Read the book: «Классическая поэзия Китая»
Авторы: Ли Бо, Чжан Цзюлин, Ван Вэй, Тао Юаньмин, Се Тяо, Ло Биньван, Сюань-цзун, Ван Чжихуань, Мэн Хаожань, Цуй Хао, Цянь Ци, Ду Фу, Вэй Инъу, Бо Цзюйи, Лю Цзунюань, Сыкун Ту, Бо Пу, Ма Чжиюань, Ван Мянь
Переводчик: Архип Леонидович Мавандуйский
Возрастное ограничение 18+
Издание второе, исправленное
©А.Л. Мавандуйский, переводы, предисловия, комментарии, оформление 2023-2025
Для связи с переводчиком: mawangduisky@mail.ru
Ван Вэй. Рисунок тушью «После снега на берегу реки» (поздняя копия)
Предисловие переводчика
Эта книга сделана не на заказ. Сочетание обстоятельств, случайных и не очень, увлекло вашего покорного слугу на путь постижения классической поэзии Китая. Я начал переводить стихотворения «для души», а когда объём сделанных переводов возрос, стал замечать, что действую уже будто бы в интересах своих переводов, не только души. Интересы моих переводов сейчас состоят в том, чтобы они были прочитаны неравнодушными читателями. Пожалуй, не стану излагать своё «переводческое кредо» и причину его появления, так как не все мои переводы в достаточной мере соответствуют этому «кредо» – а стоит ли делать заявления, которым не всегда следуешь сам? Лучше предоставлю читателю рассудить, достигают ли переведённые мной произведения целей в его уме и сердце.
Книга содержит порядка сотни произведений, на которые в своё время пал мой интерес как переводчика. Разумеется, культурная значимость и поэтические достоинства были среди главных причин этого интереса. Тут не могли не оказаться известные и уже неоднократно переводившиеся стихотворения; но есть и некоторое количество таких, для которых опубликованных русских переводов мне по сегодняшний день не встречалось. Произведения были созданы в периоды от эпохи Хань (II век или ранее) до Юань (XIV вв.). Между ними, конечно же, особняком стоит эпоха Тан (VII—IX вв.), наиболее знаменитая благодаря своим многочисленным талантливым авторам. К сожалению, здесь не представлена богатейшая эпоха Сун, – переводчик обещает исправить это в будущем. Произведения следуют в порядке годов рождения их авторов.
Все переводы сделаны непосредственно с языка оригиналов, построчно соответствуют оригиналам и даже, как правило, тяготеют к пословной точности. Стиль их несколько разнится, что в большинстве случаев является осознанной стилизацией исходя из сведений о личности автора, обстоятельствах создания стихотворения, его лексических особенностях, наконец исходя из содержания текста.
Поэзия эпохи Хань
«Девятнадцать древних стихотворений»
Неизвестные авторы, II в. до н.э. – II в.н.э.
Поэзия Хань представлена в этой книге сборником «Девятнадцать древних стихотворений». Эту эпоху можно охарактеризовать как плодотворную в смысле поэзии (тут стоит учесть более чем пятисотлетнюю предысторию, начиная с «Книги песен» Ши-цзин). Однако стихов для чтения от тех времён сохранилось меньше, чем песен для исполнения под музыку, тексты которых собирала специально учреждённая при Хань «Музыкальная Палата». Впоследствии как стихи, так и песни стали почвой для возникновения новых жанров классической поэзии.
«Древними стихотворениями» (гуши) в Китае называют стихи, созданные приблизительно в эпоху Хань, но не являющиеся песнями. Наиболее знаменитый их памятник – представленный здесь сборник. Он приписывается, лишь предположительно, одному или нескольким известным авторам (Мэй Шену, а также группе так называемых Цзяньаньских авторов), однако доподлинно авторство всё-таки не известно.
Все девятнадцать произведений характерны живым философским лиризмом, ясностью идей и образов, затрагивая такие темы, как бренность человеческой жизни, поиски счастья, любовь, разлука, горе. Поэтические достоинства сделали «Девятнадцать древних стихотворений» образцом стиля и источником вдохновения для более поздних китайских авторов, у которых мы находим циклы, написанные в духе этих древних стихотворений. Они и сегодня любимы в Китае. Все – относительно короткие, но хочется, как наш классик, воскликнуть: «Каждое из них есть поэма!»
