Read the book: «Дьявол моего рода. 1 том», page 8
Находясь рядом с обаятельной и проницательной, но очень скромной и непримечательной девушкой, он чувствовал, как его душевный свет пытается пробиться через чёрную заиндевевшую пелену альтер эго, как его начинает переполнять уже забытое чувство, которое он пытался высвободить наружу, но завеса была настолько прочна, что Эдвард все ещё не мог вырваться из плена собственного ложного образа.
Он ничего не говорил, лишь шёл рядом с Анной с прежней невозмутимостью и гордым видом, не выражая ничего, кроме самовлюблённости и точно был уверен, что не выдал Анне собственного смятения, вызванного её реакцией, но это он так думал. Проницательная девушка видела его насквозь. Она давно изучила все его жесты и мимику, она знала его желания, так что мигом разглядела на его безэмоциональном лице смятение. Но Анна не стала его в этом упрекать, а просто молча шла рядом, слегка улыбаясь. Девушка уже не сомневалась в том, что ее сопровождающий, рано или поздно поймёт: она готова помогать ему во всём. Анна уже догадывалась, что Эдварду недостало любви и ласки, что с самого детства унижая других, он всего лишь пытался самоутвердиться, что переросло в привычку, а позже и в образ жизни. Своими многочисленными убийствами, захватами и появлениями в высшем свете Эдвард пытался доказать, что он лучше всех, что ему никто не ровня. Что он, даже не получив в своё время родительской заботы, является полноценным человеком, а не бывшим когда-то несчастным ребёнком, не получившим внимания, маленьким мальчиком с израненной душой.
Поняв, что молчание сильно затянулось, Эдвард начал интересоваться самой Анной: она действительно пробудила в нём интерес, такого раньше с ним не было!
С каждым днём он узнавал о ней всё больше и больше, и, тем не менее, она по-прежнему оставалась для него загадкой. Анна нравилась ему всё сильней и сильней, он и сам не заметил, как стал чаше улыбаться и даже смеяться, стал делиться с ней своими душевными переживаниями. Он начинал утверждаться в мысли, что наконец-то обрёл друга, который никому ничего не расскажет, который станет действительно слушать и слышать его, что девушка понимала его и сопереживала ему. И Эдвард уразумел, что нашёл настоящего друга, и очень скоро это может перерасти в нечто большее.
Вместе с этим Анна тоже стала лучше понимать своего собеседника, что прочно убеждало ее в одном – у каждого человека есть шанс стать лучше, если понять, услышать и полюбить его.
Со временем Эдвард отказался от бесцельных убийств, поклявшись защищать свою родину мирным путём, хотя знал, убивать всё равно придётся. Он стал присматриваться к своим подданным, стократ осязая исходящую от них благодарность. Обстановка в Кен Меин стала меняться к лучшему. Эдвард сам не заметил, как ему стало приятно делать людям добро, он наконец-то увидел, в каком положении жил его народ, научился сопереживать и чувствовать чужую боль. Император незамедлительно принялся за улучшение жилищных условий своих подданных первой и второй эволюции, оказывать поддержку инвалидам, старикам и людям, которым просто нужна помощь. Для жителей Кен Меин это было каким-то чудом, они не понимали, что происходит с их императором, но никто не стал особо задаваться этим вопросом, ведь жизнь становилась лучше, так что жаловаться не на что.
Эдвард очень часто прогуливался с Анной по городу, научился замечать красоту природы, чувствовать вокруг себя светлую энергетику. Ему даже показалось, что мир изменился, он стал видеть его совсем по-другому. Только смотря на Анну, мир в его глазах наполняли краски, и ему пришло осознание, насколько он был слеп и многое в жизни не замечал.
Дни перерастали в недели, недели в месяцы, и за всё это время Эдвард пребывал в неописуемой эйфории. Он был счастлив. Император перестал притворяться, и его приняли нового, к нему сильнее стали тянуться добрые и искренние люди, властитель научился получать удовольствие от чужого счастья, радоваться за других и совсем забыл о жестокости. Он позволил инакомыслящим своей страны свободно выражать свои мысли, позволил изобретателям показывать всем свои идеи, не боясь осуждения. Люди и император начали понимать и слышать друг друга, Эдвард понял, что это намного лучше, чем держать людей в страхе, что главная его обязанность, как правителя, быть единым с его народом, обеспечивать его защитой и быть опорой страны.
