Read the book: «Хорошая девочка – плохая компания»

Font:

Holly Jackson

KILL JOY

Originally published in English by Farshore, an imprint of HarperCollinsPublishersLtd, The News Building, 1 London Bridge St, London, SE1 9GF

The author asserts the moral right to be acknowledged as the author of this work.

Печатается с разрешения HarperCollinsPublishersLtd.

Исключительные права на публикацию книги на русском языке принадлежат издательству AST Publishers.

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

* * *

Посвящается Мэри Селии Коллис
1925–2020

* * *

Глава первая

Красное пятно на большом пальце заполнило узоры на коже. Пиппа изучала их, словно лабиринт. Если приглядеться, краску можно было принять за кровь. Конечно, это не кровь, но, если сильно захотеть, можно обмануть глаз. Это «Руби У», марка красной помады, которую она нанесла, по настоянию мамы, чтобы «дополнить образ девушки из 1920-х». Пиппа все время забывала о накрашенных губах и то и дело трогала рот. Вон на мизинце еще пятнышко. Повсюду на бледной коже алели пятна «крови».

Они подъехали к дому Рейнольдсов. Их дом всегда казался Пиппе похожим на лицо, как будто глаза-окна смотрели прямо на нее.

– Мы на месте, солнышко, – зачем-то сказал папа, сидевший за рулем. Он повернулся к ней с широкой улыбкой, сморщившей его темную кожу с бородой с проседью, которую он «примерял к лету», к вящему неудовольствию мамы. – Развлекайся. Уверен, ночка будет убийственной.

Пиппа застонала. Как долго он готовился это сказать? Сидевший рядом с ней Зак вежливо рассмеялся. Зак жил по соседству; Ченов и Амоби разделяло четыре дома, поэтому они постоянно прыгали из машины в машину и подвозили друг друга туда-сюда. Теперь, когда Пиппе исполнилось семнадцать, у нее появилась своя машина, но в эти выходные она стояла в ремонте. Как будто папа специально это задумал, чтобы им пришлось терпеть его ужасные каламбуры на тему убийств.

– Что-нибудь еще? – спросила Пиппа, наматывая на руки черное боа из перьев, отчего кожа казалась еще белее.

Она открыла дверь и, закатив глаза, чуть помедлила.

– Ох, если бы взгляды могли убивать… – чересчур драматично изрек папа.

Всегда было что-то еще.

– Ладно, пока, пап, – сказала она и вышла.

Зак вылез с другой стороны одновременно с ней, поблагодарив мистера Амоби за то, что подвез их.

– Развлекайтесь, – крикнул папа. – Вы оба выглядите убийственно!

И еще. Как бы Пиппу это ни раздражало, на сей раз она рассмеялась.

– Ах, да, Пип, – более будничным тоном сказал папа, – обратно вас подвезет отец Кары. Если приедешь до того, как мы с мамой вернемся из кино, выпустишь собаку сделать свои дела?

– Да, да, – отмахнулась она и зашагала к входной двери бок о бок с Заком.

Он выглядел глуповато: красный блейзер в синюю полоску, накрахмаленные белые брюки, черная бабочка и соломенная шляпа-канотье, прикрывающая его прямые черные волосы. И небольшой значок с надписью: «Ральф Реми».

– Готов, Ральф? – спросила она, нажимая на кнопку дверного звонка.

И еще раз. Ей не терпелось покончить со всем этим. Конечно, они с друзьями не собирались вместе уже несколько недель, и, может, будет весело. Но дома ее ждали дела, а веселье – это, в конце концов, пустая трата времени. Но она хорошо умела притворяться, а притворство – все же не совсем вранье.

– После вас, Селия Борн, – улыбнулся Зак, и она поняла, что он взволнован. Может, ей стоит больше притворяться: например, тоже начать улыбаться.

Дверь открыл Коннор, вот только он совершенно не был похож на Коннора Рейнольдса. На пепельно-светлые волосы он нанес какой-то цветной воск, отчего они выглядели седыми и были аккуратно приглажены. Вокруг глаз он нарисовал коричневой краской кривые линии – жалкая попытка имитировать морщины. Одет он был в черный смокинг, – наверняка одолжил у отца, – белый жилет и галстук-бабочку. Через руку было перекинуто чайное полотенце.

