Read the book: «Йега», page 3
Веха 10. Погоня
Пролесок быстро кончился и началось открытое пространство. Здесь Йега чувствовала себя неуютно: ни дерева, ни кустика – все на виду.
Зато Иван воспрял! Ему бы коня да ветер в бороду, унесся бы от заходящего солнца в необъятные просторы полей. Но коня не было, поэтому шли пешком.
Заходящее солнце ласково гладило спину. До того, как оно скроется за горизонтом надо было успеть дойти до подножия гор, синеющих далеко на горизонте.
Основная тропа, по которой люд из Белого города в Черноречье добирался и обратно, была севернее. Но идти до нее – еще полдня потерять. Да и сама тропа хоть и более пологая, но и более длинная. Можно не успеть до полнолуния.
Йега направилась напрямую к старинной тропе. Сейчас из людей практически никто про неё не знал и не пользовался. Оно и на руку – негоже лишний раз на люди появляться. Пусть эта тропа была не такой удобной, как северная, но по ней можно было быстрее до Черноречья добраться. На худой конец через пещеры можно попробовать – там вообще рукой подать. Но это уже совсем на крайний случай, там ведь тоже не пусто.
В пещеры Йега соваться не очень хотела. Во-первых, не её стихия – мертвый камень сил не давал, да и светила небесные закрывал; воздух в пещерах спёртый, не то что в лесу; темно, мрачно и тускло. Грустно, в общем.
А во-вторых, с хозяином гор в прошлый раз до конца не всё выяснили. Шаткое негласное «ты нас не трогаешь, мы к тебе не лезем», закончилось, как только костлявый подговорил лешего с водяным гонца сгубить да войну развязать. А Йеге он ещё за прошлый раз, чего уж скрывать, отомстить хочет. За то, что планы его нарушила вдвойне злее будет. А пещеры – его дом родной, тут его сила.
Очередной раз ведьма вернулась к мысли, что Ивана в путь снарядили не для того, чтобы кольцо донёс, а для того, чтобы сгинул вместе с ним. Кому вражда выгодна? Святобору или Бориславу? Кто из них подобрал сроки так, что гонец поспеть смог лишь через её лес, где уж встреча была подготовлена?
Травы слегка шевелились ведомые ласковым ветерком. Солнце бликами играло в осенних цветах, но ни пения полевых птиц, ни трескота цикад – тишина.
Йега резко остановилась. Коли так, то и поле просто так не перейти! Губы тут же зашептали привычный заговор-насторожку, руки очерчивали защитный узор. Надо было захватить под заклинание еще и Ивана.
Воин тоже уже почувствовал неладное, годы службы научили не доверять мнимому спокойствию. Мужчина давно уже давно внимательно смотрел по сторонам и прислушивался, не снимая руки с рукояти меча. Вот и теперь стоит, внимательно смотрит на ведунью, ждёт что скажет. Понял всё и не мешает наводить заговор.
Не успев до конца навести насторожку Йега почувствовала угрозу справа, со стороны северной тропы. Недалеко синел небольшой гай.
– Туда! – ведунья ловко оседлала метла.
– Сколько их? Может отобьюсь? – воин задержал старушку за рукав.
Справа ударили волны гнева.
– Люди, шестеро, конные. Может и отобьёшься, но к полнолунию точно опоздаешь – поистреплют тебя. На то и рассчитано, что в драку ввяжешься. Прыгай! – дважды просить не пришлось, Иван тут же запрыгнул на метлу и обхватил Йегу.
– Давай, родимая! – и прижимаясь к древку ведьма направила метлу в сторону деревьев.
Метёлке едва хватало сил, чтобы лететь со скоростью верхового. Высоту даже и набирать не стали – летели низом.
По усиливающимся волнам гнева, Йега поняла, что преследователей шестеро, душегубцы. Расчет, видимо, был на одного воина, даже если он всех уложит, то вовремя в Черноречье поспеет.
Хоть бы гай был не пустой! Подлетая ближе к деревьям, Йега отметила, что деревья пышут зеленью – есть хранительницы в лесу. Пусть бы и Зеленица какая, а всё подмога.
Вот уже и стволы видать, а погоня уже на расстоянии полета стрелы приблизилась, но стрелять не торопятся. Одна надежда на то, что душегубцы любят своих жертв собственноручно убивать, луками редко пользуются.
В лесок влетели почти на полной скорости, метла вильнула пару раз между деревьями и замерла. Йега и воин буквально вылетели вперед кубарем.