Разумеется, у Эдварда не осталось сомнений на тему, кто станет его женой. Совсем скоро Эдвард и Анна поженились и зажили счастливо. Они ни в чём друг другу не отказывали, помогали друг другу, просто были друг другу поддержкой.
Возвращаясь из раздумий в реальность, Эдвард поймал себя на том, что улыбается. Ему было приятно вспоминать то, как его жизнь начала меняться к лучшему благодаря Анне. Он бесконечно был ей благодарен. Иногда задумывался, что бы с ним было, если бы не встретил её? Наверное, и по сегодняшний день оставался грозным и ужасным правителем. Вспомнив свой принцип, гласящий, что не стоит оглядываться в прошлое, но смотреть только вперёд, он отбросил все неприятные мысли и вернулся к реальности уже окончательно. Мельком взглянул на спящего Юджина, и вдруг, спустя пару секунд, улыбка спала с его лица. Император сам не понял, как такие мысли могли прийти ему в голову. Эдвард невольно задумался о том, какой характер был бы у Юджина, каким бы он был человеком, если бы Эдвард не забрал его к себе? Что было бы, если бы его воспитывал Велл? Юджин явно стал бы не самым добрым человеком, ведь с таким воспитанием, которое пропагандирует Велл, хорошим и добрым стать практически невозможно. Кен меин представил, что мальчик вырос бы таким же жестоким и властным, мужчине в голову врезалось осознание того, что он поступил более чем правильно, забрав его у Велла. Если до недавнего времени он ещё сомневался в правильности этого пути, то теперь все сомнения отпали сами собой. Вспоминая себя прошлого, он понял, что Юджин, обделённый любовью, вполне бы мог стать таким же, каким был он до недавнего времени. И возможно, Юджину бы не так повезло, как Эдварду, он бы не смог найти человека, который бы направил его на путь истинный. Император задумался, что стало бы с Гваритор, ведь он знал, что сам чуть не погубил собственную расу, а вот Юджин, вырасти под железной лапой Велла, что бы он натворил? Эдвард встряхнул головой, чтобы выгнать из нее печальные картины иного возможного развития событий, и дал себе обещание, что воспитает Юджина в любви и заботе, что не позволит мальчику озлобиться на весь мир, что научит его сражаться и быть сильным, чтобы принц мог использовать свою силу, только защищая своих подданных. Это была очень сложная задача, ведь прежде того, чтобы вывести мальчика в люди, надо научить его сопротивляться гонениям, которым он обязательно подвергнется. Ведь многие его соотечественники не признают Юджина наследником трона, считают его грязнокровным. Как минимум, половина Гваритор придерживается такого мнения, и даже желают ему смерти. Юджину предстоит многому научиться, например, противостоять всему, что препятствует его восхождению на трон, научиться закрывать глаза на насмешки и клевету, обвинения и ненависть в его адрес. Но, вопреки всем этим проблемам, он должен будет угождать всем жителям своей страны, а не только тем, кто на его стороне: он должен завоевать в первую очередь доверие тех, кто против.