– Добрый вечер. – Коннор низко поклонился. Несколько седых прядей отклеились и выпали из прически. – Добро пожаловать назад в поместье Реми. Я – дворецкий, Хамфри Тодд, – произнес он, подчеркнув голосом «хам».

Раздался писк, и в коридоре за спиной у Коннора возникла Лорен. На ней было красное платье в стиле «флэппер» с бахромой до колен. Шляпка-клош почти полностью покрывала рыжие волосы, а на шее висела нить жемчуга, задевавшая значок с надписью: «Лиззи Реми».

– Это мой муж? – возбужденно спросила она, выскочив вперед и втащив несчастного Зака в дом.

– Вижу, все уже слишком возбуждены, – заметила Пиппа, следуя по коридору за Коннором.

– Что ж, хорошо, что ты здесь – вернешь нас на землю, – поддразнил он ее.

Она улыбнулась шире, притворяясь еще сильнее.

– Родители дома? – спросила она.

– Нет, уехали на выходные. И Джейми нет. Весь дом в нашем распоряжении.

Брат Коннора Джейми был старше его на шесть лет, но жил дома с тех пор, как бросил университет. Пиппа помнила, как это произошло. В доме Рейнольдсов царило ужасное напряжение, и все они научились обходить эту тему стороной. Теперь это просто не обсуждалось.

Они пришли в кухню, где Лорен, затащившая туда Зака, протягивала ему напиток. Кара с Энтом тоже были там и держали в руках одинаковые бокалы красного вина. Все лучше, чем зелье, которое они обычно намешивали, порывшись в оставленных без присмотра мини-барах.

– Приветик, мадам Пип, – с ужасным выговором кокни сказала Кара, лучшая подруга Пиппы, подойдя к ней скользящей походкой и перебирая пальцами боа из перьев на шее Пиппы. Когда она отпустила его, оно упало на ее кричащее изумрудно-зеленое платье. Пиппе очень не хватало ее джинсового комбинезона. – Как модно.

– Из «Паундленда», – ответила Пиппа, рассматривая костюм Кары.

Та надела безвкусное черное платье и длинный белый фартук, как у кухарки, а светлые волосы покрыла серой повязкой. Она тоже нарисовала себе морщины, но у нее это вышло немного более утонченно и эффектно, чем у Коннора.

– Сколько лет твоему персонажу? – спросила Пиппа.

– Ох, старушенция, – сказала Кара. – Пятьдесят шесть.

– Выглядишь на восемьдесят шесть.

Энт усмехнулся, и Пиппа наконец повернулась к нему. Он, кажется, выглядел наиболее вычурно из всех: костюм в тонкую полоску висел на нем, как на вешалке, вдобавок он надел блестящий белый галстук, черный котелок и приклеил над верхней губой огромные фальшивые усы.

– За свободу и лето! – провозгласил Коннор, на секунду подняв бокал, а затем пригубив вино.

Когда он поднял голову, на окунувшихся в жидкость усах повисли капли.

Свобода в данном случае заключалась в том, что они сдали выпускные экзамены; июнь подходил к концу, и они впервые за долгое время собрались все вместе, вшестером, хотя жили в одном городе и учились в одной школе.

– Ну да, – сказала Пиппа. – Хотя лето еще не наступило, потому что остается еще месяц учебы. К тому же скоро надо отправить заявку на ВКП.

Ладно, может, ей нужно поупражняться в притворстве. Ничего не поделаешь; выходя из дома, она ощутила укол вины в груди, напомнивший ей, что начать работу над проектом следовало в эти выходные, хотя последний экзамен она сдала только вчера. Пиппа Фитц-Амоби тяжело переживала перерывы в учебе и совсем не чувствовала себя свободной.

– Боже мой, ты когда-нибудь отдыхаешь? – спросила Лорен, уткнувшись взглядом в телефон, который не выпускала из рук.

Энт подскочил.

– Если тебе от этого станет лучше, можем дать тебе домашку.

– Да ты, наверное, все равно уже выбрала тему для ВКП, – сказала Кара, забыв про акцент.

– Еще нет, – ответила Пиппа.

В том-то и проблема.

– Охренеть, – с притворным ужасом сказал Энт. – С тобой все в порядке? Вызвать тебе скорую?

Пиппа показала ему средний палец и ткнула им его пышные фальшивые усы.

