Read the book: «Чернолунье», page 13
Ⅱ
Материк Алькор, королевство Алнаир, г. Хадар.
Поместье Круфордов.
Тремя часами ранее…
Дай всю ночь не мог заснуть. После ухода Лилит, он всё ворочался на кровати, а тревожные мысли о девчонке так и лезли в голову. Он вслушивался в тишину, каждую минуту надеясь услышать приглушённый звук шагов по коридору или жалобный скрип забора, прогибающегося под её незначительным весом. Но ни того, ни другого не услышал. Так и провалялся всю ночь в тревожном ожидании.
Только упали в окно первые лучи солнца, Дай вскочил на ноги и начал неустанно мерить комнату шагами.
Каштанка должна была уже вернуться. Где её только черти носят? Стоит оставить эту девчонку без присмотра, так что-то случается. Зря он отпустил её одну. А на что он надеялся? Она пусть и бойкая – но всё ещё девчонка. Куда ей одной с бандитами тягаться!
От стыда запылали щёки. Дай виноват, что пустил её. Стоило сразу сказать, что никакой награды ей не дадут.
Дай недовольно скривил губы. Дурак. Только проблем себе прибавил. Надо было откупиться от наемника, но не брать попутчицу. Знал бы тогда, сколько от неё будет мороки…
Ищейка накинул чёрный сюртук и вышел из комнаты.
На улице было прохладно. Серые тучи заволокли небо, и лишь тусклое пятно на востоке напоминало, что наступило утро. Город нехотя просыпался. Раскрывали ставни магазины, подметались сырые дорожки, на которые ветром надуло желтые листья. По улицам то и дело проходили рабочие, кутавшиеся в простые куртки. Доносился запах свежей выпечки. Пустой желудок давал о себе знать, и Дай решил, что неплохо бы перекусить, но тут остановился возле стены одного кирпичного дома. Внимание привлек небрежно наклеенный плакат.
Даймонд мрачно усмехнулся, завидев знакомую надпись: «Долой короля! Долой корону!».
Бедные люди даже не догадываются, что короля в замке давно уж нет. Пять лет назад, через месяц после трагедии он пропал вместе с Бертамом Лерушем – своим другом, главой Ордена теней и опекуном Дая.
Дай ненавидел этих худо революционеров. Они всю жизнь ему поломали.
Он уловил движение неподалеку от себя. Возле стены соседнего дома суетился конопатый мальчишка лет двенадцати. На рыжей головёшке – старая дырявая кепка, а на исхудалых плечах – мешковатая куртенка. В одной руке он держал тяжелую стопку пожелтевших бумаг, а на другой висело ведёрко с клеем и кисточкой с растрёпанными волосьями.
Он пытался приладить провокационный плакат на стену, когда Дай бесшумно подошел к нему со спины.
Обернувшись, мальчишка подпрыгнул от испуга, чуть не выронив всю свою поклажу.
– Нельзя ж так людей пугать! – заворчал он, нахмурив брови. – А если бы разрыв сердца?! – он наиграно выпучил глаза, неуклюже прижав руку к груди. – Так и умереть можно! Но я согласен уладить всё мирно за моральную компенсацию. Здоровье не железное, знаете ли.
– Пенделей тебе надавать? – насмешливо спросил Дай, скрестив руки на груди. – А то я быстро, вмиг вылечишься да людей дурить разучишься.
– Почему же сразу пенделей? – жалобно заскулил мальчишка. – Семья сорок человек, а кушать всем хочется.
– Хочешь заработать, так заслужи деньги честно, – безразлично отозвался Дай – Вчера видел девчонку в мужской одежде? Брюнетка такая с белой кожей, на аристократку похожа.
Мальчишка удивленно вытаращился. Узнал. Потом нахмурился, забегал глазами и сказал:
– Видел такую… кажется.
– Кажется?
– Да что-то память подводит, – уклончиво ответил он, выставив ручонку в попрошайническом жесте.
