Приворот от ворот. Поваренная книга вуду

В общем-то, приятели особенно в детали и не вдавались. Их вполне устраивал такой расклад. Петруха довозил их с комфортом до облюбованной речки, а потом на следующий день или даже через день забирал и отвозил обратно во Всеволожск. За это мужики делились с Петрухой уловом. Ну, если было, конечно, чем делиться.

Но зато все Ленкины соседи знали: Петруха поймал двух подлещиков и одного окушка. Ваське повезло, он вытащил леща на полтора кило. Ну а Виталий лопухнулся. Ему достался всего один подлещик. Добрый Петруха поделился с ним одной своей рыбкой.

У Ленки ни разу не возникло сомнений, что муж ездит вовсе не туда, куда говорит. Подозрения возникали у нее по другим поводам, но вот за рыбалку она была совершенно спокойна. Поэтому и отпускала муженька сравнительно легко.

– Так что же? – произнесла Санька. – Петруха разбился вовсе не на рыбалке? А как же ваш второй приятель? Лена сказала, что в машине с ее мужем был еще кто-то!

Ответом ей был дружный храп. Но все было и так ясно: Петруха, доставив своих друзей до места, умотал как обычно, по своим делам. Раньше обман легко сходил ему с рук, но в последний раз что-то пошло не так. Он угодил в аварию, и его дружкам пришлось спешно придумывать версию о том, что им на вечерней зорьке не хватило водки и уже выпившему Петрухе ночью пришлось сесть за руль и отправиться в магазин.

Эту же версию приятели изложили и следователю, который их уже допрашивал. Теперь у Саньки имелись справедливые опасения, что следствие может пойти не по тому пути.

– Мы должны рассказать следователю правду! – горячо воскликнула она, когда они с Лешей наконец сели в машину, оставив приятелей дремать в зарослях акации.

День выдался очень теплый, так что ребятам не грозили никакие неприятности. Замерзнуть или, не ровен час, простудиться они просто не могли. Ну так и пусть проспятся на свежем воздухе, все лучше, чем тащиться в таком виде домой и пугать родителей.

Леша выглядел куда бодрее, чем утром. Но при этом был задумчив.

– Слушай, но ведь в машине был еще один человек, – произнес он наконец в растерянности. – Приятель Петрухи.

– Как видишь, оба живы и здоровы. Спят в кустиках. Их в той машине не было.

– Кто-то же был.

– Был. Но кто?

– Мы должны разобраться. Эта история начинает казаться мне подозрительной. Пойдем к следователю?

Отделение милиции располагалось в двух шагах от дома Петрухиных тестя с тещей. Очень удобно, если разобраться. Вот только следователя, который занимался делом Петрухи, на рабочем месте не оказалось.

– Чего вы хотите от человека? Не может он постоянно у себя в кабинете торчать. У него в производстве восемь дел. И все срочные! Если хотите поговорить со свидетелем, езжайте в больницу. Там он. В десятой палате.

Друзья бросились в больницу. В травматологии их огорошили:

– А нету вашего потерпевшего в ДТП.

– Как нету?

– А так… Ушел.

– Выписался?

– Да нет, выписываться не стал. Так ушел.

– То есть удрал?

– Можно и так сказать. Только у нас ведь не тюрьма и не концлагерь, чтобы кого-то насильно держать.

– Взял и ушел?

Санька с Лешей своим ушам не верили. Как это человек, которого доставили без сознания в больницу после тяжелого ДТП, так быстро пришел в себя?

– Мы и то удивились, как это он, весь в гипсе, учапал. Не иначе, как помог ему кто. Десятая палата на первом этаже. Решетки изнутри открываются, требование пожарной безопасности. Так что он этим и воспользовался.

Однако интересные порядки в этой больнице! Больные в гипсе удирают через окно, а никто и ухом не ведет. Следовало разобраться с личностью сбежавшего. И друзья отправились к его лечащему врачу. Впрочем, он им помочь не смог.

– Имени и фамилии его мы так и не узнали. Кто такой, тоже не поняли. У парня амнезия. Мы уже собирались сфотографировать и передать его изображение по телевидению в целях опознания, но он пропал.

– А как это случилось?

