Секрет, завёрнутый в загадку

«Этот мир придуман не нами…»

Л. Дербенёв.

Редактор О. Макаров

Дизайнер обложки О. Макаров

© Д. Ман, 2022

© О. Макаров, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-4493-5920-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1. Секрет

…Откуда-то, не знаю, откуда… издалека, будто из другой реальности я слышу вопросы. И, если не занят, нахожу на них ответы. Просто вопросы лёгкие… А сейчас я немного занят… нужно собрать картинку. Вера опять купила новую. Картинки я собираю исключительно для Веры, они ей, по всей вероятности, очень нравятся. Мне нетрудно, а человеку приятно… А если у Веры появятся вопросы, я подумаю… Вера хорошая, добрая, никогда меня не ругает, только хвалит.

– Какой молодец! Как ты так быстро такой пазл собрал?

Я откуда-то знаю, что «пазл» слово английское, переводится как мозаика или головоломка. Знаю и хорошо… Я много чего знаю… Ответы на вопросы…

Сестрёнка

Только-только Вера Николаевна вошла в квартиру и закрыла за собой дверь, как в неё постучали. «Опять забыла про звонок…» подумала она. Звонок не работал уже неделю, а ей всё было некогда вызвать электрика. Вера открыла дверь, на пороге стояла новая соседка, Зоя Ивановна, недавно въехавшая в однокомнатную квартиру покойного соседа Дмитрия Петровича. Она разменялась с сыном и его семьёй. «Квартирка малогабаритная, кухня маленькая… Но мне хватает», говорила она. Зоя Ивановна была женщиной весёлой и общительной. Перезнакомилась со всеми в подъезде. Дом-то небольшой, пятиэтажка. И как-то так вышло, что подружилась с Верой Николаевной, в принципе одинокой, если не считать больного племянника, женщиной.

Вера Николаевна работала воспитателем в детском саду. После окончания девятилетки она поступила в педучилище, а по окончании училища устроилась в детский сад недалеко от дома. «Двадцать пять лет, а кажется, что только вчера…» говорила она Зое Ивановне. «Вот только дети другие стали, капризные вроде больше, неслухи. Воспитание другое или полное его отсутствие». «Дети индиго», с умным видом констатировала Зоя Ивановна. Вера о таких детях слышала и даже почитала о них немного, после заявления одной мамаши, что у Веры неправильный подход к воспитанию её уникального ребёнка – индиго, который, по мнению Веры, был просто ленив и избалован чрезмерно. Почитав литературу, она высказала его матери по этому поводу всё что думала и посоветовала поискать для столь «необычного и одарённого» ребёнка другое дошкольное учреждение, специализирующееся на работе с такими детьми. «А у нас обычное дошкольное учреждение, для обычных детей». И вообще, подумав немного на эту тему, Вера пришла к выводу, что всё, что пишут о детях индиго, чушь. За двадцать пять лет своей работы она насмотрелась всего. Дети, конечно, разные: и умненькие и поглупей, и ленивые, и с капризами, но никаких индиго. Мамаша пофыркала, губы понадувала, но так как в детский сад была огромная очередь, желающих устроить туда своих детей было предостаточно, больше этот вопрос не поднимала. Была неглупой женщиной и понимала, что с такой жалобой ей идти некуда…

Несмотря на рассказы и жалобы Веры Николаевны, Зоя Ивановна устроилась нянечкой в этот же детский сад, когда там освободилось место. Легко освоилась и нашла общий язык со всеми.

– Я чего зашла-то, – с порога сообщила Зоя Ивановна. – Новый магазин недалеко открылся. Там всё недорого: и продукты, и крема с шампунями, и посуда. Я себе крем там купила. Вот смотри.

– Увлажняющий и обеззараживающий крем. Используется для смазывания вымени коров, – прочитала Вера и удивлённо посмотрела на Зою Ивановну.

– Да, да, всё верно. Мне в бане женщина посоветовала, сказала, что лучше любого французского, и цена «некусачая».

– А что за магазин?

– Называется «Фикс прайс». Почему-то не по-нашему…

– А как же это переводится?

– Не знаю. Я языков не изучала.

И тут из комнаты послышалось: «Фиксированные цены».

– Ой, ты не одна? Кто там у тебя? – спросила Зоя Ивановна.

– А это Егорка, – ответила Вера.

