Read the book: «Газонокосильщик»
Глава 1
– Ваш сын…
– Пасынок, – деловым тоном поправила симпатичная темноволосая женщина сидящего за массивным рабочим столом мужчину.
– Да, пасынок, – нехотя кивнул мужчина. – Он мастурбировал на девушек в раздевалке. К сожалению, мы вынуждены будем обратиться в полицию…
– Может не нужно? – поморщилась женщина. – Вы же знаете – муж будет недоволен.
– Знаю… – вздохнул мужчина и перевел взгляд на меня. – Поэтому я и разговариваю сейчас с вами, а не с полицией, миссис Стоун. Сделайте с ним что-нибудь!
– Что я сделаю? – вопросительно развела руками в сторону брюнетка и чуть повернула голову вправо, глянув на меня укоризненным взглядом.
Да что они все вылупились на меня?
– Я не знаю, – пожал незнакомый мне мужчина плечами. – Пусть дома этим занимается! Случится ведь беда!
– Да какая беда?! Он безобидный! – резонно заметила брюнетка. – Да он слова плохого никому не скажет!
– Смешно! – мужчина покачал головой, усмехнувшись в пышные чёрные усы. – Учитывая, что он у вас вообще не говорит никогда – смешно!
Что они там лепетали между собой, я даже не мог понять. Английский – не мой конек. Вот говорили бы они по-русски, ну или хотя бы по-немецки… Тогда – да.
Я вздохнул и покрутил головой по сторонам. Большой, просторный, светлый кабинет. Деревья за окном, солнце… В комнате трое человек, вернее, кроме меня ещё двое. Миниатюрная, фигуристая и симпатичная девушка лет тридцати, сидящая на стуле рядом со мной… Даже очень симпатичная! Большие зелёные глаза, коричневые, шелковистые волосы в каре, приятный аромат цветочных духов, сумочка-клатч, цветное платье и какие-то старомодные, хоть и красивые босоножки.
И мужчина – заметно постарше, в строгой рубашке, галстуке, со слегка взъерошенной шевелюрой на голове, с чёрными усами и окладистой, ухоженной бородкой. Судя по тому, что он сидел по ту сторону стола – это был его кабинет. Да и табличка, стоящая перед ним, выдавала его с потрохами: «High School Principal: Mr. Fraser». Хм… Судя по всему, он у нас – директор школы.
Что я делал в школе, да ещё и в американской или, как вариант, с углублённым изучением английского – я не мог приложить ума. А ещё меня смущали мои руки…
Я вытянул кисти перед собой, повертел и полюбовался ими, не заметив брошенные в мою сторону удивлённые взгляды. Это не мои руки! Да это вообще не руки – это ручища!
Но даже не это странно… Странно всё остальное.
Почему все вокруг меня говорят на английском?
Почему я в кабинете директора школы?
Почему на мне странные штаны и рубашка, которых у меня отродясь не было?
Почему на меня ругаются, судя по тону, как на нашкодившего ребенка? Я давно не ребенок, ребятки! Я дядька 45-и годков. Да я старше вас!
– В общем, ваш пасынок подглядывал за девочками в раздевалке, держа член в руках… – вздохнул мужчина.
– Свой член? – на всякий случай уточнила женщина.
– Что? – на секунду растерялся хозяин кабинета.
– Я говорю – свой член? А то мало ли…
– Свой! Чей же ещё?! Послушайте, миссис Стоун… – обратился он к женщине доверительным тоном. – Я понимаю, ваш муж щедрый спонсор нашей школы и почётный гражданин города… Но если бы вашего парнишку за этим делом застал кто-то другой… Я не знаю, чем бы это закончилось. А если он на этом не остановится и пойдёт дальше?
– Дальше? – растерянно нахмурилась женщина.
