Пролог
Теплая летняя ночь. Я под руку с Филиппом. Мы почти подходим к моему дому. Свет не горит, и мне от этого спокойнее.
– Похоже, скоро дождь начнётся, – говорю я. – Ты успеешь добежать до дома?
Тут и правда в подтверждение моих слов начинает греметь гром.
– Конечно, не переживай, – с улыбкой отвечает мне Филипп.
А потом я чувствую, как он приближается ко мне. Теплое дыхание на моей щеке… А дальше…
Звук шин.
Визг тормозов.
И меня отталкивают от Филиппа.
– Отошел от нее!
Я вижу Влада, злого, я бы даже сказала – разъяренного. Он бросается на Филиппа, который хочет что-то сказать, но не успевает, так как Влад вырубает его одним ударом. Он слишком взбешен и хочет ударить его еще, но мне становится страшно, что для Филиппа это окажется последним ударом. Я бросаюсь на Влада, пытаясь остановить его. Но он как каменная стена, которую просто так не сдвинуть.
– Влад! Успокойся! Ты его убьёшь! – кричу я.
Оборачиваюсь – никого поблизости нет. Мне никто не поможет.
– Пожалуйста… – уже плачу я.
Тут он наконец-то, как будто услышав меня, оборачивается. Смотрит на меня зло. Его ярко-зеленые глаза теперь как самая темная ночь. А рваная челка свисает, делая их еще чернее. Он тяжело дышит, то и дело сжимая и разжимая кулаки, и кое-где виднеются побитые костяшки. Он приближается ко мне, берет за руку и тянет к себе. Второй рукой зарывается в мои волосы, тянет мою голову так, чтобы я смотрела только на него. Глаза в глаза.
– У вас что-то было?!
Я молчу, не зная, что сказать.
– Отвечай! – требует.
– Нет! – выкрикиваю я.
– Хорошо… – прикрывает он глаза.
Но потом опять смотрит на меня. Я чувствую, что хватка на моих волосах становится сильнее. Он приближается к моему лицу, опаляя своим дыханием.
– Никогда. Никогда, слышишь, не смей больше разговаривать с ним и подходить к нему! Я тебе не разрешаю! Ты моя! Запомни это!
Цикл «Отец и сын» выглядит так:
Самостоятельная история, но многое про Влад узнаете там из его детства. Особенно его понимание «любовь»
Глава 1
Ангелина
Сколько себя помню, я всегда была рядом с ним. С первого класса, когда села на первую парту. Рядом, недалеко, в поле его видимости. У меня было мало своего. Его друзья, его жизнь и мои тренировки. Заниматься тем, что хочу, я могла только по ночам. Не включая свет, под маленькой старой лампой, я рисовала мир, свой мир. Свои мечты и желания. Ломая черный грифель, а потом смотря на темные разводы, превращающиеся в ярко-серое полотно. Как моя настоящая жизнь. Я как в зеркальном лабиринте, но только в зеркалах отражаются те, кто не дает мне свободу. Кто заслоняет свет. Хотя лучи все равно пробиваются между ними и оседают где-то на полу, как пыль, а мне остаются только крупицы.
– Вставай, а то опоздаешь! – говорит громко Елена, стуча в мою дверь.
Я тут же открываю глаза, быстро озираясь по сторонам. Вчера я так и уснула над альбомом и карандашами. Мне было тяжело, и это был единственный способ снять напряжение.
Я резко подскакиваю, начиная собирать все, пока Елена не дай бог не вошла в комнату. Она хочет, чтобы я занималась только фигурным катанием. Была лучшей. Чтобы все восхищались мной. А я ненавижу его. Хочу сжечь свои коньки, а иногда, смотря на блестящие лезвия и видя там свое отражение, представляю, как они скользят не по льду, а по моей коже. Оставляя кроваво-красные следы.
– Ну ты идёшь?! – входит Елена в мою комнату. – Почему все еще в постели?!
Хорошо, что я успела спрятать свои маленькие радости. Я не знаю, что бы сделала Елена, узнав о них.
– Встаю, – только говорю я, опуская взгляд и начиная вставать с кровати.
– Хочешь, чтобы тебя из универа поперли?! Стать такой же пьяницей, как родители, и умереть где-нибудь под забором?! – Елену теперь не остановить.