Зоя Ивановна знала о Егорке, но никогда не слышала, чтобы он разговаривал. Больной ребёнок никогда не реагировал на её появление, был чем-то занят. Или собирал пазлы, или листал книжки, которых у Веры было предостаточно. Но в основном листал старые учебники и словари и даже техническую литературу, которая осталась от отца Веры, преподавателя техникума. «А чем он болен?» почти в самом начале знакомства поинтересовалась она. «Аутизм», ответила Вера и, увидев непонимание на лице, пояснила: «Заболевание нервной системы, хотя мой брат считал, что это особое альтернативное состояние. Изменение во многих участках мозга, а как развивается неясно. Внешне проявляется ограниченным интересом ко всему и повторяющимися действиями. Брат много об этом читал. Умный был. Кандидат технических наук. Занимался вот с Егоркой и читать его учил. Потом спиваться стал и спился. Умер, а я Егорку к себе взяла. Ведь я одна, и к детям привыкла, всю жизнь с ними» – «А мать-то его где?» – «Так в Финляндию уехала, у неё корни финские. С тремя детьми. Гражданство все получили. А Вовка, брат мой, не захотел ехать. С Егоркой остался. Здесь дворником работала и детей рожала. Многодетная мамаша. А там квартиру хорошую дали. Устроились все. А брат пропал. Всё из-за развала, из-за демократических перемен…»

– Значит фиксированные цены… – задумчиво сказала Вера. Потом посмотрела на удивлённую Зою Ивановну.

– Он ещё ни разу не ошибался. Вроде и не слушает… а если вопрос услышит, может ответить. Иногда не сразу, как будто занят был, когда вопрос услышал, а потом вспомнил и ответил. Много раз так было. Помню потёк у меня кран, а покойный Дмитрий Петрович, который в твоей квартире раньше жил, всю жизнь сантехником работал. Я его и позвала. А он с газеткой пришёл, кроссворд разгадывал. «Осталось три слова разгадать, но никак…» Кран он починил, а газету забыл. Приходит за газетой, а там эти три слова вписаны. И кроме Егорки это сделать было некому.

– Ну, кроссворд это ладно, но язык-то иностранный изучать надо. А кто его учил языку?

– Не знаю. Я когда его от брата забирала, он англо-русский словарь листал. Я хотела книгу оставить, но он так в неё вцепился, что пришлось с собой взять.

– Понятно, – задумчиво сказала Зоя Ивановна. Помолчала и добавила:

– Ничего непонятно. Ну, я пойду. До свидания. Егорушка, до свидания.

Зоя Ивановна постояла немного, вероятно ожидая услышать ответ от Егора. Не услышав, открыла дверь и вышла.

Вера заглянула в комнату. Егор сосредоточенно собирал картинку, совершенно не обращая на Веру внимания. Она привыкла.

– Значит у тебя всё в порядке.

Она всегда разговаривала с Егором, рассказывала ему о работе, о детишках из детского сада, о знакомых и соседях. Поначалу она пыталась его разговорить, обращалась к нему, ожидая услышать ответ на прямой вопрос, но он молчал. Получить ответ на вопрос так быстро, как сегодня, получалось редко. А может вопросы были глупые и для него неважные, такие, которые можно просто проигнорировать. «Егорка, ты где?» обратилась она к нему мысленно, «тело здесь, а разум, душа наконец… или, как Вовка говорил, „в другой реальности“. И как тогда вернуть твой разум из этой реальности…»

И тут что-то случилось, будто у неё закружилась голова, она что-то почувствовала, что-то похожее на удивление… только не её удивление, чьё-то чужое удивление. Продолжалось это недолго, всего несколько секунд. Вера посмотрела на Егора. Он собирал пазл, не обращая на неё ни малейшего внимания. Отсутствующий взгляд… «Показалось… устала» – подумала Вера.

– Ну, Егор, сейчас обедать будем. Ты давай закругляйся тут. Через десять минут жду на кухне.

Она знала: он придёт, сядет за стол и будет ждать, когда ему дадут ложку или вилку. А потом будет есть, и съест всё, что ему дадут. В еде он непривередлив.

После обеда, вымыв посуду, Вера прилегла на диван, подумала было включить телевизор, но расхотела: «Ничего интересного, по всем каналам одна политика, причём с утра до глубокой ночи, надоело…»

«А чем Егорушка занялся? Ага, устроился на своём диване со смартфоном». Вера смотрела в зеркало. Оно висело так, что было видно, что делается в другой, смежной, комнате. Смартфон у Егора появился случайно. В очередной свой приезд его забыла Даша, сестра Егорушки. Даше уже исполнилось девятнадцать лет, она была на шесть лет старше Егора. Эта неугомонная девчонка почему-то очень невзлюбила страну своего проживания и пренебрежительно называла её «Финкой». Она не меньше двух раз в год приезжала в Россию и задерживалась на месяц, а то и больше. Так как после смерти отца мать продала квартиру в Питере, Даша первым делом приезжала к тётке в Лугу, а уж потом в Питер к друзьям. В отличие от сестры, старшие братья Олег и Игорь прижились в Финляндии, обзавелись семьями и на родине бывали редко. По характеру и темпераменту они были ближе к финнам и даже внешне более походили на мать – чистокровную финку. Даша и Егор внешне были похожи на отца.