4
Сначала Эдвард решил показать мальчику окрестности, чтобы он освоился на новом месте. Он рассказывал ему о людях, о традициях и культуре. Юджин заинтересованно слушал его, но совершенно не подавал голоса, собственно, как обычно. Мальчик всё ещё выглядел зажатым и неуверенным, но император решил, что это только первое время, это скоро пройдёт, ведь не каждый день покидаешь свой родной дом и оказываешься совершенно в другом месте, тут любому станет не по себе, даже взрослому человеку. Юджин смотрел на людей с опаской, будто ожидая от них чего-то, и был очень удивлён тому, что люди улыбались ему, некоторые даже останавливались и здоровались с ним. От такого Юджин сильно смутился, он не понимал, почему совершенно посторонние люди, да ещё и другой расы, так легко и приветливо его воспринимают. Он вспомнил лица людей своей родины, как они смотрели на него с безразличием и недоверием, а те, кто был настроен против него, и вовсе не гнушались, как бы невзначай, оскорбить. А ведь он был не просто своим, но их будущим королём, они все были одной расы, жили с ним на одной земле, но он чувствовал себя среди них лишним – его не принимали. А здесь, казалось бы, совершенно другая раса, другие люди, обычаи и культура, но все добры к нему, приветливы и улыбчивы. Юджин даже в таком юном возрасте умел распознавать ложь, читать людей по выражениям их лиц, и ни в одном он не увидел лжи или фальши: их улыбки были искренни, и от этого ему сделалось грустно. Но, конечно же, не все жители Гваритор были враждебно к нему настроены, были и те, кто активно его поддерживал, защищал, и был на его стороне. Некоторые говорили, что просто не могут дождаться его коронации, до которой целых двенадцать лет.
Говорили, что, когда он взойдёт на трон, они обязательно будут его поддержкой. И это тоже было правдой, было единственным, что не позволяло Юджину опустить руки, он знал, что всё-таки есть люди, которые приветствуют его.
По прибытию в королевский дворец император устроил ему экскурсию. На этот раз Юджин высказал удовлетворение своей новой комнатой, она оказалась довольно большой. Но отметил, что его привлекает не столько её размер, сколько обстановка. В комнате было очень мало вещей, а на полу вместо кровати лежал какой-то матрац, что для мальчика было новым и немного забавным. Вообще, принц не любил, когда в комнате много вещей, поэтому все распихивал по тумбочкам, чтобы ничего не лежало на виду, а тут всего два шкафчика. Мальчик даже подумал, что это комната для карликов, потому что столик, стоявший неподалёку, был на очень низких ножках, и сидеть за ним на обычном стуле было просто невозможно.
Когда настало время знакомиться с другими членами его приёмной семьи, принц немного оробел. Он подумал, что в новой семье не сможет освоиться, но он оказался не прав.
Анна не могла сдержать восторга, глядя на маленького мальчика. Она начала сюсюкаться с ним, как с совсем маленьким, рассматривая его со всех сторон. В ней проснулся материнский инстинкт, она тут же предположила, что возможно Юджин очень проголодался, и женское чутьё её не подвело. Не успел принц даже обрадоваться такой приятной новости, как еда, и тут же ему пришлось заприметить ещё одного члена семьи. Девочка, лет двенадцати, наклонилась к Юджину и тоже засюсюкала с ним в детской манере, как её старшая сестра Анна. Это была Саджито. Юджин, явно не приученный к такому обращению, просто опешил, да так, что все присутствующие это заметили. Но, с другой стороны, подумал Юджин, это намного лучше, чем его отношения у себя дома.
Когда собравшиеся стали усаживаться за низкий пренизкий стол, принц никак не мог принять удобную позу, он вертелся и крутился на одном месте, ведь ему впервые приходилось сидеть за столом в подобном положении. Но император был уверен, что мальчик обязательно к этому привыкнет.
При виде еды Юджин, несмотря на то, что все продукты были ему знакомы, слегка удивился. Еда была уложена в какие-то странные композиции, а что-то, по его мнению, просто не совмещалось вместе по вкусу, для него это было странновато, но голод дал о себе знать, поэтому решил не спорить и не тыкать пальцем на необычность блюд.
Юджин пытался есть медленно и аккуратно, чтобы не испортить первое впечатление о себе, иногда окидывал взглядом присутствующих, и ловил Саджито на том, что она смотрит на него. От перестрелки взглядов оба начали улыбаться, потом это начало переходить в тихий хохот. Заметив это, Анна легонько толкнула Саджито в бок, чтобы та успокоилась.