Иной раз мне хочется ответить, что она не знает, кто был моими родителями. И не имеет права так разговаривать со мной. Но знаю, что за этим последует еще большая брань, а может, и сильная пощёчина, от которой темнеет в глазах.
Я не была родной дочерью Елены и Олега, они удочерили меня в три года. И до сих пор каждый раз намекают на то, какие они молодцы. Как хорошо, что они выбрали именно меня, ведь без них я бы просто спилась или стала шлюхой. Но сейчас я понимаю, что лучше бы они оставили меня там, чем сделали своей куклой с красивыми, но грустными глазами, которую берет кто хочет, с которой играет кто хочет и которую они заставляют делать все, что захотят. За красивым фасадом нашего дома скрываются уродливые понятия семьи. Но Елене и Олегу это нравится. Я знаю, что у каждого из них своя жизнь, свои пороки и тайны. Но им все равно нравится надевать маски и играть для общества в любящую семью. Идеальный семьянин и бизнесмен – Олег, его красавица-жена – Елена, и их отличница-дочь – чемпионка по фигурному катанию. Многие им завидуют, а я понимаю, что лучше жить с настоящими чувствами, чем с улыбающимися масками.
– Пошевеливайся, завтрак уже готов, – бросает она мне и уходит.
Теперь мне легче дышать, как будто наконец-то пустили кислород, а не отравляющий газ.
Я встаю, умываюсь. Привычно смотрю на себя в зеркало. Большие голубые глаза, острый подбородок и выделяющиеся скулы. Маленький нос и родинка над пухлыми темно-розовыми губами. Все считают меня красивой. А я считаю себя просто куклой с неживыми глазами.
Я опять возвращаюсь в комнату и собираюсь в университет. Я учусь на факультете инновационного программирования, как и Влад. Я не скажу, что мне тяжело, но это был не мой выбор, а его. А я только следовала за ним. Быть рядом, недалеко, в поле его видимости.
Надеваю на себя простое белое платье и поверх кожаную курку. Хотя на дворе начало мая и еще только весна, в моей душе давно зима. И я не чувствую холода. Я уже привыкла к нему. Он давно проник ко мне под кожу и заморозил сердце.
Беру чёрный шоппер и спускаюсь по лестнице вниз. Во главе стола уже сидит Олег, а возле плиты крутится Елена.
– Доброе утро! Ты немного опоздала, – говорит он, отрываясь от планшета, где читает очередную статью на бизнес-форуме.
– Доброе, поздно легла спать, – отвечаю я, садясь за стол справа от него.
– Нужно ложиться раньше, ведь это очень важно для твоих тренировок и успехов. Мы с мамой хотим видеть тебя в числе лучших.
Я не хочу спорить, эта реплика каждый раз слетает с его уст, напоминая мне о том, что я должна быть лучшей. Всегда и везде.
– Хорошо, лягу в следующий раз пораньше.
Елена поворачивается к нам. У нее в руках две тарелки. В одной лежит творог с ягодами, во второй – яичница с беконом. Конечно, последнее не мне. Я уже и забыла, какие они на вкус. А бекон я вообще ела один раз в жизни. Чисто случайно осталось дома одна, и мне захотелось что-нибудь поесть. Среди зелени, которая не давала мне никакого насыщения и ничуть не притупляла голод, я увидела бекон. Он лежал на тарелке, нарезанный тонкими ломтиками. Я посмотрела по сторонам и, как преступник, взяла один из кусочков. Как только он попал мне в рот, мне показалось, что я не ела ничего вкуснее этого. Мои вкусовые рецепторы как будто оживились. Тогда я съела еще три ломтика. Но Елена узнала об этом, и мне сильно досталось. Мне пришлось бегать три круга вокруг поселка, в лютый холод, но вкус бекона так и остался. И я не сожалела о содеянном. Только с завистью смотрела на то, как его уплетает Олег. А потом взяла вилку и начала есть сухой творог, с кислыми ягодами.
– Я слышал, у вас начались отборочные? – спросил Олег, смотря на меня.
– Да, уже начались. Прохожу, – пожала я плечами, стараясь не смотреть на него.
Я уже не обращаю внимания на соревнования. В своих программах я просто исполняю все поставленные движения. Механически. Без души. Хотя откуда ей взяться?
– Вчера звонила Оксана Николаевна и сообщила, что наша дочь отстает от других. Не последнее место, но… – сказала Елена.