Дай вздохнул и положил серебряник в худощавую ладошку.
Глаза мальчика алчно вспыхнули, и он быстро спрятал монету в карман.
– Спасибо, молодой господин, за вашу щедрость… – залебезил он, отвешивая поклоны.
– Ну, – нетерпеливо перебил Дай. – Девчонка…
– Да-да-да помню её. Она ходила, расспрашивала всё про какую-то пропавшую блондинку. Всё интересовалась каким-то переулком…
– Дорогу к нему знаешь? – нахмурился юноша.
– Да, знаю вот только…
– Показывай, – властно прозвучал голос, не приемлющий отказа.
Дай внимательно вслушивался в каждый шаг. Биение собственного сердца казалось чужим. Ему мерещилось, что за ним повсюду наблюдают, следит кто-то из шпионов Совета, идет по пятам, и, выкини он что-нибудь подозрительное, о нем непременно тут же доложат.
Мальчишке передалась его взвинченность: он весь скукожился и шел, точно на казнь, прижав голову к плечам. Уже на подходе к злополучной арке он вдруг подал голос:
– Зачем вы ищете эту девушку? – он старался, чтобы вопрос звучал как можно более непринуждённо, но волнение и насторожённость выдавали его с головой. – Неужели она что-то сделала? Украла, может, чего… – тут его голос дрогнул, и он проглотил вставшие комом в горле слова.
Дай удивлённо поднял бровь. Неужели переживает? Но вопрос проигнорировал, и мальчишка тихо вздохнул.
Дойдя до места назначения, беспризорник уж хотел распрощается с Даем подобру-поздорову, но застыл, от последующих небрежных слов:
– Лучше прекращай расклеивать плакаты. Незаконно это, и полиции не понравится.
Мальчик покинул его в замешательстве. А через несколько кварталов выбросил макулатуру и клей в мусорный бак.
В тёмном арочном проходе под мостом стояла сырость, и воняло гниющим мхом. Периодически по стенам пробегали черные тараканы. На позеленевшей мостовой, сверкая камушками, валялась женская заколка. Бижутерия. Не сильно дорогая, у каждой леди найдётся такая безделушка. А вот рядом с ней – брызги крови. А ещё темные мазки пальцев на кирпичах стены. Судя по консистенции, кровь появилась здесь совсем недавно.
Дай нахмурился. Его не радовал факт, что девчонка ранена.
Он в очередной раз раскрыл «зеркальце», но красная точка на подрагивающем от помех экране всё ещё показывала, что Лилит в особняке. Он же сказал ей всегда носить «оберег» с собой! Хотел привязать на «поводок», но, похоже, ничего не вышло.
Если она и забыла жучок в особняке, то только в своих вещах в комнате Оливии.
На всклоченной постели валялась смятая мужская рубашка и бордовый фрак. Карманы вывернуты, но в них не оказалось ничего похожего на зелёненький камешек-«оберег». Дай в бешенстве обшарил всё пространство вокруг. Взмыленный, запыхавшийся он посмотрел на стиснутое в руке зеркальце с мигающим огоньком.
Пазл в голове сложился. Он, наконец-то, понял…
Ⅲ
Оливия разгромила план Лилит в пух и прах. Затылок Лилит нещадно болел, пока Оливия, пыхтя от возмущения, высказывала всё, что думает о таком «плане».
Лилит предложила ей сбежать, в то время как другие девчонки отвлекали бы внимание охраны. Но дочь повара такой расклад не устроил. Она заявила, что никуда не уйдет без остальных девушек. И, чтобы хоть как-то переубедить, Лилит рассказала, что заметила за время своего заточения.
Всего в подвале десять мужчин и двенадцать заложниц, считая Лилит. Двое бандюганов посменно сторожат их, периодически заглядывая в окошко, и приносят еду. В остальное время они играют в карты. Также есть диспетчер. Он сидит в небольшой дежурной будке, отвечает на телефонные звонки и занимается всякими бумагами. Пять других мужчин, предположительно, охраняют входы и выходы, получают провизию или пополнение в роли новых девушек. И ещё один тип приходит раз в день, чтобы увести с собой на склад очередную жертву. А что там делали с ними – вопрос вопросов.
– Он похож на мерзкую гориллу, – с отвращением сморщила носик Оливия.
– Мы бы смогли позвать на помощь, – продолжила уговаривать её Лилит. – Вдвоем сбежать проще. – Лилит окинула несчастным взглядом притаившихся в углу девушек. Черные тени заполнили впалые щёки, пролегли кругами вокруг век. Обессилившие руки, точно сухие веточки, покраснели на запястьях перетянутых шершавой верёвкой. В тёмных, потухших глазах заблестели тревожные огоньки надежды. Они смотрели на Лилит так умоляюще, что она не выдержала – отвернулась.
Их специально кормили редко и мало, чтобы хватило не умереть с голоду, но не более. С такой «командой» у них навряд ли получится сбежать.
Это самоубийство.
– Нет, – твердо возразила Оливия. – Мы сбежим все вместе – или беги без меня.
Лилит шумно вздохнула. Сохранность Оливии превыше всего. А если Лилит сбежит одна и об этом прознают похитители, был риск, что от вех заложниц избавиться, как от ненужных улик.
– Ладно, – сдалась Лилит и окинула взглядом навостривших уши девушек. – Посмотрим, что можно сделать.
– Ещё кое-что… – неуверенно начала Оливия. – Вчера «забрали» мою подругу. Она не вернулась сегодня. Но… – взволнованно сглотнула она, – мне бы не хотелось её бросать. Если она ранена…
Лилит бросила хмурый взгляд на склад. Запах знакомый до боли в носу доносился оттуда. Запах, въедающийся в ноздри и отдающий противной горечью на языке. Почувствовав однажды, его нельзя ни забыть, ни спутать с другими.
Запах смерти.
Лилит знаком этот смрад не понаслышке. В рейдах с наёмниками она часто встречала тела, растерзанные лесными чудовищами. Вонь от них расходилась далеко и могла привлечь других чудовищ, поэтому тела всегда сжигали.
Такова была работа наёмников, её работа.
– Я боюсь… – продолжила Оливия, – что если она!..
Девушка едва сдержала всхлип. Зажала рот руками и крепко зажмурилась.
– Уверена, она в порядке, – мрачно улыбнулась Лилит, похлопав Оливию по плечу. – Я поищу её.
Лицо Оливии просветлело, пусть она и догадывалась, что это всего лишь ложь.
С помощью тонкого кинжала, всё ещё лежавшего в голенище сапога Лилит, они начали освобождать приободрившихся пленниц. Девушки потирали запястья, тревожно слушая, план Лилит.
Они и сами понимали, насколько это рискованно, но другого выхода не находили. Они неуверенно переглядывались между собой. Оливия была настроена решительнее всех, и Лилит доверила ей роль поводыря всей этой горстки ослабевших девчонок. А сама нервно поглядывала на склад. Ей предстояла самая сложная роль – роль наживки. А ещё надо как-то попасть в ту комнату, зловеще воняющую трупами.
– Начнем по сигналу.
Оливия вопросительно взглянула на неё, и тут громом разнесся по подвалу скрип открывающейся двери.
Ⅳ
Дай рванул на третий этаж особняка. В поместье царила тишина, лишь изредка разносился стук переставляемой посуды на кухне. Алисия уехала ещё рано утром, и в доме не осталось никого кроме Дая, повара и Вильяма.
Сердце гулко стучало в груди, участилось дыхание. Дай прикоснулся к ручке двери от кабинета. Как он и думал, не заперто.
Он выхватил из-за пояса револьвер цельного типа, который забрал у Лилит. Тот, конечно, был не заряжен, но сейчас это не имело значения.
Дай сжал ручку.
Короткий скрип. Дверь распахнулась.
Он выкрикнул:
– Ни с места!
Но виконт и не думал двигаться. Он стоял у разожжённого камина и небрежно бросал туда бумаги и письма, подкармливая голодное пламя.
Рыжие блики преломлялись на его черном, с иголочки, фраке, скользили по брюкам и недобро плясали в бесстрастных тёмных глазах.
Острый взгляд устремился на Дая.
Юноша наставил дуло пистолета на Круфорда. Нет. На адепта Регула.
– Я ждал тебя, – наиграно дружелюбно отозвался он. – Я знал, что ты всё поймешь – «Ищейка» всегда докапывается до истины. Только смотри, как бы эта истина однажды не закопала тебя.
Даймонд холодно усмехнулся и взвел курок.
– Вы мне угрожаете?
– Нет, – простодушно ответил виконт и сделал шаг в сторону стола. – Просто предостерегаю.
– Не двигайтесь, – предупредил он. – Не хотелось бы продырявить ваш новый костюм.
– Ты не выстрелишь, – снисходительно улыбнулся Вильям, сжав в пальцах трость. – Пистолет-то не заряжен.
Дай кинулся к виконту, но тот одним прыжком вскочил на оконную раму. Раскинул руки в стороны и зловеще оскалился.
В пасмурном небе громыхнуло. Сильный ветер ворвался в комнату, взметнув в воздух ворох бумаг. Ставни с грохотом ударились о стены, чуть не выбив стёкла. Холодные капли дождя ударили в лицо. Дай заслонил рукой глаза.
– Так просто это тебе с рук не сойдет, Ищейка! – зло выплюнул Круфорд. – Регул не простит. Не суйся не в свое дело, иначе кто-то пострадает!
Виконт отпустил руки и с блаженным лицом провалился в открытое окно.
Дай перепрыгнул стол, устремился к окну. Но было уже поздно.
Губы мужчины быстро зашевелились, и он рассыпался на сотни чёрных воронов.
Дай знал лишь одни слова, что сектант мог сказать:
«Omnia in nomine Regulus».
– Всё во имя Регула, да? – процедил Дай и ударил рукояткой револьвера по раме.
Ⅴ
В просторный подвал с низкими проржавевшими потолками вошел лысый громила с подбитой харей и пивным пузом, выглядывавшим из-под грязной засаленной рубахи.
Окинув похабным взглядом сбившихся в стайку, дрожащих девчонок, он высматривал жертву посимпатичнее.
Он устремил свои мелкие бегающие глазки на Оливию. Девушка прижалась к Лилит. Вцепилась тонкими пальцами в плечо её платья, точно могла спрятаться за хрупкой спиной.
Лилит поняла, что сейчас происходит – выбор новой жертвы склада.
Мужик схватил Оливию за «связанные» руки. Она вскрикнула.
– Ещё хоть пикнешь – прикончу, – угрожающе рыкнул он. И Оливия, зажмурившись, сомкнула губы.
Лилит злобно прикусила губу. Сжала кулаки, силясь унять дрожь, и кинулась на помощь.
– Пусти её! – вскричала она, повиснув на его громадной ручище.
Он злобно рыкнул, откинув девчонку в сторону, как тряпичную куклу.
Теперь это грязное животное устремило свои злобные глазёнки на неё.
– Что, тебе тоже хочется?! – он мерзко осклабился и начал расстёгивать ремень.
Лилит с отвращением поморщилась.
Из диспетчерской каморки послышался голос:
– Не увлекайся там, нужно сохранить товарный вид!
– Не боись, по лицу бить не буду, – успокоил он дружка. Тот недоверчиво хмыкнул.
Лилит замутило от вони этого мужика. Или так сказывалось сотрясение мозга.
Он попытался схватить её, но она ускользнула от его неуклюжего выпада. Мужчина свирепел.
Лилит отскочила к одной из опорных балок. Он кинулся за ней, но она юркнула в сторону, а он напоролся на жестяной бак. Тот с грохотом повалился на пол, расплёскивая воду.
