Quotes from 'На островах ГУЛАГа. Воспоминания заключенной'

Никак не могла понять Лайма Яновна и до конца жизни, вероятно, недоумевала: каким образом муж ее – революционер и старый коммунист, директор совхоза, не положивший себе в карман ни одного совхозного рубля, хотя совхоз рос и богател год от году, – вдруг оказался предателем и изменником родины – той самой родины, за которую сражался, которую горячо и преданно любил?

для меня моя жизнь - это вечность.

, в поселке, который назывался Медвежьей горой и к тому времени еще не успел стать городом – Медвежьегорском.

Евгения Федорова На островах ГУЛАГа. Воспоминания заключенной