Глава 22
Муратов редко видел сны. Несмотря на ужасы, с которыми приходилось сталкиваться в процессе работы, его психика научилась отключаться и не принимать все близко к сердцу. Но в эту ночь они вернулись: больные, тревожные сновидения. Ему снилась Катя, словно он бежит за ней по вязкой сельской дороге. Вокруг шумели деревья, избушки смотрели пустыми глазницами окон, а небо затянули темно-серые тучи. На девушке было светлое длинное платье. Муратов с трудом узнавал ее: длинные, практически достающие до ягодиц белые волосы грубо трепал ветер, походка была гордой и свободной.
Она спокойно шла вперед, а он бежал следом, не в силах догнать и прикоснуться.
«Они заберут ее».
Эта фраза клеймом впечатывалась в сознание. Он тянул руки, но не мог достать до девушки. Кричал, звал, но она не оборачивалась. Впереди стояла разрушенная деревенская церквушка, к ней и приближалась Катя. Она аккуратно открыла скрипящую ржавую калитку, затем потопала босыми ногами по мощеной дорожке. Муратов запыхался, сердце бешено колотилось, едва не выскакивая из груди. Руками он грубо схватился за калитку, но она не поддавалась. Девушка тем временем поднималась по скрипучей лестнице на почти полностью прогнившее крыльцо, затем рукой приоткрыла дверь.
– Катя, стой! – кричал Алексей, не в силах сдвинуть с места чертову ржавую железяку, – остановись!
Когда удалось кое-как отодвинуть калитку, он протиснулся в получившуюся щель и рванул к церкви. Аккуратный камень, по которому только что прошла Катя, превращался в вязкую субстанцию, напоминающую жидкий цемент. Ноги мужчины тонули в ней, не позволяя даже немного приблизиться к зданию.
Громко жужжа, смартфон Алексея полз по прикроватной тумбочке, стремительно приближаясь к краю. Бум! Громкий звук падающего на ламинат телефона разбудил следователя. В окно вовсю пробивалось солнце, часы показывали одиннадцать утра. Что это было? Муратов с трудом поднялся с кровати и протер глаза. Он и раньше видел подобные кошмары: вязкие, серые и до безумия реальные. С самого детства после смерти отца не мог избавиться от навязчивых сновидений, не помогали на таблетки, ни разговоры с психологом. Каждый раз, когда голова касалась подушки, он видел тощее, похожее на скелет лицо человека, когда-то родного и близкого.
Взяв с пола телефон, следователь увидел пять пропущенных вызовов от напарника.
– Вот дотошный, – пробурчал Алексей, заглядывая в холодильник.
Но там было пусто. Муратов вспомнил, как Катя ругала его за привычку постоянно перекусывать. В холостяцком холодильнике редко появлялась нормальная еда. Иногда она сама что-то привозила, иногда они закупали продукты вместе. Все жилище было пропитано ее энергетикой. В какой момент он стал обесценивать все то, что девушка давала ему? Сев на стул, Алексей закрыл лицо руками, не в силах справиться с нахлынувшей тоской. Да, он страшно скучал по Кате, хотел коснуться и обнять. Этот сон тому прямое доказательство. Он должен помириться с ней, никогда больше не отпускать от себя. Может быть, пора уже жениться?
Сделав кофе, он вяло листал новостную ленту, но один заголовок заставил его сердце упасть в пятки:
«Взрыв в храме Святой Троицы: основные подробности о чудовищном теракте».
Церковь Троицы? Не там ли сегодня должно было состояться прощание с Ильиными? Муратов набрал Быстрова.
– Ну слава яйцам, Лех, ты чего не отвечаешь?
– Я спал. Слушай, я тут прочитал новости…
На другом конце провода послышался усталый вздох.
– Да, это та самая церковь.
Муратов чувствовал, как кровь отливает от лица и рук, а спустя пару секунд он уже не чувствовал пальцев. Глухим, будто чужим голосом, он спросил:
– На какое время было назначено прощание с Ильными?
– В девять… – тихо сказал Быстров, – взрывы произошли в девять сорок семь.
– Выжившие?
– Все погибли, – сказал Никита, – сейчас наши разбирают завалы, говорят, пока вытащили сорок шесть тел, включая родственников, прощающихся и служителей храма.
– Катя среди них? – Муратову показалось, что собственный голос удаляется от него.
– Пока не знаю, – неуверенно произнес напарник, – многие трупы сильно обгорели. Я сейчас собираюсь туда. Приезжай.
Алексей на автопилоте оделся, сел в машину и поехал в центр. Вокруг рухнувшего храма все оцепили, повсюду работали спасатели, стояли пожарные машины, скорая помощь. Около красных флажков толпились зеваки, кто-то снимал происходящее на телефон.
– Стервятники, – процедил Муратов и вышел из машины.
Быстров уже ждал его на месте, разговаривая с медиком и просматривая какие-то документы. Увидев напарника, помахал ему рукой.
– Быстро ты, – сказал он сосредоточенно, – впервые такое вижу. Зачем кому-то взрывать храм?
Из-под завалов вытаскивали еще одно тело, полностью обгоревшее и лишь отдаленно напоминающее человека. Все трупы поместили в черные пакеты, пронумеровали и были готовы грузить в машины для отправки в морг. Рядом со входом собралась стайка пожилых дам, упавших на колени и неистово крестящихся.
– Граждане, смотреть тут нечего, – сказал Быстров, подходя к ним, – выйдите за оцепление.
Они вскочили на ноги и, нашептывая что-то про козни дьявола, скрылись за припаркованными машинами. Муратов осмотрел место: храм был почти полностью уничтожен. На территории не осталось ни одного целого здания, рядом растущие деревья и кустарники вырвало с корнем взрывной волной. Следователю не хотелось заходить внутрь помещения, там все было завалено камнями. Он решил обойти здание по периметру, чтобы настроиться на работу и унять растущую панику. Справа тоже все было завалено, а вот левая часть пострадала куда меньше.
Пройдя метров двадцать, Муратов остановился, как вкопанный. Спиной к нему стоял человек, явно не относящийся ни к полиции, ни к спасателям. Высокий мужчина сосредоточенно оглядывал груду камней и рухнувшую левую часть стены, затем присел и коснулся куска витража, который выбило взрывом.
– Гражданским тут нельзя находиться, – строго сказал Алексей, подходя к нему, – покиньте территорию.
Мужчина развернулся и пристально взглянул на следователя. Тот поёжился, было в глазах незнакомца что-то необычное. И тут он вспомнил:
«– Как выглядел тот мужчина?
– Ох, красивый, статный. Блондин такой, пепельный. А глаза синие-синие».
Муратов будто прирос к земле. Это описание дала соседка Кати. Этот человек… мужчина развернулся и быстро направился к выходу.
– Эй! Стой!
Незнакомец остановился напротив белого внедорожника, сунул руку в карман и достал ключи. Он словно не обращал на следователя внимания. Муратова это вывело из себя, он угрожающе приблизился и достал удостоверение.
– Когда я говорю стоять, нужно стоять! – рявкнул он, – что вы делаете на месте преступления?
– Ты серьезно думаешь, что твои угрозы могут кого-то напугать? – серьезно спросил незнакомец и открыл дверь машины.
– Она была здесь?! – грубо спросил Алексей.
Блондин смерил мужчину взглядом, полным презрения. Это стало последней каплей и Муратов бросился на него. Понимал, что им движет лишь ревность, но остановиться уже не мог. Однако соперник оказался куда сильнее и одним толчком повалил полицейского на жесткий холодный асфальт. Тут же прибежал Быстров и навел на незнакомца оружие.
– Сопротивление сотруднику полиции, – сказал он, – кто вы и что вам нужно на месте взрыва?
