About the book
Захватывающее мистическое повествование, где советская реальность 1965 года переплетается с древними славянскими верованиями, а бывший партизан Демьян Климов, владеющий тайными знаниями, вступает в схватку с потусторонними силами, угрожающими его землякам.
Знание – это не сила. Знание – это долг.
1965 год, СССР. Демьян Климов – знаток, наследник древнего ремесла, бывший партизан и герой Великой Отечественной. Его жизнь – борьба с тем, что нельзя объяснить. Его ремесло – замазывать (порой собственной кровью) трещины между мирами. Его крест – спасать тех, кого уже не спасти.
И когда в Задорье начинают пропадать дети, из-под земли лезут заложные мертвяки, а жена председателя корчится под ярмом порчи, именно Демьяну и его юному ученику Максимке приходится встать на границе меж Навью и Явью, чтобы защитить односельчан от нахлынувших бедствий. Но они еще не ведают, что самая лютая сказка ждет впереди. И уже не помогут заговоренная клюка, четверговая соль или зачины – ведь узы Пекла держат крепко, а «предназначенное расставанье обещает встречу впереди…»
Other versions of the book
Reviews, 24 reviews24
Если вам нравятся мрачные мистические истории с русским колоритом — эта книга точно зацепит. Действие происходит в СССР, в 1965 году, но вместо привычного соцреализма здесь древние проклятия, мертвецы, порчи и борьба с тем, что нельзя объяснить.
Главный герой — Демьян Климов, бывший партизан, а теперь знахарь, который закрывает "трещины между мирами". Вместе с учеником Максимкой он пытается спасти деревню от напастей: пропадают дети, из земли лезут покойники, а жена председателя страдает от порчи. Но самое страшное — впереди.
+Атмосфера — как смесь "Вия" и советской деревни с настоящим ужасом, без фальши.
+ Славянский фольклор — заговоры, обереги, заложные покойники (это те, кто умер не своей смертью).
+ Герои — Демьян не супермен, а израненный человек, который борется до конца.
+ Возможно, слишком мрачно, но мне понравилось! Если любите лёгкие истории, тут будет тяжеловато.
+Погружение в славянские поверья.
+Текст не перегружен, атмосфера сохранена до конца!
Книга для тех, кто хочет настоящего хоррора с русской душой. Если аннотация вас заинтересовала — стоит попробовать. Похоже на "Ведьмака", но без фэнтези, а с духом народных страшилок.
Такого шедевра я давно не читала, хоррор с русским калоритом это нечто?Это моя пятая книга из серии ССК, НО она теперь самая любимая. Теперь хочу потерять память, чтобы перечитать её ещё раз. Спасибо авторам❤️(p.s. я бы вообще умерла от счастья, если бы кто-нибудь снял сериал по этой книге)
Когда-то в сопливом детстве бабуля рассказывала мне разные истории: про деревенских ведьм, про одичавшую свинью, что ночью забиралась в хату и громила её. Её ловили и отрубали лапу, а наутро выяснялось, что местная бабка, которую все считали ведьмой, «приболела» — и поговаривали, будто у неё не стало руки. (Я потом с таким недоверием на нашу хрюнду поглядывала!). Рассказывала и про домовых, которых надо задабривать, а когда мы ходили по грибы, пугала меня лешим, чтобы я далеко не убегала. Да, и в нашей деревне тоже жила та самая бабка, которую считали ведьмой, — подойти близко к её дому среди малышни считалось верхом смелости.
К чему это я? А к тому, что эта книга — будто прямиком из того самого детства, где все эти мистические небылицы сплетались с бабушкиными рассказами о войне, тяжёлых судьбах и о том, как приходилось выживать. Кстати, она любила ввернуть крепких матерных словечек с выражениями, непотребными для детских ушей, — тогда ведь понятия «ментальное здоровье» ещё не было.
Эта атмосфера — молчаливая, зловещая тишина ночного леса, зыбучие болота, иррациональный страх перед неведомым... Это та самая родная «славянщина», которую я так люблю.
В книге всё сбалансировано: и динамика развития событий, и раскрытие персонажей, и хронология. Всё вполне понятно и легко воспринимается. И что мне особенно нравится — нет моментов, где главный герой уходит в долгие, затяжные страдания. Да, он бывает сентиментальным, иногда «даёт слабину», но это лишь добавляет ему человечности. Он сдержан, но не бездушен.
Вообще, человечность там есть даже в «нечеловечных» персонажах. Навьи твари — это почти те же люди, только с другим списком «должностных обязанностей». У каждого — своя история и свой личный ад.
В книге есть место и любовной линии — без приторности и лишней эмоциональности, очень богатый арсенал нечести, а ещё — откровенно жёсткие и тяжёлые эпизоды.
Каждая глава может читаться как отдельная история, но при этом вся книга связана логично и последовательно. Даже второстепенные персонажи не пропадают вникуда. Между героями чувствуется «живая химия», пробивающая на эмоции — порой даже слишком острые. Это просто люди: уставшие, потрёпанные жизнью, совершающие ошибки, пережившие тяжёлые испытания, вписанные в мрачный мир славянского фольклора.
Ребята, если вы когда-то жили в деревне, и у вас были бабушка с дедушкой, если вы замирали от ужаса и трепета перед видом ночного леса, если боялись деревенскую ведьму — то «Знаток. Узы пекла» к прочтению обязательны. Желательно — в той же деревне или на даче, под треск дров в печке. Гарантирую, вам зайдёт.
Желаю авторам — и Герману, и Сергею, по отдельности и в совместном творчестве — сил, удачи и терпения в работе. Вы молодцы, мужики, крутая книга!
Удивительно! Читала затаив дыхание, переживая с героями и одновременно вспоминая своё детство и страшные истории у костра. Авторы, низкий вам поклон, вы сотворили удивительное!
Прочитала с большим интересом, конечно сложно читать и понимать слова на белорусском языке, но в целом книга очень понравилась
«електроток, електроток», тьфу! Да он даром нам не нужон – електроток ваш!
ночью хуже стало… Я к вам, а вас нету… Всех на уши поднял – никто ничего не знает, ушли, мол, и все тут! – затараторил
Климов, двадцать седьмого года рождения, – оттарабанила Маша. – Ого! Так он у вас войну прошел? – Ему всего четырнадцать было. Да, партизанил помаленьку. Он сам из Беларуси, из-под Минска, где карательные отряды были, ну, сами понимаете…
черный. Максим Петрович пару раз резко притормаживал, и ученице приходилось все начинать сначала. Раньше его это забавляло, но теперь он делал это больше по привычке, нежели из баловства: мысли Максима Петровича одолевали мрачные, тяжелые, как вериги. Полина что-то возмущенно выговаривала, то и дело косилась на учителя: – …ни свет ни заря, в какую-то жопу непонятно зачем. Ну умер у тебя друг, а до завтра
– Кончилося усе? – заговорщически прошептала женщина. – Черти ушли?