Переводы сделаны в подражание стилю Л. З. Эйдлина – первого переводчика сборника – чьи переводческие принципы здесь подходят, на мой взгляд, лучше всего. Несмотря на некоторые совпадения по тексту, это не переработки переводов Эйдлина – они сделаны заново.
1
Вечно в пути, всё едешь, едешь, и едешь…
С тобою, любимый, расстались мы будто на жизнь.
От меня ты умчался в тысячевёрстные дали,
И каждый из нас – у края небес своего.
Дорога твоя длинна, трудна и опасна —
Свиданья нашего как преднаметить срок?
Хуский твой конь на северном ветре несётся,
А юэская птица гнездится на южных ветвях.
Ты каждый день от меня уезжаешь всё дальше,
Моё платье и пояс – свободнее, что ни день.
Но плывут облака, закрывая белое солнце:
Странник ещё не пустился в обратный путь.
Тоска о любимом ведь так меня и состарит,
И годы, как месяцы, мигом вот так пролетят.
Нет, полно об этом, не скажу уж больше ни слова —
Буду стараться побольше есть рисовых блюд.
Хуский – относящийся к «варварским» северным народам, обобщённо называемым «ху»
Юэская – относящаяся к области бывшего государства Юэ к югу от р. Янцзы
行行重行行，与君生别离。
相去万余里，各在天一涯。
道路阻且长，会面安可期?
胡马依北风，越鸟巢南枝。
浮云蔽白日，游子不顾反。
思君令人老，岁月忽已晚。
弃捐勿复道，努力加餐饭。
2
Зелена, зелена
на речном берегу трава;
И густы, и густы
кроны ив, что в саду растут;
И красою полна
эта женщина в терему,
Что бела и чиста
у раскрытых окон стоит.
Так прекрасен на ней
её свежих румян убор,
Так изящно-нежна
белизна оголённых рук.
Она прежде была
девицей в «поющем дому»,
Нынче стала она
шальному бродяге женой.
Непоседливый муж
где-то бродит, забыв свой дом,
И пустую постель
тяжело ей хранить одной.
Шальной бродяга – оригинальное выражение имеет два значения: 1) «шатун», склонный к бесконечным странствиям, и 2) гуляка-распутник. В древние времена преобладало, вероятно, первое. В предпоследней строке повторяется это выражение, переведённое иначе
青青河畔草，郁郁园中柳。
盈盈楼上女，皎皎当窗牖。
娥娥红粉妆，纤纤出素手。
昔为倡家女，今为荡子妇。
荡子行不归，空床难独守。
3
На вершине холма
зелёный стоит кипарис,
Грудой каменных глыб
завалено дно ущелья.
Вот живёт человек
в пространстве земли и неба,
А уже через миг —
будто странник, ушедший вдаль.
Нам ведёрка вина
для веселья достанет вполне,
Если только, конечно,
будет крепким оно, не слабым.
И погоним затем лошадей,
хлеща что есть силы,
Погулять-поразвлечься в Наньян,
или даже в Лоян.
В стольном граде Лояне
всюду красочно, пышно и шумно,
Здесь приличные люди
водят дружбу между собой.
От широких проспектов
расходится сеть переулков,
Где у ванов и хоу
богатых имений полно.
Здесь дворцы издалёка
друг на дружку взирают надменно.
Их привратные башни
больше сотни локтей высотой.
Наслажденьями тешась,
хозяева их веселятся —
Только грусть и печаль
отчего настигают порой?
Лоян – древний город, неоднократно бывший столицей, в том числе империи Хань. В тексте назван Ло, по имени реки
Наньян – город в 200 км к югу от Лояна. Однако это его современное название, старое же – Юаньсян, в тексте просто Юань, по имени реки
Приличные люди – буквально: «шапки и пояса», то есть образованный чиновничий класс
Ваны и хоу – высокие аристократические титулы, приблизительно как князья и графы
青青陵上柏，磊磊涧中石。
人生天地间，忽如远行客。
斗酒相娱乐，聊厚不为薄。
驱车策驽马，游戏宛与洛。
洛中何郁郁，冠带自相索。
长衢罗夹巷，王侯多第宅。
两宫遥相望，双阙百余尺。
极宴娱心意，戚戚何所迫。
4
Сегодня такой восхитительный званый обед!
Отрадных забав нельзя и упомнить порядком.
Играют на чжэне: какой окрыляющий звук!
Он нов, он прекрасен, и душу в мечтанья ввергает.
Сама добродетель в нём высшие песни поёт;
Кто музыку знает – услышит их подлинный смысл.
В согласных сердцах ведь единое скрыто желанье,
Хранимое в тайне, не высказанное никем:
Раз жизнь человека – всего лишь на время постой
И вмиг разлетится, как пыль с дуновением ветра,
То что́ бы свою быстроногую не подстегнуть? —
К успеху, богатству и славе скорей не домчаться?
А бедность и низость не стоит и вовсе хранить —
Невзгоды лишь горечь трудов и лишений приносят.
Чжэн – щипковый музыкальный инструмент наподобие европейской цитры, но с более низким и глубоким звучанием
Быстроногая (лошадь) – здесь метафора личной удачи и таланта
Бедность и низость – аскетизм и скромное положение в обществе, которые в среде образованных людей, порой лицемерно, считались добродетелью. Стихотворение полемизирует с этими убеждениями
今日良宴会，欢乐难具陈。
弹筝奋逸响，新声妙入神。
令德唱高言，识曲听其真。
齐心同所愿，含意俱未申。
人生寄一世，奄忽若飙尘。
何不策高足，先据要路津。
无为守穷贱，轗轲长苦辛。
5
В северной части стоит высокий дворец,
Верхом своим докасаясь до самых туч.
Окна узорные, рам резных переплёт,
В главный покой ступени из камня ведут.
Сверху доносится пенье и струн перебор:
Циня звучанье великого горя полно.
Кто же играет этот плачевный напев —
Верно, жена Ци Ляна по мужу скорбит?
Чистая шан за ветром осенним плывёт,
На середине стихая, колеблясь слегка.
С каждою нотой печальные вздохи звучат,
Боль безутешная в горьких стонах слышна.
Мучит не то ведь, что болью полна эта песнь,
Но что лишь редким дано её звук понять!
Вот бы нам вместе стать парою лебедей —
Крылья большие расправив, в небе летать.
Ступени из камня – в оригинале упоминается традиционный дворцовый ансамбль э-гэ. Он стоит на глинобитном основании – как сказано в оригинале, с тремя ступенями или ярусами
Цинь – широкий класс струнно-щипковых музыкальных инструментов. Это слово использовано только в переводе
Жена Ци Ляна – супруга государственного деятеля княжества Ци периода Чуньцю (VI в. до н.э.), оплакивавшая его гибель в течение десяти дней и ночей, а затем покончившая с собой. От её слёз обрушилась часть Великой Китайской Стены
Шан – грустная тональность или мелодия с ясным и чистым звучанием. Использовалась в элегиях, ассоциировалась с печалью и осенью
西北有高楼，上与浮云齐。
交疏结绮窗，阿阁三重阶。
上有弦歌声，音响一何悲！
谁能为此曲，无乃杞梁妻。
清商随风发，中曲正徘徊。
一弹再三叹，慷慨有余哀。
不惜歌者苦，但伤知音稀。
愿为双鸿鹄，奋翅起高飞。
6
В заводь речную лотос нарвать войду,
В топь орхидей, где много душистых трав.
Как я хочу их в дар поднести для той,
С кем мои думы – той, в далёком краю!
Вдаль оглянусь – увижу ль родимый край?
Путь к нему долог, безбрежный разлит простор.
Сердцем едины, в разлуке живём с тобой:
С нашей тоскою встретим и смерть свою.
* * *
涉江采芙蓉，兰泽多芳草。
采之欲遗谁？所思在远道。
还顾望旧乡，长路漫浩浩。
同心而离居，忧伤以终老。
7
В небе Луна так ярко и чисто сияет,
Озаряя лёгкого шёлка завесу над ложем.
В тоске и печали никак не могу уснуть я —
Набросив одежду, встала, хожу бесцельно.
В крае чужом гостить, говорят, приятно —
Но лучше бы ты вернулся домой скорее!
А я возле дома одна брожу под луною —
Тревожные мысли ведь некому мне поведать.
Вдаль наглядевшись, снова иду в покои.
Капают слёзы, платье и юбка мокнут.
* * *
明月何皎皎，照我罗床帏。
忧愁不能寐，揽衣起徘徊。
客行虽云乐，不如早旋归。
出户独彷徨，愁思当告谁！
引领还入房，泪下沾裳衣。
8
Ещё мягок и слаб, одинокий растёт бамбук,
Корешком уцепившись за склон могучей горы.
Я твоей, господин, лишь недавно стала женой —
Как лозу повиликой, тебя начала обвивать.
Повилике срастись – подобающий нужен срок;
И супругам сойтись – тоже нужен порядок свой.
Через тысячу вёрст я была отдана тебе,
Но ты снова далёк – по другую сторону гор.
Ожидая тебя, постареть я могу в тоске —
В колеснице большой так медлительно едешь ты!
О цветке орхидеи душистом печаль моя,
Что ещё не раскрыл свой сияющий юный дар.
Коли время пройдёт, и не будет он взят тобой,
То судьба ему вслед за осенней травой упасть.
Но коль сможешь вдали свою верность и честь сберечь,
Я смиренно дождусь – что ещё остаётся мне?
* * *
冉冉孤生竹，结根泰山阿。
与君为新婚，菟丝附女萝。
菟丝生有时，夫妇会有宜。
千里远结婚，悠悠隔山陂。
思君令人老，轩车来何迟！
伤彼蕙兰花，含英扬光辉。
过时而不采，将随秋草萎。
君亮执高节，贱妾亦何为？
9
Во дворе нашем чудное дерево есть —
Расцвело оно пышно в зелёной листве.
Притянула я ветку, цветы сорвала —
Вот бы другу любимому их подарить!
Рукава наполняет цветов аромат,
Только друг далеко – их нельзя донести!
Что же мне драгоценного в них тогда? —
Свежесть чувства
в томящей разлуке с ним.
Рукава – использовались в качестве карманов
庭中有奇树，绿叶发华滋。
攀条折其荣，将以遗所思。
馨香盈怀袖，路远莫致之。
此物何足贵？但感别经时。
10
В небе далёко светится Звёздный Пастух,
Ярко сияет Дева Небесной Реки.
Белые руки плещут, нежны и тонки;
Тихо в станочке ткацком ходит челнок.
Дни напролёт не ткётся у ней полотно,
Слёзы беззвучно льются дождём проливным.
Неба Реки просторы – не глубоки,
Но пропасть для звёзд: как прежде, они далеки.
Лишь светят, Рекою навек разлучены —
Биеньем сердец их взгляды немые полны.
Звёздный Пастух – Альтаир, главная звезда созвездия Орла (у китайцев – Быка), на левом краю Млечного Пути. Дословно имя звезды можно перевести как «ведущий быка»
Дева Небесной Реки – звезда Вега в созвездии Лиры, одна из ярчайших в небе, находится на правом краю Млечного Пути
Небесная Река – Млечный Путь
迢迢牵牛星，皎皎河汉女。
纤纤擢素手，札札弄机杼。
终日不成章，泣涕零如雨。
河汉清且浅，相去复几许。
盈盈一水间，脉脉不得语。
11
Поверни колесницу, направь хоть куда лошадей:
Поезжай далеко, по бескрайним броди дорогам,
Где в четыре конца – широк, необъятен простор,
Где волнует обильные травы весенний ветер.
Там не встретишь в пути ни былинки от древних времён:
Разве может живущее старости ход замедлить?
И цветенье, и дряхлость имеют положенный срок;
Раньше срока, увы, не свершается становленье.
А живой человек – он не золото, не нефрит:
Разве может, как камень, он прочным навек остаться?
Не заметит, как вдруг обратится в простую пыль;
Только добрая слава будет вечным его богатством.
Становленье – букв. «становление себя» – самореализация человека, к которой и призывает, собственно, это стихотворение
回车驾言迈，悠悠涉长道。
四顾何茫茫，东风摇百草。
所遇无故物，焉得不速老。
盛衰各有时，立身苦不早。
人生非金石，岂能长寿考？
奄忽随物化，荣名以为宝。
The free excerpt has ended.
