Всё будет хорошо!

Глава 1

Ослепляющее солнце нехотя уходило за горизонт. Была середина августа, самое романтичное время лета: темнеет раньше, зной спадает, но воздух всё ещё тёплый, приятный, освежённый лёгким ветерком. Лучшее время для разговоров у костра на фоне алеющего заката.

Вот уже пятый вечер подряд две подружки приходили на старую деревянную пристань, окружённую лесом. Она не использовалась для швартовки судов, да и была слишком хлипка для того, чтобы обладатель даже самой маленькой моторной лодочки мог на неё положиться. Однако стояла она здесь уже несчётное количество лет и была излюбленным местом рыбаков посёлка, в котором жили Аля и Нина.

Подружкам повезло в пятый раз: и сегодня любители гуманной рыбалки приняли решение остаться дома, возможно, для вечернего полива или покоса. Несколько секунд девушки стояли неподвижно, слушая пение птиц, треск сверчков и журчанье цветущей воды, потревоженной ветром. Нина первая решила нарушить вечернюю симфонию.

– Итак, – хлопнула она в ладоши. – Посмотрим, что у нас есть!

И принялась разворачивать подстилку, которую до этого устало перекладывала из одной руки в другую. Девушка долго расправляла мелкие складки на ткани, пока не убедилась в том, что подстилка лежит идеально ровно. Далее очередь оформлять место для пикника перешла к Але. Она достала из рюкзака, с которым раньше ходила в школу, термос, две одноразовые пластиковые кружки, использованные уже четыре раза, нарезанные яблоки и печенье. Тарелок не было, однако их функцию прекрасно исполняли прозрачные пакеты, в которых яства и были принесены.

Наконец всё было готово, подруги уселись по-турецки и начали разливать чай. Нина досадно смотрела за тем, как мнётся аккуратно расстеленная ткань под их ногами. Неожиданная реплика Али оторвала её от созерцания маленькой катастрофы.

– До конца лета осталось шестнадцать дней!

Нина вздрогнула:

– А в августе их тридцать?

– Тридцать один. Но я не считаю сегодняшний.

Аля откинулась на спину. Её светло-русые растрёпанные косички легли в разные стороны, словно девушка подпрыгнула и умелый фотограф запечатлел её в полёте.

– Так странно, я словно ещё вчера считала в первом классе, в каком году выпущусь…

– Но это и не выпускной класс, – Нина тепло улыбнулась.

– Не выпускной, но с экзаменами! Впервые мы столкнёмся с чем-то подобным…

– Ничего страшного, сдадим. И не с таким справлялись, – девушка скрестила руки на груди. – И вообще, я рассчитываю на красный аттестат! Толя говорит, ОГЭ не сложный, да и на пятёрки начать учиться успею…

Толей звали парня Нины. Он был на два года старше, и девушка гордилась их союзом, никогда не упуская возможности упомянуть о нём. Порой, чтобы доказать свою правоту, школьница просто вставляла: «Мне так Толя сказал», «Так Толя считает», «Толе лучше знать!», и не терпела никаких сомнений по поводу его авторитета.

Но Аля и не собиралась спорить:

– Конечно, сдадим и аттестат получим! Просто я немного волнуюсь…

– А я нет! – победоносно воскликнула Нина.

В глубине души Аля хотела быть откровенной с подругой, но не могла уступить ей в уверенности. Девушке часто приходилось менять свою точку зрения на лету. Как и сейчас:

– Ну…с другой стороны, бояться действительно нечего, – она приподнялась на локтях. – Справились другие, справимся и мы!

– Верно!

Девушки приступили к еде. Со стороны картина могла показаться обыкновенным пикником, устроенным закадычными подружками. Однако, здесь шла настоящая борьба, о которой знали лишь Аля и Нина. Она начиналась каждый раз, когда девушки ели вместе, и заключалась в том, чтобы не съесть больше, чем подруга. Школьницы ревностно следили за количеством съеденного друг другом: Аля не брала следующий кусок яблока, пока то же самое не решалась сделать Нина, и наоборот. Потому их «посиделки» могли длиться неимоверно долго. Ещё хуже обстояли дела с последним куском. Каждая вроде бы из вежливости предлагала его подруге, каждая, тоже «из вежливости», отказывалась. Иногда в схватке щедрости побеждала Нина, заставляя Алю съесть последнее печенье или яблоко, иногда Аля спасала ситуацию, предлагая разделить оставшееся поровну. Несмотря на ожесточённость борьбы, которая требовала всего внимания участников, у подруг хватало сил на непринуждённые разговоры во время пикника.

