Read the book: «Адмирал Империи – 48»

Глава 1

Место действия: столичная звездная система HD 35795, созвездие «Ориона».

Национальное название: «Новая Москва» – сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется силами первого министра Птолемея Грауса.

Точка пространства: орбита планеты Новая Москва-3.

Дата: 29 июля 2215 года.

– Это последнее, что я видел на экранах своих радаров перед тем, как «Москва» совершила прыжок через стационарные «врата» и покинула систему «Ладога», – капитан-командор Моро сидел напротив контр-адмирала Зубова в командном отсеке нового флагмана Демида Александровича и размеренно повествовал о том, как ему удалось выжить, когда он пытался увести этот самый корабль из-под носа Доминики Кантор. – Оплавленный и дымящийся линкор вице-адмирала Кантор последним нырнул за бронированные стены «сферы» Кронштадта, и пневмо-ворота за ним закрылись, а снаружи по периметру крепости уже носились и бесновались несколько десятков вымпелов эскадры нашего старого знакомого – Илайи Джонса…

Винсент Моро был с недавних пор самым доверенным лицом и помощником Демида Зубова – капитан с репутацией лихого вояки и сомнительной моралью, абсолютный профессионал своего дела, продающий свои навыки тому, кто предложит наиболее выгодные условия. Ходили слухи, что в прошлом он был пиратом. Одни утверждали, что именно Моро отдал приказ бомбардировать гражданскую колонию Лиги неприсоединившихся миров, в результате которой погибли десять тысяч человек, другие – что он, как капитан, отказался это сделать, и командой ему за это была вручена черная метка. Истина, как всегда, находилась где-то посередине, но Демид Александрович не задавал лишних вопросов. Такие люди, как Моро, с налетом авантюризма всегда были ему полезны и привлекательны.

– Значит, вице-адмирал Джонс таки решил напасть на Кронштадт, – Демид Александрович постукивал пальцами по подлокотнику кресла, размышляя над услышанным. – И более того, нанес существенное поражение одной из эскадр Поля Дессе и хорошенько наказал эту безумную фурию – Доминику Кантор. Что ж, так ей и надо, а то последнее время эта дамочка совсем распоясалась…

– Думаю, самооценка госпожи Кантор после всех этих злоключений упала серьезнейшим образом, – согласился с контр-адмиралом, усмехнувшись, Винсент Моро, – девчонка явно не ожидала, что так быстро проиграет битву… В принципе этого никто не ожидал…

– Да и я, если честно, не думал, что корабли Северного космического флота, славящиеся своей стойкостью на всю Российскую Империю, побегут из сектора буквально в течение часа, тем более от равных им по количеству и качеству кораблей противника, – недоуменно воскликнул Демид Александрович. – Доминика Кантор, несмотря на свою знаменитую горячность, тем не менее, является очень талантливым и к тому же отважным до безрассудства дивизионным командиром… Вот поэтому я в шоке, что она могла так быстро и глупо проиграть нашему обрусевшему американцу.

– Возможно, это самое безрассудство ее и погубило, – ответил Моро, пожав плечами. Его лицо осветилось янтарным светом пульта управления, подчеркивая резкие черты и морщинки у глаз – показателя его веселого нрава. – Но такова уж судьба. Неужели, сэр, вы переживаете за судьбу этой прескверной женщины, ведь она лично хотела вас убить?

– И имела для этого все основания, согласись, – засмеялся Демид Зубов, намекая своему подчиненному о том случае, когда они вместе разделались с целой сотней гвардейцев Доминики, причем сделали это не в самой благородной манере, просто-напросто вырезав тех на своем корабле во время пирушки.

С тех пор противостояние Кантор и Демида обрело личный характер, став частью еще более крупной игры за влияние в имперском флоте.

