Read the book: «Линия перехода», page 4

– Ну что ж, – ответил Шуша. – Нам не привыкать строить замки. Мы построим столько, сколько будет нужно вашим подрастающим малышам. А вам предстоит не вздыхать о смерти, а жить долго и учить их всему тому, что должен знать достойный представитель вашего племени: грамоте, счёту, истории, сагам. Вы поставите их на крыло и обучите меткому огнеметанию. Они будут охранять наши границы и дежурить на границе дня и ночи, чтобы возвращать домой заблудившихся инопланетян и спасать изгнанных водяных от плена в Северной полярной области.

– Вы ставите перед моими воспитанниками весьма достойные цели, поэтому, правитель Южной полярной области Шуши, я от имени всей моей семьи по праву старшинства приношу вам клятву верности как сюзерену и покровителю.

Родоначальник Ка встал на задние лапы, распахнул крылья и почтительно задвигал хвостом. От поднявшегося вверх облака песка Рири проснулся и чихнул, тем самым снизив торжественность момента. Он погладил по гребешку заворочавшегося Хао, и малыш затих. Родоначальник Ка простецки плюхнулся на хвост и сказал:

– Меня пленили на границе Южного королевства, когда пробили мне крыло ядром. Упав на песок, я думал, что либо разобьюсь, либо соратники меня спасут. Но ни то, ни другое. Соратники меня… хм… наверное, утилизировали. Из дирижабля на меня набросили прочную сеть и притащили сюда. Видимо, меня чем-то усыпили, потому что я видел смутно этот замок, а вот момента приземления и заточения не помню. Очнулся уже когда проём в стене был не только заложен, но и кладка высохла. Но перед замком мы пролетали над большим карьером, где ворочались большие машины, выгребая камни с большой глубины. А в одном из котлованов блестел металл и сверкали огни. Вы не находите, что это не похоже на добычу песка и камней?

– Ну, я балда! Искал в посёлке и рядом с посёлком, понимая, что экстрим-энергию на далёкие расстояния не перебрасывают, а про карьер не подумал, мол, людно там! А народ ходит по поверхности, не зная, что под ними оборотни жизнь свою продлевают. Ну, всё, в ближайшие дни мы выступаем! Вы, почтенный Родоначальник Ка, если почувствуете, что земля содрогнулась, знайте, что наше дело успешно завершилось, и ваша свобода близка!

Ночь накануне победы Лара и У-у провели в замке. У-у вышла за проходную в сопровождении Рири, и он вдруг сказал:

– Лара, а ты не хочешь познакомить своих лучших друзей?

Лара сразу поняла: день икс настал! Посмотрела вопросительно на водяного. Он кивнул. И они пошли к замку.

Дракон так удивился виду Лариной лучшей подруги, что не сразу поздоровался. Зато Хао был в полном восторге. У-у, несмотря на отсутствие скелета, была очень сильна и вынослива. Малыш затеял с ней игру в догонялки. Лара наблюдала, как подруга, вышедшая из проходной обычного светло-коричневого цвета, в драконий зал входила тёмно-синей, а теперь в игре с дракончиком стала нежно-голубой.

– Какое открытое существо, – поделился с Ларой Родоначальник Ка. – Наверное, она, как и ты, тоже собирается работать с детьми?

– А вы разбираетесь в цвете эмоций?

– Нет, конечно. Но догадываюсь.

Спать они улеглись на песке. Старый дракон волновался, понимая, что Лара не так просто решила привести к ним подругу, но промолчал. Только вдруг вынул из своего конгурячьего кармана два аппарата-переводчика и один из них протянул ей:

– Вот, возьми. Подзарядишь и пользуйся! Это моего боевого товарища Ха. Он попал сюда раньше меня. Первый год мы провели в этой тюрьме вместе. Ну, а потом…

– Я благодарна вам, Родоначальник Ка. Но этот аппарат драконий, большой, человеку его только в рюкзаке или чемодане таскать. Первый же надсмотрщик или оборотень отберёт.

– А мы дождёмся, когда их не будет!

