Read the book: «Мое ледяное сердце»

Пролог

Давным-давно жила чудесная пара. Король полюбил женщину, чьи волосы были темнее ночи, а глаза абсолютно черными. Они любили друг друга страстно и горячо, преодолевая трудности и правила, созданные самой Богиней.

Им нельзя было быть вместе. Женщине не положено касаться других. Однако они пытались, сражались за свои чувства и вопреки судьбе любили. Пара занимала себя разговорами, по-настоящему наслаждаясь своим обществом. Они никогда не проклинали Богиню, будучи благодарными, что им просто была дана возможность найти друг друга.

Улыбка женщины всегда озаряла день мужчины. Ему было плевать, что все бояться ее. Он был готов поставить на кон все свое королевство ради неистовой силы любви.

Они смогли коснуться друг друга только однажды. В ночь, когда зачали ребенка.

Но после родов чудесного мальчика с такими же рыжими волосами и ярко-рубиновыми глазами, как у отца, женщину похитили.

Как бы не пытался мужчина, он не смог вернуть любовь своего сердца. Король воспитывал сына один. Преподавал ему жестокие уроки жизни. Он заботился о его благополучии.

Мужчина никогда не забывал о своей любви и до конца жизни искал ее.

Мальчик часто грустил от того, что растет без матери, и плакал, пока его не видел отец.

– Это нечестно, – кричал он в стену, но знал, что никто не должен видеть его чувства.

Вечерами ребенку становилось слишком тяжело, поэтому он просил отца рассказать ему, какой была мама.

Мужчина с радостью вспоминал о любви и чувствах, которые подарила ему женщина.

Однажды, вот уже спустя шесть лет, после рождения, мальчику стало особенно тяжело. Отец надолго уезжал, утверждая, что нашел маму, но вернулся один. Мальчик перестал верить, что женщина вернется. А вместо надежды в его душе ничего не осталось.

Отец весь вечер просидел, успокаивая ребенка, хотя сам потерял веру.

– Она была восхитительной, – шептал мужчина своему сыну, – самой лучшей, чуткой, загадочной и сильной.

Мальчик плакал на коленях у отца:

– Почему они это с ней сделали?

– Они боялись ее, – мужчина погладил мальчика по рыжим волосам, – страх… Он заставляет творить худшее, на что ты способен. Но также является сильнейшим способом подчинения.

Мальчик вскочил, неловко утер слезы рукавом ночной рубахи и посмотрел на отца. Грозный маг гордо восседал на кровати сына. В его движениях всегда было величие и надменность. Он всегда держался обособленно, но только не с сыном. Наверное, это был единственный человек, которому он мог показать свое нутро.

– Тогда пусть они теперь бояться нас, – обиженно прикрикнул мальчишка.

Казалось, король действительно задумался над словами сына. На самом же деле, он устал. Ему осточертело быть хорошим, когда с ним поступили так невероятно жестоко. Слова, сказанные сыном, навели его на мысль, что пора перестать играть в добродетели.

– Не сомневайся, мой огонечек, теперь они будут нас бояться. – Маг встал и поправил корону и мантию.

Мужчина пустил огонек из кончиков пальцев, сжигая все за преде- лами их дворца:

– Они все заплатят. За мою женщину. За то, что оставили тебя без матери, – за окнами уже горели дома, а люди с криками выбегали наружу.

Мальчик зажмурился от ужаса, но отец приобнял его. На минуту ему пришлось отвлечься от мести, поэтому он сел на колени перед напуганным ребенком:

– Мы должны бороться за себя. Этот мир жесток, и никакие узы не помогут и не спасут тебя от этого, – мужчина устало потер лицо. Он не спал больше суток, разыскивая свою женщину и мать ребенка, но ни титул, ни устрашение не помогли ему в этом. – Ты должен пообещать мне, что всегда будешь бороться за себя, чтобы выжить.

Мальчик печально кивнул, слишком рано знакомясь с жестокостью мира и формируя нерушимые устои.

– Обещай, – настойчиво повторил отец и протянул его горящую огнем руку.

Мальчик поколебался, но повторил жест.

С тех пор, отец сын творили жестокие вещи. Они сжигали деревни и города, превращая их в пепел. Мужчина до последнего своего вздоха лишь надеялся найти любовь. Но сын…

Обещание, скрепленное огнем и искренней верой, стало гораздо большим для ребенка. Оно изменило его жизнь. Его суть. Безвозвратно превращая из маленького мальчика с печальной судьбой в чудовище, намеренное ее переиграть.

1

Ледяные кандалы сковали руки. Температура в комнате значительно понизилась. Эмоции перед тем, что я увижу, снова взяли верх. Но почему это происходит опять? Размышления прервала знакомая картина.

Мама. Я узнала ее со спины по темным волосам и излюбленному красному платью, которое она часто носила в последнее время. У нас не было лишних денег и ей пришлось продать много красивых одежд, оставив пару самых удобных для хозяйства. Она никогда не носила брюки и рубашки, хотя это практичнее.

– Это ты во всем виноват!

– Я хотел, чтобы у нас была живая семья. Чтобы мы были вместе. Мне нужно было рискнуть, – ответил отец.

Я часто слышала этот спор, который обычно заканчивался молчанием. Отец провел рукой по голове и одними глазами посмотрел наверх. Он всегда выглядел статно и даже немного сурово, что совсем не сочеталось с его характером. Добрый, отзывчивый. Он всегда помогал нуждающимся. Эта доброта сыграла с ним злую шутку.

– Зато теперь мы вынуждены скрываться. Нужно было следовать правилам. У нас было бы королевство, наша дочь не знала бы бедности… Я не знала бы бедности, – последнюю фразу мама сказала особенно грустно.

Уж не знаю, из-за кого она переживает больше: за меня или саму себя. Мы часто с ней не ладили. В детстве мне больше нравилось проводить время с отцом. Он занимал меня своими рассказами. Мы вместе читали книги, любовь к которым составляла нашу главную схожесть. И еще внешность. У нас у обоих были белоснежные волосы, ярко голубые глаза и бледная кожа, в то время как мама была загорелой, если не сказать смуглой, и с особенно волшебными глазами цвета аметиста.

– Нам не нужно королевство, построенное на костях, – возразил отец.

– Но теперь у нас нет ничего.

Это было правдой. С того самого дня у нас ничего не было. Дом – не наш. Одежда – украдена. Казалось, даже наши семейные узы исчезли. Постоянные скандалы и ссоры. И в богатстве и в бедности…. В какой-то степени они сдержали клятву.

Из-за угла выглянула я. Это было всего лет 5 назад. Тогда я была напугана и почти начала плакать, ожидав поддержки хотя бы от одного члена семьи. Отец, взглянув на меня, кивком указал идти в свою комнату. И я не стала нарушать его приказ.

А могла ли я тогда что-нибудь сделать? А потом?

Я проснулась. Высвободила руки. Чтобы защитить себя от кошмара, я замораживала всю комнату: иногда только покрывала тонким слоем инея, бывало, что все стены (особенно, где окна и дверь) запечатывались льдом. Казалось, что я превращаю комнату в тюрьму больше, чем в неприступную крепость. И эти кандалы… Словом, магия действовала самостоятельно. Возможно, она чувствовала, что мне не привычно такое обилие эмоций. Что бы она ни делала и чем бы ни руководствовалась, пока я была в бессознательном состоянии, это помогало мне. И я научилась ей доверять.

Дома ощущалось присутствие чужой магии. Очень знакомой. Когда же я последний раз сталкивалась с ней?

Переодев ночную рубашку на штаны и блузку, я вышла из дома. Недалеко от него есть выход к реке. Там я провожу почти все свое свободное время. Его-то у меня много.

