Read the book: «Офицер Вайрочаны», page 2

После короткой паузы, во время которой Хранитель внимательно рассматривал молодых людей, он произнёс по-английски, обращаясь к Игорю: «Юноша, ты всё будешь понимать? Я буду общаться на диалекте майтхили». Голицын кивнул: за время, проведённое в Индии, он вполне освоил этот распространённый в штате Бихара язык.

Хранитель предложил ученикам сесть и рассказать о себе. Когда очередь дошла до Игоря, тот начал сбивчиво, подбирая слова, но потом раскрепостился, чувствуя, что его внимательно слушают. Позже Игорь, вспоминая этот эпизод, не мог понять, как он, не задумываясь, рассказал чужому человеку важные события своей недолгой жизни, упомянул о способностях к языкам, об участии в археологических экспедициях. Брахман внимательно выслушал каждого юношу, затем предложил им закрыть глаза, сосредоточиться и после паузы произнёс: «Перед вами появятся три храма. Ворота каждого широко открыты и ждут вас. Вы должны выбрать тот единственно верный, который приведёт вас к встрече с Яджур Ведой – первой из божественных».

Во время этих слов Голицын почувствовал необыкновенную лёгкость. Перед ним словно в дымке забрезжили три огромных строения. По мере приближения к ним он увидел одинокую и застывшую фигуру и узнал её – это был он сам. Затем почувствовал, как его естество плавно переместилось в это неподвижное тело, и три храма выросли перед ним громадными зданиями с распахнутыми фронтальными дверями.

«Надо выбрать единственно верный», – звучали в ушах слова брахмана. Игорь подошёл к первому храму. Вблизи он отличался от остальных цветом, к тому же его стены были разрисованы формулами, уравнениями, рисунками, изображающими нашу Галактику и созвездия. Очертания некоторых были знакомы, однако большинство изображений Голицын уже не мог определить. Стало ясно – это храм, ведущий к знаниям. Бросив взгляд внутрь, Игорь увидел седого старика, окружённого молодыми людьми, вероятно – учениками.

Следующее здание было из кирпича ярко-красного цвета. Внутри раздавалась бравурная музыка, был слышен топот сотен марширующих воинов, и среди них под восторженные возгласы гарцевал весь в красном всадник в богатых доспехах.

Когда Игорь подошёл к третьему храму – серого цвета, его поразили тишина и холод, сквозивший из распахнутых ворот. Бросив взгляд внутрь, Голицын увидел неровную песчаную дорогу, ведущую далеко за горизонт, на обочине которой кое-где росли высохшие кусты, к тому же Игорь заметил вдалеке сгорбленную фигуру паломника, бредущего в поисках истины.

Но тут его взору открылось небольшое строение, спрятанное между вторым и третьим храмом. «Как же я его не заметил?» – удивился Голицын и приблизился к нему. Дверь не была полностью раскрыта, он распахнул её и увидел помещение, в центре которого стояла кровать, на ней спала девушка. Копна её рыжих волос разметалась на подушке. Сердце шестнадцатилетнего юноши забилось быстрее. «Что это может означать?» – подумал он.

Неожиданно у изголовья кровати показалась змея, и её характерное шипение выдавало намерение напасть. Мгновение – и Игорь перешагнул порог, намереваясь успеть спасти девушку. Он совершенно забыл, где и зачем находится, и именно в этот миг брахман вывел его из транса. Голицын очнулся.

Брахман помолчал минуту, потом обратился к сидящему справа индусскому юноше: «Старец говорил своим ученикам о Яджур Веде, но не был ею». Затем произнёс, глядя на другого: «Дорога, которую ты выбрал вслед за паломником, ведёт к Яджур Веде, но не является ею».

«Да, – промелькнуло в голове у Голицына, – видимо, правильно было войти к чудаку в красном». Почувствовав на себе взгляд брахмана, Игорь поднял глаза, тот молчал, потом положил ему руку на голову и сказал: «Яджур Веда предстала перед вами сегодня в виде прекрасной рыжеволосой девушки. Ты сделал, подчиняясь голосу сердца, а не головы, правильный выбор».