Вечер за столом длился довольно долго, только принц не понимал – почему-то все ели молча. Он продолжал поглядывать на Анну, Саджито и Эдварда, и видел по их лицам, что ни у кого даже не возникало мысли о чём-то сейчас говорить. Тут у него зародилось подозрение, будто он в чём-то виноват, что он их чем-то смущает, и потому они не хотят разговаривать. Ведь обычно в Гваритор общение за столом – норма, даже его дядя очень любит что-то с кем-то обсуждать, что вошло и у мальчика в привычку, а здесь – тишина. Это обстоятельство начало давить на Юджина, и он нарушил молчание.
– Почему так тихо?
Тут уже Саджито не сдержалась и засмеялась в голос так, что она чуть не подавилась. Эдвард с Анной поняли, что он имел в виду, поэтому решили ему всё объяснить.
– Понимаешь, Юджин, – начала Анна, – в Кен Меин не принято разговаривать за столом. Эдвард много рассказывал о твоём дяде и его любви к застольному общению, но у нас люди не особо разговорчивые. Я понимаю, тебе немного неудобно, но скоро ты к этому привыкнешь. – Анна ласково и по-матерински улыбнулась.
Юджин облегчённо вздохнул, и они продолжили вечернюю трапезу теперь уже в понятной ему тишине.
Мальчик надеялся, что после плотного ужина он наконец-то отправится на свой…матрац, но тут Эдвард предложил кое-что другое.
– А сейчас, думаю было бы неплохо провести для Юджина экскурсию и по нашему саду.
– Можно я, можно я? – Выкрикнула Саджито.
– Забирай. – Улыбнулся император.
Девочка обошла стол, взяла Юджина за руку и повела за собой.
Что касается Анны, то Юджину она очень понравилась, она добрая и милая, как мама. У Юджина мамы никогда не было, он не знал её, но что-то глубоко внутри подсказывало ему, что настоящая мама должна быть именно такой. Что же насчёт Саджито, то мальчик немного опасался её, дело в том, что никто раньше не проявлял к нему столько интереса, но не совсем из-за этого, причина крылась немножко в другом.
За всю свою жизнь принц знал довольно мало девочек, Ларем была одной из немногих, с кем ему приходилось тесно пообщаться. Юджин видел, что Саджито очень хорошая, но была намного старше, что вызывало трудности в общении с ней. Дядя внушал, что женщины очень странные существа, но Юджин пока не мог объяснить себе разницу между мальчиком и девочкой. Велл постоянно напоминал, что девочкам надо уступать, их надо защищать, но принц не осознавал – зачем, если он же не защищает других мальчиков, то причём здесь девочки-то? Он не мог осмыслить, почему он должен защищать девочек, если наоборот Ларем постоянно защищала его, хотя она девочка, то есть, девушка. Логика дяди была Юджину непонятна.
Пока он так рассуждал, прослушал, о чём Саджито его спрашивала, и решил переспросить. Она активно интересовалась его увлечениями, делами в Гваритор, о родственниках мальчика. Юджин посчитал, что будет не вежливо оставлять ее вопросы без ответа, но отвечал очень коротко.
– Чем ты увлекаешься, Юджин, что тебе нравится? – Девочка наклонялось к нему, и улыбалась так искренне, что Юджин неосознанно начал сравнивать её с Ларем, словно с сестрой.
– Ну, я люблю рисовать, читать. – Тихо ответил мальчик.
– Ммм, я тоже. – Саджито поняла, что принц не очень настроен разговаривать, и чтобы окончательно его не запугать, решила быть менее назойливой. – Надеюсь, тебе у нас нравится. – Да, очень. – Опять кратко ответил мальчик.
– Если тебе не трудно, можешь рассказать о своих родственниках? Какие они?
– Э-э… у меня есть старшая сестра Ларем, она добрая.
– Ясно. – Саджито решила больше не надоедать, но Юджин продолжил.
– И ещё у меня есть дядя Велл.
Саджито обратила внимание на лицо Юджина, когда он говорил про дядю. Было видно, что принц не горит желанием о нём говорить. Саджито, возможно, поняла, что это может значить, и сменила тему.
– Юджин, хочешь, я покажу тебе своё любимое место? Уверена, тебе оно тоже понравится.
– Хорошо. – Юджин протянул ей ручку, и девочка повела его в сторону невысокого холмика, на вершине которого стояло какое-то дерево. С каждым шагом Юджин все с большим вниманием приглядывался к дереву и не мог понять – что с ним не так: оно было совсем другим, не таким, как на его родине, что-то в нём было другое. Когда они подошли совсем близко, мальчик поразился розовым лепесткам, он подумал, что они чем-то покрашены, и чтобы проверить, сорвал лепесточек с нижней веточки и потёр его между пальцами. Они были розовыми сами по себе, и не мог понять, как это! На ощупь лепесток был мягким премягким, словно бархат, а запах не был похож ни на один из тех, что Юджин успел усвоить за всю жизнь. Саджито подвела принца вплотную к дереву и сказала.
– Посмотри вверх, Юджин.
Мальчик поднял голову. Ему показалось, что видит нечто волшебное, над ним было словно розовое небо, мягкое и пёстрое, и подумал, что никогда в жизни не видел подобной красоты. Ему сделалось очень легко и приятно на душе. Вдруг, совершенно не контролируя себя, он потянулся руками вверх, словно пытаясь дотронуться. Понимал, что не дотянется, но тут что-то подхватило его. Он посмотрел вниз и увидел Саджито, которая ловким движением слегка подсадила мальчика, и тогда Юджин смог полностью ощутить древесные веточки в своих ладонях. Ему казалось, что он находится в мягком, розовом облаке, куда ни глянь, всюду были веточки с розовыми листиками, а через их кроны просвечивался красный закат, который выглядел ещё более впечатляюще под таким ракурсом. Принц крепко вцепился в ветви и сам не заметил, как Саджито усадила его да деревце. Он сидел и заворожено любовался закатом, крепко прижимаясь к ветвям этого прекрасного дерева – сакуры.
Когда солнце зашло, он даже не сразу это понял, настолько он был пленён увиденным, что долго не приходил в себя. Очнулся только тогда, когда Саджито позвала его. Она аккуратно сняла его с деревца, и они медленно, держась за руки, пошли обратно во дворец.
Наконец, пришло время спать, Юджин долго не мог заснуть, в голове крутились мысли о промелькнувшем дне, который казался ему чуть ли не самым лучшим днем в его жизни, и это на самом деле было так. Сегодня его ни разу не оскорбили, не ударили, его не заставляли делать уроки, все были рады ему и пытались ему угодить. Он увидел много нового, и если мальчик поначалу немножко боялся Саджито, то проведя с ней день, убедился в ее искренней доброте. Саджито напоминала ему Ларем, только более боевую и смелую, в отличие от целительницы.
Странно, прошёл всего один день, а принц уже начал ассоциировать этих людей со своими родственниками. В Эдварде он видел отца, в Анне – мать, а в Саджито – сестру, а ведь он пробыл среди них всего один день.