Так вот, когда Вера обнаружила, что Даша забыла свой телефон, Егор им уже вовсю пользовался. Он, как позже выяснилось, даже несколько раз звонил Вере на работу, а она, видя Дашин номер, думала, что связь плохая, потому что в трубке была тишина и несколько раз отдалённый приглушённый смех. Когда Вера увидела смартфон у Егора, она сразу догадалась, что его забыла Даша. Попытавшись его забрать у Егора, она встретила такое сопротивление, какое было при попытке ранее забрать у него англо-русский словарь. Вера позвонила в Финляндию и сообщила о забытом смартфоне.

– Егорке понравился? – удивилась Даша. – Пусть у него и остаётся. Я себе новый уже купила и номер у меня новый. А старым пусть Егорка пользуется. Я даже могу ему каждый месяц деньги на телефон класть.

– Да как же он будет пользоваться? Ему и звонить-то некому. Да и слова от него не добьёшься…

– Я ему сама звонить буду и рассказывать о себе.

Егор занялся смартфоном, сидел часами, а однажды Вера увидела, что телефон поставлен на зарядку. «Разобрался, значит, и без чьей-либо помощи…» подумала Вера. Но недели через две, вернувшись с работы, Вера застала следующую картину: Егор сидел на диване сильно возбуждённый (Вера давно научилась определять его состояние по поведению). Выражалось возбуждение в том, что он брал в руки смартфон и бросал его на диван. И опять, и опять… (повторяющиеся движения) и к тому же Егор огорчённо тихонько поскуливал.

– Что случилось? Что не так? – спросила Вера, заранее зная, что не получит вразумительного ответа. «Догадайся, мол, сама…»

– Может он разрядился? Так ведь ты его заряжал, умеешь… Я видела.

Вера взяла в руки смартфон. Заряд был полным. Она покрутила смартфон в руках и уселась на диван.

– Не пойму я, в чём дело…

Егор заскулил сильнее и стал ходить по комнате из угла в угол. Вера совсем растерялась. Продолжалось это минут пять, а потом сквозь скулёж Егор стал повторять одно слово: «Трафик, трафик…» Вера достала свой простенький телефон и решила позвонить Даше.

– Из-за твоего смартфона у Егорки приступ…

– Как это… – послышалось в трубке.

– Ходит из угла в угол и говорит только одно слово, мне непонятное.

– Какое?

– «Трафик» вроде.

Трубка несколько минут хранила молчание, а потом Дашка радостно сообщила:

– Так он в интернет выходит… Я догадалась. Ну, и умный… весь в папку. Тётя Вера, у него трафик закончился, то есть денег нет на телефоне.

Насчёт денег Вера поняла сразу.

– А кто-то обещал деньги на телефон каждый месяц класть…

– Сейчас всё сделаю. И тариф другой нужен, такой, где интернета больше.

Через минут двадцать всё встало на свои места, то есть воцарилось полное спокойствие. Даша всё сделала и с тех пор никогда не забывала оплачивать Егорушкин смартфон. И периодически звонила Егору. Это Вера поняла, когда однажды услышала звонок и увидела, как Егор взял смартфон и поднёс его к уху. Односторонний разговор продолжался минут десять. Чего уж там Дашка рассказывала брату… может просто душу изливала. Узнать было невозможно, но Вера заметила, что, услышав очередной звонок, Егор оживлялся, быстро брал смартфон, проводил пальцем по экрану и подносил его к уху. Как-то раз, не успев ответить на звонок, он сам набрал Дашу и слушал её, чему-то улыбаясь, а может, радовался тому, что может в любой момент услышать её голос.

Всё, что снаружи…

Кто я? Совсем недавно, с тех пор, как смог больше узнать о другой реальности, ну, той, которая «снаружи», я впервые задал этот вопрос себе. (А всё благодаря Даше, вернее её смартфону). У Веры всё просто: всем, кто мной мимолётно интересуется, она говорит «аутист». Отец считал по-другому… Я помню всё, чему он меня учил, как объяснял моё состояние другим… Тогда я не задумывался над этим, я был далеко «внутри»… Помню отец говорил кому-то: «…его состояние связано с изменениями во многих участках головного мозга, а изменения связаны с генами, влияющими на созревание симпатических связей. Генетика состояния сложна, и неясно, что влияет, взаимодействие множества генов или редкие мутации». Это дословно, у меня с памятью проблем нет.

