ждали угрозы из вне, а она возникла внутри города, – с сожалением высказалась Элана.
– Как раз к этому всё и шло. Годами я не замечал этого, никто не замечал. Все как будто закрывали на это глаза. Теперь результат, – с отчаянием произнёс префект.
– Но как? Как мы это допустили? Я не понимаю, – высказалась девушка.
– Вера очень заразительна, особенно заразительна при полном отсутствии контроля за ней. Я был наивным дураком последние несколько лет. Фарид кормил меня ложью всё это время, а я просто верил. Не обращал своего внимание на то, что происходит на улицах и в умах людей, – он развернулся и сел на своё место. – Я проиграл, город уничтожил меня.
– Нет, отец мы не проиграли. Наши граждане не посмеют отдать власть этому еретику, – возразила дочь.
– Как раз это они уже и сделали, – тревожно заключил префект.
Элана никогда не видела своего отца таким. Он был подавлен настолько насколько это было возможно, но при этом он старался держаться и не выдавать эмоций. Она встала и приобняла его.
В кратчайшие сроки к зданию администрации подъехало несколько бронемаши, из которых выгружались солдаты, одетые в камуфляжную форму песчаного цвета и вооружённые огнестрельным оружием. Они расставились вдоль всего периметра и стали ждать. Оружие получили Махди и Омар. Все надели маски чтобы скрыть лицо.
– Тебя отправила прокуратор?! – спросил Нессер, который так же был в полном обмундировании.
– Да, – кротко ответил Адри.
– Парень, на тебя нет обмундирования. Если понадобишься, будешь помогать остальным, – Нессер кивком отправил юношу от себя, чтобы тот не мешался под ногами.
Адри кивнул. К нему подступал страх и тревога перед грядущими событиями. «Всё это из-за Арона, всё это из-за его лжи и коварства. Обыкновенный предатель и манипулятор», – думал юноша в этот момент. На него в мгновение нахлынула ярость. Адри чувствовал общее волнение, его голова была переполнена чужими эмоциями и переживаниями, как шило они пронизывали его изнутри.
Грохот и вопли разносились по всему городу. Спустя час послышались первые крики агрессивной толпы в паре кварталов от главного здания. Из-за поворота вышли несколько десятков человек, двигаясь хаотично, наперебой. Они двигались вперёд, не обращая внимания на соседние здания. Это была толпа без чёткой организации. Они бездумно следовали наставлениям своего сомнительного лидера, игнорируя здравый смысл.
В основном они не были вооружены, но у некоторых в руках мелькали палки, дубины и ножи. По команде солдаты зарядили автоматы и направили их в сторону людей. Они стояли смирно, подготовившись к любому развитию событий.
Кто-то из толпы сразу начал бежать, сбивая с ног нескольких человек. От ударов и падений те оказывались лежащими на дороге, и толпа просто проходила по ним, не обращая внимания.
Разъярённые и бесконтрольные люди пугали солдат. Адри чувствовал их неуверенность, но они непоколебимо стояли, ожидая следующей команды. Он разделял их страх, но был уверен, что защитники не дадут толпе прорваться сквозь вооружённую защиту. Люди остановились в нескольких метрах от солдат. Каждый кричал что-то своё, создавая хаотичный гул.
– Не приближайтесь к зданию, держитесь на расстоянии. Если вы двинетесь вперёд, солдаты откроют по вам огонь! – звучал голос Нессера через громкоговоритель.
Впереди стоящие люди старались не подходить, но сзади их толкали вновь пришедшие, создавая волны из общей человеческой массы. Они подходили всё ближе и ближе сокращая расстояние сантиметрами до здания.
– Оружие вверх, – скомандовал Нессер. – Один выстрел, огонь!
Солдаты подчинились приказу. Масса, услышав выстрелы, бросилась в панику. Многие побежали, затаптывая упавших. Злость сменилась жалобными стонами и криками боли от падения на серую брусчатку.
– Оружие на изготовку! – прокричал лидер.