– Никому не трогать усы, – попятившись, сказал он. – Это святое. И я боюсь, они вырвут настоящие усы, которые под ними.

– Можно подумать, ты в состоянии отрастить настоящие усы, – усмехнулась Лорен, не отводя глаз от телефона.

В прошлом году у них с Энтом был очень короткий, обреченный на провал роман, который свелся примерно к четырем пьяным поцелуям. Теперь можно было считать большим везением, когда удавалось оторвать Лорен от ее нынешнего парня, Тома, с которым она, несомненно, и трепалась сейчас по телефону.

– Так, дамы и господа! – Коннор откашлялся и схватил с буфета еще одну бутылку вина и колу для Пип. – Прошу вас всех проследовать за мной в столовую.

– Даже меня, скромную повариху? – спросила Кара.

– Даже тебя, – улыбнулся Коннор и повел их по коридору в сторону столовой в глубине дома.

На дверном косяке по-прежнему виднелась трещинка – Коннор катался по дому на скейте, когда им было двенадцать. Пиппа тогда говорила ему этого не делать, но разве ее кто-нибудь слушал?

Когда Коннор открыл дверь, приглушенный писк, доносившийся из комнаты, превратился в джаз, лившийся из стоявшей в углу умной колонки с Алексой. Обеденный стол разложили и накрыли белой скатертью, исполосованной крест-накрест складками от того, что ткань лежала сложенной, а на середине стола мерцали три длинные, тонкие свечи, с которых стекал красный воск.

Стол уже накрыли: расставили тарелки, бокалы для вина, положили приборы. На каждой тарелке стояли карточки с именами. Пиппа отыскала взглядом имя Селия Борн. Она сидела между Дорой Ки (Карой) и Хамфри Тоддом (Коннором), прямо напротив Роберта «Бобби» Реми (Энта).

– Что на ужин? – спросил усевшийся на другом конце стола Зак, поглаживая пустую тарелку.

– О да, – встряла Кара. – Что такого я – повариха – сварганила на ужин, любезный дворецкий?

Коннор ухмыльнулся.

– Полагаю, сегодня ты, скорее всего, приготовила пиццу «Доминос», поняв, что слишком тяжело устраивать ужин для такого количества народу и одновременно проводить детективную вечеринку.

– Ах, пицца навынос, мое коронное блюдо! – воскликнула Кара, поправляя громоздкое платье и усаживаясь.

Пиппа устроилась на стуле. Справа от тарелки она заметила брошюрку, на которой было напечатано название – «Килл Джой Геймс – Убийство в поместье Реми», а также ее имя – Селия Борн.

– Брошюры пока никому не трогать, – велел Коннор, и Пиппа торопливо отдернула руку.

Коннор встал напротив широких окон. На улице еще было светло, но в приближавшихся сумерках небо обложили тяжелые тучи, и свет превратился в странное розовато-серое сияние. Ветер тоже крепчал, завывая в перерывах между музыкальными композициями, отчего казалось, будто деревья в дальнем конце сада танцуют.

– Итак, прежде всего, – заявил Коннор, протягивая перед собой пустой пищевой контейнер, – сдайте телефоны.

– Стоп, что?! – с негодованием воскликнула Лорен.

– Ага, – сказал Коннор, махнув контейнером перед Заком. Тот, не глядя, отдал телефон. – На дворе тысяча девятьсот двадцать четвертый год. У нас бы не было телефонов. И я хочу, чтобы все мы сосредоточились на игре.

Энт бросил свой.

– Да, – сказал он, – а то ты все время будешь переписываться со своим парнем.

– Ничего подобного! – возразила Лорен, с угрюмым видом расставаясь с мобильником.

Остальные промолчали; все они думали то же самое. И Пиппа готова была поклясться, что в наступившей тишине услышала какие-то звуки сверху. Будто шаркающие шаги. Но нет, быть не может. Коннор говорил, они дома одни. Наверное, почудилось. А может, просто ветер шумит.

Пиппа взяла телефоны – свой и Кары – и положила их поверх остальных в пластиковый контейнер.

– Благодарю, – сказал Коннор, отвесив поклон в стиле дворецкого.

Он отнес контейнер к буфету в дальнем конце комнаты и с напыщенным видом поместил его в ящик, который затем запер на ключ. Этот ключ он положил на батарею. Пиппа заметила, как Лорен следит за ним взглядом.

