Прости, но я хочу на тебе жениться

В этот момент звонит телефон Алекса.

– Это Ники… – Он поднимает трубку. – Любимая! Телефон еще не разрядился?

Алекс с довольным видом смотрит на Пьетро и показывает ему неприличный жест.

– Нет, мне удалось зарядить его, оказалось, что зарядка Олли подходит… Мы у нее дома! Вы уже закончили играть?

– Э-э… – Алекс встает с дивана и идет в спальню.

Пьетро смотрит на него и вздыхает, обернувшись к остальным:

– Знаете, я думаю, что даже у него есть проблемы.

Алекс, оказавшись подальше от чужих ушей, продолжает:

– Да, мы закончили… из-за травмы…

– Правда? А кто травмирован?

– Ты его не знаешь, он из другой команды… А потом мы пошли домой к Энрико, он не играл…

– Заболел?

– Хуже…

– Что случилось?

– Его жена ушла к другому.

– Ох! – Ники молчит.

– Ники?

– Да?

– К сожалению, такое может случиться.

– О, конечно, все в порядке… Но ведь ты даешь обещание перед Богом и хочешь, чтобы все прошло хорошо… А вместо этого…

Алекс внимательно слушает, ему любопытно.

– Что вместо этого?

– Ничего… Твоя мечта не сбывается.

– Да, Ники, так может случиться, но не думай об этом.

– Нет, просто мне жаль. Ясно, что человек просто не может довести какое-то дело до конца.

– Может быть, они и хотели, но потом что-то поменялось…

– И мы изменимся?

– Я надеюсь, что нет.

– Я тоже на это надеюсь… – Ее голос становится более счастливым. – В любом случае, мы не давали никаких обещаний, так? Так. Ну, я пойду к подругам.

– Хорошо, увидимся позже.

Алекс немного ошеломленно смотрит на замолчавший телефон: «Эти слова. Что мы не давали никаких обещаний. При чем тут это? Почему она так сказала? И к тому же таким веселым голосом. Это значило: слава богу, мы не давали никаких обещаний?» Желудок Алекса сжимает легкий спазм. Непонятно. Он кладет мобильник обратно в карман и возвращается в гостиную.

– С тобой все в порядке? – Пьетро улыбается, сгорая от любопытства.

– Да… Все просто отлично.

Энрико изумленно смотрит на них:

– Спасибо за такое участие и сочувствие. Я всегда знал, что могу рассчитывать на вас.

Пьетро нарочито широко разводит руками:

– Да, хорошо, сейчас ты нам не веришь, потому что это все свалилось на тебя как гром среди ясного неба… Она была несчастна, недовольна, жаловалась…

Энрико удивленно смотрит на него. Даже Алекс и Флавио недоумевают:

– Прости, но откуда ты знаешь?

– Ну… – Пьетро оглядывается: вопрос застал его врасплох. – Некоторые вещи понятны и без слов… Их можно прочитать по лицу, конечно, тут требуется определенная тонкость восприятия. И у меня этого в избытке. А теперь простите, но я должен трахнуть женщину, которая осталась одна дома. – Он смотрит на часы: – Да… Дети будут спать, а муж уже успел позвонить и успокоить ее. Пока, ребята, увидимся завтра.

И он выходит, хлопнув дверью.

– У него избыток тонкости восприятия, а… Животное – вот кто он такой!

– Ну, – пожимает плечами Флавио, – он в какой-то мере прав, живет припеваючи, ему на все плевать, и он наслаждается жизнью, как будто ему восемнадцать лет.

Алекс удивлен:

– Странно, что ты так думаешь, забывая о том, что он женат и у него двое детей! Если уж ты решил завести детей, то должен по-другому устраивать свою жизнь, ты не можешь быть таким безответственным…

Как раз в этот момент Энрико берет фото с журнального столика: Камилла с новорожденной Ингрид на руках:

– А это? Что это тогда? Фотомонтаж? Мать с дочерью!

