Read the book: «Не люби меня»

Пролог

«Браки по расчёту – это пережиток прошлого. Но не для моей семьи…»

Милфорд, штат Коннектикут, четыре года назад

Я перерезаю ленточку, и за спиной тут же взрываются аплодисменты. Как-то даже странно, что весь город собрался на открытие гостиницы, которую построила моя семья. Непривычные чувства смущения, стеснения и вместе с тем гордости – ведь это был очень долгий тернистый путь – поглощают меня целиком. Бесконечные ссуды, залог дома, машины отца… Многое было поставлено на карту и казалось нереальным, а теперь «Хоум Холт» открыл свои двери для гостей города, а уютный ресторан наверняка будет пользоваться популярностью и у местных жителей, потому что в маленьком городе Милфорд слишком мало приличных мест с достойной едой.

Вчерашний сон вдруг превратился в реальность, и мне нужно просто расслабиться, получая удовольствие от жизни. Но внутри бушует неприятное липкое чувство, словно есть какой-то подвох. И я никак не могу отделаться от этого чувства.

Отец сжимает мне плечо, а потом похлопывает по нему. Аплодисменты потихоньку стихают. Двери гостиницы распахиваются, и на улицу выходит метрдотель. За его спиной я вижу весь нанятый персонал. Они приглашают желающих войти. На втором этаже, в ресторане, накрыты столы для лёгкого фуршета, и там будут подавать шампанское. Любителей халявы оказывается много, конечно же. Поэтому улица очень быстро пустеет, а гостиница впускает в свои двери пару сотен человек. Моя мама тоже проходит внутрь. Мы с отцом остаёмся на улице. И я могу не оборачиваться и не бросать взгляд через плечо, но точно знаю, что мои друзья тоже не пошли внутрь. Они ждут меня.

Брайан, Киллиан и Крис – люди, на которых я всегда могу положиться. И которые всегда могут положиться на меня. Вот с кем мне действительно повезло… Наверное, больше, чем многим, потому что у меня есть две семьи. Родители и друзья…

Я киваю им, чтобы заходили, и сам тоже готов двигаться ко входу, но отец удерживает меня на месте:

– Задержись, сынок, – говорит он тихо. Его голос звучит достаточно напряжённо и не вписывается в радостную атмосферу происходящего.

– В чём дело? – спрашиваю я, когда мои друзья скрываются внутри здания.

Смотрю на отца, но по его лицу, как и всегда, невозможно что-либо прочесть. В основном он тщательно маскирует свои эмоции за скучающей маской. В этом мы похожи.

– Мы не хотели тебе говорить на этапе стройки, – начинает он подавленно, – а сейчас, когда всё самое тяжёлое позади, я хочу признаться.

– Пап, ты меня пугаешь!

– Денег, что мы заняли под залог дома, не хватило даже на фундамент, – выдаёт он без долгих и нудных предисловий. – Ты был в колледже, нас с твоей мамой облапошили подрядчики, да и с местом возникли некоторые проблемы, и нам пришлось дать на лапу чиновникам. В общем, мы могли потерять дом и всё, что у нас есть…

Я молчу, позволяя ему продолжить. Сжимаю челюсти от негодования и злости, хотя моё лицо наверняка выглядит спокойным. Отец проводит рукой по редеющим волосам, оглядывает гостиницу гордым взглядом, а потом смотрит на меня.

– Я обратился за помощью к старому другу. Его фирма занимается масштабным строительством разного вида объектов. Наверное, ты слышал когда-нибудь о «Торес-индастриз»?

Я коротко киваю. Слышал. Эта фирма известна на Манхеттене, потому что застроила всё западное побережье Атлантики.

– Твой друг просто дал нам денег? – я не могу скрыть скептицизма в тоне.

– Да, в долг, – соглашается отец.

Но это явно не всё.

– Что ещё помимо денег мы должны твоему другу?

– Сотрудничество… в дальнейшем. А ещё компания «Торес-индастриз» теперь является нашим бизнес-партнёром, но это никак не афишируется.

– То есть теперь весь доход мы будем делить пополам? – уточняю я.