Двое не прошедших тест учеников ушли, и Игорь остался с Хранителем наедине.

Глава 5

Три дня прошли. В общей сложности Горин спал где-то часов шесть. Конечно, кофе, конечно, кое-какие таблетки, а что было делать?

События следовали одно за другим. Во-первых, привезённый охранник был тщательно обследован: его физическому здоровью ничего не угрожало, но в голове у страдальца был полный хаос – он всё время бормотал какие-то бессвязные слова. Сотрудничавший с «Бульдогом» психиатр, светило в своей профессии, предположил, что пациент перенёс информационный удар огромной силы: «Необходим очень сильный гипнотизёр, способный вернуть сознание несчастного в период жизни до печального события».

Горин, как и Трезубцев, предположил, что черепа – своего рода зонды, оставленные ИМИ для сбора информации. Но как давно оставленные, и как часто информация была считана? Форма зонда вряд ли была выбрана ИМИ случайно. Как предмет культа, черепа всё время находились в центре внимания, что облегчало получение информации о событиях, происходящих на Земле. Честно говоря, Горин находился в шоковом состоянии. Инопланетяне, черепа, таинственные документы, а в заключение – вполне земной разговор с Президентом. «Ещё два дня я даю вам. Ещё два дня, и жду полный отчёт обо всём произошедшем», – голос главы государства оставался спокойным, но можно было представить, каково ему.

Горин устало откинулся в кресле: сейчас Спиридонов принесёт переведённые с немецкого копии материалов, найденных в Калининграде вместе с черепом. Правда, физически артефакт уже находился вне компетенции Горина. Секретная научная лаборатория при Совете безопасности вплотную занялась им.

Раздался стук в дверь кабинета.

– Входи, входи, Алексей Германович, – ошибиться Горин не мог. Экран на стене показал статную фигуру полковника. Спиридонов неторопливо вошёл и положил бумаги на стол перед шефом.

– Приятного чтения, Михаил Васильевич, скучно не будет.

Горин надел очки и начал читать.

Вольфраму Зиверсу

Господин штурмбанфюрер, довожу до вашего сведения отчёт о проведённой мной в течение семи месяцев экспедиции в Куско и Пуно. Нам удалось подтвердить наличие абсолютного оружия, попавшего к древнейшим обитателям Америки из рук так называемых богов – вероятных представителей внеземной цивилизации. Следы её на планете подтверждены экспедицией Зегерса, проведённой в 1935 году, отчёт о которой находится в архивах «ВРИЛа».

Привожу фрагменты передаваемых веками преданий племён гуанки и чикито и отчёт профессора ордена иезуитов, иначе говоря – тайного агента, Фернандо де Монтесиноса, адресованный генералу ордена, о результатах поиска Пайтити – золотого города.

Как известно, Монтесинос выступил одним из спонсоров экспедиции Педро Бооркеса, искавшей Пайтити за Андами, а затем снарядил собственную, под руководством своего кузена Франсиско де Монтесиноса. Этот поход закончился неудачно, а сам Франсиско де Монтесинос был убит индейцами.

Испанский историк Герера приводит легенду о Всемирном потопе со слов индейцев чикито.