Приподнявшись на руках, ведунья обратилась в густоту деревьев:
– Леса этого хранительницы, прошу помогите. Мы не навредим вашему дому, не насорим в нем, а как гроза минует – улетим.
Из-за стволов показались зеленые миловидные личики – Зеленицы. Для такого небольшого гая даже многовато их.
– Иди за нами, – прошелестела одна из них, поманив длинной зеленой ладошкой.
Зелеными тенями хранительницы рощицы повели ведунью и воина вглубь своего дома.
В самой глубине гая на небольшой полянке возвышался зеленый холм, явно неприродного происхождения. Вокруг холма густо рос терновник, оставляя свободной лишь небольшую часть поляны.
Зеленицы направились прямиком к колючим кустам, Йега и Иван безропотно последовали за ними – за спиной уже слышались голоса преследователей.
Легкими мановениями рук хранительницы гая заставили колючие ветки раздвинуться, образуя небольшой лаз. Беглецы недолго думая сняли с метлы поклажу и нырнули в колючий коридор. Метла тут же взлетела вверх и затерялась в густой зелени.
Где в три погибели, а где и на четырех точках беглецы преодолели небольшое расстояние и очутились перед земляным зевом, ведущим вовнутрь холма. Они не мешкая проползли в земляной лаз и колючие ветви тут же сплелись за ними в плотную неприступную стену.
Земляной коридор был коротким, но не высоким. Согбенной Йеге можно было больше не нагибаться, а вот Ивану пришлось сложиться пополам.
Пахло землей, сыростью, древностью…
Кромешная тьма приняла путников в свои объятья ненадолго, через десяток шагов забрезжил тусклый свет, и беглецы вышли в небольшой земляной зал.
В центре зала стоял древний деревянный идол, освещаемый тусклым солнечным светом из отверстия на вершине холма. Через это отверстие сюда также поступал свежий воздух.
Благодаря кошачьему зрению, Йеге не надо было привыкать к полутьме. У подножия идола она разглядела зеленые подношения. Древобог. То-то на такую маленькую рощицу и Зелениц несколько, ухаживают они за брошенным за капищем и живут себе вольготно под защитой своего бога.
Йега тоже причастна к Древобогу, хранительница леса как-никак.
Она подошла к древнему идолу и поклонилась в пояс:
– Благодарствую, батюшка за помощь оказанную. Прими дар от нас и укрой от татей, – ведунья достала из сумы кусок соты с медом, на сладкое с собой припасла, и положила к прочим подношениями.
Воин же опустился перед древним богом на колени, не каждый раз простому человеку доводится с такой древностью столкнуться, и тоже поблагодарил Древобога за приют и содействие.
Снаружи послышались грубые голоса. Душегубцы были уже у холма.
Веха 11. Душегубцы
– Не могли же они испариться?!!!
Огромный бородатый атаман негодовал. Его и так обезображенное многочисленными шрамами лицо было перекошено от ярости. С каждым словом он брызгал слюной, что та гадюка, как будто хотел отравить словами всех кругом. Огромные кулачищи сжимались и разжимались от бессильной ярости.
– Ещё раз всё проверить! Живо!!! – он обвел гневным взглядом свою немногочисленную команду, – Брать живыми! Кривой, здесь остаёшься, костёр разведи, вечерять будем!
Четверо мужчин быстро разбежались по рощице, пятый направился за хворостом для костра.
Они уже несколько раз прочесали гай, даже верхами смотрели, но никак не могли найти беглецов.
Было велено привести любого, кто выйдет из этого леса по направлению к горам, поэтому особо не разбираясь тати кинулись за воином с бабкой. Привели бы к заказчику, а там пусть сам разбирается те или не те. Но вот упустить их, значит попасть в немилость к тому, кто послал… Да и награда была обещана немаленькая.
У этих двоих никто не заметил лошадей, но они как-то странно передвигались и всего чуть медленнее верхового. Правда после того, как ватага видела заказчика, удивляться было уже нечему.
Атаман решил проверить терновник, чем нечистая не шутит. Но плотная вязь колючих веток не дала ему сделать ни шага. Со злости он начал вырубать кустарник, но только еще больше поцарапался, да и отрубленные колючие ветки, как нарочно, летели в незащищенное лицо. Оставив свою бесплодную затею, он вернулся к разгорающемуся костру.
Один за другим возвращались остальные подручные. По их лицам было видно, что беглецов не нашли. Исчезновение этих двоих было выше их понимания.
– В темноте искать не будем – несподручно. А вот поутру всё снова прочесать! Каждое дерево срубим, коли понадобиться. Отдыхаем. Дежурить по одному.
Душегубцы стали располагаться на роздых. Удобнее места и не сыщешь – за спиной холм, слева-справа непроходимый терновник перед ними деревья. Одного охранника вполне достаточно.
Стреноженные кони паслись вдоль кромки деревьев мирно хрумкая сочной зеленью. В котле булькала сытная каша с мясом, а из мехов щедро разливалась медовуха. Мужчины явно не опасались нападения.
Беглецы сидели за земляной стеной холма и слышали, как преследователи устраиваются ночевать.
Время безнадежно утекало, и убежище, ставшее поначалу спасением, превращалось в западню. Надо было найти выход и чем скорее, тем лучше. Но как?
Через лаз незамеченными выйти из холма не получится – передвижение по колючему коридору тихим не назовешь. Да и выползать в неудобной позе под мечи разбойников – чистое самоубийство.
Через небольшое отверстие наверху, даже Йега не протиснется, не то что широкоплечий Иван. Да и добраться до него можно было только встав на голову идола, а это уже чистое богохульство.
– Зачем ты мне помогаешь? – хриплый шепот воина нарушил размышления ведуньи.
– Потому, что ты не вкусный и, наверняка, жесткий. Не по старческим зубам – попыталась отшутиться Йега.
– То, что ты людей не ешь – это я сразу понял. Наносное всё это, что бы не тревожили тебя лишний раз. А вот почему дом оставила и со мной пошла?
– Ишь! Догадливый какой! Некогда сейчас разговоры разговаривать – выбираться надо. А ты помочь можешь, так что – не отвлекайся.
Ведунья закрыла глаза и сосредоточилась на жизни снаружи. Через земляной вал не так просто почувствовать колебания жизни, но земля не камень, она всё-таки живая, так что вполне возможно.
Шестерых мужчин у холма она определила сразу, коней, пасущихся у леса. Зеленицы тоже были неподалёку, следили за непрошенными гостями.
В воздухе ощущалось мелькание жизней, но настолько быстрых, что Йега едва успевала прикоснуться к ним. Ей надо было установить контакт хотя бы с одной. От перенапряжения ногти впились в ладони, силы уходили всё впустую и не удавалось зацепить ни одной.
От усталости ведунья опустилась на колени и склонила голову. Тут почувствовала, как на плечо легла тяжелая мужская рука и свежий поток сил наполнил поиск. Воин, не осознавая, что делает добровольно делился с ней своей силой.
Наконец-таки удалось поймать одну из мельтешащих жизней в мысленный поток. Легкое удивление, усиление контакта, и вот она уже летит в заданном направлении.
*****
Иван держал старушку за плечо. Она уже давно стояла на коленях погрузившись в транс и уже чуть не падала. Но тут в отверстие на вершине холма влетела крупная летучая мышь и опустилась рядом с ведуньей. Мужчина уже ничему не удивлялся: огромный все понимающий кот; леший с водяным; метла… вредная, но почему-то помогающая старушенция. Близилось что-то более удивительное, и он это ощущал. Осталось только узнать у старухи к чему быть готовым.
Вполне возможно, что она в сговоре со всей этой нечистью и ведёт Ивана не в Черноречье, а к тому, кто затеял всю эту свору вокруг гонца. Это он тоже выяснит, но позже. Сейчас они в одной западне с бабкой. Встречаться с ватагой ей, судя по всему, тоже не хотелось. Значит и выбираться надо вместе.
Тем временем Йега отвязала от пояса один из мешочков с сушеной травой, и оценив содержимое удовлетворенно отметила:
– Этого должно хватить.
Она пересыпала содержимое в темную тряпицу и завязала её простым узлом, который легко развяжется одним движением.
Летучая мышь взлетела и Йега сунула ей в лапы полученный мешочек.
Теперь надо было направить нетопыря к костру. Мужчины у костра давно уже наелись и даже немного напились и разомлели, потеряли бдительность. Вся надежда была, что на еще одну летучую мышь они не обратят внимания.
Костёр почти догорел, оно и лучше – трава должна медленно тлеть, а не сгореть. Нетопырь сопротивлялся как мог, совсем не хотел приближаться к костру. На то что бы подчинить его своей воле уходило много сил.
Но вот он уже над костром. Мощный всплеск страха, сквозь него просто невозможно донести последний мысленный приказ
Тело ведуньи забила крупная дрожь, пот проступил на морщинистом лице. И, снова прикосновение к плечу и дополнительный поток сил, так необходимых. Вложив все силы в последний мысленный посыл – развязать узел, Йега повалилась на бок.
Веха 12. К горам
Пропасть бессилия опять поглотила сознание. Хотелось лежать и лежать, ничего не делать. Даже не шевелится. Вдруг слабый зеленый огонёк разорвал темноту, один, ещё один и ещё. Они разрастались, но не слепили, а мягко звали, дарили тепло и надежду.
Ведунья открыла глаза, рядом с ней сидели Зеленицы и делились своими силами с ней. За ними стоял Иван. Всё получилось. Нетопырь дернул нужный конец тряпицы, и дурман-трава попала на угли.
Дым дурман-травы вызывает у взрослого человека галлюцинации, а если человек тот ещё и во хмелю, то вовсе отключится надолго.
Воин принес суму и протянул ведунье.
Первым делом Йега достала ягоды ясномысла и велела Ивану положить пару штук под язык – это поможет от дурмана. Для себя достала баклажку с настоем трав, добавила немного еда и капнула пару капель живой воды. Её поберечь надо. Зелье добавило немого сил и прояснило сознание. Теперь надо действовать быстро.
Воздав прощальные почести Древобогу все вышли из капища. На сей раз Зеленицы сделали широкий проход в терновнике – времени было больше, можно было позволить.
Кони прядали ушами и внимательно наблюдали за незнакомцами. Вокруг потухшего костра лежали пятеро разбойников, шестой был чуть поодаль. О том, что они еще живы можно было догадаться по слабому движению груди в такт дыханию. Но не более. Они не очнуться, даже если кричать на ухо или двигать.
– Я не убиваю беззащитных, – воин передернул плечами от мерзости мысли.
– И не надо. Мы обещали хозяйкам не сорить тут. А шесть трупов надолго испоганят это место. Слушай сюда, Ванюша…
Спустя три четверти часа из гая вышла необычная процессия. Впереди шли Зеленицы, ведя под уздцы четырех коней с перекинутыми через седло и крепко привязанными крепко спящими душегубцами. Далее воин и ведунья со свободными лошадьми. Рядом с ними летела метла, поклажа с неё была приторочена к лошадиным седлам.
Поклонившись Зеленицам, Иван и Йега попрощались и поблагодарили их за помощь. Перехватив лошадей двинулись на восток, но пока еще пешими – надо было закончить начатое.
Отойдя на приличное расстояние от рощицы и позволив Зеленицам настроить отвод глаз, ведунья повернулась к четырем нагруженным лошадям. Их надо было направить подальше от той тропы, куда они с Иваном направлялись. Теперь уж точно, когда очнутся – не успеют догнать.
Пока Йега работала над лошадьми, Иван увел своих подальше – мало ли что. Лошади – не летучие мыши к контакту более восприимчивые. Немного погодя четыре испуганные лошади уносили крепко привязанных спящих разбойников.
Теперь надо было ехать самим.
Ведунья ни разу не ездила верхом. С этими большими и добрыми животными она встречалась неоднократно, и всегда находила контакт. Но забираться к ним на спину, а тем более ездить на них ей не доводилось.
Иван поначалу её отговаривал. Он не мог представить, как эта дряхлая старуха заберется на лошадь. Предлагал на метле рядом лететь. Пришлось ему пояснить, что лошадь – не метла, поди поудобнее будет. Да и у метелки силы не безграничные, надо поэкономить да покопить. На том и порешили.
Мужчина помог старушке взобраться на пожилую смирную клячу, такую специально выбрали, чтобы не пришлось тратить дополнительные силы на контакт.
Широкая спина лошади – не тоненькое древко метлы, сидеть ведунье, да еще и в образе, было неловко.
Сам Иван вскочил на вороного красавца. Йега невольно залюбовалась мужчиной. Сразу видно в свою стихию попал. От него и так-то веяло мощью и уверенностью, а сейчас – что та гранитная глыба.
Времени потеряли много. Горы едва виднелись на горизонте. Ночь была лунная, поэтому решили скакать до самого подножия без роздыха.
Сначала Йеге показалось слишком тряско, да и перекаты мощных мышц под ногами сбивали с толку. Но потом она поймала ритм и почувствовала какую-то свою особенность и удовольствие от такой езды.
Верхом – не пешком, горы приближались раз в десять быстрее и скоро закрыли собой весь горизонт.
Путники были ужена пределе. Усталость брала своё. Сутки без сна, трата сил на ведовство, бешенная скачка… Тело требовало сна, хотя бы пару-тройку часов, чтобы быть готовым на случай встречи с хозяином гор.
У подножия гор у самого начала тропы была древняя лачуга. Она была поставлена еще на ту пору, когда не было еще северной тропы. Путники располагались в ней на отдых перед переходом через горы, а то и задерживались после перехода. Такая же избушка была, и с другой стороны когда-то, но она давно уже развалилась.
Тропа давно уже была заброшена и избушкой этой мало кто пользовался, да и то нелюди. Йега, когда за запасами живой воды направлялась обязательно в ней задерживалась. Где-то от древоточца обработать, где-то от гнили, а где и заговор почитать. Ей эта изба нужна была.
Изба эта была небольшая, из дуба мореного сложенная да на каменном фундаменте, это и спасало её все эти триста лет от разрушения, да и ведьмины заговоры. Даже слюдяные окна за ставнями были целые. Внутри правда лавки да стол уже начали подгнивать – всё-таки влага, холод да время делают своё дело. Да на крышу уже давно пора было новую дранку положить. Но для этого надо было много времени и заняться конкретно.
У порога избы Йега практически свалилась с лошади в руки мужчины и еле проковыляла в избу.
Дверь уныло скрипнула на ссохшихся кожаных петлях, запуская путников вовнутрь. Тонкий слой песка зашуршал под ногами в такт шагам, в очаге тоже песок. Стол-таки начал коситься. Надо заняться. Но травяной тюфяк на лавке был еще сносным.
Иван тем временем по просьбе Йеги открыл ставни, чтобы лунный свет попал в дом, стреножил лошадей и снял с них поклажу.
Когда он зашел в лачугу старушка уже лежала на лавке лицом к лунному свету. Платок был снят, седые волосы разметались по укрывалу, подложенному на тюфяк. От усталости нос, казалось стал острее, морщины глубже, и, если бы не чуть заметное движение груди под скрещенными руками, можно было подумать, что старушка преставилась.
Разобрав сумы, Иван сначала укрыл бабку укрывалом – старости тепло нужно, а печи тут нет.
Затем он разжёг в очаге огонь и из припасов, позаимствованных у разбойников, заварил сытную кашу, да запек давешнюю севрюжину над углями.
Подкрепившись нехитрым походным поздним ужином, или очень ранним завтраком, он и сам завалился на свободную лавку даже не разуваясь. Ещё было немного времени поспать.
Веха 13. Ключ-камень
Проснулась, когда солнце уже клонилось к закату, получается, что проспала полночи и почти весь день.
Окно было заботливо завешено её же платком, что бы восходящее солнце не будило своими лучами, а сама покрыта укрывалом. Чужая забота была так не привычна обычно одинокой ведунье.
Она осмотрела небольшую комнатку. Над остывшим очагом висел котел с чем-то съестным. На столе баклажка, судя по всему с водой и кусок запечённой севрюжины на листе лопуха. Запах еды наполнил слюной рот и Йега поняла, что почти сутки ничего не ела. Травки, травками, но тело питать надо.
Тяжело сев на лавке, она посмотрела на свои ноги. Взгляд задержался на распухших старушечьих коленях, тощих голенях, испещрённых синими вспухшими венами, и скрюченных пальцах ног… Поскорее бы снять образ. Утомительно долго в нем ходить. Неудивительно, что Иван то и дело кидается ей на помощь…
Иван? Ведунья огляделась, но воина не было видно. У порога дорожная сума. Только одна. Она тяжело спустилась с лавки и дошла до сумы. В ней обнаружились только зелья да травки, взятые ведуньей с собой. Метла в углу, пища в котле и на столе, вода и укрывало на лавке. Больше ничего.
Ушёл! Один! Вот ведь!.. Чтоб его трижды!!! И ведь оставил ровно столько, чтобы ей хватило подкрепиться да назад отправиться. Пожалел старушку. Благодетель!
Йега ругалась на чём свет стоит, поминая благородного Ивана во всех возможных склонениях.
Но просто ругаться без толку. Надо было все обдумать.