Пока я шла, пыталась понять, почему воспоминание разморозилось. Я ведьма льда, холода и стужи. Этот дар передался мне от отца, который научил меня самым простым вещам. Помимо физического видимого колдовства особо сильные ведьмы и маги могут накладывать свойственные им чары психологически, ломая или изменяя эмоции и воспоминания. Так я заморозила в своей голове то, что тревожило меня уже несколько лет или месяцев. Это гораздо проще: я знаю, что случилось, но никаких эмоций к произошедшему не испытываю.

Кошмар. Чужая магия. Надеюсь, мне не придется переезжать. Я живу в этом доме с того самого дня, когда родители, пытаясь найти убежище, убили прежних жильцов и забрали дом себе. Убила мама. Отец хотел договориться, надеясь на людскую доброту, но мама настояла на более радикальном решении. Я ее не виню. Так действительно было безопаснее.

Я прошла мимо зеленых деревьев по узкой тропинке. Уже и не помню, была ли она до нашего приезда, или ее вытоптала я, пытаясь хоть где-то найти свой укромный уголок. Наконец-то река. Эсперанза.

Название ей дали жители ближней деревни. Именно по этой реке, после коронации спускали трупы прежних правителей, и люди надеялись, что будущий государь принесет им счастье и мирную жизнь.

Я спустилась прямо к воде. Сапоги углубились в намокший песок. Не беда. Слегка качнув кистями рук в направлении реки, я увидела, как она стала покрываться тонким слоем льда. Я сжала руку. Теперь лед стал твердым, и по нему можно было пройтись. Я подняла кисть, над ней падали снежинки. Мне всегда нравилась моя магия. Именно в этом месте я и стала тренироваться таким легким фокусам самостоятельно, когда отец перестал мной заниматься. Интересно, на что я на самом деле способна? Где пределы моих возможностей?

Я пробыла у реки до вечера. Упражнялась в магии. Затем бег, отжимания. Я считала, что должна быть в форме. На всякий случай. По памяти тренировала удары, которые видела у солдат. Из моей прежней жизни.

Когда вернулась домой, заварила чай и съела пирожки, которые вчера украла на рынке. Завтра нужно опять выходить в город. Запасов совсем нет. Я не всегда хотела воровать. Но никто не доверяет девчонке без прошлого работу. Правду мне нельзя говорить людям, а мои уклончивые ответы их не устраивают.

Перед сном я решила еще раз заморозить все травмирующие воспоминания, чтобы ночью не было сюрпризов.

2

Меня разбудила музыка. За несколько миль от города к моему дому доносились лишь отголоски знакомой мне мелодии.

Как же я могла забыть? Одним из моих любимых праздников был День весеннего солнцестояния – Сол. В этот день во все города приезжала ярмарка, с самого утра затевали концерты, а люди на улицах буквально двигались в танце. Никто не мог устоять перед атмосферой веселья и дружелюбия.

С недавних пор это был единственный праздник, который мы отмечали. Но в этом году я одна. Стоит ли мне идти в город? Противиться чувству ответственности или следовать оставшимся традициям семьи, которой уже нет? Мне показалось, что музыка стала громче. Будто она заманивала меня, слыша мои сомнения.

Нет. Я слишком люблю танцы. Этот день очень много значит. Я должна пойти туда. Какая-то моя часть, словно ниточкой, потянулась в город.

Я вбежала в родительскую комнату и достала последнее оставшееся платье матери. Красное. Ее любимое. Почему-то его я не смогла выбросить и не осмелилась продать.

На мне оно особенно хорошо смотрелось. Красная ткань ровно спускалась до колена, а рукава покрывали только плечи. Чего-то не хватает. Почти полностью я залезла в шкаф, отыскав старый, поломанный корсет. На ногах у меня были ботинки. Белоснежные волосы оставила в косе.

По дороге в город меня еще одолевали сомнения, но я старалась их подавить. Сегодня был теплый, яркий день – незачем мне сидеть дома, а по поводу еды беспокоится тоже не стоило, потому что там обязательно будут угощения.

Когда я дошла до города, меня одолевала жажда. На окраине стоял колодец, также знакомый мне. Я набрала в ведро воды и оттуда же выпила. Теперь в центр – на танцы.