Я знаю, что она разговаривает с моим тренером. Давая ей «ценные» советы, как вырастить чемпиона.
– Ангелина, почему так плохо? Ты должна быть лучше всех! – хмурится Олег, немного повышая голос.
– Программа очень сложная. Я не до конца отточила ее, – оправдываюсь я.
– Как это сложная? Для тебя не должно быть сложно! Оксана Николаевна ставит тебе программу по твоему уровню. И ты должна выполнять ее блестяще! – он повышает голос еще больше.
А мне хочется крикнуть, что разве это не они попросили моего тренера дать мне программу посложнее. Чтобы в очередной раз похвастаться мной, что я так блестяще выполняю такую сложную программу.
– Смотри на меня, когда с тобой разговаривает отец! – Олег стучит кулаком по столу. А я вздрагиваю.
Раньше я думала, что во мне нет эмоций и души. А сейчас понимаю, что есть. Мне хочется разрыдаться. Но не при них. Убежать. Чтобы нигде меня не нашли. И просто выплакать все, что творится в душе. Что режет мое сердце, оставляя глубокие раны, не затягивающиеся уже очень давно, а кровоточащие вновь и вновь.
Я с ненавистью смотрю в его глаза и молчу. Мне нечего сказать. Что он хочет услышать от меня? Он и сам понимает, что оправдываться я не буду, поэтому замолкает и опять берет вилку, продолжая есть бекон. А я, наоборот, отодвигаю свою тарелку и беру чашку с чаем, обхватывая ее ладонями, чтобы хоть немного согреться.
– Завтра к нашим друзьям-соседям приезжают дети из-за границы, – начинает Елена как ни в чем не бывало. – Они просятся к нам в гости. Нужно встретить их как подобает.
– Хорошо, – поддерживает жену муж. – А напомни мне, кто у них?
– Дочь Марго и сын Филипп.
– Да-да, что-то слышал. Филипп, по-моему, старше? – хмурит брови Олег, вспоминая.
– Да.
– Это тот молодой человек, который вроде бы на стажировке у акулы юриспруденции – самого Тома Хела?
– Так и есть, – подтверждает Елена.
Она уже все узнала, ведь ей не подобает ужинать с теми, кто не добился больших высот. Ведь они ей не нужны, они все лишь пешки. Можно пожертвовать одной-двумя, чтобы все равно проиграть. Расходный материал, не более. Ей нужны сильные фигуры, чтобы поставить шах и мат королю.
– И, как я слышала, его очень хвалят. Перспективный молодой человек, которому, возможно, доверят дела компании его отца. А ты же знаешь, сколько это холдингов!
– Да-да… Нужно обязательно хорошо их встретить и познакомиться.
– Уже пригласила их в эту субботу, – улыбнулась мужу Елена, ожидая его похвалы, за то, что она такая умная и сообразительная.
И он, конечно же, делает это:
– Дорогая, я всегда удивляюсь, как быстро ты все делаешь. Нужно все хорошо подготовить, позвать лучших поваров или заказать еду… – начинает строить планы Олег.
А я понимаю, что в эту субботу мне нужно будет хорошо подготовиться, чтобы сыграть роль. Роль хорошей дочери, которая обожает своих родителей.
– Ангелина, – обращается ко мне Елена, – ты тоже должна хорошо выглядеть. Я сегодня посмотрю твой гардероб. Если там нет достойного платья, то нам нужно будет съездить в магазин. И улыбайся, пожалуйста. На твою кислую мину никто не должен смотреть. Ты должна понравиться им, особенно сыну.
Вот теперь мне объяснили сценарий и дали роль в этом спектакле. Я, как всегда, должна всех очаровывать и восхищать. Но большую часть своего внимания и улыбок я должна буду адресовать сыну гостей. Чтобы понравиться ему. Я догадываюсь, какой у них зреет план насчёт меня, но посвящать они в него не хотят. Или пока не хотят.
– Я поняла.
– И еще, на людях – «папа» и «мама», – грозно предупреждает Олег. – Не дай бог услышу что-то другое…
Эти два слова я произношу спокойно, у меня ничего не екает. Ведь у меня никогда не было настоящих родителей. Нормальных. Которые любили бы меня не за мои успехи и достижения, а просто за то, что я есть.