«Задолго до появления инков огромная страна от моря до моря, поклоняющаяся белым богам, спустившимся с небес, и получившая от них название Страна небесного сияния, жила счастливо, не ведая ни страшных болезней, ни государственных потрясений. Она никого не боялась и никому не угрожала, совершенствуясь в строительстве каменных городов, где торговля развивалась стремительно, охватывая соседние земли, а корабли купцов заплывали далеко на север в поисках новых товаров. Вот тогда, в самый расцвет государства, снова навестили их небесные боги. Правил тогда Агума Карита – король XIV династии. На вершине каменной пирамиды встретились он и небесный свет. Три дня и три ночи длился разговор. И улетал на шаре Агума Карита, и спускался вместе с богами глубоко под землю. И пришло время, когда он созвал правителей провинций страны своей и жрецов солнца и произнёс страшные слова о том, что близится конец всего живущего на Земле, вода выйдет из берегов и поднимется выше самых высоких гор, так как летит с неба на них камень больше самой большой пирамиды, ударит в землю, и наступит ночь. Обо всём этом сказали ему посланцы солнца, боги небесного света. В молчании сидели приближённые короля, не зная, что сказать, но продолжил Агума Карита: «Помогут нам боги, готовят они глубоко под землёй пространства для продолжения рода племени нашего. Через шесть месяцев соберите юношей и девушек с земель ваших и приведите сюда, в центр страны. Здесь ждать нас будут боги и перенесут нас с городом нашим глубоко внутрь земли, и будет ждать наш народ, пока не опустится вода, и не наступит день».

«А как они сделают это?» – спросили собравшиеся.

И тут в круг вступил один из ослепительных богов, в руках у него было короткое копьё. Поднял он его и направил в сторону далёкой горы.

«Смотрите», – сказал Агума Карита.

И смотрели правители и жрецы в изумлении, как на их глазах исчезла гора, затем, направив свое копьё, повернулся в другую сторону ослепительный, и появилась пропавшая гора посередине площади, и даже горный баран был виден на склоне её. Закричали видевшие это в страхе и удивлении, затем высокий свет небесный вернул гору на место её.

«Вот так и нас перенесут на глубину земли нашей», – произнёс Агума Карита.

Так и случилось. Прошло время, и собрались на площади перед дворцом царя молодые люди со всех провинций и мастера разные, и привели они животных своих, и многие пришли с пожитками своими. Появился высоко в небе шар, а в нём свет небесный, и направил на эту огромную толпу копьё своё волшебное, и исчезли они вместе с городом, и остались только старики и старухи. И приняли они удар страшный, и сомкнулись над ними воды земные, и погас свет. А когда опустилась вода, появились выжившие. Было их мало, потому что не все захотели выйти, а выпустил их один из богов с помощью копья своего. Много он наделал тоннелей под землёй, сделал и выход на поверхность. Был он бессмертен, и всех подземных королей пережил. Говорят, что видели его всего в блеске, когда поднимался он на поверхность и менял на золото скот и утварь разную, а также забирал молодых девушек с собой в мир подземный, и до сих пор иногда видят свет серебряный».

Другое предание, господин штурмбанфюрер, рассказывает о жизни под землёй. Нам оно интересно в связи с упоминанием о копье богов, которое имеет необыкновенную разрушительную силу. Благодаря неизвестной человечеству мощи, заложенной в нём, огромные пласты земных пород исчезали и, если надо, появлялись снова, переносимые на гигантские расстояния.

Ещё одно предание говорит о том, что, чтобы не сеять паники, короли и жрецы подземелья скрывали от остальных смерть небесного гостя, и один из них выступал под его обличьем.

Теперь перехожу к отчёту Фернандо де Монтесиноса: копию этого отчёта нам удалось достать в Ватикане.

«Мы вышли из Лимы, собираясь найти золотой город, в 1637 году от Рождества Христова в составе пятидесяти человек. Среди нас были участники первого похода, совершённого Педро Бооркесом к границам Пайтити. Это Франсиско Монтесинос – мой двоюродный брат, двое францисканских монахов, двое иезуитов, представитель вице-короля и я, Фернандо де Монтесинос. Бооркесу удалось обнаружить и завязать отношения с племенем маркиров. Именно они тридцать лет назад показали золотой город миссионеру Лопесу, о чём он оставил соответствующие записи и собственноручно сделанную им карту, по которым и нашёл их Бооркес. Пробыв там четыре месяца и не добившись прямого ответа о местонахождении Пайтити, Бооркес с почестями отвёз в Лиму шестерых старейшин, чтобы показать им жизнь христианского мира и приготовить их к евангелизации, а с ними и всё их племя. Индейцы в качестве подарков передали Бооркесу для христианского короля четыре золотых предмета: золотой кувшин, золотую чашу, золотую статуэтку и золотой шар – всё это маркиры получили, торгуя с жителями Пайтити.

