Read the book: «Вояджер-1: история одной любви»

Отрывок из загадочного письма о никому неизвестной планете

«… Знаешь, я бы мог ещё многое рассказать тебе про это место. О том, как эти люди чудны и интересны, уникальны в своей банальности. Похожи на нас, но… Я услышал песню. Не знаю точно, кто написал эти строки. Вроде, какой-то «Громкий МеСье». Не могу открыто сказать о том, хороший человек это или плохой. Но просто прочти:

Они были похожи на нас, не во всём, конечно, но всё-таки.

В целом без какой-то там оголтелой экзотики.

Иная форма ушей, пальцы рук другие по длине.

Но умирать им было так же страшно, как тебе или мне.

Представляешь себе, Ъ-Ь-Ъезолиум? Они спели про нас то, что мы хотели думать о них.

…»

Глава 1: Тьма

Где-то глубоко и далеко в космосе, проскакивая световые тысячелетия на варп-двигателе, перемещается корабль в форме вытянутого эллипсоида. На борту двое: разумный робот – VT-12, названный в честь того, что вот уже двенадцать тысячелетий империя ВалТориум ни разу не вступала в войны, и именитый ВалТорианец – Ъелатис, получивший столь престижное имя от самого Императора за незаурядные успехи в изучении Млечного Пути. Их миссия до предела проста: обнаружить признаки разумной жизни, бережно собрать всю необходимую информацию и доставить её в столичный исследовательский центр.

Ъелатис уже долгое время сидит за столом и меланхолично смотрит в односторонний иллюминатор, а рядом стоит его верный высокотехнологичный друг, чей разум сейчас равномерно распределён по всему кораблю.

– Вить, не кажется ли тебе грустным сие обстоятельство? – обратился Ъелатис к роботу.

– Не могу знать, Ъ, но буду искренне рад услышать твои мысли. – ответил VT из главного корабельного динамика.

– А я с радостью с тобой поделюсь, – Ъелатис улыбнулся, – сам посуди, вот уже третью сотню лет мы с тобой путешествуем бок о бок.

– Чем я безмерно наслаждаюсь вот уже третью сотню лет. – ответил VT прогнозируя следующий разрыв в пространстве. – Так что же тогда ты, Ъ, грустишь?

– А потому, мой друг сердечный, что завтра мы достигнем последнего на нашем пути квазара.

– Но какого! – перебил VT. – Астигмантичный квазар девятого порядка, должно быть он очень хорош собой.

– Верно, но я вот к чему веду, – Ъелатис тяжело выдохнул, – завтра мы полюбуемся его призмантичным сиянием в последний раз, в последний раз мы запитаем двигатель, в последний раз сможем установить фрикционный маяк, а что потом?

– Позволь уточнить: вопрос конкретный или абстрактный?

– Отвечай на оба, дружище, мы никуда не торопимся, – Ъелатис стал стучать подушечками лап по столу, набивая ритмичную мелодию.

– Дальше: сверхновые близнецы, что в трёх махах от нас. Там нужно будет собрать образцы плазмы. Затем: туманность, что ты гордо окрестил “Талурмаси”. Там мы немного задержимся, проведём анализ пыли на мс-нутриентность и стандартный световой анализ, – VT ненадолго замолк, перенаправляя энергию в гравитационные стабилизаторы. – Однако, дорогой Ъ, кажется мне, что абстрактный ответ интересует тебя куда больше.

– Хорошо ты меня за это время изучил, Вить. – Ъелатис откинулся на спинку кресла.

– Пожалуй, тебя огорчает неминуемый конец нашего приключения и последующий выход на, прошу заметить, более чем заслуженную пенсию.

– Всё так, – Ъелатис ответил с такой тяжестью в голосе, что кажется словно он проглотил нейтронную звезду. – Когда-то мы ведь были с тобой совсем молодые… Помнишь нашу первую цивилизацию?