И он сердито швыряет фотографию в стену, разбивая ее на части.

– Успокойся, Энрико… – Алекс пытается урезонить его. – Я знаю одну женщину, у которой был сын, и она оставила его здесь, в Риме, с отцом, потому что хотела начать новую жизнь, и улетела в Америку… Другая моя знакомая оставила ребенка отцу и уехала жить в Лондон, и еще одна сделала то же самое, а теперь работает в Париже…

– Я понимаю, поэтому Камилла, которая оставила мне Ингрид и уехала на Мальдивы «только» на недельку с другим мужчиной, это почти нормально.

– Может, она передумает. И вернется.

– Да, может быть… Я уверен только в том, что мне нужно найти новую няню…

– А как же Дора?

– Понятия не имею, но ее же нашел адвокат Беретти…

– И что?

– Из солидарности она тоже ушла…

Флавио потрясен:

– Солидарности с кем? Все они сегодня кажутся мне сумасшедшими…

– Но я уже подал объявление и теперь должен устроить прослушивание для нескольких нянь!

– Это тебе что, «X Фактор»^[16]?

– Да… Может быть!

– Ну, сможешь оценить, кто лучше споет колыбельную!

– Блаженны те, кто шутят…

Энрико откидывается на спинку дивана и вытягивает ноги. Флавио и Алекс смотрят на него. Затем обмениваются взглядами. Флавио пожимает плечами. И правда, сложно найти правильные слова для друга, страдающего от любви. Он там, погружен в собственные переживания, в голове тысяча бесполезных вопросов, а у тебя есть только твой личный опыт, относительно верный, но не подходящий для чужой жизни.

Алекс садится рядом с Энрико:

– Мы просто пытаемся показать тебе ситуацию с лучшей стороны…

– Дело в том, что тут нет лучшей стороны…

– Знаешь, что сказал Фридрих Кристоф Этингер? «Господи, дай мне спокойствие принять то, чего я не могу изменить, мужество изменить то, что я могу изменить, и мудрость отличить одно от другого».

– Ты похож на Пьетро, который оправдывает свою страсть к сексу всеми этими цитатами…

– Разница только в том, что эта цитата полезна, она должна заставить тебя задуматься о ситуации, в которой ты находишься.

– А кем был этот Фредрик Крис Тингер? Никогда о нем не слышал…

– Фридрих Кристоф Этингер. Богослов.

– Ясно. Спасибо за совет, Алекс, по-твоему, я должен стать священником?

– Ну, если дело только в сане, то эта же фраза была в фильме «Спасите Грейс!», там куча народа разного возраста только и делает, что траву курит… Скажем так, в этом мире есть много всего, единственный вопрос – как мы этим всем пользуемся?

Энрико улыбается:

– Знаешь, иногда мне так нравятся какие-то умные слова… А потом я останавливаюсь и думаю: черт, как сильно я скучаю по Камилле. И тогда все эти мудрости не стоят и гроша ломаного, даже если их автор – твой богослов… На ум приходит только фраза из песни Васко: «Проблема не в тебе, а во мне»^[17].

Алекс улыбается. Да, когда кто-то испытывает такую боль, он может думать только о ней, и никакими словами это не исправить. Я не могу его винить.

Глава двенадцатая

Олли замечает, что Ники выглядит как-то странно:

– Эй, что не так?

– В смысле?

– У тебя такое лицо…

– Нет, все в порядке. Энрико расстался с женой.

Эрика готовит для всех коктейли: клубника, бананы, персики и молоко. Выключает блендер. Задумывается на мгновение:

– Что за Энрико? Ах да… Нет, он мне не нравится…

– Эрика!

– Слушайте, девочки, у меня сейчас сложный период в жизни, так что…

– Да у тебя всю жизнь такие периоды!

– Да ну тебя! Я встречалась с тем Стефано, верила, что он писатель, а он оказался всего лишь консультантом в издательстве…

– Понимаю, но что для тебя важнее – его работа или твои чувства к нему?

