Read the book: «Обезьянка – дочь Небесного Дракона»

Необходимое вступление

В одном сказочном лесу жили-были зайчата. Не один, не два, а целых три! И звали их: Ушастик, Толстяк и Карапуз.

Почему именно так, а не иначе?

У зайчонка Ушастика были очень уж выдающиеся ушки. В том смысле, что они всегда его предательски выдавали, как только Ушастик с друзьями в прятки играть начинал. А вот у Толстяка ушки были самые обыкновенные, зато животик основательно вперёд выдавался. И как Ушастик не любил в прятки играть, так Толстяку не особо нравились разные подвижные игры, догонялки, к примеру…

А зайчонок Карапуз и прятки любил, и догонялки. Маленький, юркий, он так, бывало, спрячется, что приятели с ног сбивались, пока его находили. А иногда и не находили вовсе, самому приходилось вылезать из очередного укрытия, ежели друзьям уже надоедало искать, а самому Карапузу – прятаться…

Ну, а теперь, разобравшись с именами зайчат, начнём и нашу сказочную историю. Тем более, что она и сама, без нас, уже начинаться изволит…

Глава первая, в которой зайчата знакомятся с Обезьянкой, а также узнают некоторые удивительные подробности из её былой жизни

Была у наших друзей-зайчат в лесу любимая полянка, на которой они каждое утро встречались, чтобы потом до самого вечера друг с другом не расставаться. Вот и в день, когда началась наша сказочная история, зайчата тоже на любимой своей полянке встретились. Точнее, встретились на ней Ушастик с Толстяком, а зайчонок Карапуз почему-то запаздывал.

Такое иногда случалось и раньше, и приятели принялись терпеливо ожидать Карапуза, ибо играть вдвоём всё же не так интересно и занимательно, нежели втроём. Ждали они его, ждали… и всё никак дождаться не могли.

– Ну, и где эта малявка пропадает?! – не выдержал, наконец, Ушастик. – Вот вечно он так, знает, что ждём, а сам…

– Да вон же он! – радостно воскликнул Толстяк, указывая лапкой куда-то вдаль. – Вон там, за кустарником!

– За каким таким кустарником? – завертел головой Ушастик.

Сам он, как не старался, так ничего и не смог разглядеть. Возможно потому, что смотрел совершенно в обратную сторону.

–. Вон же он идёт! – проговорил Толстяк, потом вдруг помолчал немного и добавил растерянно: – Точнее, идут…

– Идут? – не понял Ушастик. – Что значит, идут?

– Ну, Карапуз наш идёт… – добавил Толстяк не совсем уверенно. – Точно, Карапуз, а с ним ещё кто-то…

Ушастик привстал на цыпочки и наконец-таки тоже смог рассмотреть мелькавшего среди деревьев приятеля. А ещё разглядел, что приятель этот шёл сюда не один. С ним был ещё кто-то, но разглядеть более внимательно этого «кого-то» Ушастик так и не смог: мешали кусты и стволы деревьев.

– Кто это с ним? – удивлённо проговорил он, поворачиваясь к Толстяку.

Но Толстяк лишь недоуменно пожал плечами.

– Главное: что не Волк и не Лиса! – сказал он, немного помолчав. – Вот это главное, а остальное неважно…

– Это тебе неважно! – недовольно буркнул Ушастик. – А вот мне лично – очень даже важно!

– А мне важно, что это не Волк! – махнул лапкой Толстяк. – И не Лиса!

Пока они так переговаривались, из густого кустарника, окружавшего полянку, наконец-таки выбрался Карапуз, а за ним следом…

Это был какой-то совершенно непонятный зверушка, решительно не походивший ни на одного лесного жителя… а уж наши зайчата со всеми ими были очень хорошо знакомы.

– Всем привет! – весело воскликнул Карапуз. – Смотрите, кого я к вам привёл!

– Ну, и кого ты к нам привёл? – всё так же недовольно отозвался Ушастик. – Кто это такой?

– Вообще-то, я и сам не знаю… – виновато проговорил Карапуз.