– Ты знал ее, да? – прокашливаясь, спросил Муратов, – говори!
Но блондин не обращал внимания на обоих следователей. Он сел в машину и рванул с места.
– Номер запомнил? – спросил Алексей, поднимаясь.
– Да, – сказал Никита и подал напарнику руку, – вставай, там кое-что есть.
Пока спасатели разгребали каменные останки храма, Быстров быстро обошел периметр, осмотрел камеры видеонаблюдения. Они все оказались выключены. Выругавшись, следователь пошел к небольшой пристройке, что располагалась слева от основного здания и обнаружил интересный завал в месте, где рухнула левая стена. Туда он и привел Муратова, показывая на небольшой темный предмет, покрытый слоем пепла и пыли.
Алексей взял небольшую сумочку, а Быстров взобрался повыше и раскопал черную замшевую туфлю.
– Интересно, – сказал он, – размер небольшой, для девушки ее размера самое то. Что думаешь?
Муратов открыл сумочку и достал оттуда документы, телефон и нательный крестик. Это были вещи Кати. Мужчины принялись активнее разгребать завал, Никита позвал свободных спасателей, но кроме огромного кровавого пятна, пропитавшего свежий газон, они ничего не нашли.
– Интересно, – сказал Быстров, – может, она выжила?
– Судя по кровопотере, она не могли далеко уйти. Но никого раненого поблизости нет, – вытирая пот со лба, произнес один из спасателей.
– Да вы что? – саркастически спросил Алексей, – правда нет?
Никита положил руку на плечо друга, тем самым успокаивая. Он понимал, что Алексей сейчас на взводе. Возможно, дело лучше доверить кому-нибудь другому. Нужно поговорить с Ткачевым.
– В любом случае, пока тела нет, будем считать ее пропавшей. Зарядим поиск…
– Она жива, – с уверенностью сказал Муратов.
Он и сам не понимал, откуда внутри такая вера в то, что, Катя цела и невредима. Ну, как минимум цела. Нужно найти этого мужчину с белыми волосами и присмотреться к Каину Вуду. Алексей знал, что не может такой человек быть абсолютно чист, внутри следователя росла уверенность, что бизнесмен знает куда больше, чем говорит.
– Нужно пробить Вуда, – сказал он по дороге в отделение, – что-то с ним нечисто.
– Он тут причем? – не понял Быстров, – Лёх, я понимаю, что ты переживаешь. Может, попросишь Ткачева снять тебя с дела? Особенно после того, что случилось с твоей девушкой.
Муратов мрачно вел машину. Ему не хотелось спорить с другом, потому что все его подозрения и правда выглядели нелогичными и беспочвенными, но он не мог избавиться от чувства, что все вокруг не то, чем кажется. Оставшееся время до вечера он посвятил поиску информации по Вуду, но к сожалению, не нашел ни одного нарушения: ни жалоб, ни штрафов. Этот человек был чист, как горное озеро, несмотря на то, что являлся весьма важной шишкой.
– Неужели ни взятки, ни угрозы, ни наркоты в клубе? – сокрушался Алексей к концу дня, – не верю я в такое.
– Я тоже, но что поделать, – отозвался Быстров, снова сшивая файлы для отчетности, – Вуд вряд ли подпустит нас близко, учитывая, что все его данные либо скрыты и засекречены, либо их просто нет.
– Нет, – сказал Муратов с уверенностью, – мы найдем на него управу. С завтрашнего дня буду лично за ним следить. А ты найди мне белобрысого.
Никита вздохнул и продолжил монотонное, скучное дело. Поход к начальству он пока решил отложить, поскольку только поглощенный делом, Муратов мог жить нормально. Если его отстранят, то он провалится в такую бездну отчаяния, что его уже вряд ли кто-то вытащит.
– Давай пробьем номер Туарега, – сказал Муратов, – диктуй.