Поздней ночью их разбудил взрыв. Здание содрогнулось. Лара побежала в соседний зал успокаивать малышей, Родоначальник Ка громким свистом призывал их к спокойствию, У-у гладила по гребню испуганного Хао. Зато утром явился Инженер Шуши в пропылённом комбинезоне и стал просверливать отверстия в стене, обещая, что стена рухнет вниз, и никто не пострадает.

Как только осела пыль после серии взрывов, к образовавшемуся в стене большому пролому подошли рабочие в силиконовых комбинезонах и стали отбивать кирпичи в тех местах, где остались трещины. Ещё полчаса шума, и они отступили. Громадный дракон вышел в пролом и прищурил глаза, отвыкшие от яркого света:

– Как хорошо!

Он взбежал на кучу песка, сброшенную дирижаблем два дня назад, расправил крылья и взлетел. Поднялся высоко, резко пошёл вниз, потом замахал крыльями, чтобы замедлить снижение и перешёл на планирование, потом сделал круг вокруг замка и улетел в сторону карьеров. Вернулся оживлённым, сказал:

– Господин инженер… ох, простите, глубокоуважаемый правитель, я восхищаюсь вашими талантами. Там такая яма! И куски металла на много-много взмахов крыла от ямы!

Пока Родоначальник Ка летал, была приготовлена к подрыву стена второго зала. Старик вернулся в своё жилище и свистом призвал дракончиков отступить к противоположной стене, а Лара пошла к ним, чтобы удержать их от паники. Хао, ещё не забывший, как выглядит мир за стенами замка, неловко подпрыгивал на куче песка, пытаясь взлететь, но каждый раз шлёпался на живот.

– Мама, какие они красивые, эти драконы! – с восторгом сказал маленький мальчик из семейства водяных, пришедших сюда поглазеть на взрывы.

Дракончики по одному выбирались через пролом и взлетали. А Родоначальник Ка кричал им вслед:

– Мальчики, девочки, далеко не разлетайтесь!

А инженер уже закреплял ремнями у него на лапке ножик. Лара подумала и пошла за кормом, вспомнив, как много ел Каю после того, как Мамакаю проделала отверстия в его нёбе. Правда, он голодал до этого сутки, но, в конце концов, есть у людей такое – заедать стресс, так почему бы не успокоить едой юного дракона после операции?

– О чём ты разговаривала со своим земляком? – спросил её Рири, перехватив у неё из рук две упаковки древесины.

– Предлагала вернуться домой.

– Отказался?!

– Придурок! «У меня здесь всё схвачено! Я там сявка, а здесь авторитет!» Я его просила о родных подумать… куда там! Улетает на Северный полюс с оборотнями. Как говорила моя баба Тома, ума нет – за кожу не пришьёшь.

– У нас примерно то же говорят о совести.

– А с этим у него ещё хуже. Ладно, на Земле без него воздух чище. Ты вот что, Рири… вы уж не давайте устраивать здесь буллинг. Придумайте какие-то общие правила, законы. А то власть толпы до добра не доведёт, и вы с теми, кто победил, окажетесь и здесь изгнанниками, а то и покойниками.

– Я уже работаю над текстом Конституции. Ты не думай, я не такой наивный, каким был в университете. Теперь на нашей стороне наши воины, – и он указал на дракончиков, значительная часть которых уже плевалась огнём.

– Дети, дети, – спохватилась Лара. – Берегите силы, не расходуйте священный огонь зря! Лучше подкрепитесь, вам же надо расти!

Родоначальник Ка отпихивал Хао, который мешал ему оперировать драконов, дёргая его за крыло и капризно требуя, чтобы его тоже научили метать огонь.

– Отстань, малой, первогодки не могут этого!

– А вы ему веко надрежьте, – вмешалась всё та же дама из водяных, что с семейством пришла поглядеть на драконов.

– Тонкая работа, не смогу, – покачал головой старый дракон.

– Тогда держите его, – сказала она и отстегнула ремешок ножа с лапки Родоначальника Ка, а потом оттянула кожу века дракончика и сделала надрез посередине.

Надрез получился не совсем симметричным, но Хао поглядел на мир двумя глазами. И это ему, уже привыкшему к монокулярному зрению, не понравилось. Он стал тереть глаз, а потом кинулся к даме, называя её так, как звал её сын:

– Мама, мама, мне там мешается!