– Если он решит потыкать своим прибором в живого человека, да ещё помимо воли этого самого человека? А прибор у него дай бог каждому! Таким и убить можно. Послушай, Мэри… – перешёл мужчина на неофициальный тон. – Мы с тобой давно знаем друг друга. Вы с моей женой дружите уже не один год, мы соседи… Могу я дать тебе один совет?
– Давай… – вздохнула женщина, снова бросив на меня осуждающий взгляд.
– С парнем нужно что-то делать. Иначе, он мне тут таких дел натворит! – категорично произнёс мужчина. – Поверь моему слову.
– Что я могу сделать?
– Джек когда возвращается из поездки?
– Через месяц.
– Не скоро… – мужчина нервно побарабанил пальцами по столешнице, сверля меня задумчивым взглядом. – Слушай, ну научи ты парня выпускать пар!
– Пар? – растерянно пробормотала брюнетка.
– Пар. – кивнул директор школы. – Ему сразу полегчает.
– Как?
– Ну я не знаю… – мистер Фрейзер откинулся на спинку своего стула. – Купи ему журнал с девчонками, запри в комнате, дай носок. Или в душ отправь. Намекни, как это правильно делать, как выпускают пар взрослые парни. Тем более, он это и так умеет, как я понял. Просто пусть делает это не в школе, и не в школьной раздевалке. А как все нормальные люди – дома.
– Я? – растерялась брюнетка ещё сильнее. – Я должна объяснить ему это?
– Ну не я же! В идеале – твой муж. Он же всё же мужчина. Но месяц мы, вернее ты, ждать не можешь. Нужно решать проблему сейчас.
– И ты сейчас серьёзно? Без шуток? – на всякий случай уточнила женщина.
– Да какие уж тут шутки, Мэри!
– Я… Я попробую… – обречённо вздохнула брюнетка.
– Ну вот и славно. – удовлетворённо хмыкнул хозяин кабинета. – Кстати, дома он как себя ведёт? – кивнул он в мою сторону, и мне это снова не понравилось.
Чёрт! Понять бы, о чём они говорят. Нет, понятно, что обо мне… Но что именно? И почему на английском? Что я вообще знаю о английском?
«Хау а ю?»
«Ху из он эпсент тудей?»
Бля!
Говорила мне Валентина Петровна: «Учи, Лёша английский! Учи – пригодится!». Но нет – Лёша пошёл в класс с углублённым изучением немецкого языка. Пригодился тебе твой немецкий, Лёша?
– Да нормально всё. Читает комиксы, рисует что-то. Ну иногда уходит погулять…
– Животных не мучает? – нахмурился директор школы.
– Животных? – переспросила брюнетка.
– Трупики собачек или кошечек не находила на заднем дворе?
– Нет, конечно!
– Точно?
– Точно! О таком бы я сразу сказала. Так-то он безобидный и тихий – никогда не злится, не кричит, слушается во всём.
– Ну, это хорошо…
Я снова не вытерпел и повертел головой. Со стороны это, наверняка, смотрелось глупо, но ничего поделать я с собой не мог. Интересно ведь!
На стене какие-то грамоты, за стеклом шкафа кубки и медали. С улицы в приоткрытое окно доносятся какие-то крики, то ли звуки стадиона, то ли детской площадки – не разобрать.
«Чёрт!» – мысленно выругался я, снова зацепившись взглядом за свои руки. И всё же, почему у меня такие огромные кисти? А если сжать вот так в кулак – то таким кулаком можно и убить… Или это обман зрения, искажение перспективы? Сами руки ведь точно стали длиннее, из-за этого и кисти кажутся больше. Да и вообще – такое чувство, будто я смотрю на всех свысока. В прямом смысле. Даже мужчина за столом кажется мне на голову ниже, хотя он совсем не маленький.
