Read the book: «Потомки Солнца. Том I. Мать и Колыбель», page 5

Глава 5.  Герцог

Атийский

На следующее утро Акме чувствовала себя гораздо лучше. Вместе с братом они всё же увязались за дядей и отправились в больницу. Бейнардий Фронкс разбранил их и выгнал. Но ушли они только после того, как Лорен обошёл всех своих больных и вчерашних раненых.

Кибельмиде требовалась защита, и улочки городка тщательно патрулировались вооруженной до зубов стражей. Горожане старались не высовываться из домов без надобности.

– Из столицы едет подмога,– сказал Лорен сестре по дороге домой.– Быть может, пронесёт, и монстры больше не прорвутся в город?

Акме крутила головой в надежде увидеть Селима. Ей хотелось поговорить с ним, обсудить произошедшее. Его воинственный мужественный образ никак не выходил из головы. Он бы смог вывести Анара на чистую воду, дал бы ему бой и не позволил шутить с ней. Высокая фигура, устрашающий арбалет в руках. Кто из молодых людей, пришедших недавно в дом Бейнардия Фронкса на ужин и пытавшихся ухаживать за ней, смог бы сделать так же?.. Кто вышел к ней на площадь из надёжного укрытия из той сотни мужчин, которые веселились на танцах? Четверо вооружённых стражников, брат и Селим. А она даже не поблагодарила его за помощь. После того как Селим проводил её до дома, он вернулся к Лорену и помогал восстанавливать порядок.

Вернувшись домой, Акме обнаружила на столе в гостиной букет длинных кроваво-красных роз, столь красивых и величественных, что даже Лорен опешил.

– Дорогой букет,– прокомментировал он.– Ну что ты стоишь? – с усмешкой воскликнул Лорен.– От радости? Полагаю, Селим решил не отступаться от тебя.

– Кто их принес, тетушка Дорин? – дрожащим голосом спросила она.

– Посыльный, деточка,– последовал ответ.– Сказал, от некого молодого господина.

В цветах оказалась маленькая записка на белой бумаге, а на ней аккуратным изящным почерком было написано: «Акме».

– Я был прав,– пробормотал Лорен, заглянув сестре через плечо.– После вчерашнего происшествия я поменял о нём мнение. Пусть он строит из себя самовлюблённого баловня, но он не трус.

Не слыша брата, Акме развернула записку и молча прочитала. Вот что она гласила:

«Сударыня, не существует слов, достойных описать моё восхищение Вашей красотой. Защищать Вас от такого лютого зверя было делом чести. Уповаю на то, что Вам удалось отдохнуть и избавиться от тревог после столь беспокойного вечера. Вынужден сообщить, что должен покинуть Кибельмиду и Вас, прекрасная Акме, незамедлительно. В Карнеоласе меня ждут дела, которые я не имею права откладывать. Едва ли в ближайшее время я вернусь в южные земли. Умоляю о снисхождении. Ваше общество и Вашу доброту я буду вспоминать лишь с нежностью и искреннейшей признательностью.

Осмелюсь надеяться, что розы, столь любимые вами, смягчат поспешность моего отъезда.

Селим».

Дочитав высокопарную записку до конца, Акме заторможенно опустилась в кресло у камина, затем молча передала послание брату. Новость не вызвала ни слёз, ни стенаний, лишь недоумение.

Лорен быстро пробежал записку глазами, возвёл глаза к потолку и воскликнул:

– Вот это идиот!

«Да нет,– с досадой подумала Акме.– Идиотка тут только я».

– Ему даже не хватило смелости объясниться с тобой лично!

– Селиму это не было нужно,– тихо ответила Акме, захотелось уйти в свою комнату и накрыться одеялом с головой.

– Но это странно! – фыркнул Лорен.– Он увивался за тобой, защищал тебя на площади, а теперь даже не приехал, чтобы лично переговорить. Постой, ты что, расстроилась?..

Акме подняла брови, вздохнула и молча поднялась в свою комнату. Там она несколько раз перечитала записку. «Капризен, обидчив, самоуверен, взбалмошен,– решила девушка, испытывая отрезвляющее раздражение.– Он лопотал, что моё общество важно для него…Что ж, так будет даже лучше».

И, смяв записку, холодно швырнула её через комнату. Настроение было окончательно испорчено. Обида терзала ещё несколько часов. Она не спустилась к обеду и отказалась от ужина, встревожив дядю.