– Не знаю, но он как будто солгал мне!

– Но ты же сама сняла то видео с ноутбуком, который нашла на пляже, и потом вообразила, что его владелец обязан стать твоим принцем на белом коне!

– Да ну тебя! К тому же он не занимается женскими романами!

– В любом случае, после консультанта Стефано у тебя были художник Серджо, доктор Джанкарло и спортсмен Франческо… И ни с кем из них у тебя не сложилось, вы встречались не больше месяца. Совпадение?

Эрика фыркает. Снова включает блендер. Приходится кричать, чтобы ее было слышно из-за шума:

– Ладно. Я экспериментировала. Что плохого? В конце концов, если ты всю жизнь встречаешься только с одним человеком, что ты можешь знать о любви? Когда так поступает Олли – все хорошо, а когда я – то нет…

– А я тут при чем?! – Олли прыгает на диван, хватает подушку и бросает в Эрику. Продолжает кричать: – Еще скажи, что я виновата в том, что они все заканчиваются на «-тель»! Давай скажи, что это так! Освальдо – укротитель! Джустино – строитель! Саверио – водитель!

Ники улыбается:

– Нет, Саверио – это марка блендера! Да выключи ты эту штуку!

– Отлично… Молодцы… Давайте врите дальше. Его зовут Джованни, и он дантист.

– Ну, если никого другого на примете нет…

– По-моему, глубоко в душе ты все еще влюблена в Джо.

– Да ну тебя!

– Ты постоянно говоришь «да ну тебя». – Олли фальцетом передразнивает Эрику. – Но, по-моему, – она подмигивает, – я хоть немного, но права.

– И по-моему. Ты так и не смогла смириться с тем, что парень из «Трех метров над небом», твоя первая любовь, не смог сохранить ваши отношения… Смирись, это нормально, ты растешь, ты меняешься.

– На самом деле, дорогая Олли, я думаю, что ты слишком быстро растешь, ты встречалась с Мауро-сантехником всего три недели.

– Культурная несовместимость.

– Ага. А теперь ты с Джампи, ужасно ревнуешь, и вы все время ссоритесь.

– Несовместимость характеров.

– Я думаю, что вы просто несовместимы.

– Да ну тебя! На этот раз все в порядке, говорю вам! Я изменилась, раньше у меня был новый парень каждую неделю, теперь я с Джампи уже шесть месяцев. Эрика всегда была с Джо, а теперь у нее каждую неделю другой.

– Две недели.

– Ну надо же! – улыбается Дилетта. – Прежде чем вы накличете на меня несчастья, давайте не будем обсуждать мою ситуацию… Там все спокойно и мирно идет к счастливому исходу…

– Если никто не поскользнется!

– Ой, вот не вздумай только сглазить!

– Прости, конечно, но мы все были в постели хотя бы с одним мужчиной до того, как встретили тех, с кем сейчас. Если не больше…

Эрика пожимает плечами:

– Хорошо, теперь давай не будем преуменьшать.

– У моего первого был не очень-то маленький…

– Олли! Что за фигня?!

– Ой, ну что есть, то есть!

Ники качает головой:

– Ладно, я хотела поговорить серьезно. Дилетта, объясни мне одно – ты встречаешься с Филиппо, и если всю оставшуюся жизнь будешь с ним, и только с ним, то не станешь спать с другими мужчинами?

Дилетта пожимает плечами:

– Кажется, моя мама именно так поступила, когда встретила папу…

Олли качает головой:

– Ясно, это наследственное заболевание!

Дилетта не согласна:

– Или переходящее знамя! Почему тебе кажется, что это плохо?

– Потому что если не с чем сравнивать – то и любить нельзя, это точно. Эрика так и говорила. Чистая философия!

– Да, рыночная. – Дилетта садится на диван. – И в любом случае, сейчас слишком рано что-то говорить, может быть, мы все изменимся в ближайшие годы.

