Она встала посреди пустого двора, бессильно опустив руки и остро понимая, что это был её последний полёт…
***
Ей было радостно и одновременно стыдно за радость от того, что вновь удалось испытать это чувство полёта, ведь она уже была уверена, что больше никогда не полетит. Но она изо всех сил цеплялась за эту тихую горчащую радость, загоняя подальше невыносимое желание завыть во весь голос от того, КАК и ГДЕ это было в её последний раз, и от понимания, почему больше этого не случится с ней никогда.
В этот момент за стенкой у соседа на полную громкость – видимо, забыл с вечера сделать звук потише, – включилось радио, которое он использовал в качестве будильника, ставя таймер на нужное время. На «Нашем радио» словно в изощрённой издёвке, солист «Наутилуса» тщательно проговаривал-выпевал слова: