Read the book: «Ветер над рекой: Новая Надежда»

Глава 1. Возвращение домой

Алана разбудил удар головой о стекло. Он выпрямился и растерянно огляделся. Парень сидел на мягком кресле у окна в небольшом теплоходе. Судно уже несколько часов плыло по реке в город Ланвиль. Хотя это был не первый класс, место оказалось достаточно удобным. Теплоход плавно скользил по широкой реке, слегка покачиваясь. Другие пассажиры также зевали и потягивались. Кто-то ворчал на неумелого штурмана, и Алан решил разобраться, что же произошло. На соседнем ряду от него на сиденье прыгал мальчуган лет пяти и указывал куда-то наружу. Парень осторожно посмотрел в окошко, придерживая ладонью растущую на лбу шишку и стараясь больше не встречаться ею со стеклом. В поднимаемых кораблём волнах покачивалось корявое бревно, похожее на загадочное речное чудище. Видимо, именно оно стало причиной переполоха и пульсирующей головной боли Алана.

– Приветствует нас Матушка. Хочет что-то сказать своим детям, – пробормотала старушка, сидевшая на соседнем кресле.

Алан обернулся на голос, рассматривая пассажирку. Пожилая дама неопределённого возраста была аккуратно одета: строгий синий костюм, юбка и пиджак, белая блузка. Седые волосы собраны в пучок. На лацкане пиджака поблёскивала изящная брошь в виде капли воды из синей эмали и бирюзы. Женщина почти не пользовалась косметикой и выглядела бледной, утомлённой. Алан помнил, что они плыли практически бок о бок уже несколько часов, но увлечённый собственными мыслями и ожиданиями, парень не думал о знакомстве с женщиной, а после и вовсе уснул. Сейчас же он был захвачен врасплох её желанием пообщаться. Дама тем временем по-доброму улыбнулась Алану и принялась что-то искать в сумочке.

– Молодой человек, вы испачкались, – сообщила дама, тут же протягивая ему небольшое зеркальце, украшенное узорами в виде волн и морской пены. – Вот тут, – указала она пальцем чуть выше левой брови Алана. Парень посмотрел на зеркальце и усмотрел в нём настоящее сокровище. Редко такое можно увидеть в руках современных девушек. Тонкие линии, изящные завитки и идеальная полировка. Изделие определённо было старинное, ручной работы. Без сомнения, эта красота была создана в честь богини Матери Вод – владычицы Морей и Рек, почитаемой в Сакасии как прародительницы Жизни. Удивительная вещица. И дама, несомненно, дорожила этим зеркальцем. Поэтому Алану не стоило забирать его надолго.

Нобоа пробежался взглядом по своему отражению в старинном стекле. Держать эту реликвию стало боязно, но и отказываться неудобно. Перед собой он видел взъерошенные волосы пшеничного цвета, усики и бородку. Ему, девятнадцатилетнему выпускнику-медику, борода была необходима: она придавала солидности, так ценимой пациентами, которые часто сомневались в молодых врачах. На лбу паренька в отражении виднелась шишка. Кожа вокруг места ушиба стала красной и воспалённой. Выше на лице и волосах он видел разводы пыли. Из-за них одна из прядей посерела, создавая впечатление ранней седины, а грязные полосы добавляли лицу болезненности. Парень нахмурился и передёрнул плечами. Выглядеть взрослее он хотел не настолько, и мысли о старости заставили чувствовать себя неуютно, в особенности рядом с великовозрастной соседкой.

Бабушка же отнеслась к этой картине проще и услужливо предложила парню свой платочек с вышивкой. Снова волны. Ткань нежная, мягкая. Жаль пачкать такой платок, но и отказывать невежливо.

– Огромное спасибо, – улыбнулся Алан, принимая помощь. Быстро вытер пятно, возвращая своему облику лет двадцать. Всё это время дама смотрела на него с умилением, как на маленького ребёнка, быть может, видя в парне сына или внука. От такого взгляда ему стало совсем неловко. Чем-то женщина напоминала ему мать, только постарше. Сильно старше…

Нобоа успел соскучиться по близким в последнее время. Родители покинули Ланвиль три года назад и теперь жили в другом городе. Потому видеться с ними стало сложнее. Во время учёбы Алан общался с ними только по телефону и, теперь, вернувшись в родной город, планировал поехать их повидать. Может, месяца через два, когда накопит немного денег…

Чувствуя, что стукнулся лбом сильнее, чем думал в самом начале, Нобоа вернул зеркало и платок хозяйке. Будь у него больше времени, выстирал бы платочек перед тем, как отдать обратно, но, скорее всего, они никогда больше не встретятся. От этих мыслей неловкость усиливалась, и Алан попытался отвлечься на картины снаружи, спрятаться от внимательного взгляда женщины.

– Первый раз в Ланвиле? – неожиданно спросила дама, убирая свои сокровища в сумочку. – Не волнуйтесь. Люди здесь добрые, спокойные. – поделилась старушка, тоже наблюдая пейзаж за окном. – Согласитесь, очень красиво в наших краях.

День и правда был прекрасен. Сияло солнце. Бесконечные леса Сакасии, казалось, отступали от берегов реки по мере движения судна вниз по течению, открывая взору все новые просторы. Ланвиль был фермерским городком, и под поля отводились колоссальные территории, но даже это не шло в сравнение с нетронутой зеленью холмов вокруг. Природа занимала важное место в жизни Сакасии и Ланвиля, и потому оберегалась с особенной трепетностью почти везде. Сакасийцы не могли рассчитывать на помощь большого мира или божью волю, когда дело касалось выживания их не самого многочисленного народа.

– Возвращаюсь домой, – после недолгой паузы ответил Алан. – Я родился в этом городе. Вырос. Ходил в школу Эйнсвик. – поделился парень, кивая сам себе и продолжая любоваться красотами. Эйнсвик считалась самой лучшей школой в городе с самого его основания. Её оканчивали многие знаменитости Ланвиля, отчего и Алан надеялся присоединиться к их списку однажды.

На берегах показались первые домики в два-три этажа. В основном маленькие – на одну семью. Большая часть старинная, помнившая город таким, как он был сотню лет, а может, и две назад. Подобными полнился родной Ланвиль в детские годы Алана, такой город и оставался сейчас. Улицы хранили память прошлого, сберегая особенную атмосферу этого места, людей. Лишь несколько высотных зданий под квартиры и офисы мог припомнить парень в одном из окраинных районов, а также споры об их дальнейшем существовании. Ланвиль они не красили.

– Я тоже в этих краях всю жизнь, – тихо призналась старушка. – Здесь родилась, здесь и умру – вернусь в глубины Вод Великой Матери, – добавила она хмурясь. Какая-то обречённость проскользнула в её тоне. Алан с трудом сдержал желание взять её за руку. Измерить пульс. Мысли о смерти могли означать скрытые проблемы со здоровьем. Вдруг он мог с этим помочь как доктор?

– Только понял, как соскучился по тишине и покою родных мест, – рассказывал Нобоа женщине, пытаясь отвлечься от нахлынувших мыслей о болезни. – Учился в другом городе и жил в тесном общежитии. Стыдно признаться, но получив диплом, я некоторое время сомневался, возвращаться ли сюда. – Парень опустил взгляд, задерживая его на волнах реки снаружи, белой пене. Было в этом что-то успокаивающее. – Стремление к знаниям, технологиям, возможностям… – улыбнулся он, не отрывая глаз от гипнотической картины, борясь с желанием дать женщине свой телефонный номер или взять её номерок себе. Выглядело бы это со стороны более чем странно и неловко, но желание лишь нарастало. – В конце концов, любовь к Ланвилю победила, и я здесь, – пожал плечами Нобоа, словно извиняясь. Когда ещё ему удастся с кем-то так пооткровенничать? Обычно пациенты делятся наболевшим с доктором, а не наоборот. И уже сегодня несколько таких историй могут его коснуться. А тут вдруг разговорился сам. Даже странно. Что на него нашло? Мысль, что он ушибся слишком сильно, снова вернулась.