– Конечно, словно это было вчера. Первая находка и сразу роевое сознание, хорошо нам тогда повезло.

– Везение или нет, но не догадайся ты о том, что с разумными растениями можно общаться через агрегатные состояния воды, мы вряд ли бы справились, – ВалТорианец улыбнулся, погружаясь в воспоминания.

– А помнишь, Ъ, как мы пережили нападение Далеков. Какой был грохот тогда, да… Оружием они всегда славились.

– Помню, Вить, помню. Благо – обошлось. Но я это всё к чему, неужели нам осталась лишь парочка звёзд и одна туманность? А что там, потом? Дети, семья? Смогу ли я жить, как обычный ВалТорианец? Будет ли мне комфортно в душных мегаполисах с шумными котами, если я всю жизнь провёл тут, с тобой, в тихом и холодном космосе?

За время столь насыщенного диалога, научный корабль Атлас преодолел несколько десятков световых лет и почти всё это расстояние корабль пролетел сквозь дыры в ткани пространства. Варп двигатель работает как часы, часами перемещая судно со сверхсветовой скоростью. Однако иногда случается так, что в зонах с аномальной плотностью пространственных тканей, двигатель снижает скорость до десятой части от световой. Очень редко случается так, что двигатель выключается, а Атлас летит на импульсе, но и в таком случае скорость корабля не опускается ниже сотой части от скорости света. Но никогда не происходило такого, что произошло в следующее мгновение. Полная остановка.

– Ъ, вынужден прервать твои размышления, – тон робота стал холодным и напряженным, – не уверен даже, как тебе об этом сообщить. Мы встали.

Ъелатис нахмурил брови, его лохматые уши вздёрнулись вверх, а из кончиков пальцев стрельнули небольшие коготки – рефлекс.

– Извини? – растеряно спросил Ъелатис.

– Да… Я понимаю, как это звучит. Прямо сейчас Атлас летит со скоростью 0,3^-22 махов в час.

ВалТорианец недовольно посмотрел на VT, тогда робот вспомнил, что биологические существа не способны на столь оперативные вычисления.

– Атлас летит.. Кхм.. Проходит в час десять твоих спокойных шагов.

– И через сколько мы будет на следующей остановке? – спросил Ъелатис, не придав достаточного значения числу и единице измерения. – Я бы вздремнул.

– 247 миллиардов лап, – невозмутимо ответил VT.

ВалТорианец, услышав число, чуть было не зашипел, однако сдержал это желание, вскочил со стула и стал ходить взад вперёд.

– Что с двигателем?

– Проверяю, – VT ненадолго замолк. – Все двигатели стабильны, нарушений в системе или поломок – нет. Все системы корабля стабильны.

– Энергия?

– 42 процента.

– Включи векторный сканер пространства на девятьсот оборотов, полная мощность.

– Слушаюсь.

Сканер, располагающийся под полом корабля, загудел.

– 50 оборотов – норма. 148 – норма. 534 – небольшие отклонения в гравитационном поле. 900 – норма.

Молчание.

Никаких причин для остановки не может быть.

– Вить, что происходит?

– Выполняю, – пауза. – Ответ: ни одна из ситуаций, описанных в базе, не подходит.

– Сколько проверил?

– 173 миллиона 879 тысяч 315 вариантов.

– А теоретические?

– Не подходит.

– Отвергнутые за ненаучность?

– Не подходит.

– Полный ребут системы, – крикнул Ъелатис, по его лбу стекают капли пота.

– Но… – VT хотел предупредить напарника о возможных рисках предложенной операции.

– Знаю, дружище, выполняй. – Ъелатис перестал растрачивать энергию организма на пустую ходьбу и остановился, затем посмотрел наверх. – Только, установи значение прозрачности обшивки на 65… Нет, 85 процентов.

Стены корабля щёлкнули, постепенно теряя возможность «блокировать» свет, бьющий изнутри и снаружи Атласа, они стали медленно превращаться в стекло. Спустя несколько секунд в бескрайней темноте завис прозрачный светящийся эллипсоид с роботом и ВалТорианцем на борту.

– Прилетели… – опускаясь на прозрачный пол мрачно констатировал Ъелатис.

Он не ожидал услышать ответа. Сознание VT «ушло» на полное сканирование вглубь корабельных процессоров, а его тело так и осталось неподвижно стоять. Теперь ВалТорианец совсем один. На бесконечные миллиарды триллионов шагов.

Атлас – старая модель, даже древняя. Не сказать, что «новинки» летают быстрее или находиться в них комфортнее, новые корабли изобретают скорее чтобы дизайнеры и инженеры не сидели сложа руки. Однако именно Атлас, под кодовым номером – pat2129, модель – «spacescraper» заполучил структурную ошибку. Известно о ней стало далеко не сразу, а спустя лишь спустя 80 лет эксплуатации, и то – по чистой случайности. Однажды, находясь в другом конце Млечного Пути, когда Ъелатис сладко спал, VT получил неопознанный сигнал. Поскольку будить друга после тяжёлого рабочего дня не входит в негласный кодекс исследователя, Робот решил разобраться сам. Сигнал был зашифрован так хорошо, что внутренний дешифратор VT с ним не справился, в дело вступил корабельный. Десять минут работы и вдруг – БУМ! Атлас обесточен. Резервные системы сообщают о сотнях ошибок. Делать – нечего. Ребут,а затем бекап системы, как и сказано в инструкции, к которой VT любит прибегать несмотря на то, что способен работать и без неё. Кажется, ничего серьёзного, что может пойти не так? В любом случае, защитные, резервные и ремонтные системы Атласа находятся на запредельном уровне надёжности. Оказалось – мощный вирус. Корабль чуть менее развитой цивилизации был бы уничтожен, но, к счастью, Атлас не пострадал. Именно тогда и выяснилась неприятная подробность, однако, совсем не связанная с вирусом: ещё один ребут системы и корабль может встать, третий – стопроцентная гибель экипажа. Удивительная ошибка, каких не случалось в Империи тысячи лет. Причину такой неисправности не смогли выявить даже лучшие умы столицы. Диагноз: в утиль. Спустя время, уже вернувшись в ремонтный док, экипажу предложили заменить Атлас на его усовершенствованную модель «Альбиум», но кодекс исследователей гласит: «Корабль – твоя жизнь, потеряешь его – потеряешь себя.» Каждый винтик должен оставаться на своих местах. Умолять Императора пришлось долго, ведь жизнь ВалТорианца – сокровенна. На руку сыграл послужной список Ъелатиса и VT-12. Им оставили Атлас под сердечной клятвой, что они никогда больше не прибегнут к полному анализу и ребуту.

Ъелатис включил режим затмения, когда все источники света на корабле отключаются, затем лёг, расслабился, насколько это было возможно, и уставился в пустоту. Никогда он ещё не ставил прозрачность на 85 процентов. Кто ни разу не бывал в открытом космосе – тому не понять. Всепоглощающая, как пасть голодной собаки, обволакивающая и вязкая, как смола, и холодная, словно ты остался один в целом мире, в целой вселенной – только так можно описать тьму, которая окружила ВалТорианца. Да, есть звёзды, но они настолько далеко, что не светят. Словно на поверхность совершенно пустого и тёмного купола упало несколько белых клякс, а ты внутри этого, будь ему неладно, купола. Цвет есть, а света – нет.

– Прости меня Ъ-Ь-Ъезолиум, – обратился замёрзший одиночка к Императору. – Прости, старика-дурака, не сдержал обещания, – Ъелатис улыбнулся, попрощавшись с жизнью. – Ьелиза, и ты меня прости.

Ьелиза – вечная муза и пассия Ъелатиса, не первую сотню лет он мечтает о свидании, и вожделеет поцелуя, но никак не может набраться смелости. Ъелатис обещал себе, что пригласит её в самый лучший ресторан, когда вернётся. Оставалось всего несколько дней, но…

– Если выберусь отсюда – точно приглашу её! Клянусь великим именем Детермуса!

Конечно, шансы ещё есть, ведь полное сканирование системы, запущенное несколько минут назад, лишь второе по счёту. Однако что-то глубоко внутри матёрого исследователя подсказывает – конец. Конец дружбе с VT, который может и не прийти в себя. Конец космическим авантюрам и приключениям. Конец его чести, как космического исследователя, ведь он не сдержал данное им слово.

Ъелатис закрыл глаза и вновь улыбнулся – никакой разницы, настолько вокруг темно.

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Остались только удары сердца и мысли, однако последние до чёртиков пугали, поэтому и от них он постарался избавиться. Тук. Тук. Тук. Тук.

Тук…

Тук…

Глава 2: Ева

Фиолетововолосая девушка увернулась от надоедливых солнечных лучей, а затем с головой укрылась одеялом. Два года назад Ева переехала в столицу получать образование по специальности Астрономия. С самого детства она была увлечена космосом: пошла по стопам деда, что был астрономом-любителем и владельцем старинного «Алькора», когда-то белого, а сейчас пожелтевшего и скрипучего телескопа из времён, когда мороженное было вкуснее, а трава зеленее. Отношения с родителями не сложились, отец – ушёл, мама была вечно на работе, поэтому воспитанием Евы занимался Фёдор Михайлович. Девушка, ещё будучи дошкольницей, проводила многие летние вечерки на втором этаже деревянной дачи, пропитавшейся ароматом дедовской трубки и знаниями о космосе. Даже сейчас, спустя долгие и, местами, трагичные 12 лет, девушке снится приятный сон..

На чердаке дома, что освещается светом масляной лампы, стоят двое у открытого окна.

– Вот, внученька, – Фёдор Михайлович закончил настройку телескопа и подозвал девочку, – держи вот тут, – седоволосый дедушка придерживает молодую Еву за плечи одной рукой, а другой показывает в ночное небо, – закрой один глазик, какой удобно, и смотри.

Алькор сейчас наведён на естественный спутник земли – Луну. Ева, как и было сказано, закрыла правый глаз и радостно прислонилась левым к блестящему окуляру.

– Ух ты! Дедуль, это Луна? Прикольно! – девочка замахала руками, словно веером. – Это там снимали Незнайку?

Фёдор Михайлович рассмеялся, выдохнул дым в сторону, чтобы не отвлекать внучку, как она это называла: «ядовитым газом», а затем ответил:

– Отвечает старший помощник судна Ева-01, – дедушка закрыл рот ладонью, чтобы голос был похож на радиовещание, – Никак нет. Повторяю: никак нет. Незнайку на Луне снимали на Земле, – Фёдор Михайлович с силой вытолкнул воздух через нос, пытаясь имитировать помехи. – Точнее, рисовали на Земле. Это же мультик, капитан Ева. Как слышно?

Ева незамедлительно подхватила игру:

– Старший помощник, говорит капитан, слышимость отличная, – девочка рассмеялась, – А что это за чёрные кружки на поверхности?

Дедушка сморщился пытаясь понять, о каких пятнах идёт речь, однако быстро вспомнил – десятки книг и энциклопедий про космос были прочитаны не зря.

– Отвечает старший помощник: чёрные кружки на поверхности луны – это космические моря!

Ева пригляделась повнимательнее, но никакой воды не обнаружила:

– А где же тогда вода, Дедуль, ой… Точнее, старший помощник?

– Это не обычные моря, а вулканические. Они, насколько я помню, наполнены затвердевшей базальтовой породой…

Дедушка продолжает рассказывать про лунные моря, но Ева не слышит его, а значит – она скоро проснётся.

Ненавистный будильник запищал и вытянул Еву из нежных лап Морфея. Она схватила телефон и яростно свайпнула «отключить», затем посмотрела на часы 7:21.

– Нормально, сегодня даже не опоздаю! – она потянулась.

Сегодня у Евы очень важный день: в девять утра – экзамен, затем долгожданное свидание с главным красавчиком потока, на которое, что странно, он сам её и пригласил, а вечером – еженедельный созвон с родными, а, что важнее, с любимым Дедом. Девушка ответила на ночные сплетни единственной подружки, отправленные из пьяного бара, умылась и начала выбирать прикид на сегодня.

Одежды у неё было не много: несколько блузок и толстовок, юбка а-ля «привет, 90-ые», свободные спортивки и деловые брюки, изорванные «найки» и парочка топиков. А та, что имелась, не отличается качеством или соответствием «столичной» моде. Стоит заметить, что и Ева не соответствует архетипам красоты большого города. Девушка почти не пользуется косметикой, не увеличивает грудь пышными лифчиками и не следит за скидками в «Цуме», единственное, что ярко её характеризует – фиолетово-синий цвет волос. Ей кажется, что так она приближает себя к красотам космоса, плакатами которого увешаны её стены. Ниже, на столе, позирует фанки-поп «Доктора кто», а на полу, в углу комнаты, возвышается ночник в форме светового меча из «Звёздных войн». Ева схватила рюкзак, кинула туда блокнот со шпорами – на всякий случай, тетрадь и картхолдер, затем покрасовалась в зеркало и вышла на улицу ждать автобус.

Самая высокая из Сталинских высоток, что на Воробьёвых горах, каждый раз пугает и, в то же время, восхищает своей величественностью. Девушка выбегает из автобуса, прикладывает электронный пропуск, поднимается на второй этаж и подходит к аудитории. Там стоит Денис, тот самый красавчик, что позвал Еву на свидание. Она немного волнуется, поправляет волосы и подходит к нему:

– Пр-ривет, Денис!

Парень опускает голову ниже и пристально смотрит ей в глаза, пытаясь вспомнить, какая это конкретно «из» девушка. Обсидиановая «тройка», часы и телефон от «яблока», кроссовки, что дороже годовой аренды Евиной однушки, источают уверенность. Однако, окажись Денис в домашней майке и семейниках, его привлекательности это ничуть не навредило бы: острые, как скальпель, скулы, хорошая физическая форма, белые зубы и синие глаза.

– Привет, Лизуль! – парень подмигнул, а затем крепко обнял Еву, прижавшись всем телом.

– Только я Ева, – девушка улыбнулась, скрывая за этим острую обиду.

– Ой, ой! Конечно, Ева, ты прости. У меня сестра – Елизавета, а ты – Ева, сегодня с ней виделся… Просто, оба имени на «Е» начинаются! Вот я и перепутал, сегодня ж ещё и экзамен, готова?

Денис мастерски ушёл от ошибки сначала в оправдания, а затем и в животрепещущую тему. Ева не стала устраивать скандал – «мало ли… Человек ошибся, с кем ни бывает?», а слова: «экзамен» и «готова» окончательно выдули обиду из головы.

– Готова, вроде, хи-хи, – смущение заставило её рассмеяться.

Спустя час с лишним Ева вышла из аудитории с улыбкой на лице – попался лёгкий билет, не пришлось даже вспоминать про блокнот со всеми конспектами, написанными мелким, почти каллиграфичным почерком. Она дождалась Дениса, вышедшего из аудитории спустя двадцать минут:

– Сдал?

– Ещё бы "Я", и не сдал.

– Тогда в четыре, в Гизе, как договаривались? – спросила Ева.

Парень слегка смутился, затем два раза моргнул и наконец вспомнил:

– Да, буду ждать тебя там. Может подвезти?

