Quote from the book "Ренегат"

Муромский палач – так будут называть тебя. И никто не вспомнит о растоптанной чистой любви. – Охотник всплеснул руками и, приняв обычный насмешливо-беззаботный вид, привалился к стене. – Не подумай, что хочу уязвить, мне твоя идея с химической обработкой Мурома по душе. Они давно напрашиваются. А вся эта херня про невинные жертвы… – Он скривился и цокнул языком. – У тамошних баб, я слышал, равные права с мужиками, так пусть несут равную ответственность, и вообще, застоялись они без дела. Ребятишки? Зачем ждать, когда из бесполезных мелких ублюдков вырастут большие? Рабов и так хватит. А что до стариков, тут уж вообще разговоры ни к чему. Эти «божьи одуванчики» как никто другой виновны в сложившейся ситуации. Они должны быть благодарны за смерть, слишком легкую, по сравнению с той, которую заслужили. Так что, Станислав, мой тебе совет – пошли совесть на хер. А то цепляешься за нее, как старая шлюха за румяна. Все равно ж не помогает. Ладно, – Коллекционер лег, заложив руки под голову, и закрыл глаза, – утомил ты меня своими разговорами, вздремну чуток.