– Ничего, сынок, привыкнешь, зато ты теперь как все, – она погладила его по гребешку.

– Ну вот мне и замена, – обрадовалась Лара. – Ваше семейство не согласится поработать в этом замке?

– Служить драконам – это большая честь, – с придыханием ответила водяная. – Меня зовут Бола.

На следующий день все те, кто попали на Харуду через границу дня и ночи, простились с друзьями и погрузились на дирижабль. Только один отказался улетать, тот, кто по мнению Лары был похож на плюшевого медвежонка. Он спросил, сколько времени прошло в его мире? Лара ответила, что точно не знает, но предполагает, что нисколько. В прошлый раз проведя здесь два дня, она вернулась в то же время, в которое Землю покинула.

– Мне это не подойдёт, – покачал головой он. – Я исчез со своей планеты в момент смертельной опасности. Здесь я сохраню свою жизнь.

Лара вздохнула: она тоже не из райских кущ сюда свалилась. Бр-р, шестеро преследователей… то есть теперь пять будет, Гнутый остался оборотням служить. Ну вот, а ещё тогда она бежала от них на последнем издыхании, а теперь Лара отдохнула, накачала мускулы, ворочая камни и песок. Повоюем! Кстати, надо с собой что-нибудь для защиты прихватить. Как жаль, что водяные не изобрели электрошокер!

Оказалось, что точка возврата на границе дня и ночи у каждого своя. У-у бросилась к огромному валуну с углублением наподобие ванны, тот, который с тремя ногами, указал на странную конструкцию из металлических прутьев, далее стоял Ларин чёрно-белый столбик…

– Вы видите, что они на одной прямой? Ищите свои точки вдоль неё, – сказала Лара остальным. – И поспешите, близится закат. Не успеете – ещё на полсуток ваше возвращение отодвинется.

По совету Родоначальника Ка она прихватила с собой силиконовый ремень. Старый дракон сказал, что можно, конечно, и стальной меч взять, только ведь у неё не хватит духа его на человека поднять. Ну да, ремень Лара покрутила со свистом перед собой и пришла к выводу, что шпану он если не распугает, то, по крайней мере, без отметин не оставит. Она упёрлась руками в верхний набалдашник столбика, обхватила его ногами и только тогда увидела, что ремень, который она собиралась намотать на кулак, так и остался лежать на песке. Понимая, что не успеет, она всё же невольно дёрнулась и потеряла равновесие. Резанул по глазам луч светила, ударил по ушам крик, Лара упала на песок и почти вмазалась в колёсную пару остановившейся электрички.

***

Кричал Финик. Лара встала и пошла к тому страшному, что шевелилось у соседнего вагона. С другой стороны к нему бежали двое в железнодорожной форме. Оказались они около него одновременно.

– Боже, – хрипло выдохнул подбежавший первым.

– Надо перетянуть, – так же хрипло ответила Лара и протянула ему ремень, непостижимым образом вновь оказавшийся в её руках. – И руку подберите. Её нужно в лёд положить. И в микрохирургию его. Может быть, пришьют. Вы «скорую» оповестили?

– Да, по рации связались, – ответил ещё один, прибежавший от головы поезда. – Должны подъехать со стороны улицы Сортировочной к гаражам.

Лара оглянулась. Двое пацанов из её преследователей стояли сзади, бледные и растерянные. Остальные, понятно, смылись.

– Всё слышали, придурки? У меня нога подвёрнута, я бежать не могу. Живо вот здесь по тропинке, потом вдоль стены склада и вон там на взгорке отогнёте угол металлической сетки и вверх мимо гаражей! Встречаете медиков, берёте носилки и бегом провожаете их сюда. Не вздумайте убежать, у медиков носильщиков нет, вам дружка на носилках до машины тащить!