Тоненький шепотливый стук о стекло заставил её прислушаться. Будто что-то маленькое и лёгкое билось в окно в коридоре. Кто-то кидал камушки. Девушка встала с постели, вышла из комнаты и, подойдя к окну в конце коридора, открыла его. Внизу стояла знакомая фигура, закутанная во всё чёрное.

– Добрый вечер, сударыня Акме! – тихо поздоровался Анар и низко поклонился, в голосе его слышалась улыбка.

– Что вы здесь делаете? – выдохнула она шёпотом.– Дядя или брат могут услышать вас.

– Я пришёл за своей перчаткой,– довольно отозвался тот.

– Да чего вы мелочны,– усмехнулась девушка.– Не приходите сюда более.

– Эта перчатка мне памятна.

– У вас есть вторая.

– Я могу подняться к вам в комнату.

– Сомневаюсь…

Анар фыркнул и решительно направился к задней двери дома.

– Нет, стойте! – торопливо воскликнула девушка.– Если я отдам вам перчатку, вы уйдёте и более не потревожите меня?

– Я буду приходить столько, сколько мне будет угодно,– последовал ответ.

– Не терплю грубиянов!

– Я – исключение, сударыня. Вам нравится моё общество. А мне нравится ваше общество. Так зачем мучить друг друга?

– Чего вы хотите от меня? – вздохнула Акме, краснея.

– Спустись. Прошу вас.

Акме скрыла улыбку, вздохнула и кивнула. Не заплетая чёрные, как смоль, волны волос, в светлом платье, она раздобыла ключ от задней двери и осторожно выскользнула на улицу.

Анар со сложенными на груди руками был похож на изваяние. На призрак, сокрытый во тьме ночи.

– Вы были вчера на площади? – спросила Акме.

– Был. И всё видел.

– Погибли люди.

– Градоначальник был предупреждён об опасности и нами, и вашим дядей, но он всё равно не отменил танцев. Пусть живет теперь со своей тупостью. В столицу Эрсавии доложено обо всём. Градоначальника вскоре снимут с поста.

– Почему эти монстры пришли в Кибельмиду? – спросила Акме.

– Я думаю, они заинтересовались фокусами твоего брата,– небрежно бросил Анар хрипло.– Ничего подобного я ещё не видел.

Сердце Акме затрепетало от ужаса.

– Что я должна сделать, чтобы ты никому ничего не рассказывал про моего брата и про его свет? – ледяным тоном спросила Акме.

Анар усмехнулся и хрипло выдал:

– Так вот, где твое слабое место, красавица! Твой брат! Кто бы мог подумать?..

– Что тебе нужно в обмен на молчание?

– Ты сразу стала сговорчивой. С Селимом бы была другой.

– Ты называешь себя моим хранителем, сам же не шелохнулся, пока тот монстр появился на площади.

– Я находился далеко. А Селим – ближе,– парировал тот, но примирительным тоном.– Теперь этот болван уехал, и я смогу уберечь тебя от любой беды.

– Ага, конечно! – презрительно отозвалась Акме.– Ты горазд лишь навещать меня по вечерам, во тьме ночи. Как вор!

– И тебе это нравится,– ввернул Анар.– Ты выходишь ко мне по любому зову, говоришь со мной, сидишь со мной рядом и совсем меня не боишься.

Анар неожиданно взмахнул рукой, и на голову и плечи Акме, словно сон, опустился молочно-белый шелковый палантин. Завидев, как на светý переливаются расшитые золотом края, девушка пришла в восторг. Анар склонился к ней и тихо объяснил:

– Я не знаю никакую другую девушку, которой так хорошо бы шёл белый и золотой.

Акме медленно сняла с себя палантин, протянула ему и тихо произнесла:

– Я не могу это принять.

– Ибо он от меня? – понимающе ухмыльнулся Анар, сложив руки на груди.– Иной причины нет. Я вижу, что тебе понравилось.

Анар откровенно смеялся над девушкой, непомерно ее зля.

– Извольте более меня не тревожить! – холодно выпалила она, развернулась, оставив палантин на лавке у колодца, и зашагала к дому.

Анар в два шага догнал ее, схватил за руку, властно процедив:

– Я не окончил разговора, Акме Рин.

– А ну пусти! – тихо воскликнула она, пытаясь вырваться.– Слишком вольно ведешь себя с членом семьи эрсавийского дворянина!

– Значит, ты выбираешь Селима?

– А что если и так? – фыркнула Акме.

Анар, не отпуская её, к ней приближая тьму своего капюшона, которая казалась ей всепоглощающей гибельной дырой, тихо парировал:

– Что скажешь теперь?

Он протянул руку, и чёрная материя спала с его лица, но черты его оставались под защитой тьмы. Он не колебался и поцеловал её.

Мягкие губы его нежно оживили сердце, медленные осторожные прикосновения затруднили дыхание, вкус поцелуя вскружил голову. Анар сильными руками обвил её талию и прижал к себе. Но, очнувшись, он мягко отстранился и насмешливо выдохнул:

– Какая податливая. Просто прелесть!

Сердце девушки сжалось. Она наотмашь ударила наглеца по лицу. Голова Анара откинулась, капюшон слетел, но ярость так ослепила Акме, что она даже не обернулась, чтобы попытаться получше его разглядеть.

И вдруг в стороне послышался шум. Оглушительно затрещали деревья, будто на Кибельмиду набросилась буря. Заверещала листва крон, после всё стихло. Свет в окне тускло осветил статный силуэт. Мужчина убирал в ножны меч, лезвие которого ярко вспыхнуло и тотчас же потухло.

– Опять начинается! – тихо воскликнул Анар неожиданно строго. Его голос изменился: из шепотливого, сладкого и елейного он стал ледяным и крепким, словно сталь. Очень знакомым.– Уходите! Вам здесь нечего делать.

Затем унесся туда, откуда до них доносился зловещий шум. Акме, потрясенная, готовая разрыдаться, осознавала, что в Кибельмиду снова пришли демоны. И она очень надеялась, что Анар успел скрыться.

По каменистым улицам вдруг застучали копыта, неотвратимо приближаясь. Акме, едва отдавая отчёт в своих действиях, вбежала в дом и застала брата дремлющим в гостиной в кресле у камина. Дядя пил воду в кухне.

На лице Акме отражался такой испуг, смятение, обескураженность и тревога, что, очнувшись от дрёмы, Лорен воскликнул:

– Что с тобой?

– Сюда кто-то едет…– выдохнула она.

На кухне дядя разбил чашку и вошёл в гостиную прислушиваясь. На лице застыла горестная маска. Вскоре цокот копыт и шум гравия у дома стали оглушительными, и Акме почудилось, что она слышит шаги новой жизни, вгрызающейся в спокойный сон её бытия.

– Кто в такой час?..– удивился Лорен, не двигаясь с места. Тревога охватила и его.

В дверь постучали так настойчиво, что все трое вздрогнули, но не двинулись с места. Каждый наполнился тревогой до краёв.

– Сядьте,– непривычно резко бросил племянникам Бейн и направился к двери.

– Бейнардий Фронкс,– послышалось у входа холодное уверенное утверждение.– Прошу прощения за вторжение в столь поздний час.

– Входите,– Акме услышала тень обречённости и отчаяния в ледяном тоне дяди; дозволение войти он произнёс крайне негостеприимно – вымучил его сквозь зубы, явно желая послать пришельца ко всем чертям.

В тёмную гостиную вошли четверо мужчин – словно тени, закутанные во всё чёрное. Девушка в испуге схватилась за руку брата. Напряжение сделало его чуткие тёплые пальцы твёрже стали. Хозяин дома не поприветствовал незваных гостей, молча указал незнакомцам на стулья вокруг стола, и они столь же беззвучно расселись.

Целитель не был удивлен или испуган. Его лицо выражало негодование, он ждал, когда объяснения оправдают этот неожиданный визит. В самой глубине его агатовых глаз полыхала тщательно замаскированная тревога.

Через несколько минут совершенного молчания двое из гостей сняли капюшоны, показывая свои лица. Один остался сидеть, второй поднялся и внимательно посмотрел на Лорена и Акме.

– Ваша Светлость!..– потрясённо воскликнул Лорен, непонимающе глядя на высокого мужчину с длинными тёмными волосами, схваченными в тугой хвост, с глубокой сеткой морщин на худом холодном лице и яркими изумрудными глазами, заледенелыми серьёзностью и непреклонностью.– Вы – герцог Атийский!