Они показали Юджину много нового, помогли увидеть другой мир – никто из них ни разу не замахнулся на него, не сказал грубого слова, не накричал без всякой причины. И вдруг мальчик вспомнил дядю. Когда Юджин думал о нём, тот в его мыслях никогда не улыбался и не хвалил мальчика, потому что такого никогда не было. Образ дяди в голове Юджина всегда всплывал злым и жестоким. А ведь он был его родным дядей, самым близким и родным существом, он – брат его матери, но почему так несправедлив с ним? Почему люди, с которыми принц пробыл всего один день, так добры к нему, а дядя, который растил его шесть лет, ни разу не проявил к нему и капли любви? Юджину сделалось очень обидно и грустно. Мальчик взглянул на своё запястье, на тыльную сторону ладони, увидел на них след от кнута, которым дядя бил его буквально недавно. Он не удивился тому, что раны ещё не исчезли, ведь его регенерация становится намного слабее, когда он испытывает отрицательные эмоции. Он легонько прикоснулся к следам и вдруг, будто почувствовал боль. Острую боль в момент, когда Велл бил его. Мальчик зажмурился, словно пропустил удар, и накрылся одеялом с головой. Наконец, он уснул: приятные мысли прошедшего дня всё-таки помогли принцу забыть о плохом, что не стоит сейчас волноваться о дурном отношении к нему на родине, упрёках и угрозах дяди, королевских обязанностях. Он забылся, полностью утонув в переживаниях первого дня в Кен Меин…его не взволновал даже мерзкий, раздражающий звук, доносящийся из его шкафа…
***
Следующий день прошёл не менее приятно, чем предыдущий. Юджин весь день гулял и играл с Саджито, рядом с ней мальчик чувствовал себя в полной безопасности. На секунду ему показалось, что с ней ему находиться намного отрадней, чем с родной сестрой. Он как никогда чувствовал себя легко и раскованно. Так продолжалось несколько дней, и его ни разу не посещали неприятные мысли, или печальные воспоминания, но в одну из ночей все плохое решило напомнить ему о себе. Юджину приснился кошмар. Как и любой другой, он не осознал, что находится во сне, потому воспринимал всё так, словно это было реальным, тем паче, ему приснился его родной дом. Он точно знал, что это его дом, но здание чем-то отличалось, что-то в нём было не так. Как бы странно это ни звучало, дом выглядел очень враждебно, словно отвергал Юджина, словно не желал больше его принимать. Мальчик медленно бродил по знакомым коридорам, в конце концов, оказался в зале, где у него с Веллом обычно проходили уроки. Стоило мальчику об этом вспомнить, как вдруг, словно из пустоты, появился Велл в своём привычном образе. Мужчина, не произнеся ни слова, жестом указал Юджину на парту своей любимой деревянной указкой. Южин покорно сел. Учитель положил перед ним листок бумаги и сказал следующее вроде бы своим, но в то же время каким-то посторонним голосом, больше напоминающим змеиное шипение.
– Твоя задача написать тысячу раз следующую фразу: «Я, незаконнорожденный ребёнок, не имею право на трон и не смею называться королём целителей».
От услышанного у Юджина по спине пробежал холодок, хотя ничего другого от дяди он не мог ожидать, ведь тот часто отправлял подобные фразы в адрес мальчика, но принц не мог поверить, что его дядя может пойти на такие меры, как самовнушение, чтобы добиться желаемого. Южин не желал терпеть подобное и отказался выполнять задание дяди. Но не успел даже закончить фразу, как вдруг деревянная указка угодила по его рукам. Юджин почувствовал очень сильную боль, из-за чего для себя решил, что он точно не спит, потому что ощущать такую боль во сне просто невозможно, ну или хотя бы от неё он должен был сразу проснуться, но он до сих пор оставался там. Мужчина резко выдернул его из-за парты и опрокинул на пол. Мальчик неслабо ушибся и посмотрел на дядю снизу вверх. То, что предстало перед его взором, уже мало напоминало ему дядю, человеческая оболочка Велла словно таяла на глазах, обретая форму чего-то большого и ужасного. Мальчик начал медленно отползать к стене, пока не соприкоснулся с ней спиной. Он оглядел помещение и вдруг осознал, что у него нет дверей! Принц не понимал, как у комнаты может не быть дверей, как же он тогда вошёл сюда?! Но теперь его волновало другое – над ним возвышалось огромное чудовище. Юджин был на грани потери рассудка: перед ним находился его самый большой страх, который мальчик никак не мог преодолеть, страх, подстерегающий его с самого раннего детства. Он смотрел в огромные, жёлтые с узким зрачком глаза змея, по всей комнате растянувшийся длинный чешуйчатый хвост, толщиной чуть ли ни метр, а в длину метров сто, если не больше. Вдруг чудище заговорило голосом Велла.
– Ты жалкий и ничтожный…жалкое с-с-создание! Какое право ты имеешь мне перечить?! Такой как ты не имеет право возражать! То, что ты пытаешься сопротивляться, прос-с-сто забавно, – чудовище начало приближаться к Юджину, – но у меня нет времени возиться с-с-с тобой.