– Не, спасибо, мне нужно быстренько домой по делам.

– Давай тогда заеду за тобой, какой у тебя адрес? – Денис твёрдо решил выяснить, куда он сегодня ночью поедет «отдыхать».

– Вятская, 53.

Глава 3: Свет

«Пшшшшш» – зашумели колодки гравитационных стабилизаторов, замедляя приближающееся нечто. Тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук – застучало сердце. Дзии-ии-иинь!

ТУК-ТУК-ТУК-ТУК.

 Ъелатис открыл глаза с такой скоростью, что, кажется, веки шлёпнули по основанию глазниц. Что-то врезалось в Атлас. Что-то врезалось в Атлас в абсолютной пустоте космоса. С металлическим звуком! Это точно не метеорит и не комета, не крошечная космическая пылинка, и не лучик света от далёкой-далёкой звезды. Кончики пальцев на лапах ВалТорианца стали ходить ходуном, а острые коготочки, напоминающие форму Атласа, судорожно выстреливают и возвращаются в основания пальцев. Ъелатис подпрыгнул и огляделся.

– Что?! – выкрикнул он не в силах сдерживать эмоции. – Вить, ты слышал? Квазар мне в зад, он спит! Резерв, освещение тридцать процентов, прозрачность сто!

Корпус корабля вновь захрустел, а лампочки озарились светом. «Где?» – Взмолился ВалТорианец. – «Справа? Нет… Слева? Чёрт! Сверху?… Не может быть! Великий Ъ, дай мне сил!». Нижняя челюсть Ъелатиса зависла, потеряв возможность двигаться. Объект размером в 1,5 «лапы» зацепился за систему охлаждения генератора векторного поля, что в верхней части корабля.

– VT, Атлас, срочно! Полный анализ объекта, – от переизбытка чувств Ъелатис стал наворачивать круги по главному залу корабля.

Динамики зашипели:

– Отвечает резервная система: анализ недоступен, Атлас проходит процедуру ребута, по требованию члена экипажа. Приказ был отдан…

– Компьютер, стоп! – приказал ВалТорианец. – У тебя есть доступ к скафандрам и шлюзам?

– Отвечает резервная система: есть.

Ъелатис широко улыбнулся и побежал в сторону шлюза, несколько раз сильно врезавшись в невидимые стены.

– Атлас, транспортный отсек прозрачность ноль процентов, открой заглушки и главный шлюз! – с трудом втискиваясь в скафандр приказал ВалТорианец.

– Отвечает резервная система: требуется подтверждение доступа уровнем не ниже капи…

– ПОДТВЕР-РЖДАЮ! – от наплыва чувств прорычал капитан корабля. – Пароль: пушистые лапки и милые глаза, металл и компьютер – дружная семья.

– Отвечает резервная система: доступ подтверждён, убедительная просьба: проверить внешнюю среду на…

– ОТКР-Р-РЫВАЙ!! Мяу! – совершенно по-детски вырвалось из Ъелатиса, после чего он завилял хвостом.

Капитан повернул ключ-заслонку, вышел в стабилизационный отсек, дождался подтверждения: «Отвечает резервная система: отсек герметичен, скафандр стерилизован, разрешаю выход в открытый космос.», перецепил страховку и проверил показатели на выпуклом стекле герошлема, а затем, оттолкнувшись хвостовой мышцей, вылетел в открытый космос.

– Привет, Детермус, – Капитан, как и подобает при каждом выходе в открытый космос, поздоровался с богом Пустоты.

ВалТорианец активировал магниты на нижних ногах скафандра, прицепился к корпусу корабля и, еле сдерживая себя в лапах, зашагал к загадочному объекту.