Все солдаты понимали, что необходимо избежать жертв среди гражданских. Приказа стрелять по людям префект не отдавал. Омар и Махди были самыми молодыми среди солдат. Они только что впервые взяли огнестрельное оружие в руки и даже не предполагали, что придется направлять его на своих соседей, сдерживая их разъярённый натиск.
– Оставайтесь на месте! Не приближайтесь к зданию! Оставайтесь там! – сохраняя полное спокойствие, говорил в рупор Нессер.
Волна прекратилась. Масса людей остановилась в ожидании. Спустя несколько минут сквозь толпу пробирался Арон. Все вокруг расступались перед ним, давая проход к зданию. Он вышел на передний край и остановился. Все затихли в ожидании происходящего.
– Префект, лидер на связи, – произнёс в рацию Нессер. – Арканист в поле зрения. Он стоит перед магистратом.
– Пропусти его, только его одного и охрану с ним, – скомандовал префект.
– Принято, – отключил рацию командующий и знаком показал Арону двигаться к нему.
Арканист прошёл мимо Адри, не замечая его. Внезапно юноша ощутил, что Арон испытывает некий аналог счастья в этот момент. Он был опьянён от внимания к себе. Для него эта ситуация не была чем-то серьёзным, словно игра на сцене большого театра. Адри почувствовал весь его эмоциональный спектр на себе, буквально перенимая его. Так, как себя сейчас ощущал Арон, мог только заядлый нарцисс. Арканист резко остановился в метре от Адри и искоса посмотрел на него. Его взгляд был наполнен каким-то смятением. Что-то напрягало его в присутствии юноши здесь. Постояв несколько секунд, он отправился дальше ко входу.
Зафар бросил рацию на стол и сел на своё место. Молча наблюдая за дверью, он ожидал поднятия Арона с его предложением. Этот момент случался редко, но сейчас именно эта встреча вызывала волнение у Зафара. Его дыхание было прерывистым, а сердцебиение участилось, отражая его внутреннюю напряженность.
– Я думал, наша встреча будет проходить наедине, префект, – с улыбкой на лице произнёс Арон.
– Моя дочь останется, – твёрдо произнёс Зафар.
– Конечно, я не против.
Он уселся на стул и сцепил руки в замок на столе.
– Как видишь префект, мои руки безоружны. Я не пришёл тебя убить, лишние опасения не к чему, – начал Арон.
Он не боялся префекта, он вёл себя спокойно и самоуверенно.
– К чему всё это? Что ты хочешь? – грубо произнёс префект.
– Мне от тебя, префект ничего не нужно. Исполни волю народа и всё, – улыбаясь произнёс арканист.
– Какая же воля народа? – прошипел Зафар.
– Они хотят построить обитель своего верования в самом центре города, только и всего.
– Это не их воля, это твоя навязанная им воля, Арон, – с отвращением произнесла Элана.
– Это не так. Я не заставлял их идти за мной. Я не заставлял следовать законам Хионизма. Я никого ни к чему не принуждал, – продолжал арканист.
– Ты врёшь! Из-за кого произошёл пожар в трущобах? Погибло двадцать шесть человек, десятки раненных. Из-за тебя! Это устроил ты! Это всё, – Элана окинула рукой сторону, где собрались люди, – твои манипуляции!
– Пожар не более чем случайность, я тут не причём, – Арон изменил тон своего голоса на более серьёзный.
– Мы нашли следы термита и на сгоревшем человеке были обнаружены следы церемониальной повязки, которую носят все твои фанатики. Видимо, по случайному совпадению. Как ты это объяснишь?! – наседала прокуратор.
Арон тихо и ехидно рассмеялся.
– Вы хотите меня этим напугать. Вы же понимаете, что это не доказательство моей причастности. Какой-то религиозный фанатик сам себя сжёг, где моя причастность? – Арон скрестил руки на груди откинулся на стуле.
– Мы сможем это вынести на сенат. И мы стопроцентно примем решение о твоей публичной казни, еретик! – Элана сохраняла спокойствие, но тон её был грубый и раздражённый.
