Quotes from the book «Дыхание снега и пепла. Книга 1. Накануне войны», page 2

Голубоватая банка… нет, большая.

чтоветерок обволакивал его, бодрящий и в то же время мягкий, воздух весенней ночи. Он почувствовал, как Ролло приподнял морду, принюхиваясь, а затем издал низкий нетерпеливый рык. Должно быть, опоссум или енот. – Тогда иди, – сказал Йен, выпрямляясь и легонько толкая пса. – Со мной все нормально. Собака обнюхала его с подозрением

пальцы на брахиальном пульсе в подмышке Айдана, подсчитывая удары. Его кожа на ощупь была очень горячей, температура – примерно 38 или 39 градусов. Пульс был сильным, но ускоренным… он

Марсали села и, вытянув ноги с босыми ступнями, еще раз с удовлетворением вздохнула.

Свет и шум уже не сдерживали натиск ночи, и она, раскинув крылья, опустилась на гору холодной тишиной.

перебивать. Йен издал тихий стон, тяжело вздохнул и ответил: – Я чувствовал их запах

От обыденности этого наблюдения глаза у меня защипало. Я сморгнула слезы, и кролик исчез. Эта сцена вернула мне самообладание

машинку и прокатил ее по камням очага. – Видишь? Врум-врум! – Брум, – отозвался Джемми.  – Дай, папа

– Джейми покачал головой, бессознательно вытирая ладонь о брюки, как будто хотел избавиться

зумный шаг: такая молитва знакома рыбакам, при этом в ней нет ничего подчеркнуто католического