Спустя три года после описанных событий индеец Сампати, один из шести старейшин, наконец решил показать то место, где происходила торговля. Это было на большой площади перед центральными воротами в легендарный город, он также рассказал нам, насколько необычным был обмен: за золото пайтитцы хотели молодых девушек и домашний скот. Пятеро же остальных старейшин между тем не обронили о Пайтити ни слова. Было решено взять их с собой, дабы вернуть маркирам – так распорядился вице-король. В этот раз возглавляемая и профинансированная мной экспедиция была настроена во что бы то ни стало достичь стен Пайтити и вынудить впустить нас внутрь. Для этого мой брат Франсиско набрал вооружённый отряд, состоявший из солдат личной гвардии вице-короля, который в то время очень нуждался в благосклонности короля Филиппа Четвёртого, а золото Пайтити могло эту благосклонность обеспечить. Также присоединились воинствующие монахи под командованием иезуита Блаза Валера. Сопровождало нас в походе также несколько идальго – любителей приключений, весьма опытных в военном деле. Сампати предостерёг нас, что путь будет нелёгким, а выжить в тех местах, через которые мы будем идти, можно будет, если мы возьмём с собой много провианта и хороших плотников, так как придётся делать лодки. Два раза перед нами предстанет река. Я, Фернандо де Монтесинос, как уже вспоминал выше, обеспечил поход всем необходимым.

После семи дней пути мы подошли к землям маркиров. Тут с нами расстались пять старейшин. Оставшийся с нами Сампати повернул наш отряд на юго-восток, через четверо суток мы, наконец, подошли к высокому плато. Здесь Сампати предложил сделать привал, так как мы почти вплотную приблизились к цели. Было решено пустить лазутчиков, чтобы разведать ситуацию. Ночью Сампати и четверо добровольцев оставили лагерь и поднялись на плато. Вернулись они под утро. Сампати рассказал, что торговля на большой площади продлится ещё один день, затем ворота города откроются, чтобы впустить торговавших жителей обратно, и появится возможность ворваться в город, а дальше действовать по обстоятельствам.

«Если удастся быстро захватить Храм Солнца в центре и пригрозить его разрушением, то сопротивление жителей будет недолгим, – так обнадёжил нас Сампати. – Жители Пайтити могут расценить это как обрушенный на них гнев богов».

Так и случилось. Вечером следующего дня под покровом темноты вооружённый мушкетами отряд, внезапно вклинившись в толпу, возвращающуюся после торговли, ворвался в город. Бросившихся наперерез индейцев, видимо, стражей ворот, поразил залп из огнестрельного оружия, что вызвало панику. Храм в центре города, куда помчалась часть отряда под командованием Сампати, был взят без сопротивления, остальные разделились на три отряда. Один остался охранять ворота, через которые мы попали в город; другой, пройдя по городу, занял позицию возле противоположных ворот – южных. Я находился в отряде, занявшем храм.

Бывших внутри индейцев, вероятно жрецов, одетых весьма причудливо (в своём обширном повествовании о Пайтити я постараюсь подробно описать быт и убранство его обитателей, так что останавливаться на этом сейчас нет ни смысла, ни времени), мы отвели в центр храма и связали. Подождали некоторое время, но никто не пытался отбить святыню, так что я смог осмотреть её основательно. Количество золотых предметов поражало. Небольшие золотые чаши, стоящие в храме у алтаря: одна большая, подвешенная к потолку, непонятного для нас тогда назначения. Листовым золотом были покрыты стены трёх небольших помещений, в которых стояли статуи бородатых с продолговатыми головами фигур, тоже сделанные из золота, и ещё много разных изделий из драгоценного металла, разбросанных в каждом помещении. Франсиско, осматривающий храм вместе со мной, едва держался на ногах от счастья, как окажется потом – преждевременно, так как наша алчность, ставши чрезмерной, погубила нас.