– А мы сейчас у него самого спросим! – внёс предложение Ушастик и тотчас же обратился к незнакомцу: – Эй, ты кто такой?

Незнакомая зверушка как-то особенно свысока взглянула на Ушастика, но так ничего ему и не ответила.

– Смотрите-ка, и разговаривать не желает! – возмутился Ушастик.

– А может он просто по-нашему не понимает? – высказал предположение Карапуз.

– Стойте! – воскликнул обрадовано Толстяк. – Я, кажется, знаю, кто это. Это – обезьянка!

– Что? – недоверчиво переспросил Ушастик. – Кто?

– Обезьянка какая-то… – добавил Карапуз ещё более недоверчиво.

– Не какая-то, а самая обыкновенная! – пояснил Толстяк. – Я такую в книжке видел. Ну, когда у юннатов в школе обитал!

Зайчонок Толстяк и в самом деле несколько месяцев прожил в школьном «живом уголке», а потому среди друзей-зайчат слыл самым умным и образованным.

Впрочем, образованность образованностью, но к этому последнему сообщению Толстяка Ушастик и Карапуз отнеслись крайне недоверчиво. Особенно Ушастик.

– Какая же она обыкновенная, – проговорил он насмешливо, – ежели я, к примеру, первый раз в жизни её вижу?!

– И я! – добавил Карапуз.

– Это потому, что обезьянки в наших краях не живут! – сказал Толстяк. – А живут они… живут они… Короче, где-то в других местах они живут, а где именно – этого я точно не помню. Точнее, не знаю…

– Понятно! – сказал Карапуз. – Так бы сразу и говорил!

Карапуз очень уважал Толстяка за образованность. А вот Ушастик – не очень.

– Как же тогда она в нашем лесу очутилась? – всё так же недоверчиво поинтересовался он у Толстяка.

– Вопрос не ко мне, – пожал плечами Толстяк и внимательно посмотрел на Карапуза.

И Ушастик тоже посмотрел на Карапуза.

– Ну… я тоже не знаю, – развёл лапками Карапуз. – Она просто… просто, это… сверху соскочила. Как раз передо мной. Я даже испугался немножечко. Иду, себе, иду… и тут вдруг она прыг с дерева!

– И не «прыг»! – закричала вдруг доселе молчавшая Обезьянка. – И совсем даже не «прыг»! Я просто упала!

– С дерева упала? – догадался Толстяк. – Ушиблась наверное, бедняжка!

– Вот ещё! – насмешливо фыркнула Обезьянка. – Сказал тоже: с дерева! И не с дерева вовсе! Я, это… с неба упала, вот!

Выпалив всё это единым духом, Обезьянка замолчала, словно ожидая возражений, но зайчата тоже молчали, во все глаза разглядывая новую свою знакомую.

– Ну, что молчите? – с каким-то даже вызовом обратилась Обезьянка к зайчатам. – Повторяю: я к вам с неба попала!

– С неба? – недоверчиво переспросил Ушастик. – Вот так просто – с неба?

– Именно! – сказала Обезьянка и, пожав плечами, добавила: – А что тут удивительного, не понимаю?

Ушастик посмотрел на небо, потом на Обезьянку, вновь перевёл взгляд вверх, туда, где по голубому небосводу медленно проплывали редкие белые облака.

– Ничего не понимаю! – проговорил он всё с тем же недоверием в голосе. – Ведь для того, чтобы упасть с неба, нужно в этом самом небе очутиться! Вот как ты там, в небе, очутиться смогла?

– Как смогла?

Обезьянка задумалась, но только на одно короткое мгновение.

– Вот так и смогла! – заносчиво проговорила она.

– Я понял! – воскликнул Толстяк. – Ты, верно, с самолёта свалилась? Летела, себе, в самолёте, а потом – бац! И вниз кубарем…

Как видите, зайчонок Толстяк был настолько образованным, что даже о самолётах кое-что знал.

Но Обезьянке самолётная версия не особенно понравилась. Вернее, она её совсем даже не понравилась, потому как Обезьянка тотчас же скорчила презрительную гримасу и взглянула на Толстяка не просто обиженно, но даже, можно сказать, с возмущением.