Велл замахнулся хвостом и ловким движением отбросил Юджина к другой стене, отчего тот сильно ударился спиной. Выгибаясь от боли, мальчик попытался встать на четвереньки, но руки и ноги подкашивались, и он рухнул на пол. Змей ядовито засмеялся.
– С-с-слабак!
После этого змей обвил ногу Юджина хвостом и притянул его тело к себе. Принц пытался хвататься за посторонние предметы, но всё просто выскальзывало у него из рук, а вырываться из крепких пут было смешно и бесполезно. Велл уже успел обвить всё тело Юджина хвостом и приблизить его к своей морде. Страх овладел мальчиком настолько, что он перестал контролировать собственное тело и начал судорожно биться в своих путах, тем самым делая хуже самому себе. С каждым движением мальчика Велл с силой сжимал его, так, что был слышен хруст костей. От сильного давления лёгкие стало невозможно наполнять воздухом, который Юджин жадно хватал ртом, смотря на Велла широко распахнутыми глазами, полными ужаса, из которых уже вовсю текли слёзы. Хвост Велла переместился на шею Юджина и стал сжимать её. Мальчик издал хриплый стон, уже начиная медленно терять сознание от недостатка кислорода. Сквозь гул в ушах он услышал голос чудовища, произносящий фразу, которая повергла мальчика в шок.
– Не бойся, Юджин, это вс-с-сего лишь сон! Ты не умрёшь по-настоящему, но я обещаю, рано или поздно, я с-с-сделаю твой кошмар явью, а ты знаешь, что я всегда сдерживаю свои обещания!
И за долю секунды Велл резко сжал шею Юджина хвостом, разом переломав все шейные позвонки.
Юджин резко подорвался с подушки, откашливаясь, чувствуя сильное удушение. Он хватался за шею и не понимал, как сон мог так на него повлиять, как произошедшее во сне могло отразиться в жизни. Конечности ужасно саднили, будто их реально сжал огромный змей. Спустя пять минут, придя в себя, в шее отзывалась боль, которую он испытал в последнее мгновение сна. Мальчик ни с чем не мог её сравнить, это был первый раз, когда он испытывал такую адскую боль. Юджин беспомощно рухнул на подушку. Через собственные всхлипы и плач он слышал, как что-то неприятно скребётся в его шкафу, он вспомнил, что буквально пару ночей назад уже слышал этот звук, но просто не придал этому значение, сочтя это за крыс и прочую мелкую живность. Он отметил, что этой ночью звук значительно громче, надоедливей. Ему даже показалось, что через этот скрежет он слышал что-то наподобие едких смешков.
Утром он незамедлительно побежал к Эдварду всё рассказать. Эдварду было неприятно видеть Юджина таким напуганным, ведь всё только начало налаживаться. Император не мог не обратить внимания на то, что Юджину во сне явился именно Велл, и начал кое-что подозревать, ведь знал, кто Велл, что он такое. Но решил пока не делать поспешных выводов и успокоил Юджина тем, что это всего лишь накопившаяся тоска по дому. Мальчик прислушался к его словам и успокоился. Остаток дня Юджин провёл в приподнятом настроении, казалось, и вовсе позабыл о своём сне. Но когда настало время ложиться спать, вспомнил и даже побоялся ложиться и уснуть, опасаясь, что ему снова приснится подобный кошмар. Он наотрез отказывался идти в кровать, но тут Анна предложила почитать мальчику перед сном, пока он не уснёт. Уложив мальчика, Анна начала читать сказку. Сначала все было хорошо, ребёнок заинтересованно слушал, но вдруг снова появился тот странный звук. На этот раз он доносился не только из шкафа, но и из тумбочек, стен и пола. Сейчас он был ещё настойчивей, громче, в этот раз мальчик мог отчётливо услышать голоса.
– Анна, ты слышишь что-нибудь, звук? – Он скомкал одеяло и задрал его до самого подбородка.
Анна остановилась и прислушалась. Затем мягко улыбнулась и ответила. – Нет никакого звука, абсолютная тишина. Может, тебе показалось?
