Madame Bovary

Одновременно она желала и умереть, и жить в Париже.

всякий раз, как мы осуждаем того, кого любим, это как-то отдаляет нас от него.

"Всё на свете — обман! За каждой улыбкой — кроется зевок от скуки, за каждой радостью — горе, за наслаждением — пресыщение, и даже после самых жарких поцелуев остается лишь неутоляемая жажда ещё более упоительных ласк!"

Что может быть лучше, — сидеть вечером с книжкой у камина, когда ветер хлопает ставнями и горит лампа!.. Ни о чем не думаешь, проходят часы. Не сходя с места, путешествуешь по дальним странам, словно видишь их, и мысль, отдаваясь фантазии, наслаждается деталями или следит за узором приключений. Она сливается с героями; кажется, будто под их одеждой трепещешь ты сам... Случалось ли вам когда-нибудь встретить в книге мысль, которая раньше смутно приходила вам в голову, какой-то полузабытый образ, возвращающийся издалека, и кажется, что он в точности отражает тончайшие ваши ощущения?

Ей хотелось умереть и в то же время хотелось жить в Париже.