– Ну что, Аля, когда следующие соревнования?

Девушка пожала плечами. Она занималась спортивной гимнастикой и нередко завоёвывала призовые места. Но Аля всегда переживала за чистоту своего выступления, и потому редко звала в качестве зрителей даже самых близких людей.

Школьница понимала, к чему идёт разговор: Нина спрашивала о дате, чтобы потом выпросить приглашение на очередные соревнования, не подозревая о страхах подруги.

– Не знаю. Где-то осенью…

– Пригласишь?

Аля поёжилась.

– Посмотрим, вдруг ограниченное количество гостей будет…Как-то раз лишь один билет на участника полагался. Ты ведь художественная гимнастка, небось, лучше меня знаешь эти тонкости!

– Но будь у меня так, я бы пригласила именно тебя!

Аля почувствовала себя зверем, загнанным в угол. И не большим сильным львом, а маленьким беспомощным котёнком. Единственным спасением была смена темы:

– Может, разведём костёр?

– Прямо здесь? – Нина явно не ожидала такого поворота.

– Нет, что ты! Отойдём подальше, разожжём на сырой земле, так и раньше местные делали, я видела! Спички есть, что ещё нужно?

Художественная гимнастка не стала перечить подруге. Видимо, ей самой неожиданно захотелось милой таинственной атмосферы детского лагеря.

Девушкам пришлось повозиться. Не только земля была сырая, но и ветки, лежавшие на ней. Но благодаря упорству, свойственному спортсменам, подружкам всё-таки удалось организовать небольшой костерок, от которого кроме дыма из-за воды, оставшейся в деревяшках, валил пар.

Совсем стемнело, и языки пламени стали единственным источником света на несколько сотен метров вокруг. Девушки сложили покрывало и сели у огня, то бессовестно затухавшего, то разгоравшегося с новой силой. Аля положила голову Нине на плечо.

– Нина, а как там Толя?

Нина улыбнулась.

– Лучше не бывает. Гуляли с ним на прошлой неделе, сейчас он работает, поэтому видимся реже. Я же рассказывала тебе…

– Да, но всё равно, он ведь пишет что-нибудь?

– Конечно! – Нина поёрзала на месте, – пишет каждый день, скучает! Но это всё неинтересно, расскажи ты про Лёшу!

Лёша был парнем Али. Они встречались уже полгода и чувства молодого человека, видимо, сошли на нет. Но девушка хваталась за каждый случай их встречи, опрометчивый взгляд и личную переписку, как утопающий за соломинку. Ситуацию усугубляли счастливые отношения Нины и Толи, поэтому Аля часто врала подруге про свидания с Лёшей, чтобы не быть последней и в этом состязании. На самом деле, ей самой было приятно предаваться счастливому заблуждению.

– А что Лёша? С Лёшей всё тоже хорошо, мы гулять пойдём…завтра!

– Завтра? – Нина подняла брови. – Ну-ну, завидую! А куда пойдёте?

И сейчас Аля лгала подруге. Она не то что не собиралась завтра на свидание, она даже не получала от Лёши никаких сообщений уже неделю! Однако привычное: «Не знаю, на месте решим,» как всегда спасло ситуацию.

– Ладно, потом расскажешь, – махнула рукой художественная гимнастка. – Мне, наверное, домой пора. Совсем темно, скоро мама начнёт названивать…

– Хорошо, я тогда провожу тебя. Всё равно родители в ночную смену работают.

– Людей спасают?

– Да.

– Достойно-достойно…– Нина принялась сворачивать подстилку.

Сияли звёзды на тёмно-синем августовском небе. Аля проводила подругу до калитки, но девушки ещё долго стояли рядом, запрокинув головы.

– Говорят, если сложить руки, словно бинокль, и смотреть через них, увидишь Млечный Путь…

– Ну-ка…Кажется вижу, Нина, вижу! Ой, а ведь в это время года падают звёзды!