Но вернёмся к последующим событиям. Шок у жителей Пайтити прошёл, утром два раза они предпринимали попытки уйти через южные ворота, но встреченные огнём мушкетов и оставляя горы трупов, бежали. К полудню выслали к храму трёх индейцев. Те подошли, показывая жестами мирные намерения, таким образом начались переговоры. С нашей стороны к ним вышли Сампати, Франсиско и я. По индейскому обычаю сели, образуя полукруг. Так я впервые внимательно рассмотрел пайтитцев. В центре сидел вождь в головном уборе яйцевидной формы с огромным изумрудом – знаком верховной власти, по правую руку от него находился главный жрец. Золотой обруч на его голове символизировал солнце. Третьим, как оказалось, был торговец, владевший языком маркиров. Вероятно, пайтитцы узнали Сампати по татуировке на спине, символизирующей змею. Я за три года довольно сносно научился изъясняться на языке маркиров, поэтому мог следить за разговором, который вёлся через молодого пайтитца. Вождь спросил, зачем старейшина маркиров, с которыми они мирно торговали много лет, привёл айтито в город. Айтито означало злой дух. На что Сампати ответил, что если бы не он, то другие привели бы белых в Пайтити. Они пришли из-за большой воды и заняли много земель по ту сторону большой реки, а поклоняются белые одному богу, который умер ради них, и всех хотят заставить служить ему, а тех, кто не соглашается, заставляют оружием. Тут жрец вступил в разговор и сказал, что взгляды чужаков на ойрапо (так маркиры называли золото) кричат о любви их бога к жёлтому металлу. Затем вождь и жрец, не торопясь, раскурили трубки, переглянулись, и последний предложил Сампати узнать у белых людей, как много им нужно ойрапо, чтобы уйти из города и не причинять вреда жителям Пайтити. Когда последнюю фразу я тихо перевёл Франсиско, глаза моего брата, и так блестящие, запылали как огонь. Сампати выжидательно смотрел на нас. Тогда я отвёл Франсиско в сторону, сказав, что нам надо переговорить».

Господин штурмбанфюрер, дальнейшая часть рукописи сильно испорчена, удалось восстановить следующее:

«Девушек и скот отвели на специальную площадку. Я находился на вершине горы вместе с двумя монахами. Отсюда можно было вести наблюдение, оставаясь незамеченными. Франсиско с воинами расположился ближе к тому месту, на котором, по рассказу паюки, должна была образоваться гора золота. Старейшины и жрецы, поднимая руки к солнцу, произносили какие-то заклинания. Так продолжалось до заката. Я подумал, что надо было забирать то золото, которое мы нашли, и уходить, как вдруг раздался глухой рокот, и в небе над площадью появился небольшой голубой шар, едва видимый в темноте. С криками пайтитцы пали на землю ниц, а из шара появилась громадного роста фигура в чёрном плаще, в руках у которой находился предмет, похожий на подзорную трубу Липперсгея. Предмет этот он нацелил на трясущихся в страхе молодых индианок, стоявших в окружении овец и коров, и те через мгновение исчезли, а на их месте выросла гора золотых слитков высотой с человеческий рост. Всё происходило в абсолютной тишине, и вдруг раздался оглушительный выстрел из мушкета. Вероятно, у кого-то из монахов не выдержали нервы, и он захотел убить Антихриста. Фигура пошатнулась и направила продолговатый предмет в сторону стрелявшего, последовала вспышка, и небольшой отряд Блаза Валера растворился в воздухе».

В этом месте рукопись снова прерывается до момента, когда Монтесинос описывает возвращение пяти участников похода:

«Мы прошли без остановки последние тридцать лиг. Истощённые и больные, мы не вернулись бы, если бы не Сартаи. Этот пайтитец добывал пищу и воду, когда казалось, что сделать это было невозможно. Поход унёс жизнь многих славных людей и моего брата – благословенного дона Франсиско. Клянусь, я отомщу Сампати!»