Оливия поймала взгляд Лилит и поняла – это и есть сигнал.
Быстро шепнув что-то девчонкам, они в полуприсяде поплелись к дверям, из которых выскочили прибежавшие на шум охранники.
Лилит хорошо отвлекала внимание всех.
Когда появилась подмога, она оторвала от стены слабо прикрученную трубу. Ржавчины на ней хоть отбавляй, и, после первого же удара об чью-то обритую голову, кусок железки отломался. Один из охранников пошатнулся, готовясь упасть, и Лилит пнула его ко второму. Мужчины повалились на пол.
Лилит победно оскалилась. Но резкий удар в живот прервал триумф. Она согнулась пополам. Резкий выдох опустошил легкие, а спину обожгло ударом о стену.
Она, кажется, отключилась на мгновение.
«Горилла» схватил её тонкую шейку. Та угрожающе захрустела от его стальной хватки. Лилит засипела, пытаясь отодрать его пальцы. Но всё казалось бесполезно: сознание расплывалось, а перед глазами плыли белые светлячки – лампы.
Громила потащил Лилит к складу.
Резко усилившаяся вонь окончательно отрезвила её.
В комнате правил полумрак, и различить что-то было практически не возможно. Свет единственной лампочки, подвешенной в самом центре над разделочным столом, выхватывал нечёткие силуэты женских фигур. Одни были подвешены кверху ногами, другие лежали прямо на плитке пола. Вернее, лежали не они, а отдельные конечности.
Яркий свет ослепил Лилит, когда громила бесцеремонно кинул её на стол. Она скривилась то ли от вони, то ли от боли, то ли от того, насколько отвратительна была вся эта ситуация.
И почувствовала, как грубо раздвинули её ноги, задрали юбку и!..
Немое восклицание отразилось на бандитской морде.
Штаны Лилит пошли складками от движения колена. Она быстро выпрямила ногу и с силой впечатала подошву в противную харю.
***
Дай выбежал в сад, где располагался с виду небольшой сарайчик. Тот был заперт изнутри. Кто-то вставил доску меж ручек. Дай мог хорошо разглядеть её через приличную прорезь железных дверей.
Он стиснул рукоять трости у себя на поясе, лихорадочно взвешивая все «за» и «против» её использования.
Лоб покрылся испариной, от усердного бега щеки горели. Он успел вызвать полицию сразу после «исчезновения» Круфорда, но всё ещё сомневался в своей догадке о местонахождении пропавших девушек.
Дай лихорадочно заозирался в поисках сподручного средства. Снова до боли сжал холодную ручку трости, по телу привычно пронеслась знакомая дрожь. Пальцы сами потянули трость за наискось спиленный набалдашник. Раздался щелчок, и Даймонд пришел в себя.
Он уперся глазами в ручку топора, вонзенного в трухлявый пень.
Торопливо одернув руку с трости, юноша обхватил топор двумя ладонями. Он непривычно отягощал, и Дай мимоходом заметил, что давно уже не держал в руках тяжелый меч, гораздо превосходящий топор по весу.
Ищейка устремил холодный взгляд промеж дверных ручек.
Занес топор над головой.
Размахнулся.
И вертикальный удар обрушился на доску.
***
Девушки бежали к дверям из последних сил. Конечно же, их пропажу обнаружили. Убежать, такой толпе не замечено – не возможно.
Оливия захлопнула за собой дверь. Топот тяжелых мужских сапог разносился за железной перегородкой.
– Дайте чем-нибудь подпереть!.. – запыхавшись, прокричала Оливия и припала к стене всем телом.
Быстро же их нагнали.
Оливии протянули доску, и девушки пыхтя заложили её между ручек. В ту же секунду дверь дрогнула от мощного толчка, но не открылась. Их ненадежный «засов» еле выдержал. Кто-то из девушек вскрикнул в испуге.