Я сразу же нырнула в круговорот веселящихся людей. Все следовали общему ритму. Пока я кружилась, замечала ведьм и магов разных видов. Песни звучали со сцены. Она представляла собой деревянную постройку, которую легко было переносить. Ее просто и поставили на плитку. Фонари были переплетены между собой гирляндами с флажками и огоньками. Второе было работой ведьм или магов. Музыканты хорошо были мне знакомы. Народ хором подпевал вокалисту, но мне удавалось услышать его голос. Бесподобный голос.

Через некоторое время музыка утихла. Город взял себе перерыв перед вечерним празднованием. Недалеко от площади стояли палатки, а чуть дальше проводили конкурсы за еду. Я почти побежала туда.

Первым мне попался конкурс по стрельбе из лука. Попасть в цель как можно точнее и быстрее. Частенько я тренировалась метать ножи в деревья. Правда, они были идеально сбалансированы, так как их создавала я сама. Изо льда. Я решила попытать удачу.

Я взяла в руки лук, приложила стрелу и натянула тетиву. Напряжение было необычным. Удерживать оказалось тяжелее, чем я думала. Почти уронив лук я кое-как выстрелила. Стрела попала во второе кольцо. Что ж, для первого раза было неплохо.

Вторую стрелу я направила точнее, но в последние секунды скривила ей полет. Третий круг.

У меня оставалась последняя стрела. Мне очень надо попасть в центр. Живот предательски заурчал, соглашаясь с моими замыслами. Я выдохнула. Закрыла глаза. Свыкнувшись с тяжестью лука, толчком стрелы, я попыталась прицелиться, учитывая возможное отклонение. Стрела полетела. Я затаила дыхание. Снова второй круг. Оставалась надежда на моего соперника.

Вышел худощавый парнишка. Лет пятнадцати. От волнения его руки тряслись слишком сильно, чтобы попасть даже просто в мишень. Он взял у меня оружие, ему выдали новые стрелы. На нем было порванная в нескольких местах блуза, оторванные по колено штаны. Взгляд опустился на его ноги. Он был босым! Вероятно, он был сильно беднее меня и давно жил на улице. Волосы были разлохмаченными и грязными.

Первый его выстрел был неуклюжим. Он попал в первый круг. Удивительно, как стрела вообще осталась в мишени – он зацепил самый край. Кажется, он заметно погрустнел. Пока он настраивался, мужчина, что наблюдал за нами, крикнул, чтобы он стрелял быстрее. От испуга парнишка мгновенно выпустил стрелу, которая попала в цель. В четвертый центральный круг. Фактически, наш счет сровнялся. Возможность поесть висела на волоске.

Идея посетила меня быстро, а привела ее в действие я быстрее, чем спохватилась. Во время полета стрела не заметно для окружающих потяжелела – внутри она была во власти льда. Кажется, она летела в третий круг. Это бы принесло ему победу, но в конечном итоге стрела даже не долетела.

Это могло бы вызвать подозрения, но мужчина, что проводил конкурс, хотел зрелищ, а девчонка в старом платье и дохленький мальчишка не могли дать ему это. Он быстро поздравил меня, вручив тарелку с блинами, и стал зазывать следующих игроков.

Казалось, такое мероприятие только разоряет. Но если быть особенно внимательным, то узнаешь, что везде ведутся ставки за конкур- сантами. Мужчина, что проводил этот конкурс выглядел статно и богато. Модная стрижка. Камзол по последней моде. Конечно, с недавних пор стрельба из лука стала популярным конкурсом, приносившим большой доход. Уже как восемь лет.

Я нашла укромное местечко и стала поедать блины. Наверное, стоило угостить парнишку, но с другой стороны… Каждый выживает как может.

Прошло еще сколько-то времени прежде, чем начало темнеть. Через пару минут должна была начаться последняя часть концерта. Люди, ожидая, подходили ближе и уже создавали подобие круга. Я поспешила туда.

Как только зазвучали первые ноты, все снова пришло в движение. Смех! Радостные крики! Я кружилась вместе со всеми. Как будто была на своем месте.

Неожиданно какая-то фигура вытянула меня прямо в центр. Он был в плаще. Высокий. Крепкие руки и уверенные движения. А вот лица я не видела. Он был в одной из масок, что продавали недалеко. В основном их брали слишком стеснительные люди или ведьмы. Но маги огня? Смелые и дерзкие? Я сразу поняла, к какому виду принадлежит мужчина по его глазам. Казалось, что в сумерках они светились или горели пламенем. От него пахло осенью и апельсинами. Приятный аромат слегка навеивал страх.

– Кто же ты? – улыбнувшись, я задала ему вопрос.

Он его проигнорировал или не услышал. Мы продолжили танцевать. Он уверено вел меня и ни разу не оступился. Не менее уверено следовала за ним и я. Поначалу меня одолевали сомнения, но через минуты я просто отдалась моменту.

Мне было нечего терять. Я осталась одна. Я могла позволить себе немного беспечности.

Мы еще долго кружили, когда мои ноги от усталости стали путаться. Мужчина довел меня до палатки с вином и заплатил. Я приняла бокал, но когда повернулась, мужчины уже не было.

Через время я вернулась домой, думая о загадочном незнакомце и прекрасном дне, который заставил меня жить дальше.

3

Этой ночью я крепко спала. Когда я проснулась, то еще ощущала запах праздника на платье. Когда я пришла домой, то буквально свалилась и уснула. Наспех одевшись, пошла в город. Еда. Все еще моя цель. Филисида. Яркий и живой город не только по праздникам. Но самое главное, тут есть постоянный рынок. Я стараюсь идти в тени – вчера все были друзьями, но сегодня возобновляются кражи и грабежи.

Тротуар вымощен плиткой. Праздничные фонарики и гирлянды были уже сняты. Вокруг разные магазины на все нужды. Если у тебя есть деньги.

Мимо пробежали дети. На их лицах были улыбки, а в руках сумки. Они прогуляли школу! Наверное, это хорошо, когда есть те люди, с которыми ты можешь не боятся делать глупости. У меня такого не было, даже до того дня. Сейчас не лучшее место для ностальгии. Даже от одной мысли кончики пальцев покрылись инеем.

Рынок. Лучшее место для воровства: много людей, легко потеряться в толпе. Чего же я хочу сегодня? Мои мысли прервал сладкий запах пирога с яблоками. Вот и моя сегодняшняя жертва. Я подошла к соседней палатке, притворившись, что рассматриваю овощи. Они бы тоже не помещали, но сегодня до них мне нет дела.

Из всех пирогов на витрине я выбрала ближайший и самый большой. Будет не просто, но это того стоит.

К палатке подбежали дети. Отлично, их так много, что продавщица полностью ими занята.

Я сделала резкий рывок, подхватила пирог и рванула оттуда. Не лучший способ, но теперь уже поздно. Продавщица заметила. Черт. Она кричит про кражу, «добрые» люди, ведьмы и маги решили ей помочь. Несколько мужчин побежали за мной. Черт. Черт. Черт.

Я бегу, расталкивая всех по пути. Уж простите, но пирог будет моим. Надо куда-то свернуть. Первый поворот, и я там. Тупик. Высокие постройки делают этот переулок слишком темным, хотя сейчас день. В самом конце деревянный забор. Слишком высокий, мне его не перелезть.

Снова ощущение знакомой магии. Я обернулась, но никого не увидела.

В переулок зашли три мужчины. Высокие, короткая стрижка. На них была обычная повседневная одежда: блузки с короткими рукавами и штаны. Один из них, что шел в середине, поверх надел фартук: наверное, что-то пек, пока не погнался за мной. Его глаза! Они изумрудные. Значит, он маг земли. Повезет, если не очень сильный.

– Сегодня жаркий день. Да, воровка? – сказал тот, что стоял слева.

Темные волосы слегка касались бровей. Он поправил их, не сводя с меня глаз.