Быстров попытался вспомнить, но вдруг понял, что воспоминания будто покрылись серой пеленой. Черт, неужели его подвела память? Следователь всегда гордился своей фотографической памятью, а тут какой-то номер не смог вспомнить.
– Ну! – рявкнул Алексей, – Никита, проснись и пой.
– Я не помню, – тихо сказал Быстров.
– Твою ж мать, – Муратов с силой стукнул по клавиатуре, – он знает что-то, я чувствую, что знает. Объявим в розыск машину.
– У нас нет оснований.
– Ну так найди основание, – сказал Муратов, – это проблема?
Быстров скептически посмотрел на напарника. Алексей вел себя странно: буянил, требовал нарушить закон. Это на него не похоже. Все-таки придется идти к Ткачеву. Быстров встал и вышел из кабинета.
Глава 23
За долгую жизнь Каин Вуд потерял многое: силу, время, возможности. Каждый его поступок, каждое решение должно было привести только к победе, но порой и он просчитывался. Решив в этот раз забрать умирающую Катю к себе, изгнанник хотел только одного – спасти ее. Но от чего? Или это была лишь очередная прихоть, каприз? Где был белый волхв в момент взрыва, почему пустил ее на эти проклятые похороны? Держа в руках холодные мертвые пальцы ведьмы, он задавался лишь этим вопросом.
Почему ты не спас ее? Почему дал ей войти в эту поганую церковь, где ей нельзя находиться? Вуд присел на краешек кровати, не выпуская тонкой руки. Его самого грызло чувство вины. Почему не забрал сразу, почему доверил защиту ведьмы бесполезному Совету? Ненависть к волхвам возросла стократно, глаз снова стал пульсировать, замещая скорбь и горе желанием отомстить. В его голове снова заиграл мелодичный, спокойный шепот:
«Ты можешь ее спасти. Ты же знаешь, что от себя не убежать»
Давным-давно он принял решение жить, как все, запечатав внутри себя силу, текущую по венам, словно вторая кровь. Она просачивалась в каждую мысль, сопровождала каждое действие и решение изгнанника. Каин Вуд не терял силу, как все думали, а сам отказался от нее, запретив себе даже думать о том, к чему она может привести. Но теперь перед ним снова стоял выбор: спасти девушку и поддаться тьме внутри, либо оставить все, как есть.
«Ты же знаешь ответ, зачем жеманничать?»
Он так устал от постоянной борьбы с собой, подавления этого внутреннего шепота. Порой казалось, что он сходит с ума. Однако Каин Вуд даже не знал, что может испытывать такую гамму эмоций. До сих пор они были ему чужды: забота, скорбь, боль от потери. Посмотрев на мертвое лицо Кати, он тихо произнес:
– Хотел свить паутину, чтобы поймать тебя, а попался сам.
В коридоре Лобанов собирал инструменты и вещи, надевал пальто и прощался. Они с колдуном что-то сдержанно и тихо обсуждали. Каин коснулся кончиками пальцев лба девушки, затем губ, нагнулся, чтобы поцеловать, но вовремя одернул сам себя. Ведь шепот прав: он давно уже все решил. Но страх потерять равновесие и силу, заключавшуюся в безразличии ко всему, по-прежнему сидел внутри. Он, Каин Вуд, не мог позволить себе стать пленником привязанности, но эта девочка была ему нужна, до отчаяния, внутреннего крика. И он сдался.
«Ха-ха-ха, наконец-то!»
Каин ничего не чувствовал, только легкое покалывание в висках. Изгнанник черным глазом посмотрел на девушку. Он видел, как хрупкое тело обволакивает тень, сильно отличающаяся от той мелюзги, что прихлопнула предателя Святогора. Порой казалось, что проклятый глаз – это самая большая его проблема, но сейчас изгнанник понимал, насколько ошибался. Лишь он один мог видеть оба мира одновременно, призывать темных прислужников и при этом не платить дань.
Он внимательно следил за ее лицом, не отпуская руки.