Только на третий день немного спала опухоль со стопы. Лара достала из кладовки трость, оставшуюся от бабы Томы, обула Володины кроссовки сорок второго размера и отправилась в областную больницу, где в травматологическом отделении после событий на Сортировочной ей сделали рентген, наложили гипс на указательный палец правой руки и тугую повязку на правый же голеностоп. Сходила на приём и двинулась в отделение, чтобы навестить наконец-то Свету. Номер палаты в регистратуре могли бы не называть: на всё отделение раздавался звонкий смех девчонок. Увидев Лару, они ещё и завизжали.

– Ну, ты как, Светка? – спросила она однокурсницу.

– Да ничего, главное, что жива. Руки заживают, с лица опухоль опала. Шрам, конечно, будет безобразный на щеке, как у пирата. И мать пригрозила, чтобы в бассейн больше ни ногой.

– Ну и правильно, нечего там делать! Я тоже с плаванием завязала!

– Это что за пораженчество, Лопахина? При первой трудности в кусты, – забасил Степаныч от двери.

Лара повернулась. Стоит как ни в чём не бывало в одноразовой накидушке и бахилах. Навестить ученицу пришёл, урод!

– А вы мне о спортивной чести, о командном духе, о чувстве локтя, об ответственности расскажите. Может, упёртые малолетки поймут наконец, что звание для Терентьева важнее, чем победа команды колледжа.

Лицо тренера налилось кровью.

– Говорил и говорить буду! И о звании не тебе, соплячке. решать! Не знаешь ты ещё, как бывает, когда детей кормить нечем!

– Ага, накормим детей Терентьева Светкиной кровью! Она же чужое дитё!

– А Света тут при чём?

– Ой, вот только не надо глазки невинные строить! Там в парке они вшестером от неё требовали, чтобы она с соревнований снялась. А когда отказалась, ножом пырнули. Её Финик порезал, тот самый, что за мной с бандой по рельсам летел. Которого туда ваш тренер направил.

– Какой ещё тренер?

– Из спортшколы. По карате.

– Подождите-ка, – перебила их препирательства Вера. – Ты говоришь, тренеры договорились электротехникам победу на блюдечке поднести, а мы, значит, ж… рвали? Это я поняла. Больше я в бассейн ни ногой. А что за рельсы?

Лара коротко пересказала события того дня. Теперь оживилась Света:

– Так это Финик с отрезанной рукой здесь лежит?

– Ну да. Руку пришили, но, если даже приживётся, полноценной не будет. А ты его жалеешь, что ли? Это ведь та самая рука, которой он тебя резал.

– Йес! Я рада! Это справедливо! А плавание я вместе с вами бросаю!

– Да кто после такого туда ходить будет, – пожала плечами ещё одна девчонка, она с их курса, но с дошкольного отделения, Лара даже не знала, как её зовут. Степаныч развернулся и вышел. На это никто не обратил особого внимания. – Света, а к тебе из милиции не приходили? Ты на них не заявила?

– И из милиции приходили. Но раньше Ваня Гнутый забегал. И предупредил, что, если я их имена милиции назову, они сестрёнку мою маленькую порежут. Но теперь я молчать не буду. Мне этот… ну, он не в форме, но вроде милиционер… он телефон оставил. Сейчас с поста позвоню! Но Степаныч каков! Я у него с шестого класса занималась. Я к нему как к отцу. Да он и есть отец второй. Тот бросил нас и не вспоминает. И этот учил-учил, на эмоции давил, а потом продал. Оборотень в плавках!

Неземная любовь

***

Лара крутилась перед зеркалом. Они сегодня на рынке купили комбинезон леопардовой расцветки. Удивительно, как мама согласилась, но она улыбается и говорит:

– Не идут твои туфли к нему, попробуй мои лодочки коричневые.

– Ну мам!

Но оказалось, что вкус у мамы есть. Лара чмокнула маму в щёчку и накинула куртку.

– Эй, а в туалет если захочешь? Вся заголишься?

– Да, так и придётся через плечи спускать.

– Ой, до чего народ доходит, – машет мама рукой.