– Итак, отныне выходить из образа нельзя, – сказал Коннор, обращаясь к хихикающему Энту.

– Ага, это я, Бобби, – сказал Энт и, приобняв Зака за плечи, добавил: – Я и мой братишка.

Пиппа разглядывала их. Значит, это кузены Селии Борн, Ральф и Бобби Реми. Фу, избалованные мажоры.

– Превосходно, сэр, – ответил Коннор. – Но не кажется ли вам странным, что все мы собрались на ужин в честь семидесятичетырехлетия Реджинальда Реми, а сам он не явился? – Он замолчал и внимательно оглядел каждого из присутствующих.

– Да, э-э… очень странно, – сказала Кара.

– На дядю это совсем не похоже, – добавила Пиппа.

Зак кивнул.

– Отец никогда не опаздывает.

Коннор улыбнулся довольной улыбкой.

– Что ж, наверняка он где-то в доме. Нам следует отправиться на поиски.

Все внимательно наблюдали за ним.

– Я говорю, нам следует отправиться на поиски, – повторил Коннор.

– А, то есть на самом деле пойти искать его? – спросила Лорен.

– Да, он наверняка где-то здесь. Давайте разделимся и поищем.

Пиппа вскочила со стула и последовала за остальными. Что ж, Реджинальда Реми явно только что убили; в конце концов, это же детективная игра. Но что конкретно им искать? Фотографию трупа или что-то в этом духе?

Они миновали шкаф в коридоре, на котором висел листок бумаги с надписью: «Бильярдная».

Зак приоткрыл дверцы шкафа и заглянул внутрь.

– В бильярдной его нет, – резюмировал он. – Как, между прочим, и бильярдного стола.

Кара и Энт, толкая друг друга, наперегонки бросились к двери в гостиную, на которой было написано: «Библиотека». Но Пиппу тянуло в другую сторону, к лестнице. Зак не отставал от нее. Если она действительно что-то слышала, звуки наверняка доносились из помещения над столовой. Но что это было? Ведь кроме них, дома никого…

Они взбежали по лестнице, но наверху разошлись: Зак робко направился в сторону спальни Коннора, а Пиппа – в комнату напротив, расположенную прямо над столовой. Она знала, что там кабинет отца Коннора, но сегодня, судя по информации на двери, он играл роль «кабинета Реджинальда Реми».

Пиппа толкнула дверь, и та со скрипом отворилась. В комнате было темно, сквозь плотные шторы почти не проникал угасающий дневной свет. Постепенно глаза привыкли, и Пиппа начала различать во мраке некие бесформенные тени. Раньше она никогда в кабинет не заходила и теперь ощутила легкую тревогу: ей вообще сюда можно?

Возле дальней стены Пиппа разглядела темные очертания массивного письменного стола и, кажется, офисного стула на колесиках. Но что-то не так. Стул стоял неправильно, сиденьем к ней. Какая-то тень искажала его линии. На стуле что-то было. Или кто-то…

Пиппа почувствовала, как у нее учащается сердцебиение. Пробежавшись пальцами по стене, она нашла выключатель и, затаив дыхание, нажала на кнопку.

Вспыхнувший желтый свет разогнал темноту. Пиппа оказалась права – на стуле, обмякнув, кто-то сидел. И тут ее сердце ушло в пятки, живот скрутило, и она уже не видела ничего, кроме крови.

Лужи крови.

Глава вторая

Это был Джейми, старший брат Коннора.

Он не двигался.

Глаза были закрыты, голова повалилась на плечо под странным углом, а некогда белая рубашка вся была залита кровью. Алое пятно яростно сияло в лучах яркого электрического света.

Рассудок застыл. Все мысли разбежались, она не могла думать ни о чем, кроме крови.

– Дж… Дже… – начала Пиппа, но имя разбилось о преграду стиснутых зубов.

Она не отводила взгляда от Джейми. Секунду… может, он все-таки шевелился. Он как будто дрожал, грудь точно тряслась.

Пиппа шагнула вперед. Зрение ее не обманывало: он действительно дрожал, она в этом не сомневалась. Дрожал, бился в конвульсиях или…

…смеялся. Он засмеялся, попытался сдержать смех, открыл глаза и посмотрел на нее.