– Вернись ко мне, – прошептал Каин.
Минута, вторая, третья – время тянулось, словно вечность. Лобанов и Мухорт все еще стояли в коридоре, а изгнанник пристально вглядывался в бледное лицо мертвой девушки. Вдруг ее пальцы слегка дрогнули, сжимая его ладонь. Неужели? Вуд зловеще улыбнулся. Легкая дрожь прошла по ледяной коже, затем она с силой сжала его руку и попыталась сделать глубокий вдох, но из горла вышел лишь тихий хрип. Он поднес тонкие пальцы к губам и поцеловал.
– Добро пожаловать назад, щеночек.
Развернувшись, Вуд крикнул:
– Лобанов!
В коридоре послышались быстрые шаги и в спальню вошел профессор с сумкой в руках. За ним следовал колдун. Мухорт осознавал, что есть возможности вернуть девушку из мира мертвых, но врач сразу схватился за сердце. Благо, в медицине существовало понятие клинической смерти. Колдун подошел к изгнаннику и внимательно присмотрелся к девушке.
– Она еле жива, – сказал он, – очнулась, но раны по-прежнему…
– Лобанов, делай что нужно, – сказал Вуд, потирая виски.
После обращения к серой Нави голова всегда болела, но сегодня он явно превысил свой лимит. Слабое человеческое тело могло не выдержать уже двух переходов, а призыв сильной тени вполне мог стоить Каину жизни. Самое главное, что девочка была жива, правда, ее здоровью все еще угрожала опасность. Открытая рана в животе и потеря большого количества крови могли стать причиной окончательной смерти ведьмы.
– Каин, ее нужно срочно реанимировать, делать гемотрансфузию. У меня нет нужного оборудования…
– Ну так привези его сюда.
– Я не могу, этого не сделать здесь. Мне нужно взять пробы, провести тесты, проверить совместимость, есть правила в конце концов.
Каин подошел и схватил профессора за грудки, поднимая над полом. Тот в ужасе стал вырываться, но изгнанник был в разы сильнее.
– Каин, прекрати… – Мухорт положил руку на плечо друга, – убьешь его и вообще некому будет помочь.
Вуд отшвырнул Лобанова к стене, тот еле устоял на ногах и ошарашенно взглянул на изгнанника.
– Если тебе так важна ее жизнь, я сделаю, что смогу. Но сразу скажу: никакой ответственности за результат я не несу, ясно? Какая у вас группа крови и резус-фактор?
– Вторая отрицательная, – сказал Мухорт.
– Третья отрицательная, – ответил Вуд.
Лобанов задумался.
– Поеду в клинику, возьму остальные на всякий случай. Как я понимаю медсестру взять с собой ты мне не позволишь?
– Умный доктор, – улыбнулся Каин, – у тебя полчаса. Что делать, пока тебя нет?
– Будь рядом, если начнет задыхаться, звони мне.
Лобанов подошел, приоткрыл толстый шерстяной плед и осмотрел девушку. Ее грудь слегка вздымалась, кожа все еще была белая, а под глазами – черным черно. Она потеряла много крови, это была первоочередная проблема. Он повернулся к Вуду, ошарашенно глядя на изгнанника, затем переводя взгляд на колдуна:
– Разорванные органы… целы. Я клянусь, что пять минут назад они были всмятку. Каин, что тут происходит? Переливание все еще нужно, однако эти травмы… Она будто сама себя лечит, как такое возможно?
Мухорт понимающе хмыкнул, а Вуд серьезно взглянул на врача. Под тяжелым взглядом Лобанов словно уменьшился в размерах. Он давно знал Каина, но такое выражение видел впервые.
– Ладно, с этим разберемся потом. Сейчас мне нужно съездить за кое-каким оборудованием. Надеюсь, ваша кровь ей подойдет.
Пока врач пытался нервно попасть рукой в рукав пальто, Каин подозвал колдуна и тихо сказал:
– Начнет вести себя подозрительно, убей его.