– Выслушай герцога, Бейн,– ответил рыжебородый друг дяди, Герин Дальн,– дядя Селима, кивнув на герцога Атийского, внезапно появившегося в их доме в столь поздний час.

Напрашивался вопрос, полный недоумения и недоверия: «Что второй человек великого государства Карнеолас делает в этой глуши, к тому же в столь поздний час, да и в доме эрсавийского барона?».

– Чему обязаны столь неожиданной честью, Ваша Светлость? – спросил Лорен, взяв себя в руки и с почтением поклонившись. Спохватившись и следуя примеру брата, Акме сделала реверанс.

Герцог Аберфойл Алистер Праций без улыбки кивнул.

– Целитель, полагаю, не ошибусь, если предположу, что они до сих пор не знают правду? – холодно осведомился Аберфойл Алистер.

– А что я должен был сказать им? – сварливо и горестно отозвался тот.– Правда уязвила бы их. Я был уверен, что всё обойдётся, и за ними никто не придёт.

– Дядя?..– поинтересовался Лорен.

Акме затаила дыхание. Она не понимала, что происходит, волнение сдавливало нутро тисками.

– Что ж, тогда расскажу я,– сказал Аберфойл Алистер.

– Дорин! – раздражённо позвал Бейн, и женщина появилась в гостиной, сделав реверанс таинственным гостям.– Пусть Эрипа угостит ужином наших гостей…

– Благодарю, целитель, это лишнее,– резко отозвался герцог.– Я не отниму много времени.

– Не откажусь от хорошего вина,– заметил Герин Дальн; его ярко-рыжие волосы переливались жёлтым золотом от отблесков огня в камине.

«Я, черт возьми, тоже»,– подумала Акме, испуганно оглядываясь по сторонам.

Глава 6. Рианоры и тень прошлого

– Уверен, вы знакомы с историей Архея и Элассара, низложения царя Атариатиса Рианора,– холодно проговорил герцог, обращаясь к племянникам целителя. Акме и Лорен утвердительно кивнули. – Во времена Атариатиса Рианора полагали, что жизнь создана его далеким предком, Шамашем, названным людьми Богом Солнца. И братом его Нергалом. Божеством земли, подземного мира и тьмы. Однако, вполне вероятно, все эти названные божества – просто люди, проживавшие в эпоху Элассара. Видные политические деятели, воеводы или цари, не более. Шамаш скорее был простым смертным – выдающимся, незаурядным, что побудило людей пойти за ним много веков назад.

На Западе была иная жизнь. Там, в землях Кунабулы, жил жестокий правитель, названный людьми Богом зла, ибо он явил миру тварей без чести, совести, каких-либо остатков морали и понимания человеческих ценностей. Брат Шамаша. Нергал. Он был человеком, обладавшим определёнными способностями, которые помогли ему поработить людей, живших на землях Кунабулы. Люди под влиянием этого правителя лишились человеческого разума и облика. В источниках говорится, что Нергал и Шамаш долгие столетия противостояли друг другу. Триста лет назад войска Кунабулы пошли разрушительной войной на восточные земли. Тогда Карнеоласом правил молодой царь Атариатис Рианор.

Тьма разливалась всё дальше на восток, пока Атариатис Рианор со своей тридцатитысячной армией не выступил против армии демонов в несколько сотен тысяч. Источники передают, что кунабульцы прогнулись под невиданной силой солдат и страшной магией Атариатиса Рианора, которая влекла их и убивала. Атариатис сокрушил армию Кунабулы и заставил её замолчать. Получил имена «Солнцеликий», «Великий» и множество других ласкающих слух прозвищ.

Но с тех пор Атариатис повредился в уме и стал невероятно жесток. Приговаривал к казни за любую провинность и мучил свою царицу. Его Сила, магия, сыграла с ним злую шутку, и он обезумел. Его соратник Раней Вальдеборг, прошедший с царём все битвы, собственноручно заколол своего господина, обвинив в убийстве его же жену, царицу Лѝгию, и начал охоту на его скрывшуюся семью. Через десять лет преследование прекратилось, Раней объявил их погибшими. Хотя не нашел даже следов сбежавшей царской семьи.

«Ничего нового,– хмуро подумала Акме.– По истории у нас с братом всегда были высшие баллы!».