Саша сказал, в час начало. У них сегодня концерт в ДК Строителей. У них – это, конечно, не у группы «Менторы» педколледжа, где Лара солистка, а у группы «Зубры» местной филармонии. А «Менторы» у них на разогреве. Минут сорок поиграют, потом ещё минут сорок группа «Короткое замыкание» от электротехнического колледжа, а потом уже профессионалы. Но фишка в том, что кто-то Саше донёс, что на концерт собирается Потапов – фронтмен группы «Литий». Якобы спились его ребята, и он от них избавляется. «Литий» в ресторане «Трактиръ на Дворянской» играет, поэтому соблазн спиться у них силён. Слушать он собирается электротехников, там ребята с хорошими голосами, но ведь может и кончик их выступления захватить, и тогда, глядишь, появится у них шанс в профессионалы выйти. Лара в профессионалы не годится, на музыкальных инструментах она не играет, только в педухе начали учить на фоно, стала бренчать помаленьку, но это так, для общего развития. А остальные мальчики все в музыкалке учились, поэтому рвутся в бой. Если совсем откровенно, Ларе тоже хотелось бы, чтобы Потап её похвалил. Поэтому она так рано вышла из дома. До Октябрьской доехала без проблем, а дальше никак. К ДК только «восьмёрка» ходит, но за двадцать минут ни одна не появилась, и Лара решила добираться с пересадкой. Добралась до трамвайного кольца, ещё пять минут попрыгала на остановке и пошла пешком. К счастью, остановилась попутка. В другое время она не рискнула бы сесть четвёртой к трём мужикам, но сегодня смертельно боялась опоздать.

– Куда? – спросил водитель.

– ДК Строителей.

– Ну, и мои пассажиры туда. Что же вы опаздываете?

– Да нет, успеваем, половина первого ещё.

– Что, разогрев послушать не желаете? Там, вроде, ребята интересные.

Лара поняла, что он имел в виду, когда они остановились у входа. На афише крупно значилось «12-00». Но Саша ведь сказал в час! Несколько раз повторил! Лара летела по ступенькам, а над входом динамик разносил по площади её плюсовку:

– Жизнь как верста дорожная в полоску чёрно-белую,

То солнышком пригреет, то испачкает в пыли,

И если вдруг судьба тебе большой подарок сделала,

То жди теперь падения, соломки подстели.

Все двери, ведущие в зал из фойе, оказались закрытыми. Двое из машины шли за ней. Она поманила рукой попутчиков и побежала по ступенькам на третий этаж, откуда был выход на балконы. С бокового, что над директорской ложей, она с гневом смотрела, как Лиза в голубом с пайетками платье шлёпает губами в отключённый микрофон. А из здоровенных динамиков, установленных по обе стороны сцены, несётся низкий голос Лары: «Эх, не на ту я лошадь поставила, эх, жизнь моя не зебра, а конь вороной…»

– Неплохой голос, – говорит тот, что постарше.

– Спасибо на добром слове, – зло шипит она под нос.

Это была последняя песня. «Менторы» уходят со сцены, тащат свои инструменты электротехники. Лара решила послушать их и немного успокоиться. Со своими ребятами она вообще отношения выяснять не собирается. Всё предельно ясно: Лиза красивая и хорошо одета, Лара длинная как оглобля, и вещей модных у неё нет. В общем-то, Эдик ей это уже высказывал, только Саша его останавливал. Ларе казалось, что она нравится ему, но теперь понимает, что Саша, как и все остальные, на Лизку запал. Ну что ж, флаг им в руки, барабан на шею и волосы назад! Лара унижаться не будет.

А электротехники пели классно, надо признать. Репертуар на английском, похоже, язык они немного знают, в отличие от Лары. Под «Me and Bobby McGee» она двинулась к дверям.

– Да, немножечко коряво, – сказал тот, что помоложе.

– Зато вживую, – буркнула она, наконец-то догадавшись, с кем ехала.

– Вы знаете репертуар «Менторов»?

– Да. Мне нравится цыганская программа и романсы. Но в основном в репертуаре композиции в танцевальных ритмах…

– Вы не покажете, как за сцену пройти?

Лара мотнула головой и повела их вниз. Открыла дверь, отступила, поворачиваясь на выход:

– Вот… общайтесь.

– Лара! – крикнул ей кто-то из парней. Но не Саша.

Она в ответ вскинула к потолку руку с кукишем и не обернувшись ушла. Последнее, что она услышала, были слова Потапа:

– Как вас? Лиза? Напойте ещё раз припев последней песни, только «Эх» растяните.