Эрика заходит с подносом, на котором стоят четыре стакана с фруктовыми коктейлями.

– Вот, это подсластит ваши ядовитые мысли, змейки. Однако, рассуждая об отношениях, вы не берете в расчет Ники! А ведь она – настоящая легенда, итальянское чудо… Ну, если отбросить побег на остров и то, как Алекс сошелся опять с Еленой… Они с Ники до сих пор вместе!

– Вот один из тех случаев, когда женщине пригодились бы яйца…

– Зачем?

– Чтобы потрогать их и отвести сглаз!

Все трое смеются, пока Эрика пьет свой коктейль.

– Мне со стороны они кажутся счастливой, по-настоящему очень счастливой парой, хоть и с определенной разницей в возрасте, вроде Мелани Гриффит и Антонио Бандераса, Джоан Коллинз и Перси Гибсона, Деми Мур и Эштона Кутчера, Гвинет Пэлтроу и Криса Мартина… Я хочу сказать, что они не простодолго встречались… Они даже поженились!

– Кстати! – Олли, Дилетта и Эрика с любопытством смотрят на Ники.

– Что «кстати»?

– Нет, ничего… Кстати… Вы когда-нибудь говорили об этом?

Ники некоторое время смотрит на них:

– Вы о чем вообще?!

– Хотим знать, не пора ли уже сражаться за право быть твоей подружкой на свадьбе!

Ники поднимает бровь:

– Мы говорили о детях, но не о браке.

– Как так получилось?

– Откуда я знаю? Так вышло. Ну, знаете, когда вы говорите и вдруг что-то получается, вот так… Мы хотели бы четверых детей, двух мальчиков и двух девочек!

– Четверых! Да вы чокнутые…

Эрика смеется:

– Четыре… Мне кажется, это слишком много. Я бы даже имен их не запомнила. Пока созовешь всех к ужину, на столе уже все остынет!

– Прости, но разве не нужно всегда мечтать о чем-то большем? Получить меньшее можно в любую минуту. Короче, как только у меня появятся новости, я вам скажу. Да, кстати, сегодня в университете я встретила одного неплохого парня…

– Ники!

– Ну, на самом деле я не знаю, какой он, потому что сказала ему, что на этот год с меня хватит новых знакомств.

– Ха-ха! Это круто! Ты гений, Ники!

– Отнюдь… Я позаимствовала фразу из того прекрасного фильма, «Шарада», с Одри Хепберн и Кэри Грантом.

– Ах, очень жаль, мне казалось, это твоя фраза!

– Хм… теперь, когда я об этом думаю, стоило выдать ее за свою…

– Ты еще можешь так сделать!

– Ну нет… – Дилетта улыбается. – Наверняка все знают этот фильм и вспомнят, чья это фраза.

– Но этот парень же не вспомнил.

Олли становится серьезной:

– Прости, Ники, но хотелось бы все же прояснить, что приключилось с твоими прекрасными отношениями с Алексом и веселым проектом четверых детей?

– Вы что, с ума сошли? Я же для вас его нашла. Если вдруг тебе, Олли, надоест ревновать Джампи, а ты, Дилетта, захочешь попробовать что-то, кроме своей «абсолютной любви», и если ты, Эрика, как обычно, через неделю…

– Две!

– Хорошо, через две недели бросишь новообретенного дантиста… Вот тут-то вам и пригодится запасной мужчина!

– Да… У кого-то есть запасное колесо. А у нас есть запасной мужчина!

– В принципе, это даже неплохо.

– Я знала, что тебе понравится!

– Я говорю, для вас неплохо!

– Да, да, конечно…

И они продолжают смеяться и шутить, пьют вкусные, свежеприготовленные фруктовые коктейли, смотрят друг другу в глаза – открыто, без всяких сомнений.

– А знаете… Я передумала. Вы не оценили мой широкий жест… И поэтому никогда не получите моего запасного мужчину! Мне он слишком нравится!

И Ондэ все вместе бросаются на диван.

