Quotes from the book «Фантастичнее вымысла»
Чтение – не групповой вид деятельности. Тут вам не кино и не концерт, где собираются сотни людей. Нет, на этом конце спектра царит одиночество.
Самое худшее в писательстве – это страх провести всю жизнь за клавиатурой компьютера. Чтобы в свой смертный час ты понял, что прожил не реальную, а бумажную, воображаемую жизнь, а твои единственные приключения – вымышленные, и пока мир воевал и целовался, ты сидел в темной комнате, мастурбировал и зарабатывал деньги.
Хороший рассказ непременно должен рассмешить читателя, а в следующее мгновение разбить ему сердце.
Я ужасно чувствую себя в ту минуту, когда все соглашаются со мной. Мне тут же хочется изменить свое мнение.
Мой зять обычно называл оттягивание какого-либо дела до последней минуты "конфронтацией", такая манера придавала делам большую драматичность и значимость, а их исполнитель превращался едва ли не в героя.
Журналист, прежде чем взяться за перо, производит расследование. Романист предается игре воображения.
Один только факт, что ты чего-то добился - поставил цель и достиг её - очень много значит. Вот настоящая жизнь без всяких там "смог бы, сделал бы, добился бы".
Угроза смерти придает жизни осмысленность и привлекательность. Это – главное освобождение от скуки. Быть в самой гуще всего на свете. Я раньше думал: «Я знаю, что собираюсь довести то, что делаю, до крайности, чтобы все поняли, что я собираюсь начать жизнь на дне и сделаться самой презираемой личностью. Я стану воплощением всего того, что вас раздражает, и вы не сможете сказать ничего такого, что бы обидело меня, и не сможете оскорбить меня. Потому что со дна можно только подняться выше». По-моему, ужасно приятно осознавать, что никому не удастся меня унизить. Разве что убить. Потому что я – олицетворение всего самого низменного. Я – самое скверное, что только может существовать, и вы никогда не сумеете обвинить меня в том, что я запятнал себя недостойным поступком. Потому что, как я только что сказал, я и без того гадок так, что дальше некуда. У меня словно крылья расправились – такую свободу я ощутил, когда понял, что не нужно переживать по поводу того, что кто-то может тебя унизить.
Помощь людям, возможность приносить успокоение, пожалуй, даже важнее, чем собственное благополучие.
Весь наш мир состоит из людей, рассказывающих свои истории.