– И вот спустя триста лет после гибели Атариатиса Рианора разведчики докладывают, что в Кунабуле вновь появилась жизнь. Появилась и возрождается в невероятных количествах и с невероятной скоростью.

– Снова война? – побледнев, прошептал Лорен.

– Война. Возможно, куда более разрушительная, чем предыдущая.

– Не томите, герцог,– зло фыркнул Бейн Фронкс, заламывая руки и кидаясь из угла в угол зловещей гостиной, будто загнанный в ловушку зверь.– Теперь скажите им, зачем вы здесь на самом деле.

Аберфойл Алистер подождал, пока Дорин поставит две бутылки отменного вина, тарелку с фруктами, а после того, как она удалилась, тихо продолжил:

– Лигия была не просто царицей Карнеоласа, но и дочерью правителей Атии. Её дети были легитимными наследниками двух царств. За их головы была назначена высокая награда. Три века её саму и её детей считали погибшими. Но они прожили довольно долгую жизнь и обзавелись детьми, а те – своими.

– Это лишь легенда,– возразил Лорен.

– Лигия с детьми укрылась в одном из поселений на побережье моря неподалёку от Илама – в какой-нибудь рыбацкой деревеньке. Они сменили имя. Потомки царя расселялись по всему Востоку.

– Теперь объясните им, герцог, какое им дело до Рианоров и Карнеоласа,– озлобленно, с ненавистью потребовал Бейн.

Акме всё ещё будто в тумане наблюдала за происходящим. Ей хотелось выбежать из дома от нарастающего напряжения.

– О грядущей войне я узнал от государя Трена Вальдеборга двадцать три года назад,– продолжал незваный гость.– В тот день состоялась свадьба эрсавийского барона, ювелира, и дочери сильванского целителя: Иллеана Рина и Равены Фронкс.

– Что это значит?..– выдохнул Лорен, медленно поднимаясь и зло хмурясь.– Что за шутки?

– Иллеан Рин, ваш отец,– потомок Атариатиса Рианора,– герцог выдержал паузу, готовый ответить на вопросы племянников целителя, но все трое молчали. Бейн – мрачно, Лорен и Акме – недоуменно.

– Да нет, конечно, наш отец был ювелиром, весьма состоятельным, не более того; а мы – семья целителей,– упрямо повторил изумленный Лорен, убеждая в этом скорее себя, чем герцога.– Ни о каком родстве с Шамашем и Рианорами не может быть и речи!.. Вы ошиблись. И магических сил у нас не водится…

– Да неужели?..– перебил Герин Дальн.– А чем это ты отпугивал демона на площади? Поганой метлой, что ли?

Акме огрела мужчину лютым взглядом, Лорен опустил глаза, сжав челюсти.

– Если вы поедете со мной в Карнеолас и предстанете перед Его Величеством государем, возможно, он сможет вас переубедить,– вкрадчиво заявил Аберфойл Алистер.– Сила Шамаша может бросить достойный вызов Силе Кунабулы.

Лорен побледнел, а дрожащий голос Акме сорвался в возмущенное восклицание:

– Мы что же, должны будем где-то за кого-то воевать?! Но мы же не единственные потомки Атариатиса Рианора в Архее!

– На всех, у кого в жилах течет хоть немного рианорской Силы, началась охота. Некоторые из демонов уже достигли восточных земель. Вы ездили в Нодрим на похороны родственницы. А кто убил её? Дикий зверь? А другая его родственница из Сильвана?..

– Я не верю, что это слуги Кунабулы убили их! – выдохнула Акме не слишком уверенно.

– Можно не верить,– спокойно заметил рыжеволосый здоровяк Герин Дальн, вдруг перестав паясничать.– А кто навестил тебя в дядином саду пару ночей назад? Медведь? Быть может, волк-переросток? Кто рвал людей на Менадской площади?

Акме нервно сглотнула, голова закружилась от ужаса.

– Теперь они нашли вас,– продолжил рыжеволосый.– Но нам пока удаётся их отбивать. А вот окружающие вас люди – ваш дядя, жители Кибельмиды – могут попасть в беду, пока вы будете ни во что не верить и мотать головой. Некоторые из них уже стали жертвами.

– И давно вы следите за нами? – спокойно спросил Лорен.

– С вашего рождения,– просто ответил герцог.

– Именно люди герцога вытащили вас из горящего дома несколько лет назад, а герцог сам привёз вас сюда,– тихо обронил Бейн Фронкс, глядя на пляшущее пламя в камине невидящим взглядом.– Привезя вас той страшной ночью, он рассказал мне обо всём и, по его приказу я сохранил вашу тайну. Я никогда по-настоящему не верил, что за вами придут.

– Оставим это,– заявил герцог.– Завтра утром мы с Лореном и Акме отправимся в Карнеолас. В самом центре столицы Кеос они будут представлены государю и останутся при дворе, пока не решатся все вопросы. У нас мало времени. Скоро они пойдут на нас войной. Армии Архейских государств готовятся подняться.

– Это значит, что остановлены они могут быть Силой, которая есть у нас? – с недоверием уточнила Акме.

– В том, что вы – потомки Атариатиса Рианора, сомнений нет. Но унаследовали ли вы его мощь и способности – это нам предстоит узнать. В Карнеоласе на вас кое-кто посмотрит. Если подтвердится тот факт, что вы бессильны в этой войне, и Сила Шамаша в вас не пробудилась, мы сразу же вернем вас в Кибельмиду. И обо всём забудем. Если вы всё же будете нам полезны, домой вы вернетесь после войны.

Бейнардий громко рассмеялся. Смех его был безудержен и неистов, а глаза испуганно сверкали.

– После войны? – истерично воскликнул он.– Что останется от них после войны, Аберфойл?! Иркалла проглотит их заживо!

– Они не пойдут одни, Бейнардий,– холодно заметил герцог.– Их сохранность до конца пути важнее всего на свете, ибо от них зависит, жить ли нам или умереть.

– Если мы отправимся в Кунабулу, то можем погибнуть,– сказал Лорен, пытаясь разложить страшную правду по полочкам и принять её.– А если мы не пойдём в Кунабулу, вы утверждаете, что погибнет весь Архей…

– Я бы поставил на паренька,– грубовато заметил Герин Дальн.– Но сестрица твоя едва ли нам там поможет.

– Если едет брат – еду и я,– отрезала Акме.

– Ишь ощетинилась! – невесело воскликнул господин Дальн.– Красуня, ты когда-нибудь была на Кунабульской пустоши? У подножия гор Эрешкигаль? Близ Иркаллы или Коцита? Болота, скалы, голый камень. Не только хищные твари прогнивших лесов, но ещё и кунабульцы будут идти за вами по пятам, и с каждым днём всё больше.

– Они едут вдвоем,– отчеканил герцог Атии.

– У вас нет права забирать их! – прорычал Бейнардий Фронкс.– Они – подданные Эрсавии!

– Это приказ карнеоласского короля,– спокойно отозвался герцог.– Официальное разрешение от государя Эрсавии на участие ваших племянников в подготовке к обороне получено. И на участие в войне – тоже.

Целитель не то позеленел, то не покраснел.

– Бейнардий,– тихо ответил герцог.– Они просто поедут в Кеос и предстанут перед королем. Если они не могут нам помочь, мы вернем их в Кибельмиду. Другие потомки Рианора слишком стары, немощны, бесполезны. Или убиты…

– …должно быть, именно той тварью, которая сейчас валяется перед вашим домом,– раздался ясный голос позади.

Акме вздрогнула, услышав до боли знакомый голос. Она медленно обернулась и застыла, почувствовав, сколь неистово забилось её сердце. На пороге гостиной стоял высокий мужчина, весь закутанный в чёрное и с низко опущенным на лицо капюшоном. В руке он держал знакомый меч с длинным узким клинком, покрытый слизью болотного цвета, которая капала на деревянный пол и оставляла на тёмные пятна на поверхности. Анар.

Она бы везде узнала этот тёмный силуэт, эту осанку, гордый разворот плеч.

– В чём дело, Га̀ральд? – произнёс Аберфойл холодно и даже грубовато.

Анар, названный Гаральдом, снял с головы капюшон.

Душа девушки сжалась внутри и с оттяжкой заныла. Кровь отхлынула от лица, ей стало трудно дышать. Эти ярко-зелёные глаза засверкали, на пару мгновений впились в Акме, всепоглощающе полыхнули и вновь обратились к герцогу. На верхней губе его виднелась ссадина. От её пощёчины.

– Селим! – тихо воскликнул Лорен со злобой.

«Я не понимаю! – в панике кричала она мысленно.– Где Анар? Почему у Селима его меч, саван, его манера держаться? Стало быть, они с ним друзья, союзники? Они оба обманывали, смеялись надо мной?».

Акме заметила кусочек белого палантина, выглядывавшего из кармана Селима, и, почувствовав слабость, спиной прислонилась к камину, не в силах принять очевидного: Селим и Анар оказались одним-единственным человеком, имя которому было Гаральд.

– Ваша Светлость, нужно спешить,– спокойно отозвался молодой человек, которого ещё совсем недавно звали Селим, после Анар, а теперь Гаральд.– Перед домом барона Бейнардия Фронкса лежит только что убитая мной тварь Кунабулы.

– В саду, говоришь? – воскликнул один из спутников герцога, вылетая из дома.

Лорен, бледный и хмурый, взял сестру за руку и помог ей добраться до крыльца.

Акме чувствовала, что земля уходит из-под ног. «Он играл со мной,– гремело в её голове; Карнеолас и Кунабула, в которых она ещё не успела и даже не трудилась верить, вовсе стали тенью.– Они оба играли со мной. Более того, ни Анара, ни Селима никогда не существовало. Всё это – иллюзия, созданная этим Гаральдом. Он просто выставил меня полной дурой!».

Но то, что она увидела после, отвлекло её от гнева и объяло ужасом.

На садовой дорожке прямо перед входом в дом лежало существо размером с добротный валун. Размером оно было с крупного медведя, с голой чешуйчатой кожей, гребнем во всю длину позвоночника, огромными когтями на массивных лапах и длинными клыками, с которых капала ядовитая слюна. Из-под полуоткрытых век виднелись навсегда остановившиеся янтарные глаза. Этот зверь был очень похож на монстра с площади, но в то же время отличался от него.

– Уродец! – гаркнул Герин, пнув чудище ногой и внимательно его осмотрев.– Ему к чертям надо отрубить голову. И сжечь, чтобы даже праха не осталось!

– Других не было? – осведомился герцог, в голосе которого блекло сверкнула тревога.

– Я не видел,– последовал ответ.– Но этого заметил ещё вчера.

– Убери это! – повелел Гаральду Аберфойл Алистер.– Рианорам стоит начать сборы. Уезжаем на рассвете.

У Акме спёрло дыхание. Она прижалась к Лорену, борясь с головокружением.

– Но герцог, если Селим… господин Гаральд смог убить его своим мечом, то остальных тоже можно…– в панике воскликнул Бейн.

– Можно,– прервал его Аберфойл, подходя к целителю.– Но их много больше, чем нас. Быть может, им нет конца. С вашего позволения, мне нужно вернуться в гостиницу, а Его Милости Лорену и сударыне Акме следует начать собираться. Мы вернёмся на рассвете.

– Нет! – вопль целителя вспорол неестественную звенящую тишь ночи.– Аберфойл, дай им хотя бы месяц! Пусть здесь, в Кибельмиде, они дождутся окончательного решения карнеоласского государя!

– Они вернутся, если не смогут помочь нам в войне.

Бейн Фронкс молча ушёл в дом.

Акме внимательно осматривала зверя из другого мира, медленно прохаживаясь вокруг него и холодея от ужаса при мысли, что подобных ему так много, что они могут уничтожить весь Архей.

Она протянула руку, чтобы коснуться его.

– Не трогайте! – резко воскликнул Гаральд.– Их кровь ядовита!

Девушка внимательно поглядела на мрачного Гаральда, обманувшего её дважды, но и дважды спасшего её, и молча вошла в дом следом за дядей, позабыв о приличиях и не пожелав никому из присутствующих спокойной ночи.

Она нашла Бейна Фронкса в библиотеке. Он сидел за столом, запустив длинные пальцы в седоватые волосы. Девушка медленно подошла к нему и положила ладонь на голову. Дядя поднял к ней бледное, залитое слезами лицо и прижал к себе. Потрясённая этим мученическим горестным взором, Акме затряслась и зажмурилась. В кабинет вошёл Лорен.

– Никуда не отпущу! – воскликнул он срывающимся голосом.– Ближе вас у меня никого нет. Я одинок без вас. Более всего на свете я боялся этого дня. Не верил, что герцог вернется. Я не поверил ни единому его слову, которыми он потрясал меня в ту ночь, когда вас привезли. Как же вы теперь?.. Поеду с вами!..– он вскочил со стула, а взгляд его затуманился.

– Нет! – хором в испуге воскликнули брат и сестра, усадив его на место.

– На кого ты оставишь свою больницу? – пробормотал Лорен.– Мы вернёмся и продолжим наше с тобой дело, дядя.

– Хотя бы до Кеоса,– отсутствующе пробормотал Бейн.

– Нет,– возразила Акме.– Путь долог. Мы будем писать тебе.

В глазах Бейнардия Фронкса не было ничего, кроме горя и ужаса.

– Вы – целители. Вы спасёте всех, ибо таково ваше предназначение, которое я по своей ошибке повесил на вас, отправив в Орн учиться столь неблагодарному ремеслу. Но никто не потрудится спасти ваши жизни.

– Дядя,– прошептала Акме, улыбаясь сквозь слёзы, алмазной змейкой заструившиеся по её лицу.– Я доведу Лорена до конца, он станет героем, как наш великий предок, и слава его загремит в веках.

– Лорен, ты хотел стать целителем. Моя больница – твоя больница. Акме, будь целителем, я не стану мешать тебе. Герои смертны! Помимо глухой и ржавой славы их останки осыпаются песком в их могилах и усыпальницах,– мрачно пробормотал Бейн.– Атариатис Рианор тоже был героем. Но что с ним стало?! Не такой судьбы я хотел для вас…

Бейн Фронкс обнял обоих своих племянников и тихо всхлипнул. Почему-то он не сомневался, что королю Карнеоласа всё-таки понадобятся их услуги.

На сон не осталось ни времени, ни желания. Бейнардий Фронкс наставлял племянников, давал им те или иные полезные снадобья.

Солнце ещё пряталось за цепями нескончаемых гор, но уже касалось воздуха, окутанного промозглым туманом, бледным золотом своих разлапистых лучей. Труп демона убрали, а потом сожгли, а ядовитую чёрную кровь впитала земля, слегка почерневшая от боли.

– Акме,– Лорен поймал сестру за руку и отвёл в кухню, чтобы их разговор не услышали на улице.– Пока не поздно, откажись! Из Кунабулы ещё никто не выбирался живым. Герин Дальн… Вернее, Хельс говорил, что ты не обязана ехать.

Акме состроила нежную улыбку и прошептала:

– Чёрт бы тебя побрал. Разумеется, я поеду! Кунабула, демоны, Рианор – всё это вздор. Мы с тобой оба знаем, что король Трен ошибается на наш счёт. Мы приедем в Кеос, он поглядит на нас и отошлёт прочь. Не отправит он нас в Кунабулу, мы просто неспособны противостоять ей. Мы не Рианоры, братец. А если и Рианоры, у нас нет никакой рианорской Силы. Но если мы пойдём в Кунабулу, я буду идти, даже если сил у меня не останется. И не говори мне, что сможешь без меня.

– Акме, нет… послушай!..

– Хватит! – сквозь стиснутые зубы отчеканила Акме, оттолкнув его.– Мне будет лучше и спокойнее с тобой рядом даже на смертном одре. А теперь пойдём. Нас заждались.

Лорен заглянул ей в глаза и подозрительно прищурился:

– Не за Селимом ли ты идёшь?..

Глаза Акме вспыхнули гневом, лицо побледнело, она стиснула зубы.

– Я всего лишь хотел проверить!..– поспешно воскликнул Лорен.

Акме Рин сидела на вороном жеребце Карне, который нетерпеливо мотал головой и бил копытами о заледенелую землю. У девушки было тяжело на сердце, слёзы щекотали горло, но ей понадобилось немного усилий, чтобы сдержать их. Густые волосы девушки завязаны в высокий хвост на затылке, она была одета в чёрную кожаную куртку, чёрные штаны и высокие сапоги для верховой езды. Под кожаным ремнём она спрятала парные кинжалы матери, а в сапоге охотничий нож.

Лорен был спокоен и мрачен. Несомненно, он радовался, что ему представилась возможность сбежать от того позора, которым грозила ему обманутая Илана. Но на его лице читалось и что-то другое. Тревога тонула в заинтересованности и ребяческом любопытстве, ибо молодая кровь его кипела, чувствуя приближение чего-то опасного, необычного и захватывающего…