– Для всего своё место и время. Верьте в Течения, и Вода направят на путь истинный, – снова заговорила дама, и Алану ничего не оставалось, как согласно ей кивнуть. Рассуждать о вере, богине, чудесах он опасался, как и полагаться на них. Наука и технологии были надёжнее и понятнее для него, чем сказки и волшебство. Дама же определённо всей душой была с ней – Матерью и Защитницей Сакасии, и нарушать её душевный покой он не желал. Внутри него поднялась знакомая волна скепсиса, но он подавил её – спорить с пожилой и набожной женщиной было бы жестоко. Личные убеждения оставались личными. Да и скорее Алан был в этом смысле изгоем и отщепенцем. Всё дело было в том, что его собственные родители не были настолько набожными, чтобы напитать маленького сына верой и уважением к Великой Матери Вод. А учитывая нравы вокруг, признаваться в подобном он бы никому не посоветовал.

За окном показался порт с вереницей причалов, выстроенных из прочного камня и дерева. За ними высились складские помещения, администрация. Путешествия по воде были основным способом передвижения в Сакасии испокон веков. Дороги строились только в засушливых регионах или в горах, где реки изобиловали порогами и водопадами, а воздушный транспорт на острове стоил невероятно дорого.

– Не проводите меня до машины? Старовата я, видимо, стала для путешествий, – попросила вдруг Алана женщина, привлекая снова к себе внимание.

Алан замер на мгновение. Её просьба, бледность, дрожь в руках, когда она доставала зеркало, и этот тон обречённости… Доктор не может отказать. А вдруг ей станет плохо по дороге? – пронеслось в голове.

– Конечно. Можете положиться на меня, – согласился, не задумываясь, паренёк. Теперь признаки болезни виделись ему в каждой её морщинке, лёгком дрожании пальцев, покраснениях в уголках глаз. Оттого всё сильнее его разбирало желание оставить этой женщине свой адрес и телефон, вылечить и подарить ещё несколько лет спокойной, здоровой жизни. Сейчас её образ как будто таял и истончался, навевая не самые весёлые мысли.

Судно пристало к берегу. Команда опустила трапы, и даме действительно понадобилась помощь, даже просто чтобы подняться с места. От долгого сидения у неё затекли ноги.

Алан терпеливо взял её под руку и повёл к выходу. Медленно. Другие пассажиры обгоняли их по пути, изредка ворча из-за доставленных парочкой неудобств.

Дорога от пристани до парковки занял в несколько раз больше времени, чем если бы Алан шёл один. Парень поспешил сам договориться с водителем такси для старушки. Добираться домой пешком она была не в силах. Помог устроиться на сиденье и убедился, чтобы она не защемила юбку, закрывая за собой дверь.

– Долгих лет жизни вам, – искренне пожелал Алан прощаясь. Заплатить за её такси Алан не мог себе позволить, но кое-что ещё сделать парень всё же решился. – Вот. Это моя визитка, – протянул через окошко и бережно вложил в ладонь женщине Нобоа свою карточку. Родители, как опытные врачи, озаботились такой важной деталью и подарили ему целую упаковку на выпуск. Пригодилось. – Если что-то понадобится, позвоните. Пожалуйста. – добавил он, и в голосе прозвучала неподдельная тревога.

Дама благодарно кивнула на прощание и даже помахала ему рукой.

Стоя у дороги и провожая взглядом удаляющееся такси, Алан ощутил странный холодок вдоль позвоночника. Тревога не отпускала, а лишь сжимала горло тисками. Но оцепенение пора было прогнать. И самого Алана ждало небольшое путешествие по родным местам, по улочкам, дворикам, до калитки родного дома.

Дом Нобоа находился на границе с центральным парком Ланвиля. Строение было окружено небольшим садом с деревьями и цветами. Двор слегка зарос сорняком за время отсутствия хозяев и выглядел диким, но не совсем заброшенным. Белые стены сильно выделялись на фоне яркой зелени сада, а в этот ясный день даже слепили глаза. Контраст между живой природой и запустением человеческого жилья был довольно резким.

Алан поспешил к входной двери и отворил её собственным ключом, проверяя тайник, где хранился запасной.

Внутри здания было всё ещё более запущено, чем снаружи. Толстый слой пыли покрывал мебель, напоминая саван. На подоконнике в гостиной стоял засохший кактус – немой укор длительному отсутствию. Уборка требовалась капитальная, но на неё у парня совсем не оставалось времени. Позже…

Нобоа спешно пересёк гостиную, поднялся на второй этаж, мельком заглянул в обе спальни: свою и теперь уже гостевую.