– Не волнуйтесь, все будет хорошо, – говорю я, выходя из-за стола. И направляюсь в прихожую. Беру шоппер и надеваю кеды. Не прощаюсь, а просто открываю дверь и выхожу на улицу.
У тротуара меня уже встречает черный как ночь, спортивный «Порше». В нем сидит тот, для кого я тоже должна играть роль: быть рядом, недалеко, в поле его видимости.
Мой Влад, первый мальчик, в которого я влюбилась и который жестко обломал мне крылья после…
Глава 2
Я обхожу машину и сажусь на переднее сидение.
– Кукла, привет, как спалось? – спрашивает он меня.
Так называет меня только он. Наверное, чувствуя, что я и правда похожа на куклу. Я смотрю на него. Черные как смоль волосы, рваная чёлка, свисающая на лоб, ярко-зелёные глаза, внимательно рассматривающие мое лицо, как будто ощупывая. Нос с горбинкой и немного поломанный (травма на тренировке), волевой подбородок с несильно заметной щетиной. Влад красив, это бесспорно, он всегда имеет авторитет, в любой компании. Его уважают и боятся.
За ним бегает табун девочек, которые начали виться вокруг него еще в первом классе. И до сих пор надеются получить что-то большее. Но ему нужны только их тела. Нельзя войти в закрытую дверь, не найдя к ней ключ, они не находят, и довольствуются только тем, что он им дает.
– Нормально, – пожимаю я плечами, отворачиваясь к окну.
Что я могу еще сказать? Что сон – это единственное время, когда я могу заняться тем, чем хочу, и поэтому я пренебрегаю им?
– Ты ела сегодня? – следующий вопрос.
– Да, – вру я, не поворачиваясь. Но он не верит мне. Плохая я актриса.
– Кукла, не ври мне!
Я чувствую, как он злится, не понимая почему. Зачем ему знать, ела ли я? Что от этого будет?
– Я не вру.
– Посмотри на меня, – требует он.
А я не хочу, но понимаю, что тогда он сам меня развернёт к себе. Я оборачиваюсь и смотрю прямо на него. Не знаю, что он видит в моих глазах, я уже давно там ничего не вижу. Но он сразу же определяет мою ложь. Поэтому только вздыхает. Заводит мотор и отъезжает от дома.
– Понятно, заедем в кафешку в городе.
Наш посёлок стоит на окраине. Частные дома, у каждого своя территория. У Влада тут живет семья, недалеко от нас, но я знаю, что уже в шестнадцать он переехал в свою квартиру в городе, купленную отцом. Влад всегда приезжает за мной, чтобы вместе поехать в университет. Я не просила его об этом, он сам так решил. Чтобы я всегда была при нем, рядом.
Мы заезжаем в центр города и останавливаемся в одной из кофеен недалеко от университета. Влад паркует машину. Выходим. И сразу же заходим в кофейню. Тут царит своя атмосфера, своя жизнь, и все это приправлено ароматами кофе. Мне нравится тут, я чувствую себя немного живой. Садимся, и к нам тут же подходит одна из официанток.
– Доброе утро, что будете заказывать? – с улыбкой спрашивает она, смотря восхищенно на Владислава.
А я наблюдаю за ней: она может стать очередным телом для него, не более. Если понравится ему.
– Здравствуйте! Принесите, пожалуйста, девушке сырники из рикотты. А мне английский завтрак. И два латте без сахара.
Не знаю, записала ли она все, но девушка утвердительно кивает. Все так же смотря на Влада. Наверное, меня это должно злить, ведь я сижу напротив. Можно даже подумать со стороны, что мы обычная пара, которая пришла на совместный завтрак. Но мы не обычная пара, и я не его девушка. Я вообще не знаю, кто я для него. Я предпочитаю называть себя его тенью. Которая всегда рядом, недалеко, в поле его видимости.
– В течение пятнадцати минут все принесу, – говорит девушка-официант. – Что-нибудь еще?
Она так смотрит на него, как будто только и ждет, что он скажет что-нибудь именно ей, что-то, не касающееся этого ресторана. Она как бездомная собака, которой понравился определенный человек, и она хочет, чтобы он ее покормил или взял к себе домой, стал хорошим хозяином. Но Владиславу не нужна собака, у него их полно, любой породы и масти. Нужно только поманить, и они, как дрессированные, подбегут к нему, чтобы показать себя, выделиться.