Какой же рост у этого тела? Сто девяносто сантиметров? Два метра? Тела… Хм…
Неожиданная мысль обожгла черепную коробочку, но после неё стало как-то спокойнее – словно в голове клацнул переключатель, словно я нашёл последнюю недостающую деталь к пазлу. Я в чужом теле… Непонятно только – надолго или не очень? Или навсегда…
Да уж… Чужое тело…
Первое время будет непросто – я постоянно буду биться обо все головой, пока не привыкну к габаритам. Хотя, почему я решил, что будет? Может ещё ничего не будет. Может я просто очнусь в своей кровати и пойму – это всё мне просто снится…
– Эй, дебил! – мужчина пощёлкал пальцами перед моим носом, привлекая внимание. – Ты тут? Я говорю – ты понял меня?
Руку ему сломать, что ли? Тем более, габариты моего нового тела мне это легко позволят.
– Не нужно так, Стив! – строго произнесла брюнетка, убрав руку мужика от моего лица. – Он всё понял!
– Ну и хорошо! – довольно хмыкнул хозяин кабинета, вернулся на своё место и откинулся на спинку стула. – Спасибо, миссис Стоун, за визит, – дал он понять, что разговор окончен. – Передавайте мужу привет.
– Передам. – брюнетка едва заметно поморщилась и поднялась со стула. – Пошли, Алекс.
Что? Это она мне? Что она хочет от меня? Идти за ней? Ну пошли…
Мы покинули кабинет, спустились по лестнице на первый этаж, миновали длинный коридор, череду металлических шкафчиков и через широкую дверь вышли на улицу.
Я на секунду запнулся, осматриваясь по сторонам, оглянулся на здание за своей спиной и неторопливо пошёл следом за брюнеткой, сунув руки в карман потёртых джинсов. Странно всё это…
Широкий двор перед школой был выложен потрескавшимся от солнца серым асфальтом, с яркими желтыми разметками для школьных автобусов. Парочка из них стояла там же, со скучающими водителями за штурвалами. Рядом с парковкой, на небольшом газоне, стояли ряды велосипедов, привязанные к металлическим дугам замками и цепями.
Чуть дальше, у забора, небрежно покрашенного в белый цвет, шумела группа тинейджеров, лениво пиная мяч, споря и громко смеясь.
Сама школа выглядела вполне типично и обыденно – двухэтажное здание из красного кирпича, с высокими окнами, облупившимися белыми рамами и флагштоком перед центральным входом, с развевающимся на ветру американским флагом.
Мы подошли к новенькому тёмно-синему «Бьюику», гордости американского автопрома с хромированной и блестящей на солнце радиаторной решёткой, брюнетка сунула ключ в замочную скважину, молча открыла дверь и села за руль. Я помялся какую-то секунду, распахнул пассажирскую дверь и забрался на переднее сидение.
Двигатель тихонько заурчал, словно голодный тигр, радио переключилось на местную станцию, и ди-джей с ленивым южным акцентом объявил новый хит Bon Jovi.
Моя попутчица посмотрела по сторонам, поправила помаду на губах в зеркало заднего вида, переключила коробку передач и тронула авто, через несколько секунд выехав со школьной парковки на неширокую, слегка потрёпанную дорогу.
Я уставился в окно и с неприкрытым интересом принялся разглядывать мир снаружи…
Вдоль улицы тянулись аккуратные одноэтажные домики с ухоженными зелёными лужайками. Чуть ли не на каждом крыльце висел полосато-звёздный флаг, кое-где стояли детские велосипеды и почти у каждого дома были припаркованы одно или два авто.
На перекрёстке стоял небольшой магазинчик с красной неоновой вывеской «Mike’s Liquor» а рядом с ним висело написанное от руки на меловой доске объявление «Coca-Cola – 79 cents!». Перед магазином пара пожилых мужчин в джинсах и фланелевых рубашках курили, эмоционально жестикулировали руками и о чём-то оживлённо переговаривались.
Мы проехали мимо старенького «Форда», стоящего с открытым капотом, и его владельца в маслянистой майке, склонившегося над двигателем своего авто, и я задумчиво прочёл на стекле автозаправки ярко-жёлтую, сияющую надпись:
«Today only! Hot dogs for 99 cents!».
Моя спутница что-то произнесла, кивнув в сторону заправки, но я так и не понял – что именно. Да и, если честно, не сильно старался понять. Мне было не до этого…
Я в Штатах? Какого хера? Все эти домики, вывески, одежда, машины и номерные знаки Калифорнии… Номерные знаки… Я в Калифорнии? Вот чёрт!
Я удивлённо покачал головой и снова погрузился в размышления…
Может у меня что-то с кукухой? Или это сон… Как там говорят – нужно вспомнить, как ты сюда попал. Если не помнишь – то это точно сон. Хм… Не помню… Вот всё, что было «до» – помню, а как именно сюда попал – нифига…
Я прекрасно помню, что меня зовут Алексей Каменский. Мне 45 лет. Я – бывший военный. Вернее, сотрудник военной прокуратуры. Всю жизнь я отдал служению Родине. За моими плечами один неудавшийся брак, хорошо хоть без детей, несколько разбитых сердец, потому как на те же грабли я наступать больше не хотел, и… Да и всё, в общем-то.
Какое моё последнее воспоминание? Ну… Помню, как переходил дорогу… Как какая-то девчонка лет семи рванула на красный под колёса, и водила тупо не успевал затормозить по скользкой от мороза дороге. Хотя, нет… Не рванула…
Два великовозрастных дебила дёргали её сзади за косички и смеялись. То ли снимали на телефон очередной пранк, то ли просто самоутверждались. И никто из толпы прохожих даже не поставил их на место. Мудачье! А потом эти два дебила дёрнули посильнее, и девочка зарыдала. Тут уже не выдержал я, послав их на три весёлые буквы и пообещав вырвать им руки и засунуть их в их тощие задницы… Настроение было ни к чёрту!
И тут же какая-то старая кляча вступилась за этих двух утырков.
– Молодой человек! Это же дети! Нельзя так!
Да пошла ты! Старая мудозвонка! А то, что эти дети через секунду толкнули девчонку под машину… Это норм, да? Сука старая!
Не знаю, что меня дёрнуло. То ли рефлексы, то ли ещё что-то. Последнее, что помню – как я отталкиваю девчонку с косичками в сторону, а сам впечатываюсь со всей силы в радиаторную решётку БМВ. Ненавижу БМВ! Сука!
Получается – что? Я умер? Серьёзно? И это какой-то всратый бонус с перерождением в другом теле? Или не бонус – может так у всех? Непонятно…
Да уж… Значит, США. Почему именно Штаты? Почему на Россия? Ладно, пусть не Россия… Но почему не Китай или Индия? Мне кажется, туда попасть шансов больше – население Китая и Индии раз в десять больше, чем население Штатов.
И опять же, английский – это не мой конек. И не потому, что я бездарь. Моя учительница как раз говорила, что к языкам у меня талант. Да и немецкий я знал почти в идеале. Вот только развивать этот талант банально не было времени.
И почему, в этом случае, меня занесло аж в США? Почему не в ГДР или ФРГ? Оттуда и до родины ближе, и язык привычен… Видно, не судьба…
Странно… Я проводил взглядом стайку тинейджеров со скейтами в руках и задумчиво наморщил лоб. Что-то не вяжется. Не похоже это на современную Америку…
Сначала я даже не понял, чем… А через секунду по хребту пробежали предательские мурашки. Это не 2025-й год!
За всю дорогу я не увидел ни одного современного гаджета – ни мелькающих экранов смартфонов, ни беспроводных наушников, ни смарт-часов. Зато кассетные плееры были у каждого второго подростка, а проводные наушники болтались на шеях, как обязательный атрибут. Чёрт! Какой сейчас год?!
Наше авто свернуло к уютному, симпатичному, ухоженному домику с сочной лужайкой, приткнулось возле гаража, и двигатель бесшумно заглох…
Брюнетка… Хм… Как же к ней обращался тот усатый хмырь? Кажется, Мэри… Мэри Стоун. Точно!
Мэри вышла из машины и, не оглядываясь на меня, направилась в дом. Я немного потоптался на лужайке, пожал плечами и двинулся следом.
Ожидая в любой момент возмущённого окрика, зашёл через центральную дверь на кухню, огляделся, задумчиво почесал затылок и зачем-то поправил криво висевшую над плитой кастрюлю…
Мэри появилась через пару минут, переодевшаяся в уютный домашний халат и сменившая туфли на домашние тапочки. Подозрительно оглядела меня с ног до головы, нахмурилась и что-то торопливо протарахтела. Опять на английском… Да чёрт возьми! Не знаю я вашего английского!
Хотя, вроде понятно, что – «Иди в душ». Это я, на удивление, понял. И чего, спрашивается, психовал? Не понял, только – зачем мне в душ посреди дня?
– Go take a shower! – снова упрямо повторила она, показав мне направление рукой, как маленькому.
Чёрт! А кто мне эта девушка вообще? Жена, сестра, подруга? Кажется, они что-то там говорили… «Son… Stepson…». Она моя мачеха? Выходит, что так.
Ну ладно, раз мачеха говорит – в душ, значит – в душ. Я послушно кивнул, заметил выражение облегчения на лице девушки и послушно поплёлся за ней…
Душевая комната была огромной! Два умывальника, зеркало, биде, унитаз, большое окно во двор и просторная душевая кабинка с двумя лейками в комплекте – одна под потолком, вторая на длинном гибком шланге.
– Раздевайся. – коротко бросила мне брюнетка через плечо и направилась в душевую кабину, дёрнув рычажок и подставив ладонь под струи воды.
Да уж… Она меня мыть собралась, или я её? Или что мы тут вдвоём делаем?
– Алекс! – донеслось до меня. – Ну раздевайся!
Девушка недовольно фыркнула, видя мою нерешительность, торопливо приблизилась и принялась стягивать с меня одежду.
Расстегнула пуговицы на рубашке, порывистыми движениями стянула её с меня, замешкалась с тугой пуговицей на джинсах, но всё же победила её и стянула по очереди штанины, раздражённо хлопнув меня по икрам, показывая, какую ногу когда поднимать. И нерешительно застыла перед моим последним предметом одежды – трусами.
Сдала два решительных вздоха и потянула трусы вниз, не заметив, как мои брови удивлённо взлетели вверх.
Поднялась, стараясь не смотреть мне ниже пояса, и затолкала меня под горячие струи падающей из-под потолка воды.
– Ну! Делай это! – скомандовала она, кивнув в сторону моего члена, сомкнув пальцы в кольцо и характерным движением подвигав кистью вверх-вниз. – Тебя что, отец не учил этому?
Интересно, что она хочет от меня? Не может по-человечески сказать? По-русски?
Я взял мочалку с полки, капнул немного жидкого мыла и принялся намыливаться. Непривычно это делать в присутствии чужой девушки, но если хочет – пусть смотрит. Мне не жалко.
Снова услышал тарабарщину на английском и тяжёлый, обречённый вздох.
– Ноу! Ноу! – замотала она головой.
Да бля! Что тебе нужно?
– Мастубэйт! Мастубэйт!
Что? Какой «мастубэйт»?
«Маст» – это должен, «бэйт» – это вроде наживка или приманка. Что-то типа того. Всё равно не пойму. Я упрямо помотал головой из стороны в сторону и принялся смывать с тела пену.
– Мастубэйт! – снова донеслось до меня.
«Мастубэйт… Мастубэйт…» – мысленно покатал я незнакомое слово в голове.
Да не! Не может быть! Она хочет, чтобы я передёрнул? Прямо при ней? Нахрена?!