Это не так страшно, как пытается преподнести отец. В любом бизнесе имеются подводные камни. Мы с этим справимся. Но отец выглядит так, словно не скинул камень с сердца. Он хрустит пальцами в кармане брюк, стараясь смотреть куда угодно, но только не на меня, отчего я всё ещё не могу расслабиться.

– Речь идёт о полном слиянии, Доминик, – выдавливает он. – Одна крупная фирма поглощает другую – маленькую и пока нерентабельную. Нашу. У них семьдесят процентов акций против наших тридцати.

У меня падает челюсть.

Твою ж мать…

– Они решают, где мы будем строить и когда, – продолжает отец. – Теперь мы ничего не решаем. Лишь выполняем указания «босса».

– Но мы можем отдать этому боссу деньги и вновь стать независимыми!

– Можем, – отец часто кивает, – но наживём себе врагов на всю оставшуюся жизнь. И, возможно, останемся без работы. Теперь мы зависим от «Торес-индастриз».

Всё! Кажется, отец сказал всё, что хотел. И сейчас выглядит так, словно обессилел.

– Тридцать процентов – это баснословные деньги, – подбадривающе говорю ему. – Раньше мы и этого не имели.

Он начинает медленно двигаться к дверям гостиницы.

– Мой давний друг – Джейкоб Торес – успешный предприниматель, очень хваткий в вопросах бизнеса, но он, ко всему прочему, ещё и отец…

Я иду за отцом и настигаю его уже на входе.

– При чём здесь это? Мы же партнёры, а не родственники.

– Возможно, когда-нибудь нам придётся породниться, Доминик. Потому что он вполне не против посватать нам свою дочь. А я дал своё согласие на то, что ты можешь стать ей достойным мужем…

Я хватаю его за плечо. Вместо тысячи слов могу лишь показывать взглядом весь масштаб негодования. Всё это, должно быть, шутка!

– Ты согласился, не поставив меня в известность? – выпаливаю я в недоумении, которое быстро сменяется гневом.

– Да, – не скрывает отец и тут же выставляет руки перед собой, сдерживая меня от потока бранных слов. – Послушай, сын. В этом нет ничего плохого. Его дочь умная, образованная, скромная и красивая. А учитывая все твои… проблемы, – последнее слово он болезненно проглатывает, – ты вполне можешь жениться именно на ней.

– Нет, не могу, – отрезаю я, отшатываясь от отца.

– Поверь, она тоже не горит желанием выходить за тебя, – отец сжимает моё плечо. – И, возможно, этого никогда не случится… Но пока не планируй свою жизнь на слишком долгий срок. Это касается лишь женщин, конечно же. Но ведь это не будет проблемой, сын?

Я заглядываю ему в глаза. Этот разговор для него так же сложен, как и для меня. А ситуация, в которую мы попали, приносит отцу кучу боли… Но ведь по большому счёту мне плевать, на ком жениться.

Браки по расчёту, на мой взгляд – это пережиток прошлого. Но, как оказалось, не для моей семьи. Единственным шансом родителей выбраться из свалившихся проблем была жертва. Жертва моей свободой. Правом на выбор! И я не виню их за то, что они забрали это право… Может, где-то даже испытывая мазохистский кайф… И чувствуя бешеный адреналин, который бежит по венам. Всё это может быть крайне интересным и совершенно не вписывающимся в серую рутину моих будней.

– Как её зовут? – спрашиваю у отца отстранённо.

– Патрисия, – выдыхает отец.

– Хм… – я скребу подбородок. – Патрисия… Имя-то какое дурацкое.

Глава 1
Ручной зверёк

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, наши дни

Доминик

Я открываю дверь, впуская в салон авто солёный воздух с океана. Привычный солёный воздух, учитывая то место, где вырос. Но теперь к этому воздуху примешивается непривычный, слишком сильный запах выхлопных газов, пота, спиртного, дорогого и не очень парфюма… Много всего, от чего начинает подташнивать.

Я привыкну…

К суете этого города. К его бешеному ритму и масштабам. Привыкну обходиться без друзей, так же, как и они научились обходиться без меня. Привыкну быть за много миль от дома. Наверное…

Выбираюсь из машины и оглядываю тихий сквер в северной части Нью-Йорка, на самой его окраине. Это первая точка, с которой решили начать соучредители нашей компании. Для будущей гостиницы были подобраны три подобных места, и нужно посмотреть их все.