– Джейми! – вспыхнула она, разозлившись и на него, и на себя. Ну конечно, это лишь часть игры. Могла бы сразу догадаться.

– Прости, Пип, – усмехнулся Джейми. – Хорошо смотрится, да? Я прямо настоящий мертвяк.

– Да, натуральный, – сказала она, глубоко вдохнув, чтобы снять напряжение в груди.

Теперь, подойдя ближе, она заметила, что фальшивая кровь выглядит чересчур красной, как пятна от помады у нее на руках.

– Значит, ты, судя по всему, Реджинальд Реми, – сказала она.

– Извини, не могу ответить, я слишком мертв, – сообщил Джейми, поправляя ярко-фиолетовый халат, который он надел поверх рубашки. – Ой, черт, все идут сюда!

Он запрокинул голову и закрыл глаза. Пиппа как раз услышала, как остальные с грохотом поднимаются по лестнице.

– Селия, где вы? – окликнула ее Кара с акцентом кокни.

– Здесь! – крикнула Пиппа.

Первым к ней подошел Зак с противоположного края лестничной площадки. Заглянув в кабинет, он увидел Джейми и улыбнулся.

– На секунду решил, это по-настоящему, – сказал он.

Остальные толпой вошли за ним. Лорен вскрикнула.

– Отвратительно, – заявила она. – Коннор, ты же говорил, мы дома одни.

– Боже мой, – воскликнул Коннор. – Похоже, Реджинальд Реми убит!

– Да, спасибо, Коннор, мы поняли, – сказала Кара.

– Меня зовут Хамфри, – огрызнулся тот.

Наступила тишина. Все выжидающе посмотрели на Коннора. А затем труп откашлялся.

– Что? – Коннор повернулся к брату.

– Твоя реплика, Кон, – напомнил труп, стараясь оставаться неподвижным.

– А, точно. Немедленно возвращайтесь в столовую, – объявил Коннор. – Я сейчас же позвоню в Скотленд-Ярд… Ах да, и еще закажу пиццу.

Они снова заняли отведенные им места. Пиппа боролась с желанием заглянуть в брошюру. Несколько минут спустя в комнату вошел Джейми, но теперь он уже не был убитым Реджинальдом Реми. Окровавленную рубашку он сменил на чистую черную, а на голову надел пластиковый полицейский шлем. Они с Коннором были очень похожи, даже для братьев: оба светлые и веснушчатые, правда Коннор был более худощавым и угловатым, а у Джейми волосы имели каштановый оттенок. Джейми предложил выступить в роли ведущего детективной игры, чтобы Коннор тоже смог принять участие.

– День добрый, – произнес Джейми, стоя во главе стола и пристально разглядывая собравшихся. В руках он держал толстую брошюру «Килл Джой Геймс». – Я – инспектор Говард Уэй из Скотленд-Ярда. Насколько я понимаю, здесь произошло убийство.

– Это сделал Сэл Сингх! – вдруг воскликнул Энт и огляделся по сторонам, рассчитывая рассмешить друзей.

За столом все замолчали.

Да, чуть более пяти лет назад в их городке Литтл-Килтоне произошло убийство – настоящее убийство. Энди Белл, которой тогда было столько же, сколько Пиппе сейчас, была убита своим парнем, Сэлом Сингхом, а несколько дней спустя тот покончил с собой. По мнению полиции, это было простое дело: убийство и самоубийство. И всё в Литтл-Килтоне по-прежнему напоминало о произошедшем: школа, где учились и Энди, и Сэл, лес за домом Пиппы, где нашли тело Сэла, скамейка в центре города с памятной табличкой в честь Энди, периодические встречи с членами семей Беллов и Сингхов, которые по сей день жили здесь.

Словно весь город отождествлялся с убийством Энди Белл, о них даже говорили в связке, не отделяя одно от другого. Иногда Пиппа забывала, что если нечто настолько ужасное влияет на твою жизнь – это ненормально. На кого-то оно влияло больше, нежели на других. Старшая сестра Кары, Наоми, дружила с Сэлом. Через них Пиппа с ним и познакомилась, и он всегда был так добр к ней. Она не хотела в это верить. Но, как уже было сказано, дело закрыто. Убийство совершил он. Наверное, так и было.

Пиппа посмотрела на Джейми и заметила, как от шока вспыхнули его глаза. Джейми учился в том же потоке, посещал те же занятия, что и Энди.