– Вы в праве делать всё, что угодно прокуратор, но у вас ничего не выйдет. Допустим, поджог случился по моей вине и что дальше? Вы меня казните? За моими плечами двадцать тысяч последователей, которые разгромят ваш город и убьют всю городскую магистратуру. Вы этого хотите? – Он облокотился на стол, и с вопросительным выражением лица смотрел на них.
– Какие твои требования, Арон? – вмешался в дискуссию префект.
– Будет построена большая крипта в центре города. Потребность в собраниях на улице отпадёт, все они будут проходить там. В городе не должно быть других вероисповеданий. Так хочет народ. Я не принуждаю никого из вас принимать Хионизм, но у людей к вам тогда будут вопросы. У тебя, префект, сейчас очень шаткое положение. Ты и твоя дочь живы только благодаря моей доброй воли, – высказался Арон.
– Я не буду принимать твою варварскую религию. Даже не думай об этом. Все расходы на строительство ты обеспечишь сам. Городская казна не примет никакого участия в этом. Ты меня понял! – отрезал Зафар.
– Спокойнее, префект. Конечно все расходы я беру на себя. Но ты не забывай, что воля народа превыше всего и будет просто волшебно, если сам префект одобрит строительство. Да ещё и восполнит все расходы, – продолжал Арон.
– Для тебя наша казна пуста. А теперь пошёл вон отсюда, пока я не позвал охрану и они тебя не выкинули из окна прямо с моего кабинета, – сквозь зубы проговорил префект.
– Договорились, префект. Отличная сделка.
Арон встал демонстративно, поклонился и удалился с кабинета. Зафар остался один с дочкой. Он сидел и сжимал руки перед собой с такой силой, что пальцы побелели. Затем он резко встал, смахнул всё со стола на пол и закричал, вымещая злость. Элана, притаившись, сидела молча.
– Ладно, – он протяжно выдохнул весь воздух, тем самым себя успокаивая. – Как там раненные?
– С госпиталя вестей не поступало, – спокойно и робко ответила девушка.
С улицы раздались крики ликования. Видимо Арон рассказал новость. Толпа скандировала его имя, постепенно замолкая в течение нескольких минут. Префект никак на это не отреагировал.
– Сходи сегодня в госпиталь. Заодно навести Безула, я за него переживаю. Возьми мальчика с собой. Думаю, он будет рад с ним повидаться. Выкинь всё, что произошло из головы. Я сам с ним разберусь, – успокоился Зафар.
– Да, отец, – с еле заметной улыбкой ответила дочь.
Ей было приятно, что ее отец, редко, но вспоминает про Адри. Элана подошла к окну и наблюдала за происходящим на улице. Толпа расходилась в хаотичном порядке. Пострадавших оттаскивали и уносили. Улица постепенно расчищалась. Оцепление было намерено держать до тех пор, пока префект не отдаст команду разойтись. Выходя из магистрата, Элана заметила Адри, сидящего на пороге с выраженной злостью на лице. Она решила присесть рядом с ним.
– Мы ведь не можем его просто казнить, верно? – спросил Адри.
– К сожалению, нет. Но у него нет власти здесь. Она и не появится. У нас есть истинная поддержка народа и сената. У Арона нет ничего в этом городе, – с улыбкой выговорилась Элана.
– Что вы будете делать?
– Пока мы подчинимся его требованиям. А когда весь шум спадёт, мы избавимся от него, тихо и бескровно, – продолжала Элана. – Отец сказал проведать Безула в госпитале. Пойдёшь со мной? – осторожно спросила девушка.
Юноша кивнул, и они отправились в госпиталь. Двое шли по пустым улицам. Окна и двери были закрыты, а некоторые даже заколочены. Некоторые прятались при виде такой огромной неуправляемой массы людей. Однако почти всё на улице было цело. У людей была цель— избавить город от инакомыслия, уничтожив священные постройки других религий, лишив их свободы вероисповедания. Это будет серьёзный удар по экономике города. За всё время существования Иберис зарекомендовал себя как большой свободный город, принимающий всех в свои стены.
