Белая фея

Выяснилось, что Её родители умерли уже давно. Приёмная семья казалась милой и заботливой, но с совершеннолетием началось изживание: доверившееся сердце разбивали снова и снова. Любимая моя быстро покинула место, совсем недавно казавшееся домом, и на время Её приютили новые друзья. Не ангелы, отнюдь, но кроме них – никто.

12 июля.

Мы в квартире Её друзей. Пока их не было, отмылся, частично отстирался, побрился… в общем, превратился в человека. Потом Она поцеловала. Словно бабочка щеки коснулась!.. И в губы… Тогда казалось, могу часами вот так стоять, целоваться, и больше ничего не надо… Я прижимал Её к себе, нежно, как только мог. Чувствовал пальцами крылья лопаток, слегка выпирающие рёбра… Как же я любил эту худенькую, хрупкую спинку!.. Ладони опустились на талию… такую тоненькую!.. Я боялся сломать её ненароком, хотя явственно ощущал под горячей кожей пульсирующую силу жизни. Ещё ниже… Заглянул в глаза. Они счастливо улыбнулись, прочтя мысли.

…Свет померк. Чёрные скалы и бушующее море на мили окрест. Острые, как иглы, пики пронзают свинец туч. Мысли — воронья стая. Танцор бьётся в конвульсиях, прикованный чугунными цепями к камню. На челе терновый венец. Небо беспощадно, чернеющая бездна желанна. Неявная в вековечных сумерках точка медленно, вязко приближается. Тут же гриф уже пронзает когтями ладони! Птица клюёт грудную клетку, упивается каждым мигом! Сердце близко. Перья, перья, перья… Бабочка. Мёртвые крылышки в гербарии… Сухие лепестки. Ещё красивые, только по краям начали загнивать. Танцор слаб. Новый приступ.

Наконец-то!..

5 августа.

Дорогой дневник! Не знаю, сколько ещё выдержу… Единственное, что хочу – успеть до ломки. Её друзья стали и моими. Мысли расплываются… Они уже давали Ей пробовать. Не «белую фею» – дорого. «Винт» куда лучше для одноразовки. Круг, потом кому-то хочется ещё… Обычно от винтика крышу сносит сразу. Но Она выдержала. Она понравилась… Поэтому нашлись деньги на фею. Но за такую сумму надо много работать. Я не знал… Новые друзья не стали мучить «винтом» меня, не подсовывали «крокодила», от которого гниёшь. Над девочкой сжалились, наверное… Я тоже много работал. До петушков охотников много. Поначалу бывал и в кругах…

Это вечный Лабиринт Миноса, из которого выход один лишь… Но белая фея каждый раз убаюкивала нас в ледяных объятиях, прижимала к пустой груди. На сердце как-то теплело…

А потом снова… и снова…

27 января.

Полгода. Да нет же… уже вся жизнь! Белая фея прилетела за Ней. Вчера. Навсегда.

НАВСЕГДА!!!!!!!

Дневник, ты всё, что осталось. Слышишь? Будь со мной!!! Не бросай… Сейчас приму немного, чтоб мысли прочистились. Не станет легче – станет всё равно…