Дверь ванной хлопнула за спиной. Телефон лежал на кухонном столе. Соня споткнулась на пороге (кажется или ноги начали неметь?) и, еле устояв, схватила трубку.
Разряжен.
Соня опустилась на стул, беспомощно свесила руки вдоль тела, боялась держать ладони ближе. Ошпаренные кипятком, красноватые ладони, которые не смогли почувствовать, что держат яд.
Дом замолчал или она перестала его слышать: не гремели стёкла под ливнем, не гудел, кидаясь о стены ветер. Сейчас Соня могла слушать только себя – нервное дыхание не выравнивалось, но разве можно считать это начинающимся удушьем?
…они гнали его по неосвещённым пустым улицам. Сквозь смех и топот до них доносилось его сбивчивое тяжёлое дыхание. Он задыхался, но не сбавлял скорости. Иногда Соня думала, что будет, когда они его догонят. Побьют? Она бы не смогла участвовать в этом. Наверное, у Серого Вожака тоже не было ничего подобного в голове. Всем доставляло удовольствие ощущение погони, всполохи его надломленного дыхания, разрезающего вечерние сумерки, в которых надёжно прятались далёкие дома.
Теперь он хочет, чтобы задыхался кто-то другой. Кто-то из тех, из-за кого разрывались в детстве его легкие. Он выбрал Соню.
АконИт – догонИт… Они его так и не догнали, а он решил догнать.
Когда Соня вернулась в гостиную и, наконец, отыскала зарядку, из всех неприятных ощущений остались только пощипывающие от слез глаза и саднящие от кипятка руки.
Дыхание успокоилось. Так и должно было быть. Она не могла умереть так рано.
А что касается уродца…
Жаль, что не подох раньше. Только день испортил.
Для подготовки обложки издания использованы художественные работы автора.