– Дневник, говорит капитан судна pat2129, корабль потерпел совершенно необъяснимую остановку в тканях пространства, я был вынужден, нарушив данное мной слово, провести крайне рискованный ребут системы, потеряв при этом свою честь. В тот момент я был готов расстаться с жизнью и улететь на потоках солнечного ветра в холодные объятия Детермуса,НО! Ориентировочно в 34:12:98 по Имперскому времени произошло столкновение с неопознанным объектом неестественного происхождения. Прямо сейчас я продвигаюсь к телу.

Выключив запись Ъелатис выдохнул и уверенно зашагал в сторону системы охлаждения. Его пушистые лапки трясутся внутри скафандра.

– Дневник, говорит капитан судна pat2129, я прибыл к НО. Время прибытия 34:14:117. Поскольку корабль находится в плачевном состоянии, а мой ассистент помогает ему в этом, приступаю к проведению зрительного анализа. Объект размером, ориентировочно, 1,67 лап, весом, ориентировочно, 130-280 деп. В его основе лежит десятигранная и, вероятно, позолоченная призма. В разные стороны от призмы исходит восемь механизмов или устройств, не поддающихся анализу: тонкая и длинная антенна; Антенна в два раза короче первой; Цилиндрическое устройство с тремя делениями и тонкой ножкой; Длинная, до одной лапы, структура антенн с, предположительно, светодиодными элементами, образующая структуру объёмного треугольника; дополнительная короткая структура антенн в форме загнутой лапы; плоская квадратная структура неопределённого назначения и структура «маленький, большой треугольник», также неопределённого назначения. К «верхней» части призмы присоединена вогнуто-округлая структура ярко-белого цвета с допотопной системой передатчиков. Визуальный анализ завершён. Приступаю к следующей части анализа. Дневник активируй камеры и продолжай запись, – Ъелатис моргнул, лизнул нижнюю губу шершавой частью своего язычка, а затем приложил лапу к сердцу. – Приветствую! Я являюсь представителем мирной и развитой цивилизации, именующей себя: Империя ВалТориум. Именем Императора Ъ-Ь-Ъезолиума, что затмевает свет звёзд, объявляю: я не причиню Вам вреда. Моей миссией является лишь знакомство и дипломатический контакт с представителями других цивилизаций. Если Вы позволите, конечно, я хочу провести близкий осмотр вашего тела.

Закончив свою пламенную речь Ъелатис стал терпеливо дожидаться ответной реакции. Вдруг, кончик самой длинной антенны в форме объёмного треугольника «пиликнул» нежным зелёным цветом, по крайней мере, таковым этот свет увидели глаза ВалТорианца. В следующее мгновенье ушки Ъелатиса дёрнулись, хвост начал танцевать.

– Уважаемый, могу ли я расценить ваш визуальный сигнал в качестве подтверждения?

Кончик объекта «пиликнул» ещё два раза.

– Выражаю глубокую, как чёрная дыра, благодарность, – сказал ВалТорианец, а затем поклонился.

– Дневник, я получил разрешение от НО на детальный осмотр его тела, приступаю, – Ъелатис подошёл ближе к призме. – Всемогущий Император! Они разумны! – Ъелатис перестал сдерживать эмоции и начал радостно кричать. – Атом водор-р-рода! Один протон, один электр-р-рон. Антипараллельный переход! – ВалТорианец закрыл глаза и глубоко выдохнул. – Так! Излучение 0.3 квазилапок, 12 алапок. Они знают математику и физику. Дневник, вижу р-рисунок. Это космическая кар-рта! У нас есть координаты. Тут что-то ещё. Звук. Что-то связанное со звуком. Ох, Великий Ъ, пожалуйста, лишь бы VT и Атлас скорее пр-р-ришли в себя!

Ъелатис ещё долго поражался золотой пластинке и оставшейся части зонда. Он досконально изучил каждый винтик этого удивительного устройства, затем надёжно закрепил его к кораблю и вернулся на борт Атласа.

– Вить, просыпайся, некогда спать! – сказал ВалТорианец и уснул, виляя хвостом.