– Согласен, основания у нее имелись… Ну, в любом случае, как я уже говорил, Доминика Кантор осталась жива, – ответил на это Винсент. – За бронированными стенами Кронштадта с их несколькими слоями высокопрочной стали и стационарными орудиями можно держаться очень долго. А у вице-адмирала Джонса, думаю, не имеется особого желания, да если честно и возможностей, чтобы бесконечно осаждать данную космическую крепость. Его ресурсы ограничены, в этой битве под рукой адмирала-янки находилось всего несколько десятков боевых кораблей. Более того, совсем скоро к Кронштадту может вернуться весь остальной Северный космофлот, а это смертельно опасно для Илайи Джонса и его командиров из 34-ой «резервной». Так что не сильно переживайте о судьбе прекрасной с лица, но ужасно скверной по характеру госпожи Кантор, думаю, что с ней в итоге все будет в порядке…

– В любом случае я рад, что ты не пристрелил ее, когда у тебя была такая возможность, – удовлетворенно кивнул Демид Александрович, вспоминая рассказ Моро о том, как он пытался похитить линкор «Москву». – Я никоим образом не желаю быть причастным к убийству женщины, которую когда-то любил Александр Васильков и не хочу делать ему больно.

Похоже, я действительно был одним из немногих людей, к которым Демид Александрович испытывал искреннее уважение.

– То же самое ответил и я этой зеленоглазой бестии там на ремонтной верфи Кронштадта, – сказал Винсент Моро, подойдя к иллюминаторной панораме и глядя в черное пространство, расцвеченное далекими звездами. – Девица, конечно, начала отрицать какие-либо чувства, оставшиеся у нее к контр-адмиралу Василькову, но делала это наигранно, и невооруженным глазом было видно, что Доминика Кантор в этот момент неискренна…

– Ты все сделал правильно, мой друг, – еще раз похвалил своего старшего помощника Демид Зубов, подходя и хлопая того по плечу. Вибрация двигателей линкора едва ощущалась сквозь палубу – лучшие инженеры Империи поработали над системой гашения колебаний так, что даже при полной мощности корабль внутри казался недвижимым, словно планетарный бункер. – И в очередной раз доказал, что недаром я взял тебя на службу к себе. Самое главное, что ты вернул мне «Москву» – лучший линкор современности, и на нем теперь нас не догонит и не победит ни один из наших врагов…

– Спасибо за добрые слова, господин контр-адмирал, но желательно, чтобы они получили выражение в денежном эквиваленте, – слегка поклонился хитрый Винсент, не устающий намекать своему новому начальнику о достойном вознаграждении за свои заслуги.

– Будет тебе денежный эквивалент, может даже в бриллиантовых империалах, обещаю, – сказал, улыбнувшись, Демид Александрович, – дай только срок и возможностью выбраться из этой переделки…

Контр-адмирал показал рукой на тактическую карту, на которой вовсю кипела настоящая бойня, происходящая в данный момент на орбите планеты Новая Москва-3. Голографические проекции кораблей сталкивались, окрашивались красным, обозначая попадания, тускнели и исчезали, когда корабль переставал существовать как боевая единица. Контуры защитных колец планеты светились тревожным пурпуром – знак их активного использования в бою.

Демид был как никогда счастлив, что снова стал командиром своего родного корабля, теперь его уже ничто не держало во флоте ненавистного ему адмирала Дессе. В данный момент времени флагманский линкор Зубова, который привел к нему сутки тому назад Винсент Моро, находился в центре построения двух «бело-синих» дивизий: 1-й и 2-й «ударных», которыми командовал Демид Александрович. Немногим больше ста боевых космических кораблей замерли в некотором отдалении от столичной планеты, на орбите которой в это время шел страшный и кровавый бой…

– Признаю, вы разыграли эту комбинацию, как гроссмейстер, господин адмирал, – поздравил Демида капитан-командор Моро, заворожено наблюдая, как на голографической карте космофлот адмирала Поля Дессе отчаянно пытается прорваться сквозь оборонительные кольца Новой Москвы-3. – Теперь настала пора эту партию завершить и поскорей убраться отсюда, пока нас не настигла тяжелая сухая длань старика Дессе. Ха-ха-ха, не такой уж он и хитрый этот «Лис», если сравнивать его с вами!