Юджин не понимал, как она может этого не слышать, ведь звук довольно громкий и отчётливый, такой, что можно услышать даже в соседней комнате.
Чтобы удостовериться, женщина прислушалась ещё раз, но и вправду ничего не расслышала. Она взглянула на мальчика и печально нахмурила брови: мальчик смотрел на шкаф, не отводя от него глаз.
– Юджин, иди сюда. – Она усадила мальчика себе на колени. – Хочешь, спою тебе колыбельную? Обещаю, ты быстро уснёшь. – Женщина прислонила голову мальчика к своей груди и начала поглаживать его по волосам, напевая мягкую, успокаивающую мелодию.
Принцу это помогло, но только совсем немного. Через приятную песню Анны он всё-таки мог расслышать жуткий скрежет, пытаясь отвлечься от него, вслушиваясь в голос женщины. Через несколько минут мальчика одолел сон, но Анна не собиралась покидать его, решив остаться в комнате до самого утра.
К счастью, этой ночью принц ни на что не жаловался. Заметив боевой настрой мальчика, Эдвард задумался о том, что пора бы начать его обучение: хотел все-таки убедиться в правдивости слов Велла о том, что Юджин необучаем.
Кен меин предпочёл начать с алгебры, так как она была его любимым предметом и, по словам Велла слабым местом Юджина и её стоило подтянуть. Из характеристики Юджина, данной Веллом, Эдвард сделал вывод, что у мальчика проблемы с точными науками, в то время как с гуманитарными дисциплинами у него всё на высшем уровне. Но что Эдварда действительно смутило, так это просьба Велла переучить Юджина с левой руки на правую. Конечно же, в обществе люди, пишущие левой рукой, совершенно не приветствуются, и даже высмеиваются. А Велл, будучи очень принципиальным чело… весьма принципиальной личностью, был разочарован, узнав, что его племянник – левша, и хотел во что бы то ни стало избавиться от такого недоразумения. Но Эдвард решил оставить всё, как есть, ведь он не считал леворукость изъяном, а тем более проклятьем. Он подумал, что это, наоборот, выделяло бы мальчика из толпы и подчёркивало его индивидуальность, ведь таких людей как он очень мало, да и многие просто это скрывают. Тем более, от того, какой рукой пишет человек, смысл написанного не меняется. Знал бы Велл, что его лучший друг Эдвард тоже является левшой…
Отвлекшись, Эдвард случайно упустил из вида то, что Юджин уже несколько минут сидит и даже не принялся за решение задач.
– В чём-то проблема, Юджин?
– Я не могу. Я не понимаю. – На лице Юджина читалась досада. Он выглядел так, словно ждал чего-то плохого, и это не удивительно, ведь после таких слов Велл всегда его наказывал.
– Тогда, покажи мне, что именно ты не понимаешь, и я помогу тебе разобраться. – Эдвард снисходительно улыбнулся и присел рядом с Юджином.
В процессе, благодаря Эдварду, мальчик стал постепенно понимать материал, который трудно ему давался. Эдвард не применял силу и не кричал на него, он вежливо и уважительно общался со своим учеником, переспрашивая, понял ли он его.
Со временем, Эдварду удалось восполнить пробелы в математических знаниях принца, и решил, что самое время приступить к гуманитарным наукам. На этот раз император убедился в том, что Велл не преувеличивал, говоря об успехах Юджина в этой сфере. Он сразу же обратил внимание на высокий уровень грамотности Юджина, техники чтения, знания древних языков и истории, но особенно талант мальчика проявлялся на уроках социологии. Он активно обсуждал с Эдвардом те или иные вопросы, высказывая своё мнение, приводя примеры, и даже иногда рассказывая что-то вместо него. Также Юджину нравилось зачитывать наизусть отрывки из произведений и лирики, при этом он так увлекался, что не замечал, как вся семейка собиралась и слушала его. Эдвард обратил внимание, что Юджин, оказывается, прекрасный оратор, и даже не прочь прихвастнуть своими знаниями, раньше Эдвард не мог подумать, что чересчур застенчивый мальчик имеет к тому предрасположенность.