– Помогите… Вы с ума сошли… Я пошутила…

– Нет, нет, ты серьезно!

Есть слова, который кажутся серьезными, даже если произнести их в шутку. Ондэ играют, толкаются, вырывают друг у друга подушки, как мяч в регби, пьют коктейли, расплескивают их везде – на одежду, на диван… Подруги. Навсегда. Как всегда. Дружба – это тонкая и прочная нить, которая связывает вас всю жизнь невзирая на перемены.

Глава тринадцатая

Алекс и Флавио выходят из дома Энрико. Флавио переоделся, он снова в джинсах и свитере.

– Бедняга Энрико… Мне очень жаль, я помню, как он был счастлив в браке, самый счастливый человек во всем мире. Как долго они были вместе?

– Шесть лет, не дотянули до кризиса седьмого года, но все равно очень долго. Есть такие, кто держится год, полгода… Не говоря уж о людях из шоу-бизнеса. Ты помнишь эту старую историю, та актриса… Как ее звали? Ах да, Клаудия Пандольфи. Она прямо рекордсменка, вышла замуж и развелась через семьдесят пять дней…

– Еще есть легендарный Пол Ньюман, который всю жизнь был женат на одной женщине, счастлив и влюблен. Его знаменитая фраза: «Почему я должен бросаться на гамбургеры, если дома меня ждет прекрасный сочный стейк?»

– Иди и объясни это Пьетро… Его порадует и холодный хот-дог, главное съесть где-то не дома!

Флавио останавливается во дворе и расстегивает спортивную сумку.

– Что ты делаешь?

– Ничего… – Он достает форму, открывает уличную колонку и смачивает вещи.

– Но они чистые…

– Точно, иди и объясни Кристине, почему мы не играли.

– Вы, ребята, параноики…

– Благоразумия никогда не бывает слишком много… Даже у чистюли может быть чесотка.

– В смысле?

– В смысле, что наши жены никогда не поверят, будто мы отменили игру, чтобы утешить Энрико… Притворюсь лучше, что мы играли!

Алекс идет к машине:

– У меня нет слов, правда…

Флавио присоединяется к нему мгновение спустя:

– Можно сказать тебе кое-что, Алекс? Я узнал это на собственном опыте. Женщины никогда не должны ни в чем сомневаться, иначе все кончено. Ты должен внушать женщине уверенность.

– Даже если ты уже женат?

– Конечно! Особенно тогда! Видишь, как ты это говоришь? Даже если ты «уже» женат… Как будто после свадьбы что-то заканчивается, больше незачем напрягаться… Наоборот, все только начинается!

– Нет-нет, я хотел сказать: если ты решил жениться – значит, нашел подходящую женщину, она – та самая, которую ты искал. Не должно быть никакой натянутости в отношениях… Только гармония, сопереживание, доверие… Одним словом, команда-победитель. Так должно быть всегда!

– Вот, ты правильно говоришь! – Флавио садится в машину. – Так и должно быть… Но так ли это на самом деле? Ники позвонила тебе, и ее телефон работал. А сейчас? Работает или выключен? Ты доверяешь ей? Она действительно у подруги? Или ты живешь так, как я, и никогда не сомневаешься, как я не сомневаюсь в Кристине, не ревную и думаю, что она ценит мое безграничное доверие… Или через десять минут ты попытаешься перезвонить Ники. И не только ради того, чтобы услышать ее голос. Решать тебе…

Флавио расплывается в невероятной улыбке.

Закрывает дверцу машины. Заводит мотор, опускает стекло:

– Решать тебе. Только тебе. Доверие или ревность… Вот в чем вопрос!

И уезжает, оставляя его одного посреди дороги.

Алекс не ждет даже, пока машина Флавио повернет за угол. Он немедленно достает телефон из кармана и набирает номер. Некоторое время молчит, затаив дыхание, с замиранием сердца, опасаясь, что телефон Ники выключен.

И вот наконец сигнал:

«Ту-у-у… Ту-у-у…»

Алекс улыбается. Телефон не занят. Включен. И сейчас… Сейчас она ответит… Правда?

Глава четырнадцатая

Ники в доме Олли продолжает смеяться и шутить со своими подругами.

– Эй, ты чуть не пролила на меня коктейль!

– Ой, всё!

– Ну даже если бы и пролила, он прохладный, полезно для ног!

– Нет, ты меня испачкаешь!

– А кто тебя увидит? Только Алекс, верно?

– Я не знаю…

– Ах так?

Они наваливаются на нее и начинают щекотать.

– Нет, пожалуйста, не щекочите меня, мне плохо. Я же недавно поела. Помогите, хватит, меня сейчас вырвет! Клянусь, так и будет…

– Тогда скажи нам немедленно имя того красавчика, которого встретила!

Ники смеется и отталкивает их руки, спасаясь от щекотки:

– Помогите, прекратите, клянусь, я не помню…

Затем ей удается выскользнуть, она поскальзывается на ковре и убегает к своей сумке. И как раз этот момент она слышит звук мобильника, который поставила на вибрацию. Алекс пытается дозвониться. Один, два, три раза. Ники ищет мобильный телефон в сумке, находит его и нажимает кнопку ответа.

– Наконец-то! Что происходит? Почему ты не отвечала? – Алекс явно взволнован.

Ники смотрит на подруг, и через секунду ей приходит в голову идея.

– А, привет… Как ты? Какой сюрприз! – Она накрывает микрофон ладонью и поворачивается к подругам: – Это он, это он. Я не могу в это поверить!

Она прыгает на месте от счастья.

– Мы тоже, – шепчет Олли, приближаясь.

Все толпятся вокруг, наваливаются на Ники, прижимаются к телефону, чтобы услышать его голос и особенно что именно говорит новенький.

Алекс удивленно смотрит на телефон:

– Что значит «какой сюрприз»? Мы совсем недавно разговаривали!

Ники понимает, что они могут его узнать, и быстро отходит в сторону:

– Ну, я всегда удивляюсь, когда слышу тебя… Знаешь, ты сегодня был таким милым.

– Сегодня? Когда это мы встречались? Если бы я захотел поговорить с тобой, то был бы еще в пижаме…

– Точно, ты был совершенно неподражаем… В этой пижаме… Алекс еще больше удивляется:

– Ники… Какого черта, ты что, пила?

Ники больше не может сдерживать Ондэ, им удается прижать ее к стенке. Ники старается спрятать телефон, прикрывает его рукой:

– Нет, хватит, стойте, это мое, мое…

Алекс слышит весь этот шум:

– Что твое? Ники?

Олли хватает ее Nokia, Алекс пытается что-то понять.

– Алло, алло, Ники? Что происходит?

Олли прикладывает телефон к уху.

– Нет, стой, верни его… Верни!

Ники борется, вырывается из хватки Эрики и Дилетты, пытается забрать телефон, но Олли тут же узнает, с кем она говорила:

– Привет, Алекс!

– Кто это? Олли?

– Да, конечно! Это я… Как ты?

– Хорошо, но что случилось с Ники?

Олли смотрит на пленницу других Ондэ:

– Ей пришлось срочно бежать в туалет. Очень захотелось пи-пи… Мы пили коктейли, травяные чаи, сам знаешь, как это бывает… Ах, вот она, вернулась, отдаю телефон.

Ондэ отпускают Ники.

– Алло? – Алекс, совершенно ошеломленный, стоит посередине дороги. – Ники, что случилось, что происходит?

– Олли же сказала тебе, не так ли? Я должна была пописать, не могла больше терпеть!

– Прости, но… Ты не могла взять телефон в туалет?

– Чтобы пописать? Но не могу же я одновременно говорить по телефону! Блинство! Это может быть видеозвонок, знаешь ли… А, ты хотел пошпионить за мной?

– Я? Вы все сумасшедшие. Ну, я иду домой. Увидимся позже?