Красные точки на тактической карте продолжали вспыхивать и гаснуть. Каждая такая вспышка означала смерть боевого вымпела, а вместе с ним и нескольких сотней людей, запертых в стальной коробке, что превращались в атомы и космический мусор за доли секунды. Демид Александрович смотрел на это разрушение с философским спокойствием человека, давно принявшего жестокость войны как неизбежное зло.

– Ты прав, капитан, время пришло заканчивать эту комедию, или трагедию, уж и не знаю, как правильно назвать это действо, для кого как, – ехидно улыбнулся контр-адмирал Зубов. – Самому командующему Дессе думаю в эту минуту уже итак все понятно, и дополнительных подсказок не потребуется. Мы с тобой сделали все, что могли, чтобы хорошенько проучить этого якобы великого космофлотоводца всех времен и цивилизаций, а также проучили его самоуверенных и расслабленных частыми победами северян. Поэтому пришло время улетать…

Демид Александрович повернулся к своим офицерам на мостике и отдал приказ линкору развернуться и покинуть строй. «Москва» развила бешеную скорость и начала быстро удаляться от построения «бело-синих» дивизий. Когда линкор оказался от них на приличном расстоянии, контр-адмирал Зубов по локальному каналу вышел на связь со своими бригадирами:

– Господа, все идет по плану, как и задумывал наш гениальный командующий – Павел Петрович Дессе, – сказал Демид Александрович в своем последнем обращении к подчиненным, продолжая играть роль первого помощника «Лиса». – Продолжайте находиться в режиме радиомолчания до последнего момента, помните, это самое главное… Ровно через стандартный час, но не раньше вы должны начать движение к планете Новая Москва-3 и ждать дальнейших указаний. Я в данную минуту обязан выполнить особую миссию, которую поручил мне наш главнокомандующий. Ожидайте дальнейших распоряжений после возвращения в строй моего флагмана. Все всё поняли? Тогда, конец связи…

Отключив канал, Демид Александрович позволил себе победную ухмылку. Его план работал даже лучше, чем он предполагал.

– Долго же эти тугодумы будут ждать ваших указаний, – во все горло засмеялся Винсент Моро, держась за живот.

– Через какое-то время до капитанов «бело-синих» кораблей дойдет, что в этой операции что-то идет не так, и рано или поздно один из них таки включит связь, – ответил на это Демид Александрович, не без удовольствия представляя себе замешательство и ярость Поля Дессе, когда тот поймет масштаб предательства. – И северяне, наконец, узнают, что на самом деле происходит…

– Да, а еще эти лопухи в подробностях узнают, что о них в данную минуту думают их товарищи из 3-ей и 4-ой дивизий, корабли которых сейчас гаснут как свечи под огнем батарей оборонительных планетарных колец и которые, я уверен, сейчас на всех частотах просят помощи, – продолжал веселиться Моро, кивая на картинку, где корабли Дессе метались в хороводе смерти…

– Однако, когда две эти группы одного космофлота разберутся и поймут, что случилось, будет уже поздно, – весело кивнул Демид Зубов, соглашаясь со своим капитаном. – И наш знаменитый флотоводец – Поль Дессе к этому моменту уже потеряет такое количество боевых кораблей, что я даже боюсь после такого поражения называть Северный космофлот – флотом, а не какой-нибудь эскадрой или боевой группой… Однако, мой друг, это не все сюрпризы, которые судьба преподнесла нашему славному командующему… Старика еще ждут по крайней мере два серьезнейших удара, и не знаю, переживет ли он их или нет…

– Позвольте предположить, господин контр-адмирал. Первый удар – это тот, когда Павел Петрович Дессе узнает, что часть его космофлота, охранявшая Кронштадт, рассеяна, а сама крепость находится в осаде, так? – догадался Винсент, подмигнув своему начальнику. – Ага… Интересно, а что за второй удар?