Мои родители и я построили три гостиницы в Милфорде, следующим шагом была гостиница в Нью-Хейвене, но планы поменялись, и фирма «Торес-индастриз» настояла на постройке «Хоум Холт» в Нью-Йорке. И, конечно, у нас не было выбора.

Смотрю на часы. Без четверти одиннадцать. Впереди слишком долгий и тяжёлый день, а сотрудник компании Тореса опаздывает на пятнадцать минут. Это угнетает.

Неторопливым шагом обхожу по кругу сквер. Мне не нравится это место. Оно слишком далеко от центра. Здесь плохая транспортная развязка и очень далеко до океана. К тому же по соседству расположен спальный район. В общем, это не лучшее место для будущей гостиницы.

Я вновь смотрю на часы. Они показывают одиннадцать. Ко мне приставили какого-то парня по имени Райян – сотрудника фирмы. И, похоже, пунктуальностью он явно не блещет. Но отделаться от него я не смогу, потому что он, скорее всего, должен следить за каждым моим шагом на всём этапе строительства. Чтобы докладывать большому боссу Джейкобу Торесу о будущем зяте. И как бы я ни хотел ему не понравиться, мне придётся понравиться, потому что от этого зависит процветание собственной фирмы.

Поднимаю ворот куртки, закрывая лицо от колючего холодного воздуха. Ноябрь. Самое неприятное время года, хотя осень я часто ассоциирую с собой. Холод, серость, скука – это моя жизнь. А сейчас особенно, потому что я далеко от дома, и по завершению строительства всё-таки должен жениться на Патрисии Торес. Хотя даже не видел её ни разу. Однако ничего не изменится, когда увижу. Поэтому плевать, с этим можно и повременить.

С её отцом я тоже не встречался. Грандиозное «воссоединение семьи» запланировано на январь. В такой сжатый срок мы должны построить гостиницу. А банкет в честь её открытия станет моей помолвкой с семейкой Торес. Вот тогда удавка на шее затянется основательно. А пока… Я ни в чём себе не отказываю. Девушки… много разных девушек в моей постели создают иллюзию, что я успею насладиться последними каплями мнимой свободы. На самом деле я уже давно не считаю себя свободным, потому что долг перед семьёй превыше личной жизни. Последние четыре года я потратил на то, чтобы внушить себе это…

Возвращаюсь в машину. Райян опаздывает почти на час. Что ж…

С силой захлопываю дверь нового Вольво – подарка большого босса по случаю моего приезда. Джейкоб Торес любезно предоставил мне транспорт, и даже пентхаус в его лучшем отеле в полном моём распоряжении на весь период строительства. Как будто я не в состоянии оплатить себе жильё, чёрт возьми. Иногда я чувствую себя ручной зверюшкой, которую решили прикормить. И как бы тщательно не стряхивал с себя это чувство, у меня не получается.

Завожу мотор. Проверяю телефон на входящие и смс. Ничего. Набираю короткое сообщение о том, что не дождался Райяна и уезжаю на вторую точку. Отправляю это сообщение управляющему «Торес-индастриз» Спенсеру Нилу – это второй мой большой босс. Этот мужчина очень давно работает в компании и вхож в семью Торесов. Устраиваю телефон на панели, но он тут же издаёт короткий сигнал, оповещая о входящем смс. Спенсер пишет, что сейчас разберётся и выяснит, почему Райян ещё не на месте. Я пренебрежительно фыркаю, оставляю сообщение без ответа, давлю на газ и быстро покидаю сквер.

Стискиваю зубы. Меня переполняет гнев. Люди для меня делятся на две категории. Те, с кем можно договориться, и ослы, не достойные моего внимания. Женщины не в счёт. С ними я всегда могу договориться… А вот этот Райян, похоже, обычный осёл, раз работая на такую крупную фирму, позволяет себе опаздывать…

Выбираюсь на шоссе. Нью-Йорк убивает своими пробками, поэтому добираюсь до места только спустя два часа. На этот раз всё ещё хуже, чем в том сквере. Если там я думал, что нахожусь на окраине, то теперь понимаю – вот она! Самая окраина города, а рядом бедный квартал… Новая гостиница будет смотреться здесь глупо и неуместно. Желание проехать мимо преобладает над здравым смыслом, но я заставляю себя остановиться. Прежде чем покинуть машину, зажмуриваюсь. Большой босс явно издевается, чёрт возьми!