Вера полистала журнал, потом взглянула на часы.

– Ой, Егорка, нам гулять пора. Собирайся. Пора проветриться… Погода хорошая, солнышко вон… А солнышко, как не раз я тебе говорила, способствует выработке в организме витамина «Д». Будешь большой и сильный, ну как Вася из соседнего подъезда. Он ведь тебе нравится… я знаю. Прогуляемся, новый магазин посмотрим, к реке сходим… на людей поглядим.

Вера надела туфли, накинула лёгкую куртку и посмотрела на Егора. Он сосредоточенно зашнуровывал ботинки. «Надо же, сразу стал собираться… видно гулять хочет», подумала Вера и невольно обратила внимание на то, как Егор зашнуровывал ботинки. «Как-то по-другому, необычно… а что, даже красиво…»

– Егор, и где ты так научился ботинки шнуровать… Молодец. Потом мне покажешь, а я детей в детском саду научу. Ну, готов? Пошли.

Они вышли из подъезда. Рядом на лавочке сидел сосед с первого этажа Виталий, ровесник Веры. Они учились в одной школе, только в параллельных классах, и по-молодости он даже пытался поухаживать за Верой. Потом связался, как говорят, с плохой компанией, ну и покатился по «кривой» дорожке. Молодость провёл на нарах, вернулся, устроиться нигде не мог и опять в «места не столь отдалённые», но уже не на столь большой срок. Сейчас вокруг него собралась местная молодёжь – несколько подростков от четырнадцати до шестнадцати лет. «И чего их к нему тянет?» подумала Вера «…ну поёт он им иногда песни блатные… зоновская романтика… куда только родители смотрят…» И тут Вера услышала, как Виталий вроде и тихо, но в тоже время отчётливо сказал:

– Контуженного гулять вывели…

И сразу же какой-то мальчишка закричал:

– Контуууженный, контуууженный…

Вера оглянулась. Кричал Сашка из соседнего подъезда. Она хорошо его знала и его семью тоже: мать, бабушку, отчима. «Ну вот, налицо влияние этой зоновской романтики. Нет, я просто так этого оставить не могу…»

– Саша, можно тебя на минуточку. Подойди, разговор есть.

Парень растерялся, но тут его схватила за руку девочка и потащила к Вере. «Так там и девочка была…» подумала Вера и присмотрелась. «Так это Лена, дочь заведующей детским садом. Час от часу не легче…»

– Саша, как тебе не стыдно. Разве я тебя учила больных обижать… а может тебя дома учили или ещё где? – спросила Вера и посмотрела на скамейку.

– Я тебя с детства знаю и задницу твою не раз подтирала в детском саду. Не был ты таким. Что случилось? И хотелось бы ещё узнать, что за надписи у нас во всех парадных на стенах появились АУЕ?

Видно было, что Сашке стыдно. Он покраснел, растерялся и поэтому, не задумываясь, ответил:

– Арестантский уклад един…

Вера даже ахнула от удивления.

– Что же это такое? Куда же ты после школы собрался, неужто в тюрьму, в зону эту… песен наслушался… не романтика это, а блатняк…

Лена и Саша удивлённо уставились на всегда ровную и выдержанную Веру Николаевну. У Веры больше не было слов, она и сама удивилась, что так резко отреагировала, и замолчала. И тут вдруг голос подала Лена:

– Вера Николаевна, я ему тоже самое говорю. Какая это романтика…

– Знаешь, Саша, поступил бы ты лучше в какое-нибудь училище, получил бы специальность… У тебя вон и помочь есть кому… такими друзьями не бросаются, – кивнула Вера на Лену.

Саша опустил голову и несколько минут рассматривал землю под ногами, потом посмотрел на Лену, повернулся к Вере и сказал:

– Вера Николаевна, извините. Я не со зла, по глупости…

– Я прощаю, а вот Егорка?

– А он разве понимает… – невольно вырвалось у Сашки.

– Он всё понимает… и получше многих. Вспомни, ведь ты не раз у нас был в детстве и играл с ним…

На этих словах разговор закончила. Вера взяла Егора за руку и пошла. «Приходил-то ты приходил и играл чужими игрушками, а Егорка сидел с отсутствующим видом… Но хоть не истерил, видно ты ему тогда нравился…» подумала Вера и ей почему-то не захотелось ни в магазин, ни на людей поглядеть…

– А давай, Егор, сразу к реке пойдём. Там спокойно и никто нас не потревожит… Вода успокаивает.