Лара фыркнула: уж Лиза растянет. Нет, голос у неё есть, только писклявый. Ларин репертуар ей просто не вытянуть.

– Что так быстро вернулась? – спросила мама.

– А!

Сменила комбинезон на старые леггинсы и вышла в людный в этот субботний день двор. Решила отсидеться за гаражами, но и там не было пусто, малышня жгла покрышки. Она разогнала поджигателей, присыпала огонь землёй и спустилась к сетке, отделяющей их двор от железнодорожных путей. Какой-то скрип послышался, протяжный, заунывный. Опять, наверное, алкаши что-нибудь растаскивают на металлолом. Снова скрип. Любопытство погнало её поглядеть, что там: со взгорка к рельсам, потом вдоль стены склада по тропинке, опасливо выглянула из-за угла – а там никого. Потом налетел порыв ветра, качнулась криво висящая створка ворот, и снова ударил по ушам противный визг. Нет, надо что-то сделать, а то ночью этот звук будет доноситься до их домов. Осторожно заглянула в склад – пусто. Зашла внутрь, огляделась: высокое помещение без потолка, над головой только железные стропила с приваренными к ним толстыми, явно не кровельными листами железа. Под ногами песок. Что-то ей всё это напоминает… да что, на драконий замок это похоже! Вспомнились драконы, водяные, подружка У-у. Да, там было голодно, физически тяжело, но было желание сражаться и победить. А с ребятами из группы сражаться бесполезно. Потому что не за что.

Снова створка ворот качнулась, заскрежетав. Лара поглядела под ноги, вышла за ворота и там нашла огрызок провода. Сомкнула створки и замотала проволокой ушки, предназначенные под навесной замок. Вот так! А потом решительным шагом двинулась к переходному столбику.

***

И на этот раз момент перехода в другой мир Лара не уловила. Просто висела на столбике, упираясь руками в верхний набалдашник, а ногами обхватив его, и в какой-то момент обнаружила, что вокруг уже не щебень и вытоптанная земля, а песок. Она оттолкнулась от столбика и упала на жёлтый песок. Не вставая, огляделась вокруг. Насколько жёлтая пустыня привлекательнее красной! Солнце, коряги на песок тень отбрасывают, барханы разной высоты тоже разного оттенка жёлтого в зависимости от освещённости. И одинокая чёрная точка в небе. Птица? Что-то про птиц в этом мире Лара не слыхала. Это дракон! И это не стражник, стражники всегда летают по двое.

Он приземлился. Не самый крупный, но и не малыш. Он свистит и водит хвостом по песку, подымая пыль. Потом спохватывается и суёт лапку в карман, доставая аппарат-переводчик:

– Лара!

Кто-то из драконов Южной полярной области? Но там не было взрослых драконов! Лара приглядывается к нему, а потом её осенило: у дракона небольшая асимметрия в глазах. Точно, одно верхнее веко короче.

– Хао! Как ты вырос, я тебя даже не узнала! Тебе же всего два года!

– Хо-хо, я счастлив и горд, что ты не забыла меня! Да, я подросток, но все мужчины рода Ха очень большие. Когда я стану взрослым, я буду возвышаться над родоначальником Ка не меньше, чем на две лапки.

– А как ты оказался здесь?

– Я служу Южной полярной области. Здесь я должен перехватывать изгнанников Северного государства и инопланетян. Водяных мы перевозим в нашу область, инопланетян возвращаем домой.

– А почему ты один, Хао? Насколько я знаю, стражники не должны дежурить поодиночке.

– Ну…

– Не пытайся обмануть меня, мальчик!

Хао пошипел, потом стал ронять камни, потом признался, что дежурит он всегда на пару с Шао, самым старшим из драконов Южной полярной области. Но у Шао здесь появилась знакомая… ну, как бы невеста. То есть в прямом смысле невестой её назвать нельзя, поскольку не было сговора. В общем, любовь, что тут поделаешь! Вот Хао и несёт службу один, пока Шао милуется со своей драконессой.