– Не могу вам сказать, – развел руками врач. – Обратитесь к медсестрам.

Медсестры – это сильно сказано. Во всей травматологии обнаружилась лишь одна, с озабоченным видом корябавшая что-то в своем журнале.

– Больной из десятой палаты? К которому следователь приходил? Он ушел.

– И вы отпустили человека в гипсе?

– Во-первых, задерживать его я не имела права. Во-вторых… я не видела, как он ушел.

– А охрана?

– На воротах у нас дядя Сережа. Он только ночью бдительный, а днем всегда расслабляется. Сидит, чай пьет. Да никто от него ничего и не требует, за такие-то деньги! А если за всеми наблюдать, никакого здоровья не хватит. Дядя Сережа у нас на больных насмотрелся, так что теперь свое здоровье бережет, нервы понапрасну не треплет. Нужно людям с территории больницы выйти – он им не препятствует. Войти – тоже пожалуйста. В светлое время суток всё что угодно. Внимание у нашего дяди Сережи ближе к ночи просыпается.

– Что же нам делать? – растерялась Санька. – Как узнать подробности побега?

– Сходите к санитарочке нашей, к Галочке, – отправила медсестра друзей дальше по инстанциям, вниз по служебной лестнице. – Она старательная, первый месяц работает, авось чего и видела.

Друзья пошли к санитарке и были наконец вознаграждены за свои скитания по областной больнице.

– Это невероятно! Что произошло! – всплеснула руками Галочка. – Такой больной, такой израненный, я думала, он вообще с постели не встанет! А как следователь от него ушел, давай скорей звонить кому-то. Приезжай, говорит, за мной. Нет, говорит, срочно. Прямо сейчас. Следователь приходил, мне в больнице оставаться никак нельзя. Если закроют, я всех сдам. И тебя, и других. Никого не пощажу, лишь бы самому в дерьме по уши не потонуть.

– Да ты что? Так прямо и сказал?

– И ты никого не предупредила?

– Ну что вы! – обиделась девушка. – Я сразу к главной медсестре кинулась. Говорю, больной из десятой палаты уйти хочет.

– А она?

– Разобраться пообещала. Да пока разбирались, к больному тому женщина приехала. А потом он исчез.

– Женщина? Какая женщина?

– Молодая. Красивая, – мечтательно протянула Галочка и закатила глаза. – Даже очень. Эх, хотела бы я быть хоть капельку похожей на нее! Таким все в жизни удается, не то что мне! Вот я ужасно невезучая. С первого раза в институт не поступила, теперь приходится стаж зарабатывать. И всегда у меня так. Ни разу мне учителя хорошую отметку за просто так не поставили. А Светке, подружке моей, той пожалуйста. А за что? У Светки только и есть что два глаза, оба размером с блюдце, и волосы до попы! И что? Ей за это химик должен пятерку по лабораторной ставить? А мне, выходит, трояк?

Да уж, Галочка знала, о чем говорила. Внешность у нее была на троечку: невысокого росточка, кругленькая и коротконогая, волоски серенькие, носик пуговкой. С такими внешними данными остается только мечтать о том, чтобы люди тебя полюбили за красоту. Тут нужно не за подружками подглядывать, а самой нарабатывать другие положительные качества. Не дала тебе природа красоты, так что же! Ничего, и некрасивые люди прекрасно в жизни устраиваются. Тут главное не внешность, а позитивный настрой на успех и твердая уверенность в своих силах. Ну, и еще целеустремленность, усердие и вера, что все у тебя получится, потому что ты этого достойна.

– Ну а что за женщина-то была? Кто она больному? Сестра? Жена? Мать?

– И не сестра, и не жена. И уж тем более не мать. Разговаривала она с ним так нехорошо.

– Нехорошо?

– Грубо, я бы даже сказала. Ругала.

– А за что?

– Дескать, некогда ей со всякими молокососами возиться. Досадовала. Нет, на родственницу совершенно не похожа. Больной-то беленький был, а она черная.

– Черная? Негритянка?

– Нет, просто брюнетка. Но такая яркая! Волосы, глаза, зубы блестят! И рост! Высоченная! Таким один путь – либо в модели, либо в любовницы к какому-нибудь олигарху!

С этими сведениями друзьям и пришлось покинуть больницу. Визит таинственной брюнетки придал силы пациенту из десятой палаты. Он открыл окно и вылез. Документов у парня при себе не было. Одежду он предпочел оставить. Так что, где его теперь искать, оставалось неясным.

Друзья попытали счастья у сторожа дяди Сережи. Но он, как и рассказывала медсестра, лишь пил чай и по сторонам не смотрел.

– Мне уже восьмой десяток пошел, – заявил он Лешке прямо в глаза. – Мне за красавицами смотреть неинтересно. Парня на костылях, верно, видел. И девка с ним какая-то была. Волосы черные. Но вели они себя тихо. Не ругались, не дрались. Парень шустренько так ковылял, одежда на нем не больничная была. Ну и чего мне парочку задерживать? Раз выписали врачи, значит, так нужно. Им видней. А мое дело маленькое. Тут не завод, чтобы с каждого пропуск спрашивать. Идут себе люди, и пусть идут.

По словам нелюбопытного деда, парочка уселась в какую-то машину и уехала. Но что это была за машина, дед не знал. Помнил только, что цвет белый.

– Я еще подумал, сама девка черная, машина у нее белая, контраст получается.

– Ну а номер? Марку машины вы запомнили?

– Вот уж делать мне нечего, только голову ненужной ерундой забивать! – разозлился дед. – Ничего больше не помню. И вообще… Идите-ка вы отсюда, господа хорошие, не мешайте мне чай пить!

Дед был таким сердитым, что друзья не решились его беспокоить и дальше. Да и в конце концов, что еще они могли узнать?

– Нам нужен этот парень, – сказал Леша, когда они выезжали из города.

– Думаешь, он удрал, потому что испугался следователя?

– А разве ты сама так же не думаешь?

Санька промолчала. Да, она была согласна. Но что толку, если они не знают, где искать этого типчика?

– У меня есть одна идея, где он может быть, – произнес Леша внезапно.

– И где?

Но вместо ответа Лешка снова спросил:

– Тебе не показалось странным, что в больницу к этому парню приходила девица, чья внешность по описанию просто идеально подходит сестре погибшего шофера? Этой самой Лере?

– А ведь и правда! – воскликнула Саня. – Высокая, эффектная брюнетка! Вот это да! Думаешь, сестрица подстроила аварию собственного брата? Чтобы захапать себе его комнату?

Но Леша так не думал.

– Вряд ли все так просто. Если бы эти двое хотели разобраться между собой, то при чем тут Игорь?

– Случайная жертва, – предположила Санька.

– А Петруха?

– Тоже жертва разборок брата с сестрой.

– Нет. Я думаю, тут все гораздо сложней. И еще я думаю, что сейчас нам нужно поехать к этой особе.

– К Лере?

– К ней самой.

– Но мы не знаем ее адреса, – опечалилась Санька.

– Еще как знаем! – воскликнул Лешка. – Она ведь живет в комнате брата? Так нам сказали?

– Ну… Так.

– А я уже выяснил адрес. Так что? Едем?

Саня радостно кивнула. От предвкушения новых приключений у нее захватило дух и сладко заныло где-то под ложечкой. Ох, и повезло же ей! О таком захватывающем расследовании она раньше могла только мечтать.

И еще Саня с радостью обнаружила, что ни вчера, ни сегодня она еще ни разу не подумала о бывшем женихе Вадиме. Ну вот ни единого, даже самого крохотного разочка! А прежде не проходило дня, чтобы Саня не вспомнила о нем и о его жестоких словах.

Возможно, дело в том, что после разрыва с Вадимом Саня осталась практически в изоляции, а теперь пустота вокруг нее вновь заполнялась? Да, скорее всего, дело именно в этом. Никогда не следует оставаться наедине со своей бедой. Вот только пойти Саньке оказалось не к кому.

Бабушку она волновать не хотела. Та была старенькой и давно жила интересами своих младших внуков. К тому же ее сын, Санькин дядя, работал в другой стране, а с его женой у Саньки контакт не очень получался. Но Санька избегала тесного общения с родственниками еще по одной причине…

Санькины самые близкие люди, родители, уже давно жили и работали в другой стране. Несколько лет назад Санькиного папу пригласили в Соединенные Штаты читать лекции по молекулярной химии. Родители колебались недолго: ведь за ту же работу, которую папа делал всю свою жизнь, получая при этом копейки, теперь ему обещали платить огромные деньги.

– Ты уже большая, квартира у тебя есть, образование ты получила, с голоду не умрешь, – сказала ей мама при отъезде. – В случае чего звони нам. Но я надеюсь, что ты нас не подведешь. Пойми и не осуждай нас с папой, такой шанс бывает раз в жизни!

И вот Санька очень старалась не подвести родителей и не допустить, чтобы они разочаровались. Но жизнь как-то так все время складывалась, что получалось: открой Санька родителям всю правду о себе, они тут же поймут, что дочь не оправдала их надежд!

Санька совершенно завралась. Вышла первый раз замуж, развелась, снова вышла замуж и снова развелась. Но родителям рассказала только про первый опыт. Собственно говоря, не сказать было невозможно – родители были на свадьбе и даже подарили жениху очень красивую, дорогую новую машину.

– Отличного парня ты себе отхватила! – воодушевленно говорил ей папа. – Отличный кадр!

– Я так рада, что ты вообще нашла хоть кого-нибудь, кто согласился бы взять тебя замуж официально, – говорила мама. – Я не одобряю современные нравы, когда молодые люди живут друг с другом, не оформляя отношений. Ты у нас молодец. Честно, не ожидала.

Поэтому Саня очень боялась, что разочарует маму и та снова начнет думать, будто дочь не заслуживает доверия и уважения. Так что теперь Санька жила как бы в двух мирах. В первом, родительском, она была счастливой женой, а во втором – несчастной разведенной женщиной. Бабушке она тоже врала. И дяде с тетей тоже.

Дело несколько упрощалось тем, что некому было раскрыть ее родителям глаза на действительность происходившего в жизни Саньки. Дядя тоже жил в Америке. Ну а с подругами своей дочери Санькины родители не особо общались. Уже почти три года Санька водила своих родителей за нос и с ужасом ждала момента, когда срок действия папиного контракта истечет и родители вернутся назад на родину. А в том, что это произойдет, Санька не сомневалась. Отец не хотел больше оставаться в Штатах. Он устал и считал, что заслужил спокойную старость на любимой, несмотря ни на что, родине.

– Хочу вернуться домой, – неизменно повторял он в телефонных разговорах с дочерью. – Там мы свои. А в этой пусть и богатой стране мы с матерью навсегда останемся пришлыми эмигрантами. Чужаками. На нас всегда будут недоверчиво посматривать. А я не хочу ради лишнего куска жирной колбасы ловить на себе косые взгляды. Тем более что и колбаса у них тут – дрянь!

Что думала по этому поводу Санькина мама, неизвестно, решающее слово принадлежало отцу. Но Саньке казалось, что как раз мама с удовольствием осталась бы в Америке, потому что она несколько раз со вздохом говорила дочери:

– Вот если бы ты вышла замуж за американца, все бы отлично устроилось. Ты бы получила гражданство, мы бы остались здесь. Твой отец наконец перестал бы ныть, что ему нужно назад. Если там никого не осталось, какой смысл возвращаться?

Вот такая непростая ситуация сложилась в Санькиной родной семье. Теперь она вроде как оказалась еще и в третьем мире – стала невестой покойного Игоря.

– О чем задумалась? – услышала она голос Леши. – Чего невеселая такая?

– Нет-нет, все в порядке.

Саня очнулась и завертела головой по сторонам. Где они едут? Оказалось, они все еще на полях и лугах родной Ленинградской области.

– Слушай, а я все хотел спросить, куда ты так мчалась, когда я тебя поймал?

– Где?

– На Черной речке.

– А-а-а… – вздохнула Санька. – На аукцион.

– Аукцион? Какой?

– Обычный. Хотела монетку себе купить.

– Монетку?

– Ну вообще-то это не такая уж простая монетка, скорее настоящая монетища, – воодушевилась Санька. – Памятный рубль, посвященный открытию памятника Александру Второму.