– Это конец, – обессилено протянула одна из них и припала к стене. Она одна из первых «похищенных» и дольше всех просидела в этом жутком подвале, её тело так истощилось за время заточения… а глаза утратили свет и жажду жизни. Девушка обхватила плечи изодранного платья, руками силясь унять дрожь во всем теле.
Оливия бросилась к входной двери. Та оказалась закрыта: тяжёлая доска лежала меж ручек.
– Помогите мне! – прикрикнула она на девчонок и попыталась вытащить перекладину.
Девушки поспешили на помощь. Начали дружно толкать.
Без толку.
Послышался новый удар в дверь, будто удар грома. Вот-вот их укрепление падет, и в комнату ворвутся рассвирепевшие бандиты.
Ногти обломались, пальцы стёрлись в кровь и саднили от заноз. Доска едва двигалась под потугами ослабевших от голода девчонок.
Оглушительный удар прервал их; точно тараном дверь снесло с петель. Разъярённые мужчины прорвались внутрь. Оливия задрожала всем телом, скудные слезы одна за другой покатились по щекам. Она ослабшими руками начала бить по двери и звать на помощь.
Кого-то из девушек схватили. Из последних сил они пытались вырываться.
Отчаяние охватило Оливию, когда лапа бородатого бандита потянулась к ней. Она завизжала, мысленно приготовившись к смерти.
Громкий удар заставил всех замереть. Дверь вышибли пинком. Щепки от доски разлетелись во все стороны. Бородач закричал, влетая в своих сообщников. Сероволосый юноша в черном сюртуке перехватил ручку топора поудобнее.
– Бегите! – рявкнул он, и девушки синхронно с визгом и воплями понеслись прочь из сарая. Взгляд «спасителя2 беспорядочно метался по сторонам, он кого-то искал.
Оливия трясущимися пальцами вцепилась в парня, как в последнюю надежду.
– Там… там ещё одна!.. – всхлипывая, бессмысленно выкрикивала она. – Девушка!.. она – приманка! Склад. Склад! Спасите её!
Он грозно нахмурился, кивнул, подтолкнув Оливию к выходу.
– Вот же дура, – процедил он и, сжав в руках топор, ринулся вперёд.
***
Мужик взревел, как разъярённый буйвол. Схватил воткнутый в стол нож.
Удар. Руку прострелило током отдачи: нож гулко вонзился в стол, и вибрация отдалась по всему телу.
Лилит ловко, словно змея, скользнула со стола, и запрыгнула на спину бандита. Обхватила бычью шею верёвкой со своих рук и начала душить.
Он вскочил и, как безумный в агонии, стал размахивать ножом во все стороны. Лампочка разбилась. Свет схлопнулся, стало темно, как в могиле, и лишь щёлочка света пробивалась из приоткрытой двери склада.
Лилит выпустила веревки и повалилась на кафель. Пальцы коснулись чего-то холодного и склизкого.
Женская кисть.
Лилит передёрнуло, и она в ужасе отпрянула.
Мужчина, тяжело дыша, сжал в кулаке нож и кинулся к ней. Лилит заледенела от ужаса.
Он занёс оружие над головой. Острое лезвие прощально сверкнуло в темноте.
Мужчина издал истошный вопль, размахнулся и!.. нож со звоном ударился о плитку. Брызнула кровь, обагрив лицо Лилит.
Харю бандита перекосило в уродливой гримасе, скрюченные пальцы потянулись ней. Он рухнул на колени и упал в кровавое месиво.
Лилит широко запахнутыми глазами уставилась на ручку топора, торчавшего из его спины. В ужасе она перевела взгляд на новоприбывшего. С серых волос стекали алые капли, лицо также все в крови, а глаза! казалось, они горели в темноте диким, холодным пламенем. Это напомнило их перепалку в церкви. Тогда Дай точно также посмотрел на неё после «пощёчины» кулаком.
Лилит вздрогнула, когда он небрежным жестом смахнул с губ кровь и протянул ей руку.
