Read the book: «Секс рабыня для двух преподов»

Самая развратная студентка

Артем стоял у окна своей съемной квартиры и смотрел на серый двор. Ему было сорок, за плечами два развода, ни детей, ни стабильности, ни уверенности в завтрашнем дне. Раньше он верил, что писательство прокормит его, что романы и рассказы откроют двери в большой мир. Но теперь оставались лишь неоплаченные счета и пустой холодильник.

Пора было признать очевидное: литературный успех так и не пришел, а жить на что-то нужно. Пришлось податься в преподаватели.

Это было не самое плохое решение. В конце концов, работать он собирался в том же университете, где когда-то слушал лекции Вениамина Иосифовича. Старик, помнится, был добряком, но с тем ледяным прищуром, который выдавал в нем человека, знающего, как устроен этот мир. Несколько месяцев назад Артем позвонил ему, почти в панике, и прямо сказал:

– Мне нужны деньги.

– Есть вакансия, – сухо ответил тот. – Я как раз вхожу в комиссию по собеседованиям. Так что можешь считать, что вопрос уже решен.

Слова звучали легко, но реальность оказалась сложнее. Влияния Вениамина Иосифовича не хватило.

Приступить к работе в московском университете оказалось не так-то просто. Процесс затянулся, словно старый механизм, который скрипит и сопротивляется каждому движению. Два долгих интервью вымотали его до изнеможения, напоминая марафон, в котором финишная черта то приближалась, то отдалялась. Каждое слово, каждое предложение тщательно анализировали, поднимали на свет, выворачивали наизнанку. Его публикации разбирали на куски, словно охотничьи птицы, выискивающие малейшие следы слабости, неточности, сомнительных выводов, которые могли бы стать поводом для отказа. Он чувствовал себя оголенным, лишенным защиты, словно стоял перед судом без права на апелляцию. Но он выдержал. Ответил на все вопросы, выдержал цепкие взгляды экзаменаторов, и в конце концов получил работу. Теперь это было позади.

Он уехал из Архангельска, оставив позади узкие улицы, серые дома и ощущение тупика. Москва не принимала его с распростертыми объятиями. Но в ее ледяном воздухе была та самая электрическая энергия, что заставляла думать: может, еще не все потеряно. Он всегда мечтал написать роман – настоящий, острый, разрывающий сердце любовный роман. Но пока приходилось вести чертов курс композиции текста для первокурсников. Кабинет больше смахивал на кладовку: узкое помещение, запах пыли, скрипучий стул, которому явно было больше лет, чем ему самому.

Но если внимательно прислушаться, если задержаться в этом городе подольше… кто знает? Может, из этого еще выйдет что-то стоящее.

***

Спустя месяц после своего приезда Артем впервые оказался на университетской вечеринке. Его пригласили скорее из вежливости, чем по искреннему желанию видеть его среди гостей, но он все же пришел – из любопытства или, может, из-за давящего чувства одиночества.

Он стоял в углу, лениво крутя в руках бокал с чем-то подозрительно сладким. Вокруг шум, смех, сигаретный дым, запахи духов, слишком громкие разговоры. Вечеринка была устроена в честь какого-то заезжего писателя, чьи книги погружали в такую тоску, что, казалось, могли заменить снотворное. Народ толпился вокруг него, но Артем держался в стороне.

Вениамин Иосифович возник рядом, как всегда, неожиданно. В одной руке он держал пиво, в другой – что-то более хитрое, цвета заплесневелого лайма. Его седые волосы стояли дыбом, очки сползли на кончик носа, а улыбка говорила о том, что вечер ему явно по душе.

– Ну что, Артем, – хрипло пробасил он. – Ты еще не продегустировал местных прелестниц, а?

Артем не сразу понял, о чем речь.

– Что?

– Молодняк, – расхохотался Вениамин, отхлебнув из бокала. – Старшекурсницы поутихли, а вот первокурсницы… эх! Все пылают огнем.

Акцент у него был легкий, московский, но временами проскальзывали странные нотки – десять лет назад он приехал из Италии и теперь говорил так, словно этот город навсегда въелся ему в кровь.

– Нет, – коротко ответил Артем.

Конечно, он замечал девушек в кампусе. Как можно не замечать? Мини-юбки, стройные ноги, дерзкие взгляды, их ароматы, доносившиеся, когда они появлялись в его кабинете на консультациях. Это была тихая, тонкая пытка. Но он продолжал твердить себе: они слишком молоды для него. Не стоит.

– Это же еще девочки, – сказал он наконец.

Вениамин расхохотался, так, что пена с пива чуть не выплеснулась через край.

– Девочки, но по закону взрослые! А многие из них… ну, скажем так, любят преподавателей. – Он тряхнул своей гривой, ухмыляясь, и добавил: – Что ж, тебе еще учиться и учиться, Артем. Сдается, мне придется заняться твоим образованием.