Но девушку уже не волновал этот факт. Что-то сломалось в ней после разговора с Ароном. Какой-то духовный стержень был уничтожен полностью, без возможности что-либо собрать. Она была полностью опустошена, осознав, насколько может быть опасен фанатичный человек и как он может влиять на массу людей, которые беспрекословно будут выполнять все его указы. Такому человеку не нужно даже говорить прямым текстом своё желание. Достаточно одного намёка, и желание будет исполнено. Её утешал тот факт, что фанатизм краткосрочен, и как только выпадет возможность, ею нужно воспользоваться.
При подходе к зданию госпиталя появились первые люди. В основном это были раненные и множество родственников из трущоб, пришедших навестить своих родных после пожара. Среди них были и пострадавшие от сегодняшних протестных акций – обычные граждане, ставшие жертвами неконтролируемой толпы, а также священнослужители и их помощники, чудом уцелевшие после погромов. Прокуратор ловила на себе косые взгляды людей. Она чувствовала себя неловко, но сохраняла спокойствие и своё лицо.
Они вошли внутрь. Их встретил длинный коридор с только что возведёнными ширмами, за которыми лежали больные. Именно здесь разместили всех пострадавших. Медицинский персонал бегал, не останавливаясь ни на минуту. У некоторых робы были запачканы кровью, остатками кожи больных или препаратами. Они тут же, выходя с одного пациента, направлялись к следующему. Это были последствия каскадной реакции, которую запустил Арон и всех, кто ему внимал. Родственники также не стояли на месте. Многих не впускали в палату. Они стояли у стены с безжизненными лицами и отстранёнными взглядами. Самое тяжёлое для них было ожидание. Периодически в коридоре возникали стоны и крики больных. Атмосфера была пропитана страхом, горем и неопределённостью.
– Как мы его тут найдём? Это невозможно. Здесь столько пострадавших, – с волнением произнесла Элана.
Люди обтекали их, не замечая даже присутствия прокуратора. Они толкались и отпихивали юношу со всех сторон. В сравнении с остальными взрослыми Адри был значительно ниже.
– Может нам спросить у кого-нибудь? – предложил Адри.
– Я не могу найти среди них свободный медицинский персонал, – сказала Элана.
Адри испытывал огромное желание увидеть своего друга и пообщаться с ним. Это желание наполнило всю его сущность, будто стало главным направляющим моментом его сознания. Среди толпы серых и монотонных лиц он брел, не зная, в каком направлении двигаться, но почувствовал, как невидимый эмоциональный свет показывает ему поток и направление к цели. Будто тысячи мелких частиц собрались вместе, образуя яркую свечу, которая загорелась именно в этот момент. Адри осознавал, что Безул находится где-то рядом с ним.
– Элана, пойдём! – крикнул юноша.
Он пошёл налево, пробираясь сквозь толпу. Элана последовала за ним.
– Куда мы идём?! – прокричала девушка.
– Я знаю, где Безул! – уверенно произнёс юноша.
– Откуда?!
– Давай просто проверим! – продолжал убеждать Адри.
Они перекрикивались сквозь гул хаотичной человеческой массы, звук которой волнами становился то тише, то невыносимо громким. Они прошли ещё несколько метров и пришли к ширме в самой крайней стороне.
– Мы пришли? – спросила Элана.
– Да, он тут, – запыхавшись уточнил Адри.
Элана дёрнула ширму. Безул сидел на кровати с перебинтованной рукой и пропитанным жёлтым раствором. Он улыбался и приветствовал радостным взглядом вошедших к нему. Адри с наскоку обнял Безула. Он радовался тому, что его друг всё ещё жив и даже улыбается. Мужчина приобнял юношу здоровой рукой, убирая больную, чтобы он случайно до неё не дотронулся. Каждое прикосновение отдавало жгучей болью. Адри заметил на правой ноге огромный шрам от колена вверх. Он осознал, что тогда Безул говорил правду об экспедиции.
– Я так рад что ты жив, Безул! – произнёс юноша и смотрел на шрам.
