Read the book: «На смерть Поэта. Том 1. Маяковский»

…и, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил.

Из предсмертной записки В.В. Маяковского

Я ненавижу сплетни в виде версий…

Если нет ни сил, ни выхода, тогда надо уходить достойно, не сдавшись, как это сделали Янка, Башлачёв, Селиванов и другие мои братья и сёстры по оружию и фронту. Они победили, попрали, в первую очередь, свирепый закон самосохранения, в конечном итоге саму смерть. Те же, кто остаётся после них, обязаны удерживать как свои, так и осиротевшие участки фронта и воевать за себя  и «за того парня». Фронт держится на нас, нам нельзя умирать от слабости, тоски и безволия, мир держится на каждом из нас – истинно живом.

Егор Летов

Тема самоубийства сама по себе гнилая и, в сущности, мерзкая – неспроста она табуируется социумом.

Когда в далёком 1997-м я завершил «Дожить до Июля», дышалось легко – было чёткое видение, что тематику смерти я «отработал» для себя на много лет вперёд, возможно, навсегда. Смерть как-то поблёкла и стала маленькой. Неинтересной.

…01 октября 2005 года «Первый канал» начал трансляцию сериала «Есенин», где создатели упорно пытались убедить зрителя в насильственности смерти поэта, разрушить сложившийся за годы советской власти миф о его самоубийстве.

Помнится, уже тогда мелькнула мысль, что за эту тему я непременно возьмусь. Только дайте срок. Но в то время, с января 2005-го по апрель 2010-го, меня интересовал Другой Герой. И было, мягко скажем, не до Есенина…

Потом были «Высоцкий: спасибо, что живой» и «Маяковский. Два дня», где авторы, не погнавшись за дешёво-таблоидной популярностью, создали, на авторский взгляд, действительно качественные продукты (за что им огромное зрительское спасибо).

Но в конце февраля 2013-го «Первый» опять «заставил говорить о себе» своим «Есениным». Я и не выдержал…

Посему, в основе своей, сия работа не о смерти. Она – о правде! «Give me some truth» (С) и не пачкайте её своими досужими домыслами, каких бы благих намерений они не стоили…

В работе будет предпринята попытка определить природу и качество смерти четырёх величайших российских поэтов XX века – Маяковского, Есенина, Высоцкого и Цоя. Над первыми двумя ореол мученика (да-да, не только над Есениным, над Маяковским – тоже), погибшего насильственной смертью, нет-нет да и всплывает с завидной регулярностью.

Над третьим – вообще непонятно, как он, спустя тридцать лет после смерти, ещё не проявился под видом какой-нибудь медицинской бригады «из КГБ», несанкционированно проникшей на Малую Грузинскую и сделавшей неугодному поэту роковой укол со смертельной дозой наркоты, например… Поди плохо для обеления памяти? И цель-то, вроде, святая…

Смерть четвёртого – вообще «за рамками»! Что происходило в салоне «Москвича-2141» на 35-м километре трассы Слока-Талси 15 августа 1990 года в 12 часов 28 минут?..

Однако не только это послужило основанием в пользу отбора для исследования именно этих гениев. Хороших поэтов много, очень много. И не только у этих уход был трагичен.

Но прижизненная и посмертная слава именно этих была и является столь мощной, что впору задуматься – отчего?

…Что мне нравится в относительно молодой дисциплине зоологии – этологии, изучающей генетически обусловленное поведение (инстинкты) животных, в том числе людей, это методологическая простота терминологии и очевидная жизнеспособность и объективность основополагающих принципов. В сущности, этология оперирует двумя краеугольными терминами – понятиями «ранг» и «примативность».

Под рангом понимается место отдельной особи в стадной иерархии, которое принято обозначать буквами греческого алфавита: альфа – высокопоставленная особь, омега – соответственно, низкопоставленная. Высокоранговых особей называют также «иерарх», «доминант».

Согласно Протопопову А.И. «очевидно, что ранг чрезвычайно важен для каждой особи – ведь от него сильно зависит качество её жизни, а бывает, и само выживание. Поэтому члены группы в той или иной форме борются между собой за повышение этого ранга или сохранение достигнутого. Причём, чем выше ранг, тем больше времени и сил вынуждена тратить особь на его поддержание. Бывает даже, что альфа меньше вкушает жизненных благ, чем бета – ему некогда, он занят борьбой. Однако он сохраняет возможность, по крайней мере, теоретическую, отнять любой кусок у беты…

А что такое ранговый потенциал? Понятно, что он тесно связан с физической силой, однако именно связан, а не определяется ей однозначно; практически он зависит от большого количества признаков и особенностей особи – как врождённых, так и приобретённых.

