Read the book: «Сильные и слабые»
I
Однажды в саду на даче я возился и бегал с крошечной девочкой лет четырех.
Ее маленькие ножки не знали устали – она носилась по дорожкам, как вихрь, а я, большой, сильный, здоровый человек, запыхался и, опустившись на зеленую скамейку, решил не двигаться с места, какие бы соблазны мне ни сулили.
– Слушай! – сказала девочка, раскачивая мою бессильно свисшую руку. – Пойдем…
– Куда?
– Туда… К старой калитке. Где много деревов.
– Зачем?
– Там веревка висит.
– Так что ж из этого?
– Ты поднимешь меня до веревки, а я буду ее дергать.
Она не любила сложных игр. Примитивная «игра с веревкой», сочиненная ею полчаса тому назад, приводила ее в восторг.
– Подумаешь, как весело! – скептически проворчал я.
– Да пойдем!
– Не хочу.
– Да пойде-е-ем!
– Ни за что.
– Да почему?
– Боюсь.
– Чего?
Я подумал немного и лениво сказал:
– Разбойников.
– Ничего. Пойдем.
– Ишь ты, какая ловкая – «пойдем». А что, если разбойники выскочат из кустов да начнут нас убивать?
– Не бойся. Может, не убьют.
Я опустился со скамейки на песок, спрятал голову в руки и захныкал:
– Бою-юсь! Они меня убьют…
Глубокая нежность засветилась в ее взгляде. Она долго гладила меня крошечной, неуверенной ручонкой по голове, потом потрепала по плечу и покровительственно сказала:
– Ничего, пойдем! Я тебя спасу.
В это время она, вероятно, очень меня любила своим детским сердечком – большого, трусливого, беспомощного… Она думала, что ее рука – единственная для меня опора в этом жестоком свете. И был, вероятно, в ее чувстве ко мне легкий оттенок презрения – презрения культурного, уверенного в безопасности человека к пугливому суеверному дикарю.
Ниже я скажу, по какому случаю вспомнился мне этот пустяковый разговор с четырехлетней девочкой…
Сидя в обществе четырех человек, я среди разговора сообщил:
– Я еду в Крым.
Елена Николаевна сказала:
– Неужели? Я тоже еду в Крым. Вы когда?
– В конце этой недели.
– Боже мой! Но ведь я то же самое! Вы через Одессу или прямо?