– Я как этому рад, ты даже не представляешь, – с улыбкой произнёс мужчина, – Вот, видишь шрам, – ехидно улыбался мужчина.
– Что сказал врач? – спросила Элана.
– Сильный ожог третьей степени. Я провалялся тут всю ночь. Они дали мне какое-то мощное обезболивающие и я заснул, а проснулся с перебинтованной рукой. Накачали меня … эм, я забыл, как оно называется.
– Ты много людей спас? – поинтересовался Адри.
– Троих. Я думал задохнусь во втором доме. Очень много было дыма.
Адри смотрел на Безула с восторгом и интересом. Он как будто ждал от него чего-то.
– Они живы? – спросил юноша.
– Не знаю. Мне повезло. Меня спасли спасатели. Ещё бы немного и я там бы и остался.
– Ты идиот! – резко сказала Элана. – Ты бы мог погибнуть. Это было очень опрометчиво и бездумно с твоей стороны.
– Я увидел дым и панику. Я не думал. Если бы не я, жертв было бы гораздо больше, – продолжал убеждать мужчина.
Девушка утаила от Безула информацию что её ученица, которую он вытащил, скончалась сегодня ночью.
– Ты прав, я согласна. Ты хоть и полный дурак, но я рада, что ты жив и почти цел, правда, – Элана поддержала Безула и растворилась в лёгкой улыбке.
– Почему столько людей здесь? Что случилось в городе? – спросил Безул.
Адри внезапно потерял контроль над своим вниманием, словно его разум был охвачен странным и непонятным эмоциональным порывом, который исходил от другой личности. На этот раз не было явной цели или стрессовой ситуации, которая бы могла бы объяснить такое состояние. Его словно тянуло магнитом в какое-то определенное направление, и он не мог сопротивляться этому странному влечению. Это ощущение было чем-то совершенно непривычным, как будто он ощущал эмоции и чувства другого человека, который находился где-то в другом конце больницы. Эмоции были живыми, пульсирующими, и они мучили эту чужую душу, запертую в своей оболочке. Оно не использовало слов, но его внутренний мир был полон призывов и мольбы к Адри, прося его о помощи.
– Адри! Адри! – пыталась отвлечь на себя внимание Элана.
Юноша повернулся.
– Да что с тобой? Безул спросил тебя про нос…
– В больнице есть кто-то. Кто-то не отсюда, верно? – с напором пытался выведать информацию Адри.
Безул и Элана приглянулись.
– Ты ему сказала? – спросил Безул у женщины.
– Нет, это запрещено, – удивилась девушка.
– Ты нашёл кого-то в пустыне, верно? Мне нужно увидеть его!
Не дожидаясь ответа Адри резко вышел с палаты и направился в другой конец больницы.
– Адри, подожди! – пыталась остановить его Элана, – Стой!
Она побежала за ним, но юноша быстрее пробирался через толпу, лавируя и ныряя через людей. Все были заняты. Никто даже не обращал на него внимания и не пытался остановить. Адри без проблем прошёл один пролёт, прошмыгнув через открытую железную дверь.
В отделении стояла одна кровать с одним больным. Видимо все остальные забрали для пострадавших и раненных. На ней лежал старый мужчина худощавого телосложения с бледной кожей, переливавшийся на свету серебряными вкраплениями, в одежде для больных из хлопка серого цвета. В вену на правой руке был вставлен прозрачный мешок, который медленно подает раствор. Адри впервые выдел перед собой настолько белого мужчину. Для него его внешний вид был очень странным и отталкивающим.
Его левая рука лежала на животе и медленно поднималась с каждым тяжёлым вдохом. Кроме внешнего вида юношу ничего не заинтересовало. Никакой другой реакции не было, но поток призыва оставался прежним. Адри стоял практически впритык и не понимал, что ему нужно сделать, чтобы это прошло. Правая рука мужчины дёрнулась и с каждым движением он всё интенсивнее посылал сигналы в голову Адри. Юноша подошёл ближе. Его как будто толкало его же тело. И внезапно правая рука старика схватила руку юноши.