Я прижалась с деревянным доскам. Пирог, мой завтрак, обед и ужин, я сжала крепче одной рукой, освободив вторую. Я уже была готова приморозить их ноги к плитке, но:

– Отодвинь четвертую доску влево и пролазь, – послышался мужской шепот с обратной стороны забора.

Оттуда повеяло его магией. Такая же была у меня дома! Это либо ловушка, либо… Взмахнув кистью. Я покрыла льдом ноги троих мужчин. Они потихоньку наступали на меня, а такая резкая преграда заставила повалиться их вперед. Мужчина справа, с особенно короткими русыми волосами, почти полностью упал.

Я сделала то, что советовал голос незнакомца, и оказалась на другой улице. Никого. Я огляделась. Улица пустовала.

Плотнее прижав к себе пирог, двинулась домой.

Я отобедала. Пирог был действительно вкусным. Меня не покидало чувство, что тот незнакомец следит за мной, хотя и не нашла подтверждение этому. Убрав дома, после приема пищи я заскучала и решила спуститься к реке.

Эсперанза была тихой и теплой. Завтра обязательно поплаваю. А сейчас тренировка.

Схватив рукой воздух, я представила, как держу в ней ледяной клинок. Он тут же получился. Отлично. Замахнувшись, я бросила его прямо в дерево. Попала! Я проделала это несколько раз, сделала силовые упражнения. Несколько минут, а может и часов, я сидела на берегу и думала о том, как сложилась моя жизнь, если бы отец не нарушил правила.

Стемнело. Я решила вернуться в дом.

Снова эта магия! Он где-то рядом. Я замерла, но никого не увидела. Затем все случилось само.

Перед глазами появились события восьмилетней давности. Коронация отца. Мой дед стоит на коленях перед ним с опущенной головой. Он знает, что его ждет смерть. Так было всегда. Ведьмы и маги не стареют, пока пользуются магией. Взросление продолжается лет до двадцати. Чтобы убирать старых правителей, их потомок должен обезглавить родителей. Это торжественная церемония. Уже много сотен лет никто не противиться. Родители не привязываются к детям, а учителя почти с пеленок готовят к этому наследников.

Мой отец был против убийств. Мама часто называла его слабаком.

Он стоял перед дедом, зажав в руке меч.

– Я не могу, отец.

– Тряпка! Делай, что положено, пока не опозорился, Камбиар.

Отец оглянулся. Он смотрел на нас с мамой. На ней было великолепное пышное платье под цвет глаз. Мне же велели надеть золотое и совсем неудобное. Тогда мне было десять. И хотя я знала, что сейчас случится, не понимала, почему отец медлит.

– Камбиар! – прошипел на него дед.

Ниев. Так его звали. Он был хорошим правителем. Всегда следовал правилам. Он, как и отец, был магом льда. Это было понятно по характерной внешности. В его глазах не было страха, только решимость и злость на сына.

– Я не буду его убивать! – отец повернулся в зал, – мы можем жить вместе. Хватит крови и убийств. Мы должны научиться…

Он не успел закончить фразу, как с потолка упала огромная люстра. Я накрыла нас с мамой ледяным куполом. Лучник выстрелил деду в сердце. Это человек! Все в зале беспокойно встали со своих мест. Несколько людей в черной форме запрыгнули в окна. О том, что это было подстроено, родители догадались уже позже, эту догадку мама выкрикнула в одной из их ссор, которую я также подслушивала из-за угла.

– Беги, Динера! – отец крикнул матери.

Она схватила меня за руку и велела убрать «защиту». Через секунду мы уже бежали в выходу. Я обернулась, чтобы убедиться, что отец где-то не далеко. Он спорил с каким-то человеком в черной форме. Мама дернула меня сильнее.

В самую последнюю секунду я заметила его. Он спокойно стоял в тени, под лестницей. Улыбнулся мне одними губами.

Мама дернула меня еще раз, и мы оказались на улице.

Я вернулась в реальность. Передо мной была высокая фигура. Он облокотился на дерево.

– Я знаю, кто ты, Фуэго.

– Рад встречи, Елла Азул.