– Он пока только мною подготовлен, но произойдет несколько позже, – загадочно улыбнулся адмирал Зубов. – Но, думаю, что и его долго ждать не придется…

– Прошу, скажите мне, что вы задумали, я просто сгораю от любопытства, – воскликнул Моро с мольбой смотря на Зубова.

– Не переживай, скоро все узнаешь, – ответил Демид Александрович, поглаживая подбородок словно хищник, предвкушающий трапезу. – Ведь не только ты старался все эти дни, я тоже внес свою лепту в разгром северян…

«Москва» между тем все дальше и дальше отдалялась от двух «бело-синих» дивизий, которые продолжали стоять на прежних координатах в режиме радиомолчания и, как им было приказано, ждали дальнейших указаний своего адмирала. А в это время на орбите столичной планеты достигло своего апогея противостояние флота адмирала Дессе с оборонительными кольцами и гарнизонными эскадрами Новой Москвы-3…

…– Они не отвечают нам ни по одному из каналов, – сорвал голос дежурный оператор флагманского авианосца «Петр Великий», который, забыв субординацию, повысил голос в ответ на крик Павла Петровича Дессе. – Более того, они не просто не отвечают, они изначально заблокировали передатчики, в результате чего никто на кораблях 1-й и 2-й «ударных» дивизий, включая даже младший офицерский состав, не может сейчас нас услышать! Господин адмирал флота, я не знаю, почему так произошло, и делаю все, что могу, но вы сами поймите…

Командующий Дессе, наконец, перестал дико орать на своего подчиненного и затравленным взглядом снова посмотрел на тактическую карту и количественные показатели собственных потерь. Эти цифры его уже не приводили в бешенство, как случалось в тот момент, когда адмирал, к примеру, терял в каком-нибудь сражении несколько вымпелов. Цифры, которые светились перед глазами Павла Петровича, приводили его в некое отрешенное оцепенение…

Те сто десять боевых вымпелов, которые были у него в наличии перед началом сражения, в данный момент времени превратились в жалкие полсотни. Жалкие пятьдесят с небольшим, которые метались сейчас между вращающимися орбитальными кольцами планеты Новая Москва-3 и пытались уцелеть и не попасть под бешеный перекрестный огонь их многочисленных «плавающих» артбатарей.

Несколько десятков оборонительных артиллерийских платформ так же были разрушены либо серьезно повреждены – северяне не были бы северянами, если бы не выполнили приказ своего адмирала и отступили, достойно не ответив врагу. Нет, неся страшные потери, они тоже нанесли своей атакой существенный урон защитникам столицы, но этого оказалось недостаточно. У гарнизона Новой Москвы-3 на бронированных кольцах действующими оставалось еще огромное количество тех самых стационарных батарей, которые продолжали поливать плазменным огнем наступающие дивизии Дессе. А вот численного потенциала для того, чтобы изменить ход сражения, у атакующей стороны уже не хватало.

В этот самый момент по первоначальному замыслу Павла Петровича Дессе к общему штурму столичной планеты обязан был присоединиться с резервным флотом Демид Зубов. И тогда, по расчетам командующего, оборона Новой Москвы-3 должна была быть прорвана, в этом не было никаких сомнений. Однако две свежие «ударные» дивизии продолжали, как вкопанные, оставаться на своих прежних координатах и не двигались, более того, не отвечали на запросы. Командующему Дессе уже не нужно было доказывать, что он в этом бою потерпел поражение, а также ему не нужно было доказывать, что подобное бездействие двух его подразделений сильно смахивало на измену.