Дальше неразборчиво, и, наконец, последняя часть рукописи:

«Уверен, что целесообразно будет организовать следующий поход. Золото пайтитцев существует, и наш орден должен получить его львиную долю, остальное – для Филиппа, а если думать о сокровищах подземного царства, то вход, как рассказал Сартаи, надо искать на одном из островов озера Титикака, хотя мне представляется, что о них лучше не мечтать. Даже Слово Божье не совладает с той бестией, силу которой я наблюдал. Кристаллический череп, который Сартаи успел вынести из разрушенного храма, будет передан мной в наше отделение в Лиме.

В заключение прошу светлейшего генерала разрешения выдать часть вверенных мне средств на повторный поход в Пайтити».

Господин штурмбанфюрер, насколько нам известно, Монтесинос не получил поддержки генерала и был вынужден скоро уехать в Европу. Хрустальный череп был подарен вице-королю, затем часто переходил из рук в руки. С большой долей вероятности могу предположить, что череп, который был доставлен в рейх Зегерсом, принадлежал Монтесиносу и не является подделкой.

Хайль Гитлер!

Гауптштурмфюрер СС Эрнст Шеффер. 11 апреля 1940 года

Горин протёр запотевшие очки и подумал о том, что три дня назад жизнь казалась ему удивительной штукой, затем внимательно пролистал следующие документы:

Вольфраму Зиверсу

Господин штурмбанфюрер, Август Хирт к работе над расшифровкой информации, заложенной в черепе, привлёк Ганса Майера – берлинского медиума, которого поместили на несколько часов в закрытую комнату вместе с артефактом. В результате эксперимента медиум потерял сознание и теперь находится в состоянии комы. Хирт надеется, что если удастся вывести его из этого состояния, то Майер поможет понять суть происходящих в черепе процессов.

Горин начал читать следующий документ-копию, подписанный Зиверсом:

17 июля 1942 года

Совершенно секретно

Господину оберсту Карлу Хайнцу Роховски

Операция «Арийское солнце» одобрена рейсхфюрером, осталось согласовать дату отплытия с адмиралом Редером, однако не позднее 25 июля 1942 года. По прибытии в Киль участники экспедиции получат необходимую экипировку. Если будут отдельные пожелания, прошу обратиться к поступающему в ваше распоряжение штурмфюреру СС Клозе. В Пуэрто Пирамидес на базе вас будет ждать ещё один участник экспедиции. У него находится точный план нашего полуострова и острова Амантани с предполагаемыми координатами входа в пункт назначения. В Капачино к вам присоединятся двое местных, они станут проводниками научной экспедиции Бернского университета. Таков будет ваш статус, чтобы не вызывать подозрений. Я с вами встречусь 20 июля 1942 года.

Хайль Гитлер!

Штурмбанфюрер СС Вольфрам Зиверс

«Потрясающе, – подумал Горин. – Абсолютное оружие… Что ж, найти его будет теперь и нашей целью».

Глава 6

Горин ехал на встречу с Президентом подготовленным, насколько это было возможно сделать в такой короткий срок. Письменный вариант проделанной работы он выслал вчера вечером. Туда вошли отчёты о событиях в Петербурге и Калининграде, переведённые обнаруженные материалы, касающиеся загадочного абсолютного оружия, и рассказ Трезубцева о приобретении экспедицией в Перу хрустального черепа. Собственные выводы и предложения Горин приберёг для непосредственного контакта.

Как только шофёр выключил зажигание, Горин вышел из машины. Охрана провела его в небольшое помещение на первом этаже, предварительно попросив сдать оружие. Появился секретарь Президента, они поздоровались. Сатаров – так его звали – выполнял своего рода роль связного между Президентом и группой «Бульдог». Официально Горин считался помощником Президента по чрезвычайным ситуациям; о том, что он к тому же возглавляет боевое спецподразделение, знали только Верховный, начальник ГРУ и, собственно, сам секретарь.