– Хорошо, я позвоню, когда вернусь домой… – Ники нажимает кнопку «Отбой».

Эрика удивленно смотрит на нее:

– Эй, сколько раз вы перезваниваетесь?

– Много… Очень много, только и делаем, что друг другу звоним.

– Хуже, чем у меня, когда встречалась с Джо.

– И я надеюсь, что будет лучше! Без обид!

– Ах, я бы поспорила, что это не так.

Олли пожимает плечами, ей весело.

– Я тоже.

– Да что вы говорите… Вы хотели услышать его голос по телефону только потому, что не были уверены, что это Алекс. Как же вы ошибаетесь…

Дилетта садится на диван:

– Я была уверена, что это Алекс.

– Почему?

– Просто почувствовала… Ты бы ни за что не смогла внезапно бросить его и начать встречаться с другим.

Ники начинает притворно кокетничать:

– Ну, я бы не сказала… Люди меняются, вы же сами говорили. К тому же никогда не говори никогда. Ну, а ты, Олли, могла бы придумать что-нибудь получше, история с туалетом никуда не годится!

– Но он поверил…

– Он хотел в это поверить…

– Эрика!

– Я думаю, иногда мужчины прекрасно знают, что происходит на самом деле, но притворяются, не хотят мириться с реальностью. Вот посмотри на Джо: он думает, что с тех пор, как мы расстались, я встречаюсь с кем-то, но это не так…

– Подумай, что было бы, знай он правду.

– Уверена, он не поверит!

– Да… Я тоже так думаю…

– По-моему, его бы это настолько шокировало, что он стал бы геем.

– Олли!

– Именно! Если мужчина поймет, что его любимая женщина настолько изменилась, он перестанет интересоваться женщинами вообще! А вообще-то я ничего не имею против геев, наоборот…

– Что?

– Я собрала вас, чтобы отпраздновать! Меня приняли на стажировку в Дом моды! А там все геи!

– Круто!

– Что они все геи?

– Нет, я о стажировке!

– Да, я очень счастлива…

– Прекрасно! Поздравляю…

Олли бежит на кухню, хватает блюдо с тортом – бело-розовая глазурь с декоративными бантиками, а сверху надпись «Стажер… не рискует» и огромное число восклицательных знаков. Ставит торт в центр большого стола в гостиной.

Все подходят ближе.

– Что ты хотела сказать этой надписью?

– То, что я не рискую стать новой Моникой Левински… Я же говорила! Мой босс – гей!

– Олли, ты такая крутая!

– Я такая счастливая! По крайней мере, у меня появятся деньги и не нужно будет полагаться только на маму…

– Но если ты живешь тут, ты все равно ей должна!

– Конечно! А как еще я могла бы позволить эту квартиру?

– Мы вообще все живем с родителями, так и останемся детьми на всю жизнь…

– Нет, есть способ это исправить.

Олли отрезает первый кусочек торта.

Эрика берет его:

– Да, конечно, нас удочерит твоя мама и будет спонсировать.

– Можем замуж выйти.

– Это слишком скучно!

– Выйти замуж?

Ники берет второй кусок:

– Нет, выйти замуж только для того, чтобы уехать из родительского дома…

– Многие так и поступают… – Дилетта берет последний кусочек.

– Хорошо, но свадьба должна оставаться мечтой… Если даже она превратится в рутину, какой в ней смысл?

– Да, ты права.

На этот раз их мнение совпадает, по крайней мере, в этом вопросе. Девушки едят торт со сливками и сахарной глазурью, улыбаются и думают о чем-то своем, только иногда восклицая:

– Мм… Вкусно!

– Да… Еще килограммчик… Вот сюда.

Их глаза светятся счастьем, впереди у каждой неопределенное будущее, на языке сладость, а в сердце простая, но такая большая мечта. Собственный дом, где можно чувствовать себя свободно и безопасно. Обставлять его, фантазировать. И чувствовать себя взрослой.