Его главной целью был кабинет. Однажды он будет принимать здесь пациентов, как-то делали его родители. Быть может, даже пригласит ту бледную даму с тревожными глазами и бирюзовой брошкой… Надеюсь, она позвонит, – подумалось неожиданно сильно, и Алан почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Он отмахнулся от чувства и шагнул в комнату, полную теней и пыли.

Глава 2. Линда

Некоторое время ушло на сборы. Алан хотел взять с собой полезные книжки, карандаш, блокнот. Вещи с дороги он отшвырнул в угол – разбирать их сейчас не было ни времени, ни сил. Даже просто отдохнуть Алан не мог себе позволить. Сегодня он впервые шёл на новую работу, и его ждал доктор Лансли, известный своей пунктуальностью и нетерпимостью к опозданиям.

После обучения его сразу же распределили на вакантное место в родном городе, пойдя на уступки. Многие получали назначения далеко от дома, и их жизнь была гораздо сложнее, чем у Нобоа. Снимать комнату, не начав получать деньги, было дорого. Алан не мог похвастаться богатствами, но жизнь в собственном доме решала сразу половину всех проблем. Удобно. Плюс ему не пришлось искать работу, писать объявления и ходить по собеседованиям. К специалистам его возраста относились настороженно, несмотря на все достижения во время учёбы и рекомендации. Поэтому устроиться молодым было не так просто, и распределение становилось спасением. Но были и свои минусы. Он слышал не самые приятные истории о клинике, где ему предстояло работать. В первую очередь от родителей, которые поделились с ним некоторыми профессиональными тайнами. Оба недолюбливали старика Лансли и всей душой сочувствовали участи сына. Из-за всего этого Нобоа предпочёл бы начать карьеру в другом месте. Но пути назад не было, и ему следовало сразу готовиться к трудностям. Хотя, с другой стороны, клиника доктора Лансли находилась всего в нескольких минутах ходьбы от дома – сегодня это было его единственной удачей.

Собравшись, проверив телефон, деньги и ключи, парень почти побежал на работу, понимая, что расписание судов в Ланвиле подвело его: он опаздывал более чем на час. По дороге мелькнула тревожная мысль о старушке Нэнси и вручённой визитке, но Алан тут же отогнал её – сейчас нужно было думать только о том, как пережить первую встречу с Лансли.

Клиника представляла собой одноэтажное здание в старинном стиле, с блестящим фасадом, аккуратным входом и клумбами, полными ярких цветов. В городе это место имело неплохую репутацию и даже некоторую популярность, что сильно контрастировало с историями от родителей. «И это место они так невзлюбили?» – мелькнуло у Алана, но тут же вспомнились их суровые предостережения о характере главврача. Если бы парень не знал их, можно было подумать, что его намеренно запугивали.

Алан остановился у дверей, чтобы собраться с мыслями, сделал глубокий вдох, смотря на своё отражение в белом халате и оценивая внешний вид. От того, как пройдёт день, зависело всё его будущее не только в клинике, но и в Ланвиле вообще. Доктор Лансли имел немало связей и мог серьёзно повлиять на его судьбу даже после увольнения. Хотя не стоило думать об этом, не перешагнув порога работы. Сердце бешено колотилось.

Парень нервно поправил воротничок и попытался придать своей походке как можно больше уверенности, когда толкнул тяжёлую дверь. Нобоа встретили белые стены, стерильные кафельные полы, стойкий запах антисептика, смешанный с нежными ароматом живых растений в больших кадках, расставленных по всему коридору. В клинике царила тишина, нарушаемая лишь звуком его шагов и тиканьем больших часов, показывающих одиннадцать. Опоздание было очевидным.

Почти у самого входа располагалась приёмная. Стены помещения были покрыты кремовыми обоями с тонкой золотистой полоской. Пол – блестящий тёмно-коричневый паркет. Рабочее место администратора было отделено резной деревянной ширмой и высокой стойкой с узорами на тему Матери Вод, что заставило сердце парня снова сжаться. Напротив стоял кожаный диван в окружении тяжёлых мягких кресел и те же кадки с растениями.

За стойкой сидела молодая, привлекательная девушка в белой атласной блузке. Окрашенные в светлый цвет волосы были собраны в хвост, чтобы не мешать, и не спадали на лицо. Она казалась воплощением аккуратности и спокойствия.

Девушка окинула Алана внимательным взглядом, задержавшись на его белоснежном халате. Лицо её озарилось такой приветливой улыбкой, что кровь прилила к ушам парня. Секретарь не выглядела осуждающей из-за опоздания, но Алан чувствовал себя виновато.

– Добрый день, доктор Нобоа. Я ведь не ошиблась? – заговорила девушка. – Меня зовут Линда. Рада встрече. Доктор Лансли просил передать, что ждёт вас у себя после окончания приёма. А пока я проведу вас в ваш кабинет.

Секретарь изящно выскользнула из-за стойки и направилась в коридор, вглубь здания.

– Как прошло путешествие по реке? Я слышала, вы только сегодня прибыли в Ланвиль? – продолжала она, не прекращая улыбаться. – Могу я предложить вам чашечку кофе или чая? Чтобы взбодриться? – её взгляд на мгновение скользнул к часам, но улыбка не пропала.

Алан постарался сохранять уверенность, борясь с растущим смущением. Он ожидал увидеть на месте секретаря строгую даму в очках и сединой, как главную библиотекаршу в институте, которой все однокурсники боялись как огня. Линда же была глотком свежего воздуха, но мысль о скорой встрече с Лансли снова сжала ему желудок.

– Рад познакомиться, Линда, – наконец заставил себя сказать парень. – Мы добрались почти без проишествий. – Он продолжал, надеясь, что не выглядит глупо. Первое впечатление было очень важным, в том числе и впечатление коллег. – Спасибо за предложение, кофе был бы очень кстати, – решился он, понимая, что бодрость сейчас важнее стеснения.

– Ваш кабинет, доктор Нобоа, – сказала Линда, остановившись у последней двери в коридоре и пригласив жестом войти. Понятно, что для зелёного новичка, закончившего экстерном медицинский, вряд ли выделили бы место сразу у входа. Но дело было не в расположении комнаты. Совсем не в этом.

Рабочее место Алана оказалось светлым, просторным помещением с большим окном, старинным деревянным столом и диванчиком для пациентов. На стене вместо картины пестрела карта человеческого тела – жутковатая и, возможно, пугающая посетителей. Вероятно, её не удастся снять в первый месяц работы.

Рядом со столом находился вместительный шкаф для книг и бумаг. Здесь была литература предыдущего владельца и папки с делами пациентов, скорее всего, старые, ведь всё больше клиник переходят на электронное хранение данных. Компьютер в углу казался странным среди такого интерьера, словно пришелец из будущего. На столе лежала аккуратная стопка новых папок.

– Очень хорошо, – произнёс Алан немного рассеянно, подходя к столу. Его ждали карты пациентов, которых доктор Лансли решил доверить молодому врачу. С ними нужно было ознакомиться в первую очередь, поэтому Алан торопливо сел в кресло, оценивая его мягкость и удобство, и взял первую. Главный врач подбирал для Нобоа пациентов достаточно здоровых, без серьёзных или хронических заболеваний, что было вполне понятно. Сам же Алан предпочёл бы получить хотя бы одно непростое дело и быть действительно полезным, а не только измерять температуру и говорить «здоров» в течение нескольких месяцев. Мысль о Нэнси снова ткнула его в сознание – вот кого бы он хотел видеть в своём кабинете, чтобы помочь…

Когда Линда прикрыла за собой двери, Алан ненадолго вспомнил о её существовании. Но тут же его внимание привлекла первая фамилия в карте.

Минут через пять, когда парень с головой погрузился в дела и почти забыл о ней, Линда вновь появилась в дверях с подносом и поставила перед доктором чашку крепкого чёрного кофе. Нобоа почувствовал неловкость от такого внимания, но тут же оценил ароматный пар, поднимающийся над чашкой.

– Спасибо, Линда, – кивнул он девушке, отвлекаясь от работы. Вдохнув бодрящий аромат кофе, Алан сделал глоток. Горячая жидкость, стекающая внутрь, придавала ему сил. Он был благодарен девушке за понимание. Алан осознал, что ему действительно необходим был этот кофе. Он сделал ещё один глоток и потянулся к следующей папке. Игра началась. Где-то в этом здании сейчас работал и доктор Лансли, и тень старика, казалось, уже нависла над аккуратными рядами папок.