Рывком открываю дверь. Холодный воздух пробирается под куртку, и я запахиваю её поплотнее. Прячу руки в карманы брюк. Коленом толкаю дверь, и она тут же захлопывается. В кармане щёлкаю брелоком, запирая замки. Оглядываюсь. Это просто пустырь. Правда, оборудованный под скудную баскетбольную площадку. Район выглядит как самое настоящее гетто. Какого чёрта я тут делаю?

Брезгливо поморщившись, разворачиваюсь к машине. Почти открываю дверь, почти сажусь. Но моё внимание привлекает влетающий на парковку жёлтый автомобиль такси. Он останавливается в паре ярдов от Вольво, и через короткое мгновение открывается задняя дверь. Оттуда сначала показываются туфли на высоком каблуке, потом стройные ноги, обтянутые узкими брюками, и наконец я вижу девушку. Она захлопывает дверь. Провожает отъезжающее такси взглядом, вешает сумочку на плечо и недолго мнётся на месте, поглядывая в мою сторону. Словно сверяясь с каким-то образом в голове. И, видимо, этот образ соответствует мне, потому что девушка уверенно приближается и даже протягивает руку. Её губы ломаются в приветливой улыбке, и она настороженно выдыхает:

– Привет…

Глава 2
Встреча

Райян

У меня ничего не болит. У меня ничего не болит. У меня ничего не…

Чёрт, как больно! Я мешком лечу на пол, хватаясь за колено. Скручиваюсь от боли и на секунду перестаю дышать.

Сейчас пройдёт. Всегда проходит. Делаю глубокий вдох, а потом выдох. Отпускаю коленную чашечку и вытягиваю ноги. Потягиваю носки на себя, тихо крякнув. Зажмуриваюсь, стискивая челюсти. Сейчас пройдёт…

Через минуту или чуть больше боль в ноге потихоньку рассеивается. Выступившие в глазах слёзы быстро смахиваю рукой и бросаю взгляд на своё отражение в большом зеркале. Вижу девушку: хрупкую, уставшую, сломленную, на полу – жалкое зрелище. И это я.

Ты больше не можешь танцевать! Смирись и иди дальше. У тебя есть работа!

Но я вновь и вновь трачу своё время и силы на то, что уже давно стало историей. Моя карьера очень быстро подошла к концу из-за банальной трещины в коленной чашечке. И никакое упорство это не изменит.

Поднимаюсь с пола. Медленно приседаю, убеждаясь, что всё в порядке. Потом подхватываю полотенце со стула и вытираю лицо, покрытое испариной после изнурительной тренировки. Частная студия, в которой провожу слишком много времени, стала моей тюрьмой и спасением одновременно. Танцы помогают мне не думать. Помогают хотя бы ненадолго побыть в иллюзии, что моя жизнь такая, какой я себе её представляла. Окружающий мир перестаёт существовать – танцы словно стирают границы времени…

Чёрт, время!

Резко разворачиваюсь, вновь ощущая боль в колене, но сейчас это уже не так меня волнует. Ошарашенно смотрю на настенные часы и не верю своим глазам. Одиннадцать! Быстро покидаю зал, прихрамывая, бегу к раздевалке, хватаю сумочку, шарю в ней в поисках телефона. Ну, конечно… Пять пропущенных от Спенсера и даже сообщение. Доминик Холт не дождался меня на первом пункте и отправился ко второму. Хорошенькое у него, наверное, сложилось мнение обо мне. Вот, блин!

Пишу Спенсеру, что уже лечу, и швыряю телефон в сумку. Быстро скидываю майку и лосины. Взяв полотенце бегу в душ. Трачу не больше двадцати минут на то, чтобы привести себя в порядок, одеться и впорхнуть в туфли на высокой шпильке. Туфли оказываются лишними, но боль в ноге даёт о себе знать, только когда я тщетно прыгаю возле шоссе в бесполезной попытке поймать такси. Манхеттен переполнен машинами, снующими туда-сюда людьми и бешеной давкой. Я начинаю терять крупицы терпения. Хочется либо начать топать ногами, либо расплакаться.