Вокруг «Петра Великого» бушевал ад космического сражения. Плазменные разряды с защитных колец планеты прошивали пространство подобно смертоносной паутине. Подбитые крейсера и линкоры Северного флота, объятые пламенем, кружили на дальних орбитах, их экипажи в панике покидали корабли в аварийных капсулах и челноках. Некоторым везло – их подбирали свои же или на худой конец они достигали поверхности планеты. Другие становились легкой мишенью для орудий защитников или погибали, когда капсулы входили в плотные слои атмосферы на слишком высокой скорости. Смерть в космосе никогда не была милосердной.

Однако это была не измена командиров и экипажей 1-й и 2-й «бело-синих» дивизий, старик был в этом уверен, а измена их командующего – контр-адмирала Демида Зубова. Доказательством того послужил доклад еще одного дежурного на мостике «Петра Великого», который обратил внимание Поля Дессе на то, что лейб-линкор «Москва», неизвестно откуда здесь взявшийся и являющийся по всем показателям флагманом резерва Северного флота, через какое-то время отделился от остальных кораблей эскадры и начал движение в противоположном ведущемуся сражению направлении, спеша к ближайшему стационарному межзвездному переходу, чтобы совершив прыжок в подпространство, благополучно покинуть столичную звездную систему.

Это было ничем иным, как предательством чистой воды. Адмирал Дессе окончательно осознал, что резервная эскадра так и не придет на помощь его обескровленным дивизиям, так как ее старшие офицеры введены в заблуждение этим подлым изменником Демидом Александровичем Зубовым и продолжают выполнять его же приказ – а именно, не двигаться с занимаемых координат и не включать каналы связи. Командующий Северным космофлотом обреченно махнул рукой и, чуть не плача, отдал приказ:

– 3-ей и 4-ой «линейным» дивизиям немедленно покинуть орбиту Новой Москвы-3! Слышите меня, прекратить атаку и всем уходить из-под огня батарей!

Павел Петрович понимал, что, развернувшись и стараясь выйти на открытое пространство, его подразделения потеряют еще больше кораблей, чем потеряли до этого. Но выбора у старого космофлотоводца просто не оставалось. Теперь, если не повернуть и не покинуть зону обстрела, на орбитах столичной планеты через час не останется ни одного целого корабля северян. Сам командующий, сев в кресло и закрыв глаза рукой, приказал экипажу «Петра Великого» рассчитать оптимальную траекторию выхода из сектора сражения и также покинуть зону действия орудийных расчетов оборонительных колец Новой Москвы-3.

Остатки некогда полнокровных «бело-синих» дивизий, рассыпавшись на одиночные корабли и малые группы, повернули назад, стараясь как можно быстрее отойти на безопасное расстояние в триста тысяч километров. Одновременно с этим по их корме и силовым установкам тут же открыли огонь батареи колец, продолжая собирать свой кровавый урожай…

А еще на отступающих в довесок накинулись пусть и поредевшие, но все еще боеспособные пять «золотых» гарнизонных групп Новой Москвы-3. Командиры которых, видя, что северяне бегут, решили напоследок с ними поквитаться за все хорошее. В итоге к концу сражения рядом с флагманским авианосцем адмирала Дессе собралось немногим более сорока вымпелов – все, что осталось от некогда грозного космического флота командующего.

Планетарные кольца продолжали вращаться с головокружительной скоростью, их артиллерийские платформы, несмотря на тяжелые повреждения, нанесенные канонирами кораблей северян, функционировали достаточно эффективно, чтобы не позволить врагу приблизиться к поверхности. Жители столицы, затаив дыхание, следили за сражением через общественные трансляторы – для них это был час надежды и отчаяния одновременно.