– Спасибо, больше ничего не нужно, – говорит он.
Девчонка немного хмурится, но сразу же берет себя в руки и уходит.
Владислав смотрит на меня, и я чувствую, что он хочет что-то сказать, но тут в его кармане раздаётся мелодия входящего звонка. Он хмурится, смотря на дисплей, но все равно принимает вызов.
– Алло, привет, – отвечает он.
Я слышу, что на том конце провода с ним говорит девушка. Не сестра, и не мама.
– Ты разве не собрала еще свои вещи?! – он начинает злиться, я вижу это по венке, пульсирующей на его шее. – Что значит «думала»? Ты вообще не должна думать. Я тебе предельно ясно сказал еще утром: выметайся из моей квартиры!
И тут я понимаю, что это очередная девушка, проведшая с ним ночь, а может быть, много ночей, и думающая, что нашла ключ к его закрытой двери. Но ключ так и не подошел, и дверь не открылась, а порыв ветра уносит ее все дальше от этой двери, давая шанс другим.
– Б***, я все тебе сказал! Чтобы в обед тебя уже не было. Ключи оставь у вахтёрши!
Он больше не слушает писк девушки и просто сбрасывает. Потом смотрит на меня, кидая:
– Прости, вывела меня.
Я только пожимаю плечами. Зачем ты оправдываешься, Влад? Я знаю тебя с первого класса, знаю, кто для тебя очередная девушка.
Нам приносят наш заказ.
– Приятного аппетита! – говорит та же самая официантка, все еще улыбаясь, но уже не так рьяно, скорее, по привычке, как улыбается всем клиентам.
– Спасибо, – благодарю я.
Сначала мы едим молча. Влад о чём-то думает, хмурясь. А я сморю в окно, на проезжающие машины и наш город. Я хочу затеряться в нем, чтобы почувствовать, как это быть свободной и независимой. Я пробовала, даже пару раз убегала, но они находили меня, раз за разом запирая в моей персональной клетке, с маленьким окошком, из которого поступал свежий воздух и проглядывало солнце. Они считали, что мне этого хватит. Но мне хотелось стать птицей. Воробушком, который бы смог протиснуться в это окошко и улететь далеко. Куда-нибудь туда, где парят облака, над городом, чувствовать ветер и как ты сливаешься с ним в единое целое.
– Я тут узнавал насчёт практики. Пойдем в компанию друга моего отца, он устроит нас. А не то, что предлагает Вероника, – наконец выходит из своих раздумий Влад.
– Хорошо, – только говорю я, он уже все решил, и мое мнение тут не учитывается.
Мы доедаем. Он расплачивается, и мы садимся в его машину и едем в университет.
На стоянке университета уже гудит народ. Мы встаем на одно из мест, почти у входа в здание. Его никогда никто не занимает. Все знают, что тут паркуется только Влад. Даже старшекурсники не смеют этого делать. Потому что знают: связываться с Владом – себе дороже.
Мы выходим, и к нам тут же подбегают две мои одногруппницы. Но, конечно же, они подходят к нему, начиная кокетничать и улыбаться. Надувая свои искусственные губы. На меня они не обращают никакого внимания. Я как приложение к нему, тень.
– Влад, помнишь, ты обещал покатать меня? – пищит одна из блондинок, по-моему, Алина.
– Да, да, и меня, – в тон ей подтверждает вторая блондинка.
Две куклы Барби, которые пока не нашли своего Кена, чтобы жить с ним беззаботно и в достатке.
Не хочу вас разочаровывать, девочки, но Кена из Владислава точно не выйдет.
– Когда-нибудь обязательно это сделаю, – с хищной улыбкой отвечает им он.
Они понимают, что лучше его не злить, поэтому, как кошки, начинают ластиться к нему, заглядывая в глаза, чтобы получить хоть каплю внимания. Влад дает им эти крупицы, начиная их тискать, отчего они еще больше пищат. Но ласки долго не продолжаются, к нам подходит Витя, лучший друг Владислава. Хотя еще в первом классе они были врагами, и все началось именно из-за меня.
Четырнадцать лет назад…
Я стою на пороге школы. Сегодня мой первый учебный день. Но я волнуюсь, так как никого пока не знаю тут. Я не ходила в подготовительный класс, у меня были репетиторы, который готовили меня к школе два года. Но если они подготовили меня к знаниям, то, как завести друзей, я не знала. Поэтому сейчас я стою на пороге и гипнотизирую закрытую темно-коричневую дверь.