Мухорт кивнул и отправился с Лобановым к машине.
***
Они вернулись спустя час. В руках профессора была огромная сумка, Мухорт нес синий контейнер, наполненный полимерными пакетами с кровью. Девушка пыталась пару раз открыть глаза, ее губы судорожно что-то шептали, пока она была стабильна. Каин, несмотря на головокружение и постоянную боль в теле, ни на секунду не отпускал ее руку. Ему казалось, будто она упорхнет от него обратно в мир теней, если он даже подумает об этом.
Пока Лобанов производил необходимые манипуляции, брал кровь на анализ, приводил в порядок инструменты, надевал халат, Каин решил немного прийти в себя. Выйдя из спальни, прикрыл за собой дверь и отправился в ванную. Мухорт последовал за ним, закрывая дверь изнутри.
– Это ты вернул ее? – спросил он настойчиво.
Изгнанник проигнорировал вопрос, ополаскивая лицо ледяной водой. Колдун вздохнул и присел на край ванной.
– Ты действуешь опрометчиво. Ее жизнь правда стоит такого риска?
– Ты пришел читать мне мораль? – Каин начинал злиться.
– Я твой друг, – сказал Мухорт, – и вижу, как ты терзаешь себя. Ответь мне: ведьма правда стоит этого?
– Да, – сказал Каин, – не знаю почему, но просто не могу допустить ее гибели. Я не прошу одобрять мой поступок, но мне нужна твоя помощь, Мухорт. Катя должна умереть, для всех, но в первую очередь для патриарха и Совета.
– А ее тела под завалами они не обнаружат и поймут, что она жива. Ты слишком переоцениваешь людей, как мне кажется.
– Нет, – сказал Каин, – нужно тело, максимально похожее на нее. К завтрашнему утру, о результатах опознания я сам позабочусь.
– Задачка та еще, – улыбнулся колдун, – но у меня есть пара идей.
– Господа! – послышался нетерпеливый стук в дверь, – я оценил наши возможности. Каин, твоя кровь должна ей подойти.
Колдун шепнул на ухо изгнаннику:
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Твоя кровь не совсем обычная. Она может ее не принять.
– В любом случае, – сказал Вуд, открывая дверь, – без нее она умрет, а если получит, то есть вероятность, что выживет.
Когда Мухорт ушел, профессор стал готовить аппаратуру и инструменты для переливания. Каину было все равно, он смотрел только на Катю. Она лежала тихо, словно все еще была мертва, но изгнанник видел, что девушка еле-еле, но дышит. Мухорт был прав: кровь могла и не помочь. Лобанов посадил Каина рядом с ее телом, затем приказал задрать рукав. Профессор обработал его дезинфицирующим раствором, затем аккуратно ввел толстую иглу.
– Заберу много, не меньше литра, – сказал он, – может стать плохо. Обычно кружится голова и накатывает тошнота. Вот тазик.
Он поставил зеленый пластиковый таз в ноги Вуда.
– Должен тебе сказать, Каин, что если кто-то узнает о том, сколько правил я нарушил, проводя такую операцию, то больше никогда не смогу работать врачом. Кровь не проверили, никаких тестов на совместимость, только базовые анализы и то кое-как.
Каин лишь вздохнул, его начинало утомлять жужжание Лобанова.
– Ты получишь достаточную сумму за риск, – сказал он, – только заткнись и делай, что умеешь. Зря я тебя из задницы мира в столицу вытащил? Пришло время отработать долг. Но, как я и сказал, я заплачу.