Я нахмурился и внимательно посмотрел в глаза брюнетки, словно ища там отгадку. Видно, усиленная работа извилин отобразилась на моём лице, и девушка интенсивнее закивала головой, повторяя как заведённая:
– Мастубэйт! Мастубэйт!
Зачем ей это? В смысле… Что здесь происходит? Даже не так – какого хера?!
– Мастубэйт!
Да хер там! За всю свою почти полувековую жизнь я не держал в руках чужие мужские члены и не горел желанием. Это даже звучит как-то по-пидарски. Хотя, это же теперь мой член, а не чужой. Может это и не считается…
Ладно… Но только в виде эксперимента, посмотреть, как она отреагирует на это.
Я осторожно взял пальцами член, слегка приподняв его, и тут же услышал радостное:
– Мастубэйт! Мастубэйт! Йес! Вел дан!
Значит, я не ошибся. И что теперь делать? Желания делать это при ней не было никакого, ни у меня, ни даже у моего грустно поникшего дружка…
Оу! А сейчас лучше. Зачем она взяла мой член? А – решила помочь? Ну ладно…
Я убрал свою руку, стараясь не мешать девушке, и принялся наблюдать за её действиями со стороны…
– Поверить не могу, что я это делаю… – пробормотала брюнетка, обхватив мужской член своими тонкими пальчиками у основания и сделав несколько поступательных движений на себя. – Вот так! Что непонятного? – взглянула она на меня снизу вверх и тут же торопливо отвернулась, заметно покраснев.
Член, почувствовав на себе робкие женские пальцы, встрепенулся, словно гордый орёл, и принялся наливаться кровью, увеличиваясь в размерах и твердея прямо на глазах.
Брюнетка то ли испуганно, то ли восхищённо охнула, издала какой-то нечленораздельный звук и ускорилась.
Не сказал бы, что она делала это правильно… Но она явно старалась. Раскраснелась, увлеклась, прикусила губу от усердия… Её волосы покрылись осевшими капельками пара и брызгами воды, а в вырезе домашнего халата я заметил два округлых белоснежных полушария грудей. Забавно…
Через минуту она резко отпрянула от меня, словно опомнившись от наваждения, посмотрела на меня каким-то диким, испуганным взглядом, покрепче запахнула халат, развернулась и пулей выскочила из душевой, оставив меня в гордом одиночестве.
Я покачал головой, вылил из стоящей на полке баночки шампунь в ладонь и неторопливо намылил волосы. Жаль, конечно, что ничем не закончилось… Но было интересно…
* * *
Мэри выбежала из душевой, добежала до своей комнаты, захлопнула дверь за собой и привалилась к ней спиной. Распахнула полы халата, дрожащим руками отодвинула в сторону тонкую полоску белых в синий горошек трусиков и торопливо сунула в себя два пальца, прикрыв от удовольствия глаза. Тяжело задышала, несколько раз конвульсивно дёрнулась, скрестив коленки вместе, и едва устояла на своих непослушных ногах.
– Фух! Еле сдержалась. Чуть беды не натворила… – слегка охрипшим голосом пробормотала девушка и задумалась, наморщив лоб.
«Да что со мной не так?! Он же ещё совсем мальчик! Ему всего девятнадцать… Хотя, судя по его… хм… органу – он уже давно не мальчик, а настоящий мужчина. Чёрт! Снова завелась!»
Мэри упрямо помотала головой, отгоняя от себя развратные мысли, убрала руку с промежности, перестав поглаживать себе между набухших губок, и раздражённо стряхнула мокрые от слизи пальцы, уронив несколько капель своей смазки на пол.
Стянула с себя мокрые насквозь трусики, отшвырнув их куда-то на пол, подошла к шкафу, выбрала в ящике для нижнего белья свежие и торопливо натянула их, хлопнув резинкой.
Мельком глянула на своё отражение в зеркале, на раскрасневшееся лицо, лукавые глаза и влажные волосы, тяжело вздохнула и упала спиной на кровать, задумчиво уставившись в потолок…