Поскольку иерархическое поведение проявляется у самых разных видов, в том числе (и особенно!) у примитивных, практически неспособных к обучению, то можно уверенно полагать, что основа рангового потенциала даётся особи при рождении. Причём специфическое высоко-, или низкоранговое поведение начинает проявляться с первых дней жизни. Значит, поведение особи в иерархии регулируется врождёнными поведенческими механизмами, то есть инстинктами» [1]¹.

Обратимся к понятию «примативность». Согласно Протопопову А.И., предложившему этот термин, «примативность (через «а» – от лат. primatus – первоначальный) – понятие, характеризующее степень влияния инстинктивных мотиваций на практическое поведение.

Если некто почти не подвержен влиянию своих инстинктов, живет только рассудком – примативность такого человека низка. При всём притом, что снижение примативности – явно генеральная линия эволюции HOMO SAPIENS, такие люди не всегда благоприятно воспринимаются окружающими. Их, бывает, находят скучными, пресными и непонятными, хотя они могут быть вовсе не чужды эмоций как таковых. И наоборот – высокопримативный человек, весьма «ведущийся» на голос своих инстинктов, может восприниматься как яркая, интересная и захватывающая личность, хотя практически контактирование с ним может доставлять очень много хлопот, проблем и даже трагедий; да и яркость его как личности при более пристальном рассмотрении может оказаться иллюзорной. И это закономерно – ведь инстинктивно «правильное» поведение одного человека будет с большой вероятностью вызывать в окружающих те или иные инстинктивные же отклики, ярко окрашенные эмоционально. Неспроста среди высокопримативных людей так много деятелей искусств… (важнейший посыл – Ломов).

Короче говоря:

Примативность – показатель силы врождённых поведенческих программ по отношению к рассудочно-мотивированному поведению.

Чем выше уровень примативности, тем более человек является рабом своих чувств, импульсов и настроений» [2]².

На этой основе Олег Новосёлов предложил следующую классификацию биологических самцов [3]³:

Высокоранговый – уверенный в себе, успешный, авторитетный, крутой.

Низкоранговый – слабак и неудачник.

Высокопримативный – живущий только эмоциями и желаниями (инстинктами).

Низкопримативный – способный к рассудочному поведению, способный противопоставить рассудок и расчет эмоциям и желаниям (инстинктам).

Ранговый потенциал – способность стать высокоранговым.

Типы самцов:

Высокоранговый высокопримативный – буйный, самоуверенный, необучаемый, неуправляемый, постоянно в драке доказывающий, что он прав. В древности – вождь. В наши дни – либо алкоголик и неудачник, либо бандит.

Высокоранговый низкопримативный – уверенный в себе, умный сильный самец. В древности – шаман или хороший охотник. В наши дни – успешный бизнесмен, начальник или высокооплачиваемый специалист.

Низкоранговый высокопримативный – неудачник, трус и подонок. Шестёрка. Во все времена.

Низкоранговый низкопримативный. – трус и слабак, но обучаемый. В древнем мире – корм для тигров. В современном мире – пожизненный мелкий клерк.

Среднеранговые сочетают качества высокоранговых и низкоранговых в разных пропорциях. Переходная форма. При взаимодействии с низкоранговыми они ведут себя подобно высокоранговым. При взаимодействии с высокоранговыми – подобно низкоранговым.

Теперь, что называется, «вопрос на засыпку»: к какому типу самцов относятся поэты, в общем, а особенно такие, как Маяковский, Есенин и Высоцкий, в частности? При условии, что к низкоранговым они не относятся априори – низкоранговые к славе не стремятся (разве что в мечтах и надеждах)?..

К высокоранговым низкопримативным? Вряд ли. Доказательство чему – скандальная (в основе своей) слава. А вот и отгадка: «неспроста среди высокопримативных людей так много деятелей искусств» [2]. Получается, к высокоранговым высокопримативным! Выходит, относя к этой категории, «либо алкоголиков и неудачников, либо бандитов», Олег чего-то не «дожал»…

Именно зашкаливающим ранговым потенциалом и предельной примативностью автор объясняет этимологию собственного выбора применимо к означенным персоналиям, ибо именно «высокопримативный человек, весьма «ведущийся» на голос своих инстинктов, может восприниматься как яркая, интересная и захватывающая личность» [2]…