Лобанов прикусил язык и стал возиться с трубками и зажимами. Несмотря на то, что прямое переливание уже давно не практикуют, у профессора не было выбора в этой ситуации. Заполняя пустой полимерный контейнер, он тем временем еще раз осмотрел девушку. Как у врача, у него были кое-какие догадки о ее чудесном воскрешении, да и клиническую смерть никто не отменял. Однако то, с какой скоростью срастались ее ткани, вызывало недоумение даже у видавшего виды профессора. В последние несколько минут, правда, регенерация замедлилась. Он аккуратно осмотрел ее ноги: лодыжки раздроблены, сломаны малая берцовая кость на обеих ногах и перелом диафиза бедра на правой ноге.
В какую передрягу попала эта бедняжка? Не должен ли он заявить в полицию? Но Вуд ему этого не позволит. Одно ясно точно: Каин искренне жаждет ее спасти и этого доброму доктору было достаточно. Все остальное пока неважно. Ноги были зафиксированы, они приложили лед к местам перелома. Но с ее скоростью заживления все должно пойти быстрее. Он глянул на Каина – тот почти терял сознание от потери крови, да и в целом выглядел неважно. Лобанов прошел на кухню и покопался в холодильнике, сделал кружку сладкого чая, достал и нарезал фрукты. Вуд выглядел крепким, но потеря почти литра крови могла его убить.
Однако мужчина не только не умер, но даже не потерял сознания. Его взгляд был прикован к девушке. Врач впервые видел этого жестокого человека, который всегда был готов любому сломать хребет, таким уязвимым и печальным. Эта особа действительно важна для него. Вуд был готов без раздумий отдать жизнь, такой поступок Лобанов считал истинно мужским.
– Долго еще? – спросил Каин, – где ты шляешься, Лобанов?
Врач молча поставил перед ним тарелку с фруктами и кружку чая. На вопросительный взгляд Каина он ответил:
– Все уже. Только сейчас тебе нужно восстановиться, на это уйдет не меньше пары дней. Лучше отдыхать. Выпей чай и поешь, это немного снизит слабость.
– Какие риски? – сухо спросил изгнанник и попытался резко встать, но пошатнулся и чуть не упал на кровать.
– Нельзя так резко вставать. Чтобы ты понимал: при стандартной процедуре мы забираем не более пол-литра крови. Ты отдал в два раза больше. Ты конечно мужик крепкий, но не настолько, чтобы не заметить такую кровопотерю. Будь добр, отдохни.
– Ты не ответил на вопрос, – прорычал Вуд, – что может с ней случиться без этих твоих проверок?
– Заражение крови, отторжение, да много чего, – пожал плечами Лобанов, – но иного выхода у нас нет. Тем более, что в больнице ее личность будет быстро установлена. А это тебя явно не устраивает.
«Следующая луна… станет решающей».
Каин попытался собрать мысли в порядок. Тени говорили об этой луне? Профессор занялся переливанием полученной крови. Он работал методично, уверенно и четко. Каждое действие врача было выверено, он не мог допустить промашку. Когда кровь попала в вены девушки, кожа начала приобретать розоватый оттенок. Дыхание постепенно выравнивалось, а губы начали что-то судорожно шептать, хоть глаза и были закрыты. У Каина не осталось сил, и он плюхнулся в кресло, мгновенно вырубаясь.
– Что ж, – сказал профессор, глядя на часы, – пока все в порядке. Посижу пока тут, понаблюдаю за ее показателями.
Давление все еще было очень низкое, но уже не критично. Девушка на глазах будто оживала. Пальцы стали хватать покрывало. Однако кое-что Лобанова все же беспокоило. У нее начинался сильный жар. Мужчина достал ампулу с жаропонижающим.
День клонился к закату, рыжий свет угасающего солнца освещал комнату, из которой только что прогнали смерть. Внезапно девушка широко открыла глаза, и Лобанов пришел в ужас. Сосуды в глазных яблоках полопались, вызывая сильное кровоизлияние. Тело девушки источало такой жар, что не нужно было мерить температуру, чтобы понять, что дело плохо. Профессор ввел ей жаропонижающее, затем аккуратно сел на пол рядом с кроватью.
– Что ж, – произнес он, – теперь остается лишь ждать.