– Что стоишь? – слышу я совсем рядом.
Оборачиваюсь. Передо мной стоит мальчик моего возраста. Я вспоминаю, что видела его на линейке.
– Не знаю, боюсь немного, – начинаю тихо. – Я никого не знаю тут.
– Меня Влад зовут, – протягивает он руку.
– А меня Ангелина , – даю свою рук в ответ.
– Ну вот, теперь знаешь. Пошли.
Он берет меня за руку и тянет за собой. Придя в класс, он не отпускает меня до самой парты, поэтому садимся мы за нее вместе.
***
Учиться мне нравится, даже больше, чем тренировки, которые стали очень частыми, и я совсем не высыпаюсь. Но Елена говорит, что мне нужно привыкать, ведь чем старше я становлюсь, тем больше тренировок у меня будет. Больше соревнований. Я должна быть лучшей, везде. Мой классный руководитель мне очень нравится. Виктория Романовна очень милая и добрая. Мне кажется, я бы хотела, чтобы у меня была такая мама. Я не хотела ее разочаровывать и видеть, как она ругает меня, поэтому отлично училась и всегда была послушной. Я получала похвалу и ее улыбку, и это вдохновляло еще больше. Я старалась не жаловаться, если у меня были трудности.
– Ангелина, а почему ты всегда сидишь с Владиславом? Сядь со мной, – услышала я на одной из перемен от Вити, моего одноклассника.
– Нас так посадили, – отвечаю я и стараюсь уйти. Но он ставит свою руку передо мной.
Он выше меня почти на целую голову, и мне становится страшно. Витя берет одну из косичек, больно потянув вниз.
– Ай, больно! – кричу я, морщась и стараясь отцепить его руку от себя. Но он не убирает ее, а делает еще больнее, так что у меня уже появляются слезы. – Отпусти! Мне больно! – всхлипываю я.
– Я хочу, чтобы ты села со мной!
Я уже плачу, царапая его руки. И тут все происходит молниеносно: Владислав сбивает Виктора с ног, ударяя. Тот тоже не остается в стороне, нанося противнику удары один за другим. Они, как черный клубок, катятся по полу. И через пелену слез я вижу, что к ним подбегает Виктория Романовна, начиная их разнимать.
***
После того случая они обходили друг друга стороной, а я так и сидела с Владиславом. Только в старших классах их ненависть друг к другу превратилась в крепкую дружбу. Которая длится до сих пор.
– Девочки, а ну-ка убежали, – говорит он, кладя руку на задницу одной из девиц. – Мальчикам нужно поговорить на серьезные темы.
Те тут же отстают от Владислава.
– Мы будем ждать… – томно говорит одна из них напоследок.
Когда девицы скрываются за поворотом, Витя делается более серьезным.
– Ты слышал новости про Шаховского?
Я вижу, как Влад напрягается, когда слышит эту фамилию.
– Нет, а что?
– Вчера его машину подрезали, и он вроде как не справился с управлением и вылетел в кювет. Сейчас в реанимации, в тяжелом состоянии. Все происходит как раз перед важным боем, не находишь это странным?
Влад хмурится.
– Думаешь, дело рук Измайлова?
– Не думаю, а уверен. Влад, скоро у тебя с ним бой, боюсь, что он что-то еще выкинет. Но по отношению к тебе. Ты же знаешь, ставки высоки и он не упустит своего. Надо подстраховаться.
– Думаешь, он осмелится? Он знает меня. Что со мной не стоит связываться.
– Не знаю, Влад, но мне это не нравится.
– Я тебя понял, подумаю.
Я не понимаю сути их разговора, но могу по выражению лиц Влада и Вити понять, что дело очень серьезное. И мне кажется, что их напряжение переходит и на меня.
Потом они замолкают, и Витя наконец-то видит меня.
– Привет, Ангелина! – улыбается он мне, подходя и обнимая.
– Привет, – обнимаю в ответ.
– Как всегда красотка! – в его глазах я и правда вижу восхищение, а в глубине – даже интерес.
– Пошлите уже, опоздаем, – говорит Владислав, берет меня за руку, и мы направляемся к входу в университет.