– Через некоторое время, Михаил Васильевич, вас проводят в кабинет хозяина.

Президент не спал вторые сутки, проводя интенсивные секретные совещания с первыми людьми государства, на которых принимались важнейшие решения. Министру иностранных дел поручили лично вести переговоры с американской стороной о совместном изучении хрустальных черепов. В этих переговорах твёрдым условием было проведение таких исследований в России. Руководство космических служб получило задание: любой ценой сохранить в секрете произошедшее и провести всесторонний анализ собранных данных о летательных аппаратах, посетивших околоземную орбиту. Только США и Россия обладали техническими возможностями, позволившими зафиксировать контакты НЛО с Землёй.

В ожидании приёма Горин размышлял о том, что для США и России наступают весёлые времена. Существование разумной жизни за пределами планеты теперь стало фактом. Бег мировой истории подошёл к тому моменту, когда многие земные проблемы отходят на второй план. Будущее, и так мало предсказуемое, становится заложником того, что вообще не поддаётся никаким прогнозам – отношения к нам другой цивилизации, стоящей на порядок выше. Психологический удар от осознания этого прошёл у Михаила Васильевича Горина достаточно быстро. Пятнадцать лет работы военным атташе в горячих точках Африки научили его многому. Не научили, правда, как сохранить семью. Жена не выдержала его постоянного отсутствия, но подарила ему чудесную дочь, которую они, оставаясь в хороших отношениях, вместе воспитали. И сейчас, когда он, наконец, перестал подолгу отсутствовать, всё своё свободное время он старался посвятить дочери. «Знала бы она…» – подумал Горин. После возвращения на родину Михаил Васильевич был назначен заместителем начальника четвёртого отделения ГРУ. Проработал на этом посту пять лет, затем возглавил секретный отдел по предотвращению локальных конфликтов в СНГ, ну а потом последовало приглашение в команду будущего Президента.

– Пойдёмте, – приоткрыв дверь, позвал его Сатаров.

Казалось, коридор никогда не кончится, звук шагов был почти не слышен, тонул в бархатистом покрытии ковра и в абсолютной тишине. Наконец, показались знакомые двери кабинета.

«Morituri te salutant», – усмехнулся про себя Горин, переступая порог. – «Идущие на смерть приветствуют тебя!»

Крепкое рукопожатие Президента, и ему предложили сесть за круглый стол. В помещении царил полумрак, в приоткрытое окно дул порывистый ветер. Президент сидел, в задумчивости прикрыв глаза. Горин знал эту манеру своего шефа концентрироваться.

– Что ж, Михаил Васильевич, я внимательно ознакомился с вашим отчётом, – негромко произнёс хозяин кабинета. – То, что произошло, невозможно осмыслить в такой короткий срок, да и вообще неизвестно, возможно ли, поэтому будущие проблемы, связанные с появлением других разумных форм жизни, эээээ… мы оставим на потом. Не дай Боже, если ОНИ будут враждебны. (Президент покачал головой.) Сейчас нас тревожит судьба описанного в документах оружия, если таковое действительно существует. Хотя вы, Михаил Васильевич, похоже, в этом не сомневаетесь.

Горин понял, что шеф ждёт окончательного подтверждения.

– Я абсолютно уверен в его существовании.

– Найденные материалы – это копии документов из Архива немецкого института «Аненербе», полностью доставшегося после войны американцам. Я правильно понял? – спросил Президент.

– За исключением карты Роховски – она подлинная.

Горин решил, что пришло время представить приготовленный им план действий, но Президент прервал его, произнеся: «Да, да». Взглянул на старинные настенные часы, затем встал, подошёл к своему столу, поднял трубку:

– Юрий, если гость пришёл, то проведите его ко мне.

Через несколько секунд двери кабинета раскрылись, и Сатаров ввёл высокого человека с небольшой седеющей бородой. Президент радушно улыбнулся, приглашая гостя сесть.

– Михаил Васильевич, представляю вам Вадима Петровича Ледогорова, отдел секретных операций при Совете безопасности. С ним мы и обсудим наши дальнейшие действия.

Горин встал. Они крепко пожали друг другу руки.

– Наслышан о вас, – сказал, садясь, Ледогоров.

– Прекрасно. Теперь мы можем начинать. Послушаем ваши соображения, Михаил Васильевич, – обратился к Горину Президент.

– Всё произошедшее я бы разделил на три аспекта. Первый – существование внеземной цивилизации стало фактом, – Горин сам удивился обыденности этих слов. – Второй аспект – это хрустальные черепа, собирающие для НИХ информацию. Третий аспект – это наличие некоего супероружия, оставленного неизвестной цивилизацией для спасения человечества.

Горин сделал паузу.

– Что рассказывают найденные нами документы? Немцы проделали колоссальную работу и сумели найти доказательства существования супероружия, назовём его абсолютным. Им удалось установить вероятное его местонахождение. Это «подземный мир»: видимо, не все захотели выходить на поверхность Земли. В наши руки попала карта, составленная начальником немецкой экспедиции Роховски, с указанными возможными местами входа в вышеуказанный «подземный мир». Карта оригинальная, не копия. Немцы успеха не добились. Всё это было бы фантастикой, если бы не произошедший контакт. На многое теперь стоит взглянуть по-иному. Так же, я уверен, поступят американцы. Кроме документов «Аненербе», они обнаружили в пещере близ города Халлейна замурованный в камни сейф Гиммлера. Уверен, и там, и там были рапорты Зиверса о том, что рейхсфюрера интересовало больше всего, а именно о поисках Шамбалы в Индии и поисках абсолютного оружия в Перу. До сегодняшнего момента для американцев это были ничем не обоснованные теории, сейчас они начнут действовать.

– То есть займутся поиском и Шамбалы, и оружия, – отозвался Ледогоров и продолжил, – и потому мы должны реагировать быстро. Уверен, что вы, Михаил Васильевич, хотите предложить отправить экспедицию по следам Монтесиноса в Перу.

Горин кивнул головой:

– Я думаю, надо привлечь Трезубцева. Он превосходно ориентируется в интересующих нас районах, плюс огромный опыт исследователя.

– Трезубцев получил всемирную известность, открыв лабиринт, ведущий в каменный массив Баальбека, – добавил Ледогоров. (Видимо, он хорошо подготовился к сегодняшнему разговору.) – С авторитетом Владимира Сергеевича ничего не стоит организовать всё в кратчайшие сроки.

– Думаю, что начинать действовать нужно как можно скорее, – подытожил Президент. – Прошу информировать меня в рабочем режиме о разработке предстоящей операции.

– Так точно, господин Президент. Мы завтра же приступаем к работе.

Горин согласно кивнул головой.

– Вот и прекрасно.

Президент поднялся с кресла и, крепко пожав руки гостям, проводил их до двери. Оставшись один, он снял пиджак, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и, подойдя к приоткрытому окну, вдохнул полной грудью: «Важно, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. Вроде всё сделано правильно, хотя всего не предусмотреть, а уж вряд ли можно предвидеть действия инопланетян». При этой мысли один из самых влиятельных людей на планете почувствовал, как по спине пробежал неприятный холодок.

Глава 7

Прощальный круг над Абу-Даби, и самолёт взял курс на Дели. Игорь бросил равнодушный взгляд в иллюминатор: за три года он не привязался к этому городу, так что разлука без печали, и если бы не Жаклин, Голицын улетел бы четыре дня назад. Но Жаклин Курнуайе, французская журналистка из Дубая, с которой он был связан уже год, заслужила столь долгое прощание. Им редко удавалось побыть вдвоём. Теперь же Жаклин взяла короткий отпуск, и, как писал Аверченко, «всё заверте…»