– Это воинское преступление, Хао, – строго сказала Лара. – Но об этом с тобой будет говорить глава семьи и старший военачальник. А сейчас прекрати ронять камни и приступай к несению службы. Что входит в твои обязанности?

– Стражи в течение светового дня должны совершить по четыре облёта линии перехода и один – границы обитаемого района Северного королевства, – отрапортовал он.

– А сколько раз облетел?

– Только два раза линию перехода…

– Я пройдусь по линии перехода, а ты до наступления ночи обследуешь границу, а потом возвратишься по линии перехода мне навстречу. Приступайте, рядовой Хао!

– Есть!

Ну что ж, назвался груздем – полезай в кузов! Лара поплелась от столбика к железной конструкции, далее к огромному валуну с углублением наподобие малогабаритной ванны, потом к круглой площадке, мощёной мелким булыжником. Светило склонялось к горизонту. Лара здорово устала сегодня: c утра по рынку с мамой мотались, потом спешила к ДК Строителей, ещё не зная, какой облом её предстоит, потом… эх, надо было хоть пообедать дома!

Лара не заметила бы прилёта Хао, если бы он не закрыл своими крыльями звёзды на уже почти стемневшем небе. Она запрокинула голову и наблюдала, как он спланировал на ровную площадку между барханами, сделав круг, чтобы снизиться. Когда он приземлился, она увидела что-то за его гребнем.

– Изгнанник, – пояснил Хао.

Лара подошла к дракону и помогла водяному спуститься с его шеи.

– Он сильно истощён, – пояснил дракон.

– Вижу. Дня два, наверное, в пустыне провёл. И по чьей вине?

Хао только вздохнул.

– Ты можешь ночью найти водянистую пальму?

– Нет. Но, если проникнуть на плантации водяных…

– Ага. Украсть, то есть. А будет понятно, кто похитил?

– Ну, мы же опаляем её…

– А можно украсть, не опаляя?

– Я попробую выдернуть.

Поспать им в ту ночь не удалось. Часа два ждали Хао, потом он сбросил на песок эту пальму, которая скорее напоминала композицию из четырёх сросшихся двухметровых фиолетовых огурцов, а когда он опалил её огнём, то получилось, что сжёг. Пришлось ещё раз лететь, на этот раз, понимая, что сорванную растительность следует опалять не таким жарким огнём, как растущую на корню, они решили разорвать растение на кусочки. У водяного по имени Туми оказался в сумке нож и что-то наподобие щипчиков, но этим орудиям пальма не поддалась. Наконец Лара вспомнила, что когда-то Мамакаю переправляла ей на Землю плоский камень с заострением наподобие ножа и спросила о нём Хао. Хао сказал, что такие камни у них зовутся «зубы великана», а Туми свысока заметил, что вообще-то это вулканическое стекло. Лара смекнула, что Туми, скорее всего, из учёной братии, как и Рири, только ещё к тому же большой зануда.

При помощи булыжника Лара вогнала разысканные драконом «зубы» в углубления между «огурцами» и разделила их. После этого Хао смог подобрать огонь нужной интенсивности, спалив не так уж много провианта.

А на рассвете прилетели стражники Южного королевства.

Когда в небе показались две точки, прятаться было поздно. Один-то дракончик мог улететь в Северное королевство, и стражники за ним бы не последовали, потому что должны строго придерживаться заданного маршрута, поэтому Лара сказала Хао: «Улетай!» Но он упёрся, повторяя: «Я не предатель!» И тогда Лара сказала:

– Наступает граница ночи и дня. Единственный выход – укрыться в моём мире. Решайтесь!

Дракон и водяной переглянулись и кивнули.

– Я не представляю себе, как нам всем уцепиться за эту маленькую площадку. Переход происходит, если ты находишься на столбике и не касаешься здешней почвы…

– Тогда это невозможно, – сказал Туми.

– Хао, ты подымешь нас двоих? Туми будет у тебя на шее, а я буду висеть, держась за твою нижнюю конечность. Ты должен зависнуть над столбиком, а я зацеплюсь за него ногами. Только прошу тебя не делать резких движений, когда мы перенесёмся в другой мир, там рядом электрические провода.