– А… «Дворик»! Слышал. Занятная вещица.

От изумления Санька потеряла дар речи. Неужели Леша тоже увлекается коллекционированием? Такого просто не может быть.

– Откуда знаешь?

– Откуда-откуда… От Игорька. Это он у нас был любителем всяких старинных штучек.

– А ты?

– А я… Я – нет. Мне по душе больше процессоры, компьютеры и скайпы.

– Так ты компьютерщик?

– Надеюсь скоро сделать видеосвязь полностью автономной и доступной. Чтобы не было нужно всех этих заморочек с установкой контактов в сети. Чтобы все, даже самые старенькие бабушки, понимали: ткнешь одну кнопочку, увидишь своего любимого внучка где-нибудь в далекой Австралии. Ткнешь другую, увидишь внучку.

– А Игорь коллекционировал монеты?

– Игорь занимался антиквариатом, – суховато ответил Леша.

Заметив обиженный взгляд компаньонки, постарался исправить ситуацию:

– Игорь владел двумя взаимно дополняемыми предприятиями: антикварным салоном и реставрационной мастерской. И еще я точно знаю, что на него работала целая сеть скупщиков, которые стояли в разных концах города и предлагали населению продавать разное старье.

– М-м-м…

– Про этот «Дворик» я от него много раз слышал. И все больше истории о подделках. Игорь говорил, что чаще подделывают только «Гангут». Я верно назвал?

– Все верно, – печально произнесла Санька.

Опечалилась она оттого, что только сейчас поняла; как много потеряла, так и не став невестой Игоря! Подумать только, человек владел антикварным салоном! Да такому жениху просто цены нет! Всем известно, что владельцы антикварных салонов сколачивают себе состояние на том, что граждане им приносят за бесценок вещи, завалявшиеся на антресолях, а антиквары потом эти вещи немножко подновляют и перепродают за бешеные тыщи всяким ненормальным любителям старины.

И вот столь ценный кадр пронесся у Саньки перед носом – а ей так и не достался. Подумать только, а ведь в салоне того же Игоря могла преспокойно лежать и никого особенно не интересовать вся подборка юбилейных рублей царской России. И конечно, Игорь мог бы сделать такой подарок невесте, скажем, к свадьбе. Ну да, и на помолвку вполне мог бы подарить. Саня не возражала бы.

Кому нужны все эти нелепые кольца с брилиантами? Куда интересней получить монетку с изображением самого императора, а на обороте головку императрицы Александры Федоровны и прелестные детские головки всех ее отпрысков в количестве шести штук.

– Эй, чего приуныла? – услышала Саня голос Леши рядом с собой. – Просыпайся. Мы уже приехали.

Они стояли перед типовым домом на окраине Питера. Это был самый что ни на есть спальный район. Сане стало нестерпимо тяжко среди однотипных бетонных коробок, но Леша ничего такого не чувствовал. Напротив, выбравшись из машины, он с жадностью вдохнул свежий воздух, одобрительно почмокал ребятишкам, копавшимся в песочнице на детской площадке, погладил случайно пробегающую мимо собаку и сказал:

– Вот в этом доме я бы и хотел жить.

– Ты? – поразилась Саня. – Почему?

На ее взгляд, дом был ужасен. Огромный. Блочный. Этажей двадцать, а то и все двадцать четыре.

– А что? – не понял ее настроения Леша. – Очень удобно! Школа под боком. Детский садик под носом. С ребенком гулять – вот, пожалуйста. Через дорогу лесопарк. В другую сторону поликлиника. И все по жилому зеленому массиву. Тут тебе не центр, где вечно пробки, пыль, газы и грязь.

– Ну, тогда тебе нужно жить за городом.

– Не-а, – покачал головой Леша. – Собственный дом – тоже не для меня. Мне нужно, чтобы рядом другие люди обязательно жили. Чтобы за стеной, чтобы я их слышал.

– Вот уж счастье так счастье, – ехидно прокомментировала Саня.

Но Леша ее ехидства не заметил, лишь весело кивнул головой в ответ, направляясь крупными шагами к нужному подъезду. Саньке оставалось только последовать за ним. Но так широко шагать в своих ботфортах она не могла. Ей пришлось мелко семенить и время от времени окликать Лешку, чтобы он подождал. Кончилось все тем, что Лешка взял девушку за руку и потащил за собой, как на буксире.