Ну как я могла опоздать? На такую чертовски важную встречу!

Новый поток машин проносится мимо. Я поднимаю руку повыше, замечая пустое такси. Оно тормозит, но проезжает чуть дальше меня. Разворачиваюсь, бегу к нему, однако возле машины вырастает мужчина. Он собирается залезть внутрь. Забрать моё такси!

Я приближаюсь и хватаю его за полы куртки.

– Эй! Я первая остановила его! – возмущённо выкрикиваю и тяну его подальше от двери, вперив гневный взгляд в его лицо.

Мужчина явно старше меня лет на пятнадцать. Он пренебрежительно ведёт плечом и выдирает свою куртку из моих пальцев.

– Подождёшь следующее, пигалица! – фыркает он и тычет в меня какой-то папкой.

Иногда я сначала делаю, а потом думаю…

Я выхватываю у него эту папку и швыряю ему за спину. Лицо мужчины перекашивается от злости.

– Ты что творишь? – выплёвывает он. Мечется взглядом с меня на такси и назад, на свою папку. Пятится.

Я тут же запрыгиваю в машину.

– Пожалуйста, поехали, – взмаливаюсь к водителю.

Он, конечно, всё видел. На его губах играет плохо скрываемая ухмылка, когда водитель лихо трогается и вклинивается в поток машин.

– Извините, – говорю я одними губами мужчине с папкой, выглядывая в окно.

Он провожает машину недобрым взглядом и, кажется, показывает кулак. Хорошо, я это заслужила.

Откидываюсь на спинку, глубоко вздыхаю, заставляя себя расслабиться. На автопилоте называю таксисту адрес, хотя даже не надеюсь застать там Холта. Время неумолимо несётся к полудню. Моё полуторачасовое опоздание не вписывается ни в какие рамки. А когда мы ещё час толкаемся в пробке, понимаю, что с работой я не справилась. И меня вполне могут уволить.

– Вы уверены, что Вам сюда, мисс? – таксист выдёргивает меня из мрачных мыслей, когда заруливает к бедному кварталу.

Я смотрю в окно – почти приехали. Через полминуты вижу одинокий припаркованный чёрный Вольво. Дорогая машина не вписывается в атмосферу этого места и смотрится несуразно. Так же, как и гостиница. Она тоже будет выглядеть несуразно, и, должно быть, Холт чертовски зол, что ему пришлось сюда тащиться. Но это просто проверка его компетенции, ничего больше. Сюрприз от Спенсера. А мне теперь придётся как-то объяснять всё это.

– Остановите вон там, – подаюсь вперёд и указываю на чёрное авто.

Водитель выполняет просьбу. Останавливается, разворачивается ко мне всем телом.

– Мне Вас подождать?

Я протягиваю ему купюру и качаю головой. Выдавливаю благодарную улыбку, подхватываю сумочку, хватаюсь за ручку, распахивая дверь. Резко выкидываю ноги вперёд, каблуки вонзаются в асфальт, и моя вымученная улыбка становится ещё фальшивее. Благодарю таксиста и покидаю авто. Захлопнув дверцу, вешаю сумку на плечо и смотрю себе под ноги, стараясь собраться с мыслями. Потом бросаю взгляд вслед жёлтому такси. Ну что ж… Я готова к встрече!

Перевожу взгляд на Вольво и почти подпрыгиваю на месте, потому что тут же встречаюсь с небесно-голубыми глазами. Они смотрят на меня – претенциозно и в то же время со скукой. Это Доминик Холт. Поправка: красавчик Доминик Холт. Работать с ним будет крайне сложно…

Делаю уверенный шаг вперёд. Почти не хромая, приближаюсь к нему и протягиваю руку.

– Привет!

Он смотрит на мою руку с недоумением.

– Прости, что опоздала, – выдыхаю я. – Чёртовы пробки! Мне пришлось бороться за такси с одним мужчиной, – начинаю лепетать, всё ещё протягивая руку. – Я, кстати, Райян.