Они понеслись вдоль линии перехода. Лара накануне это расстояние несколько часов шла, а дракон пролетел буквально за несколько минут. Вот уже круглая площадка, мощёная мелким булыжником, следом огромный валун с углублением наподобие малогабаритной ванны, потом железная конструкция – и вот он, столбик! Хао сделал круг, снижая скорость и высоту, а Лара уже с трудом удерживалась на мощной лапе, и стражи утилизации уже разошлись в светлеющем небе, желая взять их в клещи, но тут наконец они поплыли над столбиком… какая досада, они прошли выше буквально сантиметров двадцать над набалдашником. Хао пошёл на второй круг. Несмотря на хорошую спортивную подготовку, Лара устала и болталась на лапе дракончика из последних сил. «Сейчас сорвусь», – зажмурившись подумала она, и в этот момент ударилась ногой о столбик и машинально обхватила его обеими стопами. Дракон завис над пустыней словно якорем закреплённый. Послышался свист приближающихся стражников. И тут из-за бархана брызнул первый луч дневного светила. Словно кто-то большой лампу включил!

***

Они над железнодорожными путями, а на Земле белый день.

Лара зашипела, ободрав колени о щебёнку. Но разглядывать боевые раны некогда, иначе дракона непременно увидит кто-нибудь из железнодорожников или жителей окрестных домов. Она вскочила и, хромая, побежала к воротам склада, раня руки, открутила проволоку и распахнула двери. По её призыву дракон и водяной вбежали в ворота, а она снова стянула створки проволокой, а потом нырнула вслед за ними в дверцу, прорезанную в одной из створок.

Хао прошёлся по складу и спросил, чей это замок, и очень удивился, узнав, что это склад. Объяснить дракону, что такое хищение стройматериалов, – труд напрасный, поэтому она сослалась на частые в этой местности осадки. А вот Туми, похоже, это явление знакомо, судя по его ухмылке. Зная, что дракону для комфортного обитания требуется песок, Лара подобрала лист фанеры и обрывок брезента и отправилась за ним. Услышав, что им тут пережидать полсуток, Туми к ней присоединился. Редкие прохожие, которые решались сократить путь небезопасной ходьбой по железнодорожным путям, косились на него, но привязываться не решались, учитывая его более чем двухметровый рост.

За три перехода туда и обратно Лара немного разобралась с парадоксом течения времени. В отсутствие её на Харуде время там течёт с такой же скоростью, что и на Земле. А вот когда она находится на Харуде, то возвращается строго в то же мгновение, из которого ранее отправилась туда, независимо от времени, проведённого на чужой планете. Так было после двух дней в первый переход, нескольких месяцев во второй и сегодняшних двенадцати часов. Значит, если им удастся перейти в четыре часа утра, на Харуде пройдёт половина суток, и они вернутся на границу дня и ночи. Со сложностями она разобралась, а вот как решить элементарный вопрос её отсутствия дома до четырёх утра – вот это проблема! И всё время, пока она нагружала песок на брезент и волоком тащила его на склад, она мучительно искала выход, потому что мама – это вам не стражи утилизации, которые, небось, покрутились после их исчезновения – и дальше по маршруту, а она в поисках дочери весь город на уши поставит. Ох, как ей не хватает бабы Томы! А кстати, бабы Томы коллега Клавдия Васильевна, с которой Лара с детства очень душевно общалась, а после смерти почти сроднилась, вот кто согласится ей помочь! Одинокая спокойная женщина в возрасте за сорок, но есть в ней какая-то авантюрная жилка и в то же время наивная доверчивость.

– Друзья, продержитесь пару часов. Я должна решить собственные здешние проблемы. Значит, так, отдыхаете, но следите, чтобы вас никто не увидел. Провиант у вас имеется. Если кто-то попытается влезть на склад, Хао, пустишь дым в щели под воротами, чтобы они напугались.

Когда Лара подошла к детской библиотеке, Клавдия Васильевна уже закрывала двери и включала сигнализацию. Ларе она искренне обрадовалась и без лишних уговоров согласилась пойти с ней. Не зная, как изложить такие сказочные обстоятельства, Лара сформулировала это так: