Глава 12
Часть первая.
Силы постепенно покидали меня, но я бежала, бежала, бежала. Вдруг глазам открылась светлая крошечная полянка, покрытая высокой травой. Мокрая и грязная ночная сорочка не давала свободно двигаться и неприятно прилипала к ногам. Осторожно ступила на влажную траву и пошла вдоль молчаливых елей и сосен. Было холодно, я обхватила до неузнаваемости худое тело руками. Где-то сверху послышалось карканье. Я подняла голову и увидела стайку чернокрылых падальщиков. Они ждут свою добычу? Внутри все болело, ноги и руки были покрыты кровоточащими царапинами и порезами. Внезапно послышался лязгающий металлический звук, и сильная боль пронзила ногу. Я рухнула в мокрую траву, не в силах удержать равновесие и схватилась за голень. Руки мгновенно покрылись кровью. Капкан? Сзади раздался выстрел. Они нашли меня.
Открыв глаза, увидела лишь аккуратно выкрашенный белый потолок. Солнце вяло пробивалось через воздушные хлопковые шторы. Окно было немного прикрыто и понемногу впускало свежий утренний воздух. Я машинально сбросила одеяло и осмотрела ногу. Старый, уже побелевший и почти незаметный шрам неприятно ныл. Значит, это был не сон? Неужели давно утерянные воспоминания? С головы соскользнула сухая тряпичная повязка и упала на пол. Сев на кровати, я осмотрелась в поисках телефона. Он лежал в сумочке, но оказался разряжен. К моему удивлению в спальне было аж две розетки.
Я всегда была скептиком, не верила ни в какие чудеса. Но нельзя отрицать, что упыри существуют. И вчера они стояли в метре от меня, а до этого два раза пытались убить. Чуку и Александр говорили об оберегах и заговорах. Значит, я не сумасшедшая, а просто невезучая? Подошла к зеркалу. Из него смотрел совершенно незнакомый человек. Несколько дней назад Катя Арефьева была запущенной загнанной лошадью, а сейчас, даже после стольких приключений в зеркале видела красивую девушку. Мои волосы стали значительно длиннее, кожа казалась мягкой и сияющей, а глаза приобрели яркий изумрудный оттенок. Это все произошло за одну ночь?
У изножья кровати на столике лежала одежда, чистая и проглаженная. Надев майку и джинсы, я вышла в коридор, где стоял утренний полумрак и тишина. По знакомому маршруту направилась на кухню. Внутри никого не оказалось, лишь сонные лучи солнца вяло пробивались через окно, освещая украшенный вязаной скатертью обеденный стол и вымытые, стоящие на печке глиняные горшки. Сзади послышалось шарканье.
– Доброе утро, Катерина, – сказал Чуку, проходя мимо, – рано ты проснулась для обморочной.
– Я уже успела привыкнуть к постоянным потрясениям, – сказала с горькой улыбкой, – а где…
– Александр работает на улице, егоза ему разговорами докучает. Позови-ка ее сюда, пусть готовить помогает. Бесполезная девка.
– Может и я чем-то помогу? Я многим обязана Александру и вам.
Старик расплылся в добродушной улыбке.
– Тебе есть, о чем подумать. Чую в тебе страх перед собой, перед мертвецами, перед неизвестностью.
– Но они пытаются убить меня, – воскликнула я, – как я могу их не бояться?
– Эти несчастные души стали пешками в очень темной кровавой игре. Они отчаянно хотят попасть на ту сторону, упокоиться в объятьях Мары – сказал Чуку, – нам остается лишь пожалеть их.
Он внимательно оглядел меня с ног до головы.
– Изменилась за ночь. Значит, сила растет, – старик взял точило и достал два больших ножа для мяса, – когда окончательно себя примешь, тогда другой станешь.
В словах Чуку послышалась тревожная и одновременно какая-то печальная нотка. На мой вопросительный взгляд он лишь покачал головой.
– Молодежь сейчас пугливая. Егоза вон тоже упырей боится. Насмотрятся всякого, надумают себе…
– Я тоже всегда думала, что боги, колдуны и упыри – это всего лишь мифология.
– Эх, Катерина, любой миф – это правда, облаченная в сказочную форму, чтобы люд простой не пугался. Тебе по статусу не положено бояться.
Старик явно менял тему. Не стала настаивать, лучше уточню все вопросы у Александра. На улице было прохладно, но я в панике забыла захватить хотя бы куртку. Обхватив себя руками, чтобы хоть как-то согреться, увидела мужчину и направилась в его сторону. Он таскал ведра с водой от колодца на другом конце участка к резервуару для мытья рук. Когда белая пластиковая посудина начала скрипеть от водной массы, достал из сарая три больших металлических бочки. Аня стояла рядом и что-то ему увлеченно рассказывала.
– Доброе утро! А ты рано – сказала мне девушка с сияющей улыбкой, – а я вот только приехала.
– А зачем ты вообще уезжала? – не поняла я.
– У Чуку всего три комнаты жилых в доме. Иногда я оставалась, но сейчас все они заняты. А сенсей так вообще никакой собственности, кроме машины не имеет. Вот и живет тут практически на ПМЖ. Взамен он помогает нашему шаману по мере сил, если нужно что-то перетащить или вот водой бочки заполнить.
Чуку – шаман? Все интереснее и интереснее. Тем временем Александр заполнил одну бочку и подошел к нам. Изрядно вспотевший, он вытер лицо краем футболки, затем улыбнулся мне. Аня бесцеремонно похлопала моего спасителя по бицепсам.
– Зато вон, какие ручищи отрастил.
Мужчина окатил девушку ледяным взглядом, и она, покраснев, резко замолчала. Нужно спасать положение.
– Совсем забыла сказать, тебя Чуку звал.
Девушка схватилась за эти слова, как за соломинку.
– Ой, ладно, тогда я пошла.
Я даже не успела моргнуть, как она скрылась за дверью дома. Александр вздохнул.
– Она мертвого из себя выведет.
Упоминание о мертвецах вызвали в теле волну дрожи. Или это просто холод?
– Прости, – сказал он, – забыл. Извини меня за вчерашнее, зря я это затеял. Спала бы ты себе и горя не знала.
– Боюсь, что в последние дни горе – мой постоянный спутник. А еще шок и удивление.
Он внимательно посмотрел на меня. Как вообще у нормального человека могут быть такие яркие синие глаза?
– Ты меняешься, – сказал он, проводя пальцами по моим скулам, затем опускаясь к губам, – волосы, глаза, губы. Ты очень красивая, Катя.
Затем Александр замер и одернул руку, словно ошпарился. Что это только что было?
– Ты вся замерзла, пошли в дом?
Внутри нас ждал горячий омлет с ягодным морсом. Когда мы вошли, Аня яростно ругалась со стариком.
– Убери свою заморскую ерунду! – брызгал слюной Чуку, – нечего тут мне!
– Дедушка Чуку, пусть она сама скажет, хочет или нет?
– Что у вас происходит опять? – раздраженно спросил Алекс, – что в этот раз не поделили?
– Я привезла для Кати кофе, вдруг она любит, – сказала девушка обиженно, – а Чуку не признает кофе, как ты знаешь. Но я же не ему предлагаю…
– В моем доме этой отравы не будет! – категорично заявил старик, – убери сейчас же.
Аня бросила банку в сумку и швырнула ее в угол кожаного дивана.
– Ты любишь кофе? – спросил меня Алекс, – может и правда сварить?
Старик метнул в него полный ярости взгляд и демонстративно плюхнулся на стул, скрестив сморщенные руки на груди. Хоть я и пила кофе ежедневно, но ягодный морс пах просто восхитительно.
– Думаю, можно сегодняшнее утро начать с этого чудесного морсика, – сказала я.
Шаман сразу засиял от удовольствия. За завтраком каждый думал о своем. Мне было непонятно странное поведение Александра. Однако, нельзя было забывать о своих обязанностях.
– Александр, отвезёшь меня на работу сегодня? – спросила, собравшись с духом.
– Ты все-таки настаиваешь? – спросил мужчина, вздыхая, – хорошо. Но давай оговорим ряд нюансов. Во-первых, ты сделаешь все, чтобы взять отпуск и это не обсуждается. Во-вторых, с утра скажешь, когда тебя вечером забрать, если отпроситься не получится, и в-третьих, ты весь день будешь в офисе. На улицу – ни ногой. Договорились?
– Не понимаю, зачем столько условий, если упыри появляются лишь ночью. Ты ее задушишь своей заботой, – прошелестел шаман.
– Интересно все-таки, кто стоит за такими чудовищными поступками? – подала голос Аня, – может, дело рук изгнанника?
– Не думаю. Каин конечно человек расчетливый и жесткий, но это не его методы.
Каин?
– Каин Вуд? – спросила я, – владелец Венефики?
Три пары глаз уставились на меня. На лице Александра отразилась тревога.
– Вы знакомы? – спросил он.
– Ну, да. Это с ним мы заключаем тот самый контракт, про который я говорила. Вы тоже его знаете?
Чуку присвистнул.
– Даже слишком хорошо, – выдохнул мой спаситель, затем взглянул на телефон, – если не хочешь опоздать, то пора ехать.
Часть вторая.
По дороге в офис Александр молчал. Он очень сосредоточенно вел машину, постоянно что-то обдумывая. Но и мне было, о чем поразмыслить. Каин Вуд тоже думает, что я ведьма? Крошечная игла разочарования кольнула сердце. То есть все таланты, способности, о которых он говорил – это ложь? Все обещания свободы – тоже? Как иронично. На глаза навернулись слезы. Ведь где-то в глубине души он мне нравился. Казалось, что этот мужчина потихонечку открывает различные фрагменты своей души. С самого знакомства гнала мысли об этом человеке прочь, словно назойливых мух. Но все равно скучала, перед встречей нервничала, как школьница. Я сжала руки в замок на коленях и старалась держать себя в руках. Что это за чувство? Разочарование, обида или болезненное осознание, что я – обычный человек, на которого плевать таким, как Каин Вуд? Не подозревай он меня, даже не обратил бы внимания?
Александр коснулся моей руки.
– Почему ты плачешь?
Рассказывать этому человеку о том, что чувствую было бы верхом неуважения. Он верно сказал, что Вуд – жестокий и расчетливый человек. Я взглянула на своего спасителя. Почему-то сейчас он казался таким одиноким, что появилось навязчивое желание обнять и прижаться к нему. Что, Арефьева, на всех знакомых мужиков начнешь вешаться? Верно, нужно держать себя в руках.
– Алекс, – сказала я, вспоминая, что его так частенько называл Чуку, – кто такой Каин Вуд? И откуда вы знакомы?
Он горько усмехнулся.
– Каин – изгнанник, который покинул совет волхвов много лет назад. Он предпочел своей вере в богов власть, деньги и расчет. И победил. Где он, а где мы сейчас? Но ты – другое дело. Изг… этот человек жаждет тебя заполучить, так что не верь тому, что он говорит. Его речи могут быть сладкими, но очень опасными. Вуд способен всколыхнуть в тебе самые темные и порочные мысли. Я думаю, уже попытался это сделать. Его яд уже в твоих венах, Катя. Ты ведь из-за него плачешь?
Я кивнула. Александр прочитал меня, как открытую книгу. Но что делать? Поднимающееся внутри чувство нельзя просто так уничтожить.
– Вам нельзя больше видеться, – сказал мой спутник, – ты должна сосредоточиться на понимании и осознании своих сил. Если на тебе нет метки, значит что-то удерживает твои способности. Мы подозреваем, что виной этому проведенное в детстве крещение, но тут все может быть куда глубже.
– Угу, – буркнула я, – я понимаю.
Тем временем мы въехали во двор моего дома и остановились напротив подъезда. Я непонимающе хлопала глазами, пока Алекс глушил мотор.
– Зачем мы приехали сюда?
Мужчина скептически хмыкнул и осмотрел меня, задерживаясь на груди.
– Ты так планируешь ехать в офис?
В смысле? А что не так? Ой! Поняв намек, густо покраснела. Я же в порыве паники вчера совсем забыла надеть нижнее белье.
– Смотрится неплохо, – хохотнул он, – но что скажут коллеги?
Я слегка ударила его локтем в бок. Он продолжил смеяться. Очень весело, ха-ха. Но смех Александра был таким заразительным, что спустя минуту я уже хохотала вместе с ним. Когда мы отсмеялись, он кончиком пальца вытер слезы с моих глаз.
– Не смей плакать из-за такого, как Каин Вуд, – сказал он, – он не стоит твоих слез.
Путь до дома мы преодолели быстро. На улице было солнечно и не по-октябрьски тепло. Когда я открывала дверь, пальцы дрожали. Алекс аккуратно отодвинул мою руку и сам прокрутил ключ в замке. Дверь щелкнула. Когда мы вошли, я машинально прижалась к ней спиной, сердце бешено колотилось. Снова вспомнился ужас прошлой ночи: белые мертвые глаза, жуткий клацающий звук челюстей, мерзкий приторный запах разложения. Но дома никого не оказалось. О присутствии упыря напоминали лишь глубокие царапины на внутренней стороне дверей в гостиную.
Алекс обошел все комнаты, заглядывая под диван, в шкафы, под ванную и за туалет. Он осмотрел все двери, а также подергал ручки окон. На лице мужчины отпечаталось непонимание. Я же пошла в спальню, быстро надела бюстгальтер, взяла вчерашний пиджак и упаковала несколько пар носков.
– Сложи теплые вещи в сумку, – скомандовал мой спаситель, – возьми все, что тебе понадобится из женского: шампуни, дезодоранты и все такое. Зубную щетку не забудь. Я пока твою квартиру заговорю, но что-то мне подсказывает, что это бесполезно.
– Ты правда живешь в машине? – спросила я, методично складывая вещи в небольшую спортивную красную сумку, – Аня сказала, что это так.
– Болтушка, – фыркнул Алекс, рисуя фломастером какие-то неизвестные мне знаки на дверных коробах в каждой комнате, – да, я сейчас у Чуку живу. Так мы договорились. Я помогаю ему в хозяйстве, с добычей мяса, птицы, прочей тяжелой работой. Взамен он дает мне кров.
– Интересно, прям симбиоз, – искренне улыбнулась.
Ему явно не доставляло удовольствия подобное обсуждение, так что лучше сменить тему.
– Ну, я все взяла, – отрапортовала я, – можем ехать.
Вот клуша, забыла мобильник на зарядке. Елена мне небось обзвонилась, обычно я в это время уже на работе. Часы показывали полдевятого утра, мы быстро вышли и пошли к машине. У офиса Александр отчитал меня за то, что оставила телефон. Вздохнув, напомнил, что нужно уточнить про отпуск и спуститься к нему.
В офисе было странным образом безлюдно. Обычно девушки из секретариата, словно стая сорок, сидели на ресепшене, пили кофе и обсуждали наряды всех, кто проходил мимо. Сейчас их не было. Я прошла в кабинет и набрала номер босса. Гудки, затем автоответчик. Странно, ну пойду поздороваюсь, отпрошусь лично. Может, удастся выбить удаленку? Возьму ноутбук и буду работать из дома, а что? Погруженная в мысли, я дошла до офиса Елены и подергала ручку. Закрыто. Еще более странно, обычно она в это время пьет кофе в кабинете.
– О Катя, ты тут! – сзади послышался хриплый голос нашего директора, – пойдем, поговорим в моем кабинете.
Затем грузный мужчина развернулся и двинулся к лифту. В своем просторном офисе он предложил мне сесть.
– Катя, я знаю, что вы с Еленой Игоревной были близкими друзьями. И поэтому говорить эти слова тебе мне особенно тяжело. Вчерашним вечером они вместе с мужем ехали отсюда в загородный дом. Миша не справился с управлением, и они врезались в столб на полном ходу. Оба погибли.
Что? До меня с трудом доходили его слова. Елена умерла? Внутри будто разбилось огромное, но хрупкое стекло. Я буквально услышала его звон в голове. И Михаил, и Елена мертвы? Нет, это же невозможно.
– Воды? – голос директора раздавался словно из-за толстой завесы, – Катя!
– Я могу взять отпуск? – задала я заранее выученный вопрос, глядя в одну точку, – на несколько дней?
– Конечно, – мужчина снова начинал потеть, вдруг зазвонил его телефон, – секунду.
– Да? А, господин Вуд! Да, благодарю. Ужасная потеря. Нет, мы вас проинформируем. Надеюсь, наша сделка все еще в силе? Хорошо. Нет, она будет работать, конечно. До свидания.
Ему звонил Каин? Сердце предательски заколотилось. Сознание будто задвигало страшную новость подальше, выставляя на первый план что-то пустяковое, пустое.
– Катя, возьмите корпоративный ноутбук. Господин Вуд должен прислать на вашу почту скан договора. А также я буду рассылать информацию о месте и времени прощания с Еленой Игоревной и ее мужем. Вы обязательно должны прийти на похороны. Она бы этого хотела.
Он подписал мое заявление на недельный отпуск, затем я получила компьютер и вышла из офиса. Ноги сами несли меня вперед, я особо не понимала куда иду. Словно робот, спустилась вниз и очнулась лишь тогда, когда Александр взял мою руку.
– Они мертвы, – пролепетала я, – оба…
– Кто мертв, Катя?
Он усадил меня в машину, убрал ноутбук в спортивную сумку.
– Моя начальница, – бубнила я, – как же так, это нельзя, нет…
Он крепко обнял меня, словно закрывая от всех горестей. Но самая большая боль была внутри, она росла, множилась, раздирала душу на части и от нее невозможно было убежать. Слез не было, я лишь раскачивалась, пытаясь найти хоть какое-то утешение в руках своего спасителя.
Глава 13
Старший следователь Алексей Муратов рассматривал очередной отчет судмедэкспертизы о вскрытии подростка, покончившего с собой. За последнюю неделю ему поступило восемь таких дел. По каждому нужно было провести проверку, пообщаться с родными, получить кучу отчетов и свести их все в один. Но мысли мужчины крутились вовсе не вокруг странной череды смертей, которых в итоге насчитывалось уже больше тридцати за последний месяц.
Он уже вторую ночь проводил в отделении. Не было желания возвращаться домой. После того, как Катя его выгнала, Алексей не мог избавиться от чувства вины. С другой же стороны, он не мог понять, с чем была связана такая реакция, ведь они уже почти десять лет вместе. Он порой мог быть довольно жёстким в постели, но казалось, что девушке это нравится. Его друг и коллега, следователь Никита Быстров положил перед ним еще три толстых папки. Внутри были более ранние дела о суицидах с подшитыми отчетами криминалистов, подтверждениями от психиатров, наркологов и множеством других данных.
Затем он сел за свой стол и громко вздохнул. В их кабинете было темно, горели лишь две настольные лампы. Окна были открыты, за ними шумел ночной город.
– Вторую ночь ты тут спишь? – спросил Никита, потягивая кофе.
– Угу, – сказал Алексей, открывая принесенные папки, – опять самоубийцы? Мы чем-то другим будем заниматься? Эта рутина меня достала.
– Эти нужно просто сшить и отправить в архив.
Муратов швырнул документы со стола. Папки посыпались на пол, накрывая одна другую. Быстров вздохнул.
– Ты со своей Катькой совсем уже тронулся умом. Возьми отпуск, слетай куда-нибудь. С девочками позажигай. А она одумается и прибежит назад.
Алексей взглянул на коллегу. Быстров был аккуратно сложенным коренастым лысеющим мужичком, который никак не мог признать, что стареет. В свои сорок лет женат он никогда не был, перебивался случайными связями. Голова у Никиты работала отлично, чем он и заслужил безупречную репутацию среди коллег. Но был у него один грешок – лень. И он порой убивал даже самые благие начинания. Муратов встал, поднял папки и хотел было вручить их Быстрову, как раздался телефонный звонок от вышестоящего начальства.
– Муратов, ты на работе? – послышался голос майора Ткачева.
– Пока да.
– Вызывай Быстрова и выезжайте, адрес я скину.
– А что случилось?
– На месте узнаете.
Муратов положил папки на свой стол, отмерил ровно половину и указал на них коллеге.
– Когда приедем, займись половиной этих папок. Отдай в архив, если нужно, только проверь сначала, все ли оформлено по правилам.
Быстров скорчил физиономию, но не осмелился отказать. Спустя пять минут оба следователя уже сидели в машине Муратова. Путь занял чуть более сорока минут, из города шла скоростная трасса, ведущая в область. Место, указанное Ткачевым, было безлюдным, со всех сторон закрытым густой растительностью. Подъехав ближе, мужчины увидели разбитую машину, задняя часть которой торчала из глубокого кювета. Вокруг уже суетились полицейские, врачи и судмедэксперты.
– Мы разве занимаемся ДТП? – не понял Быстров, – Ткачев там перепил, что ли?
Муратов заглушил мотор и вышел, проигнорировав замечание друга. На улице было достаточно прохладно, на небе висели легкие облака, скрывающие часть полной луны. Следователи поздоровались с коллегами и спустились вниз, где находились тела пассажиров. Алексей надел резиновые перчатки. Тела все еще находились внутри, перекошенные и изуродованные.
– Жуть, – сказал Никита, – как их так угораздило? Тут же прямая дорога.
– Пассажирка была очень пьяна, – сказала внезапно подошедшая женщина в медицинской форме, – возможно, она помешала водителю. Пока разбираемся.
– Жена решила ублажить мужа во время поездки, – Быстров слегка присвистнул, – но закончилось все вот так.
Муратов открыл дверь. Ему в нос ударил неприятный сладковатый запах. Тела были в целом в порядке, не считая отсутствия некоторых конечностей. На их лицах отпечатался неподдельный ужас. У женщины отсутствовала половина лица, у крупного мужчины была обгрызена левая нога. Оба тела были вскрыты в районе грудной клетки.
– Разве такое происходит после обычного ДТП? – не понял Никита, – их будто дикие звери разорвали.
– Возможно, – сказала эксперт, ища что-то глазами в документах, – но пока сложно сказать. Раны рваные, это похоже на диких зверей. Точно скажем после вскрытия.
– И все равно не понимаю, причем тут мы. Они разбились ночью, их тела пожрали звери. Неприятное, но обычное ДТП.
Пока Быстров бубнил себе под нос, Алексей внимательно осмотрел приборную панель, достал документы потерпевших из изрядно покореженного бардачка и передал коллеге. Затем он открыл заднюю дверь и осмотрел сидение.
– Так, что это у нас? – мужчина достал лежащий на мягкой коже воздушный платок персикового цвета, затем положил в пакет для улик.
Запах вещи показался Муратову знакомым, но он не обратил на это особого внимания. Быстров тем временем листал документы погибших.
– Чета Ильиных, значит, – сказал он, – Елена и Михаил. И любили они друг друга и умерли в один день…
– Ты прекратишь меня бесить сегодня? – рявкнул Алексей, – давай за работу, а то поедешь домой, а завтра возьмешься за оформление и передачу дел.
Никита примирительно поднял руки.
– Что угодно, только не отчетность.
Мужчина вышел на дорогу и осмотрел примерный тормозной путь. К нему подошел высокий грузный сотрудник ДПС, представился и указал на яркий след от шин на свежем асфальте.
– Они ехали прямо, затем что-то заставило их резко свернуть, – низким грудным голосом произнес он, – возможно, какое-то животное выбежало на трассу. Тут такое сплошь и рядом, вон какой лес вокруг густой. Раньше тут охотились часто…
– Спасибо, – улыбнулся Никита, давая понять, что ему неинтересно слушать истории из жизни, – а это что?
Они прошли метра три, где на асфальте виднелась небольшая густая лужица, в которой отпечатались человеческие следы. Быстров сел на корточки, коснулся странной субстанции пальцем и поднес к носу.
– Формалин? Откуда тут формалин? – спросил он у сотрудника ДПС.
Тот непонимающе пожал плечами. Бастров взял мазок и отправил содержимое в пакет для улик. Муратов тем временем осматривал машину, что-то уточняя у судмедэксперта. Никита спустился к ним.
– Ну так откуда оно тут взялось? Сказали же. Не трогать место преступления до нашего приезда, – злился Муратов.
Женщина тоже явно была не из робких.
– Товарищ старший следователь, я и мои коллеги работаем в защитных костюмах, вы тут видите хоть какие-то следы? Все чистое.
Она демонстративно покрутилась перед ним. Муратова явно не устраивало подобное объяснение.
– Тогда откуда тут формалин? Вот, на ручках, на окнах, внутри машины, на телах погибших.
– Лех, успокойся, – Быстров протянул ему пакет, – на дороге тоже формалин и следы ног.
Муратов взглянул на содержимое и отдал улику эксперту. Даже не извинившись, он отправился туда, куда указал друг. Она же что-то буркнула себе под нос и продолжила работать. Алексей выругался.
– Ничего не могут. Как они не заметили формалин в машине, я не понимаю. Там он повсюду.
– Может, пока не добрались? – спросил Никита.
Муратов присел и взглянул на след.
– Какого черта тут происходит? Откуда повсюду жидкость для бальзамирования? – непонимающе спрашивал он, – ладно, как проведут полный осмотр и вскрытие, так все станет ясно. А пока поехали назад, заодно перехватим что-нибудь. Я с утра не жрал ничего.
Спустя час мужчины сидели в одном из круглосуточных ресторанов быстрого питания. Муратов за обе щеки поглощал гамбургер, у Быстрова же после запаха формалина пропал всякий аппетит.
– И все-таки, что это могло быть? – спрашивал он, – кто-то разлил бальзамировочную жидкость на асфальте, потом на ней поскользнулся человек, а Ильин из-за этого не смог справиться с управлением? Звучит, как ахинея какая-то.
Муратов слопал еще один бургер, запил все зеленым чаем, затем откинулся на спинку шатающегося стула.
– Не знаю. Там формалин в салоне повсюду, словно какое-то существо, обмазанное им с головы до ног, буквально ползало по телам.
– Мерзко, – сказал Быстров, – больше похоже на сюжет ужастика.
Муратов кивнул. Мужчины собрались, затем сели в машину и поехали обратно в отделение. До утра они провозились с документами, сшивая и собирая все детали дел о самоубийствах. В районе девяти утра Муратов понял, что устал, как черт и ему нужно поспать хотя бы часов пять-шесть. Он распрощался с товарищем и отправился домой. Там его ждала пустая однокомнатная квартира и пустой холодильник. Он часто приглашал Катю к себе, они хорошо проводили время. Как она не понимает, что при его загруженности нет сил на всякие телячьи нежности? Ему же нужна разрядка. У следователя сильно болела голова, запах бальзамировочной жидкости до сих пор не выветрился.
Мужчина с грустью достал любимую Катину кружку, ее зубную щетку, затем – его растянутую футболку, в которой она любила ходить по квартире и выкинул все это в мусорное ведро. Что ж, значит, не судьба. Он выглянул в окно. Люди неспешно прогуливались с собаками, кое-где дворники имитировали бурную деятельность, на детской площадке кучковались матери с малышами. В целом, двор выглядел, как обычно. Ноющее чувство тоски стало поглощать Алексея, и он поспешил улечься спать.
Его сон прервал звонок Быстрова.
– В общем, друг, у нас и правда убийство, но очень странное.
– Говори, – сказал Муратов, надевая джинсы и футболку, – я сейчас выезжаю.
– В общем, следы зубов оказались вовсе не звериные, а человеческие. Помимо этого, они нашли фрагменты еще двух тел.
– В смысле, еще двух?
Быстров быстро прокашлялся, словно подбирая слова:
– Эти ДНК принадлежат пропавшим самоубийцам.