Прошло пару дней после вечеринки, и Артем снова оказался запертым в своем душном кабинете, заваленном стопками студенческих эссе. Они были одинаково унылыми, словно их писали под копирку, меняя только фамилии и заголовки. Часы тянулись мучительно долго, воздух в комнате был спертым, а спина затекла от неудобного стула. Он потянулся к чашке с давно остывшим кофе, когда раздался звонок телефона. На экране высветилось имя Вениамина Иосифовича. Его голос звучал так, будто он открыл портал в иной мир и только ждал, когда сможет втянуть туда собеседника.

– Ты не занят? – спросил он.

Артем лениво пролистывал очередное студенческое эссе, испещренное клише и натужными попытками умничать. Эти работы были скучны до зевоты, словно написаны одной рукой по шаблону. Он безразлично скользил взглядом по строкам, в надежде наткнуться хотя бы на проблеск оригинальности, но все без толку. Проверка эссе не была для него важным делом – скорее обременительной обязанностью, от которой хотелось сбежать. Так что, не раздумывая, он честно ответил:

– Нет.

– Тогда приходи. Есть кое-что интересное.

Голос Вениамина был слишком веселым, слишком довольным – как у человека, который вот-вот продемонстрирует фокус, но уже заранее наслаждается реакцией зрителей.

Артем вошел в кабинет профессора и сразу понял: ему следовало сказать «кое-кого». Кабинет Вениамина был втрое больше его собственного, заставленный книжными шкафами, пахнущий старыми страницами, кофе и чем-то еще, неуловимо металлическим. В центре комнаты стоял огромный металлический стол, и за ним восседал Вениамин, глядя на Артема с той самой озорной улыбочкой, от которой по спине ползли мурашки.

– Подойди-ка и взгляни, – сказал он, поманив рукой.

Артем шагнул ближе, и его охватило странное чувство. Он не знал, что именно увидит, но что-то подсказывало ему: удивляться не стоит. Не в случае с Вениамином. Этот человек умел впечатлять.

Профессор сидел со спущенными штанами, а между его ног примостилась одна из студенток. Ее лицо было прижато к его паху, розовый член Вениамина появлялся и исчезал в ее рту, производя весьма сексуальные влажные звуки.

На девушке было короткое платье, задравшееся настолько, что обнажало изящный изгиб ее бедер. Черные кружевные трусики лишь подчеркивали бледность ее кожи, гладкой, словно мрамор. В левой ноздре сверкало крошечное золотое колечко, а ее уши, словно произведение искусства, были усыпаны полудюжиной серебряных колец. Волосы, аккуратно подстриженные в гладкий каре, отливали густым темно-каштановым цветом, контрастируя с ее фарфоровой кожей. В этом образе было что-то вызывающее, и в то же время до странности завораживающее.

– Правда, восхитительно? – Вениамин ухмыльнулся, его глаза блестели с каким-то странным, почти хищным интересом. Он откинулся в кресле, потягивая свой напиток, словно наслаждаясь спектаклем, который сам же устроил.

– Вы позвали меня, чтобы показать это? – Артем не двигался, его голос был ровным, но в нем скользнуло что-то настороженное.

– Катерине нравится, когда на нее смотрят, правда ведь, дорогая? – Его пальцы легко прошлись по ее волосам, словно он гладил породистое животное. Девушка тихо, едва слышно, замычала, не выпуская изо рта член, ее глаза блеснули странным блеском. – Она любит, когда ее называют Котенок, – продолжал он с самодовольной улыбкой. – Котенок, познакомься, это наш новый преподаватель, Артем Арефьев.

Вынув изо рта пенис Вениамина, девушка повернулась и взглянула на Артема.

– Арефьев? Что-то новенькое. Он не похож на человека, который готов к минету.

– Ну, он просто шокирован, милая, дай ему шанс, – сказал Вениамин.

– Привет, – обратилась она к Артему.

– Добрый день, – ответил ошарашенный мужчина.

– Да, денек, что надо, – проговорила она. – И ты привыкнешь к нашим правилам в универе. Тебе еще понравится тут жить и работать.

“А мне уже начинает нравиться…” – подумал Артем и улыбнулся. По сравнению с просмотром скучных работ, живое порно было чем-то из ряда вон выходящего. Его член моментально затвердел и просился наружу.

– Он будет следующим, – вставил Вениамин.

– Тогда денек просто супер! – воскликнула девушка.

– Как насчет минета, друг? – спросил Вениамин. – Хорошая вздрочка творит чудеса, а Котенок – профи в этом деле. Знаешь, а Котенок чертовски хороша в отсосах! Черт, да она своим отсосом может вытащить тебя из затхлого гроба этого проклятого универа, встряхнуть, как старый ковер, и заставить снова чувствовать себя живым.