Подруги уставились в небесную высь, не обращая внимания на затёкшие шеи.

– Нина, вот же она, вот же!

– Быстрее! Загадывай!

Аля зажмурилась. Что же загадать? Хотелось и о Лёше, и об аттестате, и о мире во всём мире.

«Пусть всё будет хорошо!» – подумала девушка.

Пришло время прощаться. Махнув подруге в последний раз, Аля медленно пошла домой. Её радовала универсальность загаданного желания. Ведь всё – значит всё. А что всё – разберётся сама Вселенная.

Глава 2

Вот уже пять минут девушка шарила рукой в сумке, стоя на крылечке родного дома. «Где же, где же ключи?!» Наконец, пальцы нащупали что-то металлическое.

– Попались!

Аля победоносно вытащила злосчастную связку.

Дома было темно, тихо и пусто, как и каждый раз, когда её родители работали в ночную смену. Девушка любила и ненавидела такие вечера: конечно, можно было приготовить всё, что захочется, посмотреть любой фильм, даже ходить и громко петь песни! Ведь никто её не видел, не слышал и не оценивал. С другой стороны, пустой дом навевал тоску. Особенно грустно было от осознания, что на возглас: «Спокойной ночи!» не последовало бы ответа. Но у Али были свои способы борьбы с одиночеством.

Ещё не сняв уличную обувь, она написала своему парню: «Привет! Как дела?»

Алексей имел особенность отвечать не сразу, далеко не сразу, даже если был в сети. Аля привыкла к такой манере переписки, поэтому поставила звук телефона на максимум, убрала его в карман сарафана и продолжила вечерние ритуалы, в ожидании ответа возлюбленного одноклассника.

Разувшись, девушка прошла на кухню, которая по совместительству была обеденной комнатой. Три её стены были деревянными, четвёртая – покрыта цветастой плиткой, использованной и на полу. Белые стены ассоциировались у Алиных родителей с больницей, потому Кононовы старались избегать этого цвета в месте, где они отдыхали от работы. Школьница подошла к кухонному шкафу со стеклянными дверцами. Благодаря своим грандиозным размерам он первым приковывал внимание каждого, кто входил на кухню. На полках стояли именные чашки, тарелки, старинные сервизы, используемые только по праздникам, в нижнем ящике хранилась кухонная техника. Но у одной полки, находившейся на уровне Алиных глаз, была особая миссия: на ней стояли фотографии. Видимо, семейство Кононовых не очень любило позировать перед фотоаппаратом: на полке стояло всего четыре рамки, и ни одна фотография в них не была общей. На первых двух были изображены маленькая Аля и её старшая сестра, о которой не принято было говорить, да и сама школьница едва ли помнила Полю. На третей сияла радостная мама девушки. В день съёмки она только выпустилась из медицинского колледжа, и потому на фото стояла счастливая, с красным дипломом, ещё не измотанная карьерой медсестры. Последнюю намного чаще остальных доставали из шкафа. На ней был папа Али, с девочкой лет восьми на руках, одетой в больничную пижаму. Нет, она не была его родной дочерью, однако мужчина и ей буквально подарил жизнь. Алина мама очень любила эту историю и первой рассказывала её всем новым гостям в их доме.

Много лет назад, в апреле, когда собачьи свадьбы были в самом разгаре, в больницу скорой медицинской помощи привезли девочку с большой кровопотерей и разрывом лёгкого – на неё напала стая дворняг. Ребёнок начал покидать мир живых ещё в карете скорой помощи, но врачи успели ввезти каталку в больницу за несколько минут до того, как переносной холтер показал остановку сердца. Девочку встретила группа реаниматологов, в составе которой был Алин папа. Мужчина производил прямой массаж детского сердца – сжимал его пальцами в раскрытой грудине, пока хирурги проводили операцию. История была достойна эпизода в голливудском сериале, однако Антон Леонидович из врачебной скромности всегда смущённо перебивал жену, утверждая, что это была обыкновенная практика в реаниматологии. Но его слова никогда не останавливали Наталью Сергеевну.