– Заткнись, Энт, – сурово сказала Кара. В ее речи не осталось ни следа от акцента поварихи Доры Ки.

– Да, – проговорил Джейми, придя в себя. – Типичный Бобби Реми, всегда перебивает и перетягивает одеяло на себя. Как я сказал, – он сделал вид, что не заметил неловкости, – произошло убийство. Реджинальд Реми мертв, а поскольку, кроме вас, на уединенном частном острове Джой никого нет и сюда ходит только одна лодка в день, один из вас, вероятно, убийца!

Их полные подозрения взоры метались от одного к другому. Пиппа заметила, что Кара избегает встречаться взглядом с Энтом.

– Однако все вместе мы сумеем раскрыть эту тайну и привлечь убийцу к ответственности, – продолжал Джейми, читая реплику из брошюры. – Вот. – Он поднял перед собой пакет из супермаркета «Теско». – Я выдам каждому из вас по блокноту и ручке, чтобы вы могли записывать зацепки и версии.

Джейми попросил Коннора раздать их, и тот, исполняя роль дворецкого Хамфри Тодда, выполнил указание.

Не теряя времени, Пиппа написала свое имя на первой странице блокнота и начала делать заметки. Не то чтобы ей было не все равно – это же просто игра, – но она терпеть не могла неиспользованные тетради.

– Как насчет того, чтобы для начала все присутствующие представились? – сказал Джейми. – Уверен, все вы хорошо знаете друг друга, но мне бы хотелось побольше узнать о подозреваемых. Начнем-ка с вас, Бобби, – прибавил он, кивнув Энту.

– Ага, о’кей. – Энт встал. – Всем привет, меня зовут Роберт «Бобби» Реми. Мне тридцать девять лет, и я старший и любимый, – он бросил насмешливый взгляд на Зака, – сын Реджинальда Реми. Раньше я работал в сети отелей и казино «Реми» и должен был унаследовать компанию отца, но несколько лет назад понял, что работа – в общем-то, не мое, и с тех пор я просто живу в Лондоне в свое удовольствие. Слава богу, отец все еще выплачивает мне содержание. В смысле, выплачивал. Ох, бедный мой отец, кто мог так с ним поступить? – Он театрально схватился за сердце.

– Хорошо, следующий, – сказал Джейми, указывая на Зака.

– Всем привет, – сказал тот, вставая и неловко кивая собравшимся за столом. – Я – Ральф Реми, младший сын Реджинальда, мне тридцать шесть. Я работаю в сети отелей и казино «Реми». Последние несколько лет отец готовил меня к тому, чтобы взять руководство компанией на себя. Некоторое время назад он вышел на пенсию, но по-прежнему принимал большую часть исполнительных решений. Мы хорошо работали вместе. Э-э… о! – Он указал на Лорен, сидевшую через два стула от него. – Это моя прелестная супруга, Лиззи. Мы женаты четыре года и очень счастливы вместе. – Он подошел, неуклюже похлопал Лорен по плечу и вернулся на место.

– Я? – Пришел черед Лорен. Она встала. – Я – Лиззи Реми, в девичестве Тэскер, мне тридцать два года. Я – невестка Реджинальда, жена Ральфа. Да, мы очень счастливы, дорогой, – она улыбнулась Заку. – Я тоже работаю в семейной компании и занимаю пост управляющего флагманским казино в Лондоне. Возможно, некоторые из вас не считают меня членом этой семьи, но я заслужила свое место здесь, и это все, что я хочу сказать.

– Ладно, – сказала Пиппа, поднимаясь и поправляя боа из перьев. Она чувствовала себя немного глупо, но раз уж она здесь, стоит попробовать получить удовольствие. Может, удастся забыть о поджидавшем ее дома выпускном проекте. Черт, теперь она снова о нем задумалась. – Я – Селия Борн, двадцати девяти лет. Мои родители трагически погибли, когда я была ребенком, поэтому Реми – единственные родные, которые у меня есть. Хотя им, кажется, нужно об этом напоминать. – Она бросила строгий взгляд в сторону Энта с Заком. – Как мило, что все вы работаете в семейной компании. Мне подобного никогда не предлагали. В настоящее время я работаю гувернанткой в Лондоне, обучаю детей одной очень радушной семьи.

The free excerpt has ended.