Как раз в этот самый момент, будто по закону подлости заработала связь с его двумя резервными дивизиями, бригадные адмиралы которых, не понимая, что в итоге происходит, на свой страх и риск решились-таки нарушить приказ Демида Зубова и включили трансляторы. По словам того же контр-адмирала Зубова, группа кораблей командующего Дессе должна была продолжать атаку и в какой-то момент времени дать отмашку для такой же атаки своему резерву. Однако на мониторах капитаны двух дивизий видели, что почему-то корабли «Лиса» Дессе начинают в панике покидать сектор сражения, а приказа поддержать их так и не поступило. Поэтому старшие офицеры эскадры самостоятельно вышли на связь, уточняя, что же случилось и когда, наконец, им вступать в сражение…

В этот момент командующий находился буквально в трансе и даже не пожелал общаться со своими подчиненными, но вот остальные экипажи, только что побывавшие в аду и чудом выжившие, в радиоэфире сказали много хлестких и довольно редко произносимых русских слов в адрес своих недогадливых товарищей. И хотя те, конечно, были не виноваты, однако услышали о себе много нового…

В любом случае битва за Новую Москву-3 для адмирала Дессе была проиграна. Так решил сам командующий, хотя возможность взять столичную планету у него все еще оставалась, и она была вполне реальной. У Павла Петровича под рукой с учетом свежих сил было около ста пятидесяти боевых вымпелов, у защитников планеты после сражения артиллерийских батарей на кольцах уменьшилось примерно на треть, а это значит, что их заградительный огонь будет со второй волной наступающих не таким плотным, каким был до этого. Новая Москва-3, безусловно, пала бы после очередной атаки северян.

Но нервы командующего Дессе, расшатанные огромными потерями и практически безрезультативными итогами сражения, а также предательством одного из лучших адмиралов его космофлота, дали сбой. У старика сильно болела голова, и на него сейчас без сожаления нельзя было смотреть. Окружающие всерьез опасались, что адмирал может повредиться рассудком или получить удар, от которого уже не оправится. Павел Петрович самостоятельно покинул капитанский отсек и заперся в личной каюте, перед этим отдав распоряжение – наступление не начинать, а всем дивизиям и их остаткам соединиться в одно построение. После этого продолжить эвакуацию из сектора тех, кого еще можно было спасти…

Так затишье у орбиты Новой Москвы-3 растянулось почти на стандартные сутки. Дивизионные адмиралы и бригадиры «бело-синих» дивизий кое-как восстановили собственные поредевшие порядки, подобрали все обнаруженные спасательные капсулы и челноки с экипажами подбитых кораблей и ждали новых распоряжений своего главнокомандующего.

Дессе, несмотря на поражение, лишаться рассудка не собирался, крепость духа у космоморяков его поколения всегда была на высоте, поэтому все опасения офицеров из его окружения по поводу его психики оказались напрасными. Буквально через несколько часов старик вел себя, как будто ничего страшного не случилось. Некоторые окружающие Павла Петровича подумали, что он действительно повредился рассудком и попросту ничего не помнит из вчерашнего побоища. Однако и они заблуждались, командующий помнил все досконально и поминутно, просто не показывал свои переживания на людях, как это было вчера. За такую свою слабость, которую пусть и увидели всего несколько десятков офицеров ближнего круга, Павел Петрович себя нещадно корил. Командующий через какое-то время поймал себя на мысли, что невероятно сильно переживает предательство близких себе людей, а началось это с того самого подлого удара в спину от его любимого крестника – контр-адмирала Василькова…

Теперь вот и Демид Зубов последовал его примеру, хотя этот цареубийца и неудавшийся диктатор-регент никогда не был близок Дессе, однако с молодым адмиралом командующий Северным флотом связывал большие планы. Осталась у старика лишь одна радость и одна надежда – этой надеждой была его любимая – Доминика Кантор…

– Ничего, ничего, – сказал сам себе старый флотоводец, – не нужны нам эти предатели, мы и вдвоем с моей Доминикой перевернем весь ход этой чертовой гражданской войны. А затем разберемся со всеми теми, кто нас предал…

Командующий трезвым взглядом оценил сложившуюся ситуацию и окончательно решил все-таки осуществить еще одну атаку на Новую Москву-3. Теперь штурм должен был быть более масштабным и обязательно привести к победе. А после того как столица падет, адмирал Дессе быстро восстановит потери своего флота за счет принтеров верфей, расположенных на орбите планеты.

На самом деле боевые корабли Российской Империи создавались в нескольких секторах, и Главные Императорские Верфи, которые сейчас занимал первый министр Янг, были не единственными. У столичной планеты Новая Москва-3 также имелись подобные верфи, пусть и не в таком большом количестве, но достаточные для восполнения потерь Северного космофлота и печати новых кораблей на своих супер-принтах. А новые экипажи командующий планировал набрать из отставников, проживающих в столице, благо местные колонисты были в большинстве своем за Дессе, и проблем с набором космоморяков возникнуть не должно.

Адмирал отдал распоряжение рассредоточиться своим ста пятидесяти кораблям по периметру планеты и готовиться к атаке. Однако сегодняшний день, если еще мог быть не таким кровопролитным, но несчастливым, как вчерашний, был точно.

Сначала по фотонной связи на мостик командующего поступила информация из звездной системы «Ладога». В ней один из капитанов кораблей 6-й «линейной» дивизии сообщал о разгроме эскадры Доминики Кантор у планеты Санкт-Петербугр-3… Из разрозненной информации сразу от нескольких командиров, которые смогли увести оторваться от преследовавших их кораблей противника, Павел Петрович узнал, что никто иной как Илайя Джонс внезапно атаковал Кронштадт и одержал победу над его бывшей возлюбленной, которая в данный момент с небольшой эскадрой боевых кораблей заперта внутри крепости и держит оборону… Старик долго не мог прийти в себя от такой неожиданной новости.

А в завершении произошло то, о чем Демид Зубов умолчал в разговоре с капитаном Моро. В столичную звездную систему из подпространства внезапно вошел флот Птолемея Грауса, состоящий на этот момент из ста семидесяти боевых вымпелов.

Демид Александрович, когда двигался в направлении Верфей в Тульский Промышленный Пояс, где все это время стоял Птолемей, не просто оставлял метки, он открыто показывал, сколько у него в наличии кораблей. Две дивизии северян ненадолго появились в секторе Верфей, для вида покрутились там и, заметив на радарах приближение «желто-черных» эскадр, высланных им на перехват, сделали вид, что устрашились этого, отчего быстро стали совершать межзвездные прыжки, отступая как раз таки по направлению к столичной системе.

Птолемей понял, что, с одной стороны Новая Москва-3 находится в опасности, а с другой – у противника в наличии всего чуть более сотни кораблей. Перед этим первый министр получил информацию от своих шпионов, что часть Северного космофлота ушла как раз в направлении столицы. Птолемей не знал, что Поль Дессе и Демид Зубов разделились, и посчитал, что перед ним и есть весь искомый флот. Поэтому, собрав оставшиеся корабли, Граус погнался за двумя отступающими к Новой Москве-3 дивизиями Демида Александровича.

И в этот самый момент, вынырнув из подпространства во главе своего достаточно большого флота в столичной звездной системе, первый министр с удивлением обнаружил результаты недавнего побоища и готовящийся совершить второй штурм Новой Москвы-3 поредевший космофлот его кровного врага – адмирала Дессе. Оценив ситуацию и сравнив силы и возможности, подразделения первого министра начали перегруппировку и сближение с кораблями северян…

Командующий Дессе получил очередной, какой по счету он уже сбился, удар под дых. Демид Александрович, оказывается, специально выманил за собой весь флот Птолемея и привел его к орбите столицы. Теперь атаку на Новую Москву-3 пришлось срочно отменить, так как северяне могли не успеть захватить планету до подхода флота Птолемея Янга, несмотря на то, что он находился от центральной планеты на достаточно большом расстоянии. А также перед Павлом Петровичем встала дилемма, как поступить дальше. Принять бой с флотом первого министра, который числом превосходит его поредевшие дивизии? Или отступить и идти с имеющимися силами на выручку Доминике Кантор, держащей оборону в Кронштадте?