Губы парня растягиваются в удивлённом «о-о». Он бегло пробегает по моему телу незаинтересованным взглядом, а потом всё-таки берёт мою руку.

– Значит, Райян… – говорит с ухмылкой и легонько её сжимает.

Его ладонь оказывается тёплой в отличие от ледяного взгляда светло-голубых глаз. А голос – низким, бархатистым, сексуальным…

– Привет, – зачем-то повторяю ещё раз и никак не могу стереть с губ глупую улыбку. – Как тебе Нью-Йорк? – спрашиваю с деланным воодушевлением.

Наши руки всё ещё сцеплены, и мне вмиг становится неловко. Доминик отпускает мою ладонь первым, убирает руки в карманы брюк и пожимает плечами.

– Если эта дыра, – кивает за спину, – часть Нью-Йорка, тогда этот город просто отстой.

Я улыбаюсь ещё шире. Проверку он прошёл.

– Тогда лучше не стоит здесь задерживаться, – изображаю ужас на лице, оглядывая трущобы. – Поехали, а?! – пячусь к его машине. – А то мало ли что…

Доминик оглядывается по сторонам, пока я забираюсь на пассажирское сиденье Вольво, и появляется в машине через короткое мгновение. Смотрит на меня так, словно я душевнобольная. А потом в его взгляде вспыхивает понимание.

– То есть, это место просто долбаная подстава? – догадывается он, хмурясь.

– Ну-у, – протягиваю я, откидываясь на спинку, – что-то типа того.

– Отлично, чёрт возьми, – он хватается за руль, и костяшки на его пальцах вмиг белеют от напряжения.

Хотя лицо Доминика Холта остаётся невозмутимым и неподвижным. Сам он тоже неподвижен. Смотрит вперёд в лобовое стекло и над чем-то раздумывает.

– Третье место будет подходящим, обещаю, – тихо говорю, смещаясь в его сторону и случайно задевая его плечо своим.

Холодный взгляд голубых глаз тут же выстреливает мне в лицо.

– Чтобы сэкономить твоё время, давай договоримся, Райян, – говорит он медленно, словно разжёвывая. – Если ты будешь со мной работать, то лучше не мешай, а просто плетись где-нибудь рядом. Собралась докладывать о каждом моём шаге Джейкобу Торесу?! Окей, валяй, я не против! Хочешь попасть в мою постель!? Я тоже не против, только трахну тебя всего один раз, и это определённо помешает нашей работе. Поэтому логичнее всего держаться от меня на приемлемой дистанции. Надеюсь, ты поняла!

* * *

Я хлопаю глазами и никак не могу прийти в себя. Что он несёт, чёрт возьми? Но больше всего обескураживает собственная реакция на его дерзкие слова о постели… Дыхание спирает, щёки начинают гореть, а взгляд приклеивается к красивым, выразительным губам Доминика Холта. Становится плевать, что эти губы пару мгновений назад выдали такую ересь.

– Так поняла или нет? – с раздражением переспрашивает Доминик.

Я вновь часто моргаю, стряхивая с себя оцепенение.

– Ну, во-первых, нам придётся работать на равных условиях, – отвечаю ему с вызовом. – Во-вторых, докладывать Джейкобу Торесу – не моя обязанность, с этим прекрасно справляется Спенсер. А в третьих, ты не сможешь переспать со мной всего один раз. Тебе захочется ещё.

Это лучшее, что я смогла придумать. Честно признаться, последние слова прозвучали с плохо скрываемой дрожью в голосе.

Доминик это замечает. Ленивая полуулыбка озаряет его лицо, отчего оно делается ещё смазливее.

– Я учту, – говорит он, отворачиваясь.

Заводит мотор, сдаёт назад, резко выкручивает руль вправо и, быстро ускоряясь, покидает это место. Раздражение, которое никак не отображается на его лице, видно в его рваных движениях и тяжёлом взгляде, устремлённом на дорогу. На меня он не смотрит. Будто меня тут вовсе нет. И с этим надо что-то делать…

– А первое место? – осторожно нарушаю молчание.