Дошла до очага, сняла котелок, села на лавку и начала меланхолично есть, тщательно пережевывая каждую положенную в рот порцию, обдумывая свои дальнейшие действия. Вкусно. Молодец.
Вернуться домой? Бросить этого упрямого барана? Тогда он точно попадет в лапы Кастею, если же ещё не попал. И кольцо не донесёт, и сгинет ни за грош. Начнется очередная человеческая делёжка, кто прав, кто виноват. Опять будут друг друга уничтожать.
Вроде бы её и не особо трогает. Главное, чтобы в лес не попёрли и там не мёрли.
Но костлявый опять-таки на смертях воспрянет. Сил накопит. Глядишь, опять захочет границы своих владений расширить. А это уже другая битва. Не человеческая…
Йега принялась за печённую рыбу. Белое нежное мясо так и таяло во рту. Что ни говори, если мужчина готовит, то готовит он вкусно.
Мысли опять вернулись к воину. Если идти за этим упрямцем, то придется ещё пару – тройку суток терпеть образ. Но это уже дело десятое.
В горы надо будет идти пешком, метла нужна будет на случай быстро улететь от опасности. Да и след сотника надо будет в горах искать, мало ли с тропы собьётся… или собьют…
Горы она не очень любила, кругом мертвые камни, ветрено, укрыться негде ни от палящего солнца ни от ветра. Живности и растений мало. Когда добиралась до живой воды, старалась пересечь горы на метле, так было быстрее. Жаль сейчас нельзя так.
Стихия Йеги лес – там кругом жизнь, в воде, в воздухе, в земле, под кустом, на дереве – везде, куда взгляд упадет. Идешь по лесу, а деревья тебе что-то ласковое шепчут на ветру, птички новости лесные щебечут, мышки деловито в траве шуршат.
Но хуже мертвых камней их не совсем живой хозяин… Полтораста лет старалась избежать встречи с ним, но теперь это вряд ли удастся, раз этот отчаянный решил в одиночку горы преодолеть.
Идти сразу не имело смысла: если воин ещё не попался – догонит его у конца тропы, да и до Черноречья проводит, мало ли что. А если попался, что скорее всего и произошло, то надо как следует подготовится.
В тот раз не удалось завершить начатое – оружие было, но не было способного им владеть может. А в этот раз есть шанс.
Тропу Йега выбрала не только за короткость пути. В каменном фундаменте лачуги, давным-давно было схоронена ею одна важная вещь.
Благо Иван травы не забрал, и на том спасибо. Новые искать или до дому возвращаться времени уже не было.
Достала камнеломку и истерла в кашицу с небольшим количеством воды, читая заговор на силу. Тихий шепот, лучи заходящего солнца, небольшой поток сил, и, вот уже кашица из темно бурой превратилась в ярко зеленую с изумрудными разводами на поверхности.
По острому запаху и изредким зеленым искрам ведунья поняла, что кашица в достаточной силе, можно приступать к следующему этапу.
В западной части фундамента, что смотрела прочь от гор, был большой камень. С виду не приметный, но если внимательный да знающий кто присмотрелся бы, то заметил бы неглубокую вязь рун. Вот именно к этому камню и направилась Йегиня, прихватив с собой полученную кашицу, котелок с тлеющими угольями и пучок разрыв травы.
Сдув с камня пыль, ведунья поперва обвела вязь рун просто пальцами, в знак приветствия. Затем окунула их в искрящуюся кашицу и, напевая древнюю формулу, обводила каждую руну на камне. Снова и снова, пока все знаки на камне не засияли изумрудными сполохами.
Следом Йега подпалила в котле с тлеющими углями стебли разрыв-травы, едкий зеленый дым ударил в нос. Обугленными стеблями она повторила узор на камне повторяя заключительную часть заговора:
– На помощь приди, оковы разорви… На помощь приди, оковы разорви…
И так до тех пор, пока не раздался сухой треск. Камень раскрошился по линиям рисунка и из него начали выпадать кусочки, открывая полость внутри. Скрюченными пальцами она разгребла каменное крошево и достала из тайника огромный сапфир.
Камень величиной с куриное яйцо блеснул синим в ответ лучам заходящего солнца, а после того как ведунья стерла с него пыль – заиграл всеми восьмью гранями, радуясь освобождению после многолетнего плена.
– Долго же ты в темноте пролежал. Теперь на тебя одна надежда, – и камень в ответ мягко запульсировал в руке.