«Когда-нибудь и тебе расскажут эту историю, Лёша,» – подумала Аля и проверила телефон. Новых сообщений не было.

Девушка прибегла к ещё одному способу борьбы с одиночеством. Она аккуратно открыла стеклянные дверцы и с осторожностью достала фоторамки с родителями. «Пойдёмте ужин готовить,» – сказала она про себя.

Конечно, перспектива приготовить всё, что угодно, была преувеличена. Её ограничивали набор продуктов в холодильнике и хорошие, но не обширные познания Али в кулинарии. Школьница поставила фотографии на столешницу для создания эффекта присутствия, достала кассету яиц и сосиски. «Моим ужином будет завтрак чемпионов!» – посмеялась она.

Шкворчание масла не смогло заглушить звук пришедшего сообщения. Девушка достала телефон.

«Привет. Нормально,» – написал Лёша. Аля вздохнула. Почему нельзя написать подробнее, или спросить хотя бы, как у неё дела?

«А ты как?» – появилось на экране телефона. Школьница почувствовала прилив эйфории. Она готова была вывалить целый том информации о сегодняшнем дне на юношу. Но сначала надо было дожарить яичницу.

Аля уселась с тёплой тарелкой за стол, обдумывая, что же написать. Наконец, она открыла личные сообщения и застучала пальцами по клавиатуре. Писала про утреннюю тренировку, про уход её старого тренера, Инны Алексеевны, на пенсию, про встречу с Ниной и звёздное августовское небо. Школьница с трепетом нажала на кнопку «отправить». Что же он ответит?

Аля попробовала яичницу. Она уже совсем остыла! Но девушке было всё равно: её внимание было сосредоточено на погасшем экране телефона.

«Класс,» – пришло спустя пару минут. Внутри Али начало расти раздражение.       «А у тебя что нового?» – попыталась она разговорить парня.

«Ничего особенного, родители уехали на два дня в соседний город, отдохнуть от меня, видимо,» – пришло незамедлительно.

В душе девушки мелькнул луч надежды:

«Может, встретимся завтра? Если ты не занят, конечно,» – отправила Аля и выключила экран телефона. Она зажмурилась, скрестив пальцы на обеих руках: «Скажи да, скажи да, скажи да!»

Звякнуло сообщение. Школьница с опаской взяла телефон: «Нет, прости, ко мне завтра брат приезжает, с ночёвкой.»

Девушка почувствовала подступающие слёзы. «Прекрати, глупость какая!» – подумала Аля. «Вы ведь виделись недавно, две недели назад, этого достаточно. Раз в месяц – достаточно!»

Душу переполняли отчаяние вперемешку со злобой. Злобой, вызванной несправедливостью судьбы, всякий раз подкидывающей Але столь тяжёлые испытания.

«А, тогда хорошо провести время!» – отправила она после некоторой паузы.

Оставшийся вечер девушка провела за просмотром фильмов ужасов в телефоне. Она посмотрела их несчётное множество и потому не пугалась ни крови, ни чудовищ, ни резко сменяющихся кадров. Ей они даже чуть-чуть надоели.

Но снова и снова школьница набирала в поисковой строке «самые страшные хорроры» и погружалась в мир маньяков, их жертв, опрометчивых поступков и неожиданных спасений.

Настенные часы пробили пол одиннадцатого. Аля отложила телефон и поставила рамки с фотографиями в кухонный шкаф. «Спокойной ночи!» – прошептала она и закрыла прозрачные дверцы. После завершения вечернего туалета девушка расплела свои растрёпанные косички. Всё её тело наполнила страшная усталость, скрывавшаяся где-то весь день. Возможно, до сих пор Аля просто не обращала внимание на ноющие руки, новые натёртые мозоли на ладонях и боль в правом боку после неудачного приземления на брусья.

Девушка лениво залезла под одеяло и включила телефон. Лёша был в сети. «Ну хоть ты мне пожелай…» – подумала Аля и написала первой: «Спокойной ночи!)»

Выключив свет, она закрыла глаза. В голове начали всплывать воспоминания, связанные с её когда-то счастливыми отношениями. Аля вспомнила их июньские прогулки, разговоры о будущем, букет цветов, подаренный Лёшей после соревнований…Зажмурившись, девушка улыбнулась. Где-то в груди стало теплее. «Какой он у меня всё-таки хороший!»