Глава 6

Квартира, в которой находилась комната покойного Пети, оказалась самой обычной. В ней имелось всего три комнаты. Две из них принадлежали молодой супружеской паре с двумя детьми, и одна, самая маленькая, – Петрухе.

– Но сам он тут почти не живет, – сказала молодая женщина, мать двоих детишек, носящихся с воплями друг за другом и очень мало прислушивающихся к увещеваниям матери.

– Мы знаем. В комнате живет его сестра. Вот бы нам с ней поговорить.

– Сестра?

Казалось, молодая женщина была изумлена.

– Нет, не думаю, что Лера – это Петина сестра. Впрочем, до нее тут недолго жила другая девушка, Алина. Не знаю, что у них с Петей произошло, но Алина ушла, а в комнате поселилась Лера.

– Значит, Алина – тоже сестра Пети?

– Да что вы все сестра да сестра? Никакие они ему не сестры, а… не знаю, кто они ему. Любовницы, гражданские жены, приятельницы! Но не сестры – это уж точно!

Увидев недоверие на лицах гостей, добавила:

– Всем наша квартирка хороша, коридор большой, кухня просторная, но вот стены между комнатами тонкие. Что у Пети за стенкой происходит, нам с мужем отлично слышно. Никакие они не брат и сестра! Диван у них по ночам, когда Петя приезжает, скрипит так, что только держись!

В голосе женщины послышалось недовольство и скрытая зависть. Похоже, ее собственный супруг, несмотря на то что настрогал ей двоих ребятишек, по части диванных утех был далеко не ас.

Сыщикам было необходимо осмыслить полученную только что шокирующую информацию. Значит, Петруха до того обнаглел, что в принадлежащей ему комнате поселил какую-то девицу? Свою любовницу!

– Погодите-погодите, а сейчас Лера дома?

– Нету ее.

– А где она?

– Я за ней не слежу. Свободная женщина, где хочет, там и ходит. Отчитываться ни перед кем не должна, а уж тем более передо мной.

В голосе женщины снова слышалась зависть. Похоже, двое детишек вконец измотали ее нервы. Чаша терпения грозила в любой момент переполниться. Женщине отчаянно хотелось вырваться из плена на волю хоть на часик, но она не могла себе этого позволить. А вот Лера могла. Отсюда и недовольство соседкой.

– Лера за собой очень следит. Парикмахерские, всякие там спа-процедуры. Про маникюр, массаж и косметолога и не говорю. Они к ней на дом приходят.

Ого! Где же работает эта Лера, что специалисты по наведению красоты к ней приходят на дом?

– А нигде, – вроде как растерянно произнесла соседка. – Петя, наверное, ей деньги дает. Ну, или другие мужчины.

Вот! С этого места и поподробнее!

– Что за мужчины? Как зовут? Много их?

– Да что вы так напали на меня? – растерялась женщина. – И вообще… С чего вдруг такие вопросы? Почему я должна вам отвечать?

Кинув внимательный взгляд на визитеров, она сбавила тон и нерешительно спросила:

– Или случилось чего? А?

– Случилось, случилось, – заверил ее Леша. – Вот, изучите.

Он протянул женщине копию свидетельства о смерти Петрухи. Копию сделала ему Ленка, сбегав к соседям, у которых стоял ксерокс. Лешка сказал, что копия свидетельства ему нужна для представления на работу, где Петя был официально оформлен. Услышав это, Лена еще больше преисполнилась возмущением.

– Ах подлец, ах мерзавец! – воскликнула она. – А мне-то все время врал, что не оформлен у Игоря Николаевича.

Леша мысленно принес извинения покойному Петрухе, которого жена в очередной раз принялась костерить на чем свет стоит, видимо, впервые в жизни неоправданно. Никакого оформления по трудовому законодательству Игорь своему шоферу не осуществлял. А свидетельство о смерти Леха взял просто на всякий случай. Вот сейчас оно явно пригодилось.

Между тем соседка изучила документ и громко ахнула:

– Что же это? Петя выходит… умер?

– Разбился на машине.

– Да как же это? Как такое возможно? Чтобы Петя… и вдруг умер!

К ней тут же подскочили мальчишки.

– Кто умер?

– Кто?

– Мама, скажи, кто умер? Дядя Петя? Да?

– Он умер?

– Идите поиграйте, мальчики, – попыталась избавиться женщина. – В догонялки! Или в прятки на худой конец. Идите, я вас поищу… потом.

Не тут-то было: мальчишки скакали и визжали возле матери. Кажется, смерть соседа не произвела на них тяжелого впечатления. Наоборот, они восприняли ее в качестве небольшого личного развлечения. С трудом матери удалось отвлечь их с помощью припрятанной коробки с радиоуправляемым автомобилем. Заполучив дорогую игрушку, мальчишки с дикими воплями восторга унеслись наконец прочь. А женщина с укором произнесла:

– Вот, могли бы говорить потише. Из-за вас пришлось выдать им подарок на день рождения раньше времени.

Санька с трудом удержалась от желания сказать мамаше, что они с Лешей тут совершенно ни при чем. Нужно строже воспитывать детей, чтобы они хоть иногда слушались. И уж точно они ничего не кричали: соседка сама начала громко причитать по погибшему Пете, вот мальчишки и услышали, и прибежали и устроили пляски папуасов.

Ничего этого Санька не произнесла, отлично зная, что отвечают матери в таких случаях: сначала роди сама, а потом своего и воспитывай.

Между тем женщина уже успокоилась насчет утраченного подарка и теперь жаждала извлечь из ситуации максимум пользы. Она внимательно выслушала рассказ про похороны, а потом сказала:

– То-то я смотрю, Лерочка последние дни сама не своя ходит. И Петя не звонит, не появляется. Я уж подумала, что они поссорились и скоро у нас новая соседка появится, а оно… вон что!

И тут же всплеснула руками.

– Ой, а что же Лерочка-то про похороны нам ничего не сказала? Мы бы с мужем хоть съездили, помянули бы Петю по-человечески. И кто поминками занимался? Ведь Петя сирота. Вы знали, что ему эту комнату государство потому и выделило?

Теперь сыщики хорошо понимали, почему на похоронах не было «сестры» Петрухи. Действительно, раз ее с покойным связывали совсем другие отношения, то она и не рискнула сунуться. Не хотела нарваться на законную супругу или… Или на кого-то еще?

А мысли женщины при упоминании о комнате вновь приняли новое направление.

– Интересно, а кому же теперь комната достанется? – пробормотала она. – Если по справедливости, то нам с мужем. У нас двое детей подрастают. Им помещение нужно! Пространство для игр!

Судя по звукам, доносящимся из соседней комнаты, пространства для игр у этих мальчишек было хоть отбавляй. Но соседка так вовсе не считала. И тут же сорвалась с места, поспешив в коридор к висящему на стене телефону.

– Мама, алло, мама! Ну да, это я. А кто еще тебе может звонить? Мама, у меня такие новости! Слушай… Петька-то, сосед наш, помер! Да, погиб! На машине разбился. Как ты думаешь, нам его комнату отдадут? А-а-а… Только так? А если завещание оставил, тогда никак? У-у-у… Ну ладно, я тебе еще перезвоню. У меня сейчас люди. Не могу с тобой разговаривать.

Соседка вернулась на кухню. Глаза у нее возбужденно блестели.

– Мама говорит, что если у Пети завещания не осталось, то мы с мужем имеем полное право на эту комнату! Петя ведь сирота! Лерка ему не жена. Значит, комната вроде как ничья получается. А если так, почему бы нам ее себе не забрать?

– Вряд ли Лера согласится так просто отдать вам комнату.

– А кто же ее спрашивать станет! Выгоним, и все тут! Лерка тут и при Пете на птичьих правах проживала. А уж если он вовсе умер, так и ей тут делать нечего!

Ой, зря она так распетушилась! Как бы вместо тихой и неконфликтной Леры не заполучить новых соседей в лице горластой Ленки и ее хозяйственных родителей, которые быстро найдут, как оприходовать комнату. Можно под склад различной домашней утвари, а можно и сдавать. Только уже не одной одинокой девушке, а семье с несколькими ребятишками. Ведь всем известно: чем больше народу, тем дороже можно содрать с жильцов.

Вслух Саня, естественно, ничего такого не сказала. Пусть сами разбираются. А им с Лешей нужно отыскать неуловимую Леру.

– Вы не знаете, где ее можно найти?

– Понятия не имею. Обычно она до двух-трех часов дома сидит. Потом только уходит.

– Но ночует она дома?

– Когда Петя приезжает, то да. А когда нету его, то нет. И последние несколько ночей она и вовсе не появлялась. Днем забежит, вещички кое-какие заберет и снова убегает.

– И где же она бывает?

Соседка почесала кончик носа и изрекла:

– Мне кажется, что у Леры, помимо Пети, еще какой-то мужчина имеется. То есть они у нее и раньше были, но такие… эпизодические. А теперь кто-то постоянный.

– Почему вы так думаете?

– Ну, во-первых, потому что она теперь ночи дома не проводит. А во-вторых, денег у Пети не так чтобы очень много. Работает он простым шофером. Ну откуда там миллионы? А у Лерки вся косметика сплошь французская. Дорогая! И шмотки она не на рынке покупает – это уж точно. И обувь! Я один раз в Гостином Леркины туфли увидала, так меня чуть инфаркт прямо у прилавка не хватил. Сама не помнила, как на улицу вышла. Восемь тысяч рублей за пару! И не зимние сапоги, а простые туфельки. Я думала, им красная цена тысячи полторы. А они восемь! На распродаже! А Лерка-то их еще раньше покупала, когда распродажной ценой и не пахло. Значит, еще дороже отдала! И могли быть у простого шофера такие деньги, чтобы ей отваливать? А? Могли?

Соседка так энергично наседала на друзей, словно они лично были в ответе за то, что ей муж такой дорогой обуви никогда не покупал и вряд ли купит. Но был ли Петруха таким уж простым парнем? Не закрутил ли он за спиной Игоря какое-то сомнительное дельце, за что оба и поплатились? Это предстояло выяснить. Самым лучшим осведомителем могла оказаться таинственная Лера. Но вот беда, она куда-то исчезла. И где ее искать, пока что неясно.

– Как с утра заглянула, так и пропала.

– Ничего не сказала?

– Сказала, что ее какое-то время не будет. Но чего, куда и как, не знаю.

– А вы не спросили?

– Сначала как-то не сообразила, а потом не успела. А вы ей сами позвоните и спросите!

– У нас телефона нету.

– Телефончик ее я вам дам! Вы ей позвоните и все с ней обсудите. Заодно намекните, чтобы она подумала, куда ей из этой комнаты съезжать придется. Да не так, чтобы потом собираться вернуться, насовсем!

– Намекнем, намекнем. А вы нам лучше скажите, Лера сегодня утром без вещей уходила?

– Этого я вам не скажу, – покачала головой соседка. – Потому что я как раз с детьми гуляла.

Оставив безмерно счастливую женщину строить планы по приобретению собственного отдельного жилья, Санька с Лешей спустились вниз. Попытки дозвониться до Леры никакого успеха не имели: та выключила телефон, что могло говорить как о ее предусмотрительности, так и о том, что девушка попала в беду.

– Не надо забывать, что один ее друг уже погиб, а второго она буквально выкрала из больницы.

– Он сам ее об этом попросил.

– И мы теперь не знаем ни имени этого второго, ни его точных примет.

– У него нога в гипсе, – напомнила Саня. – И голова забинтована после аварии.

– Бинт легко снять. А нога… Да, нога – это примета. Согласен. С такой ногой парень, скорее всего, будет вынужден засесть дома.

Тут вставал еще один вопрос. Куда могла отвести Лера «пациента» с гипсом?

– Ясно, что не к себе домой. Верней, не к Пете в комнату.

– Да, мимо такой соседки и муха незамеченной не пролетит. Тогда куда?

Друзья четко помнили, что к себе домой парень ехать боялся. По какой причине? Вероятно, подозревал, что авария, в которой погиб Петруха, а сам он чудом выжил, подстроена. И что если он объявится живым, его могут попытаться прикончить вновь.