– Первое место тоже никуда не годится, – отрезает Доминик. – Я думал, у Торесов полно денег и связей, чтобы выбить местечко поприличнее.

– Так и есть, – утвердительно киваю. – Просто Нью-Йорк почти весь застроен. Каждый ярд земли на вес золота.

Он пожимает плечами, его густые брови сходятся на переносице:

– Не понимаю, из-за чего весь сыр-бор. Отвратительный город с отвратительными запахами.

– Запахами? – переспрашиваю я удивлённо.

Доминик отклеивает одну руку от руля и проводит по волосам, взъерошивая их. До этого они и так были в лёгком беспорядке, а сейчас притягательно торчат ещё больше. Так, что хочется запустить в них пальцы и потрогать. О, Боже, о чём я думаю?

– Да, запахи, – наконец отвечает он. – Много разных запахов, которые не бьют в нос, когда я нахожусь в родном городе.

– В Милфорде, – добавляю я за него.

Я знаю, откуда он приехал. Я знаю почти всё о Доминике Холте. Это часть моего задания!

– Да, в Милфорде, – кивает он. – Ты там была? – бросает на меня короткий взгляд, а потом смотрит на свой телефон на панели, сверяясь с навигатором.

– Нет, в Милфорде не была, – признаюсь честно. – Последний год я вообще не покидала Нью-Йорк. А до этого много путешествовала.

Я замолкаю, жду, когда он спросит у меня, где я была, например, и чем занималась, раз уж мы перешли на лёгкую, ни к чему не обязывающую беседу… Однако Доминик не спрашивает. Ему неинтересно. Через минуту я понимаю, что и не спросит, поэтому, чтобы скрыть досаду, отворачиваюсь к окну и смотрю на проплывающий город. Время от времени чувствую колючий взгляд голубых глаз на себе, даже хочу повернуться и ответить таким же взглядом, но не делаю этого. Он не хочет говорить, я не хочу смотреть – всё по-честному. К тому же мы почти на месте, и пора бы заняться работой.

На горизонте маячит Бруклинский мост, когда Холт резко бьёт по тормозам. Мы встаём посреди оживлённого шоссе. Доминик вновь сверяется с навигатором, потом смотрит на меня, не скрывая раздражения.

– Третье место в Бруклине? Вы серьёзно, вашу мать?

Я невинно хлопаю глазами.

– А что плохого в Бруклине?

Мой голос тонет в вакханалии клаксонов авто, проносящихся мимо. Но, кажется, Доминика не смущает, что мы мешаем движению.

– Скажи мне, Райян, – он склоняется к моему лицу, сверля убийственным взглядом, – есть ли отели «Торес-индастриз» в Бруклине?

Я коротко качаю головой, словно под гипнозом впитывая взгляд небесно-голубых глаз.

– А значит, для «Хоум Холт» можно выделить трущобы, окраину города и… Бруклин? – последнее слово он выплёвывает.

– Что такого плохого в Бруклине? – вновь повторяю свой вопрос, тоже начиная заводиться. – Чем он отличается от глухомани под названием Милфорд?

Доминик резко отстраняется и откидывается на спинку кресла. Сжимает переносицу двумя пальцами и зажмуривается. Я не стану извиняться. Ничего не имею против Милфорда, но это и правда глухомань.

Доминик открывает глаза и вновь поворачивается ко мне.

– Выметайся, – кивает на дверь.

Мне кажется, я ослышалась. Но он отстёгивает мой ремень безопасности и снова кивает на дверь.

– Я тебе не личный водитель, так что до Бруклина доберёшься сама. И постарайся не опаздывать!

Я скрещиваю руки на груди. Чёрта с два я выйду из тачки!

– Твоему будущему тестю не понравится, что ты такой хам, – говорю первое, что приходит на ум.

Ни один мускул на лице Холта не дёргается.

– Что ты об этом знаешь? – спрашивает он сдержанно, но сквозь зубы.

– Все знают о том, что Доминик Холт – будущий муж Патрисии Торес. Это никто не скрывает.

Доминик закусывает губу, ненадолго задумывается. Потом возвращает руки на руль.

– Пристегнись и просто помалкивай, – в его голосе слышится угроза. – Иначе я высажу тебя на мосту!