Внезапно щёлкнуло сообщение: «Спокойной ночи.»

– Даже смайлик не поставил, зараза! – шепнула школьница телефону и накрылась одеялом с головой.

Глава 3

– Дорогие первоклассники и все-все, кто переступает порог нашей школы уже не в первый раз! Уважаемые родители, бабушки и дедушки! Рада поздравить вас с Днём знаний, с первым сентября!

Директриса школы номер пятнадцать произносила речь в честь начала учебного года. Молодая женщина, недавно совершившая значительный скачок по карьерной лестнице, говорила от чистого сердца: в её душе ещё сохранились оптимизм, любовь к своему делу и желание каждый день совершать подвиги ради процветания отечественного образования.

Во внутреннем дворе школы толпилось около полутора тысячи учеников, кучковавшихся классами. Радостные детские крики сливались в один беспорядочный шум, который чудом удавалось перекрыть голосу молодой директрисы. Как школьники могли слышали друг друга и даже самих себя было загадкой. Однако Але и Нине повезло: их классы, 9 «Б» и 9 «В», оказались рядом и стояли у запасного выхода, так что девушки тайком отсиживались на ступеньках, вдали от общей бело-чёрной толпы, пестревшей букетами.

– Ну что, Аля, как настроение? – Нина положила тяжёлый букет, чтобы поправить белоснежные гольфы.

– Прекрасное! Сколько нам здесь торчать? – девушка полезла за телефоном в сумку. – Ещё минут тридцать, потом классный час…и домой!

– Шикарно, – Нина начала обмахиваться кошельком, словно веером.

– Да-да. А Толю видела?

– Нет, да и он говорил, что не придёт на линейку. Зачем ему стоять битый час на солнцепёке?

– И то верно…

– А Лёша?

– Лёша… – Аля уставилась в толпу своих одноклассников. – А вот он! Болтает с другом о чём-то.

– Может, позовёшь его к нам? – сказала Нина, кокетливо наматывая на палец локон коротких чёрных волос.

– Зачем? – Алина поёжилась. – У нас тут чисто женская беседа, он всё испортит!

– Ну… твой парень – тебе лучше знать, – пожала плечами девятиклассница.

Недолго продолжалась «чисто женская беседа». Вскоре директриса выпалила долгожданную фразу:

– А теперь в школу приглашаются учащиеся сначала первых и одиннадцатых классов!

Все остальные, не принадлежавшие элите «первых и одиннадцатых», ринулись строиться друг за другом неаккуратными рядами.

– Встретимся в раздевалке после классного часа! – крикнула Нина подруге и скрылась в толпе девятого «В».

Класс Али находился на третьем этаже. Не самая большая высота в городе, но из окон открывался потрясающий воображение поселкового жителя вид на бесчисленные дома-свечки, торговые центры и парк.

Школьница ревностно стремилась занять место на первой парте ряда, расположенного ближе к окну. Её не смущала близость к учительскому столу, которая могла усложнить списывание. Ведь если бы девушка села за последнюю парту, она всё равно не решилась бы достать телефон. Да, Аля принадлежала редчайшему виду людей, не способных хитрить, даже когда это было необходимо.

– Так, девятый «Б», рассаживайтесь быстрее! Пару слов буквально, потом я задания от психолога раздам: заполните и пойдёте домой, – протараторила Марина Анатольевна, учительница математики и классный руководитель Али.

По классу прогремели возмущённые возгласы. Никому не хотелось выполнять дурацкие психологические тесты.

– Тише! – прикрикнула учительница, ожесточённо постучав ни в чём не виноватым маркером по столу.

Далее последовала короткая вступительная речь, лейтмотивом которой было: «Вы должны определить своё будущее!»

– В этом году психолог будет вести у вас курс профориентации, очень важный… да, Амельченко?

– Несомненно, Марина Анатольевна! – отчеканил Коля Амельченко, обсуждавший «важные» вещи с соседом, вальяжно растянувшись на стуле.

–Потому она просила меня раздать вам сегодня эти небольшие психологические тесты… Или задания? Не знаю, в общем, посмотрите…– Марина Анатольевна задумчиво подвинула стопку листов А4 на край учительского стола. – Алина, раздай, пожалуйста!

Наконец-то школьница вернулась на своё место. Раздавая листы, она мимолётом прочитала, что было на них написано. Уже тогда их содержание удивило девушку, а теперь, внимательно вчитавшись в текст задания, она окончательно впала в ступор:

«Перечислите в столбик свои достоинства. Рядом в столбик перепишите их так, словно они являются вашими недостатками (Пример: общительный- болтливый). Ниже в столбик напишите свои недостатки. Рядом напишите о них так, словно они являются вашими достоинствами (Пример: дотошный – внимательный).»

Аля оперла голову на обе руки: что же написать?

– А сколько надо? – поинтересовался кто-то с последней парты.

–А мне откуда знать? – раздражённо парировала учительница. – Чем больше, тем лучше!

«Чем больше, тем лучше…» – вторил Алин внутренний голос.

«Значит, хотя бы по десять,» – окончательно решила девушка и принялась вспоминать свои положительные и отрицательные качества. Наконец-то память поддалась и выдала десять достоинств наподобие «смелая», «добрая», «умная». Аля быстро преобразовала их в недостатки: «рискующая», «мягкотелая», «занудная»…

Вторая часть вызвала больше затруднений. Девушка никак не могла преобразовать свои недостатки в достоинства. Десять «минусов» она выписала, но в «плюсы» превратила лишь половину из них.

Сдав работу, Аля стремглав побежала в гардероб, боясь, что Нина ждёт её там уже битый час. И правда, художественная гимнастка сидела на гардеробной лавочке, задумчиво листая что-то в телефоне.

– Давно ждёшь? – выпалила запыхавшаяся школьница.

– Не знаю, не засекала…– Нина вытянула затёкшие ноги. – Вам тоже раздавали тестирование?

– Да! С достоинствами и недостатками… а что ты написала, кстати?

Нина запрокинула голову.

– Да так, немного. Недостатки ещё ладно, я их знаю, а о тех, что не знаю, мне сообщает мама и тренер. А вот достоинства… я знаю точно буквально три. Остальные, скорее, являются теми же недостатками…

Аля вытаращила глаза. Редко у её подруги случались подобные акты самобичевания, да и Алинино представление о ней совершенно не соответствовало названным характеристикам. Девушка внимательно посмотрела на подругу: Нина для своих пятнадцати лет была неимоверно привлекательной девушкой, давно преодолевшей стадию «гадкого утёнка». У неё были красивые длинные ноги, подтянутые руки, оформленные плечи и утончённые запястья, о красоте которых Нина знала и не гнушалась её демонстрировать. Несмотря на отсутствие пышных форм, никому не приходило в голову клеймить её «доской». Девушка была подобна балерине с полотен Эдгара Дега: утончённая красавица, которой не нужно выдерживать пресловутые 90-60-90, чтобы быть совершенной. Картину дополняли светлые голубые глаза с задорным блеском и чёрные, как уголь, короткие волосы, прекрасно подчёркивающие красоту личика школьницы. Была хороша она и в учёбе: за восемь лет обучения в её итоговых оценках ни разу не было троек, Нина превосходно знала русский и литературу, даже участвовала в муниципальных олимпиадах. А медали за соревнования родители девушки давно начали складывать в ящик: вешать было уже некуда. Одним словом, достоинств у подруги Аля видела бесчисленное множество, и потому речи Нины о своей бездарности вызывали у неё искреннее непонимание и даже возмущение.

– Брось, Нина! Сама ведь знаешь, что вся состоишь из плюсов! Ты умная, красивая, надёжная… и лучшая подруга, между прочим!

– Ой, ну не начинай! – то ли смущённо, то ли хитро улыбнулась школьница. – Да и ты во многом лучше меня!

Аля почувствовала лёгкий оттенок фальши в голосе подруги, но иначе ответить она не могла:

– Нет, ты!

– Ох, мы никогда не закончим этот разговор! – начала сворачивать Нина. – Поехали домой, может, ко мне зайдём, отметим начало года? Дома только мама…

– Поехали!

И девушки радостно направились к выходу.