1. Подарок маме
Вечером Таня и Ваня долго не могли заснуть. До маминого дня рождения осталось совсем мало времени, а они так и не придумали, что же ей подарить.
– Давай нарисуем что-нибудь, – предложил Ваня.
– Мы в прошлом году так делали, – вспомнила Таня.
– Так то в прошлом! Я тогда танк нарисовал, а в этом году могу крейсер. Или, ещё лучше, авианосец! А у тебя что хорошо получается? Принцессы?
Сестра вздохнула:
– Всегда одно и то же!
– Ну, а ты что думаешь?
– Я слышала, как дядя Коля говорил, что женщинам надо дарить цветы и драгоценности…
– Где же мы зимой цветов нарвём? – рассудительно сказал брат. – А драгоценности… Они вообще откуда берутся? Из магазина? Так у нас денег нет…
– У меня есть немножко в копилке, но, наверное, на драгоценности не хватит, – Таня опять вздохнула.
– Ну, так не о чем и говорить! Давай лучше спать! – Ваня зевнул. – Знаешь, как бабушка говорит: утро вечера мудренее…
– А иногда драгоценности дарят феи, – пробормотала Таня, – такие сверкающие и воздушные феи…
Некоторое время в детской царила тишина. Потом в углу что-то заскрипело, как будто открывалась дверца с давно несмазанными петлями, и показался огонёк. Таня села на кровати:
– Кто там?
От её голоса проснулся брат:
– Ты чего?
– Смотри, смотри, Ванечка, – прошептала Таня, показывая рукой в угол.
Там из открывшейся дверцы показалась крошечная сгорбленная старушка. В одной руке она держала горящую свечку, а другой опиралась на блестящую палочку.
– Вы кто? – спросил Ваня, натягивая одеяло до подбородка.
– Ах, – взмахнула свечой старушка и огонёк весело подмигнул, – какой невежливый мальчик! Ведь когда приходят гости, сначала нужно здороваться!
Она уселась на кукольный стульчик и поставила свечку на пол рядом с собой.
– Добрый вечер, бабушка! Вы к нам в гости? – спросила Таня.
– Нет, наоборот! Я сама хочу пригласить вас в гости!
– Нас? – удивился Ваня.
– Да, я подслушала ваш разговор! Вы хотите узнать, откуда берутся драгоценности? Я могу вам рассказать, если вы пойдёте со мной вон туда! – и старушка показала рукой на дверцу в углу.
– Вы, наверное, фея? – обрадовалась Таня.
– Ах! Какая догадливая девочка! – воскликнула старушка. – Ну что же, идёте? Наверное, боитесь… Ну, как хотите!
Старушка поднялась со стульчика и направилась к дверце, бормоча себе под нос:
– Ах, какие они боязливые, эти современные детки!
– Нет, мы не боимся! – Ваня спрыгнул с кровати. – Просто непонятно, как же мы пройдём в такую маленькую дверцу!
– Да, неужели мы в неё пройдём? – присоединилась к нему Таня.
Старушка покачала головой:
– Наверное, вы никогда не имели дела с настоящими феями! Смело идите за мной!
И, действительно, Таня и Ваня легко прошли через низенькую дверцу в углу.
2. Алмазы
Они оказались в маленькой комнате,.. нет, скорее, в пещере с синевато-серыми стенами. В пещере стояло несколько полупрозрачных стульев в причудливо изогнутыми спинками.
– Когда говорят о драгоценностях, я всегда сначала вспоминаю алмазы! – сказала старушка и вынула прямо из стены крупный прозрачный камешек. На голове у неё откуда-то взялась профессорская шапочка. – Садитесь и слушайте!
– Алмаз – это самый-самый драгоценный камень…
– Да ведь он похож на обыкновенное стекло! – перебил её Ваня, с подозрением разглядывая камешек.
– Ах, какой торопыга! – воскликнула старушка. – Если станете перебивать, так никогда и не узнаете, откуда же берутся драгоценности…
– Мы больше не будем! – поспешила сказать Таня и посмотрела на брата с предостережением. – Расскажите, пожалуйста!
– Хм, посмотрим! Алмаз становится изумительно красив после огранки и шлифовки. Тогда его называют бриллиантом. На его гранях играет и переливается свет, – старушка поднесла камень к свече и он заблистал разноцветными огнями. – Но обрабатывать алмаз крайне трудно, ведь это – самый твёрдый минерал! Даже его название восходит к древне-греческому слову «несокрушимый». По шкале Мо́оса его твёрдость – самая большая, ровно десять!
– Десять чего? – решила уточнить Таня.
Старушка улыбнулась:
– Десять по Мо́осу! Немецкий геолог Фридрих Мо́ос предложил определять твёрдость камней и минералов царапаньем. Это мебель в доме нельзя царапать, а камни, наоборот, нужно, чтобы легче отличить друг от друга. Если камень оставляет царапину на минерале, то он его твёрже. А если наоборот, то он его мягче.
Старушка подбросила алмаз на ладошке:
– Шкала Мооса – это десять минералов, с которыми сравнивают все остальные камни. Алмаз, как я уже сказала, – самый твёрдый, он режет или царапает все девять остальных камней из шкалы Мооса. Если найдётся ещё минерал с такими же царапающими свойствами, то и у него будет твёрдость равна десяти, как у алмаза.
– Нужно обязательно царапать камни? Даже драгоценные? – удивилась Таня.
– А как же! Когда-то это был один из немногих способов отличить драгоценный камень от подделки. Шкала Мооса начинается с талька. Тальк – самый мягкий в этой шкале, он поддаётся любому другому минералу, даже ногтем его можно поцарапать. Твёрдость талька по шкале Мооса – всего один. Сам тальк ни на одном минерале с большей твёрдостью не может оставить даже царапинку.
– Тальк – это тоже драгоценность? – заинтересовалась Таня.
– Нет, ни в коем случае! Тальк, правда, довольно красивый минерал. Добывают его гораздо в больших количествах, чем алмазы…
– А где же берут алмазы? – нетерпеливо перебил её Ваня.
– Для добычи алмазов нужно знать, где они родятся… Жители одного городка по своей необразованности делали кирпичи для домов из такой вот алмазоносной породы, – старушка обвела рукой стены пещеры, – а на месте её выхода из земли возводили здания… Ну, а потом находили алмазы прямо в стенах и подвалах!
– Вот повезло! – воскликнул Ваня. – Какой же это городок?
– Знаменитый город Ки́мберли в Южной Африке. По преданию, первый алмаз в Южной Африке нашёл мальчик-пастушок… Камешек просто валялся на земле. Но основную часть алмазов добывают из кимберлитовых трубок. Их ещё называют трубками взрыва. Хотя похожа кимберлитовая трубка совсем не на трубку, а на великанскую серо-голубую морковину. Когда из неё начинают выкапывать алмазоносную породу, то получается гигантская воронка… Расстояние от края до края может быть несколько километров… В неё по спирали спускаются всё глубже и глубже люди и машины. Эти трубки когда-то прорвали древние платформы материков, – голос старушки стал медлительным и напевным. – Древние платформы – это самые старые блоки земной коры, ещё архейского возраста… Архей… Архейские времена были очень давно.
– А какие люди тогда жили? – заинтересовалась Таня.
Старушка вздрогнула:
– В архее? В архее не было людей. И не могло быть! Наша планета тогда была плохо приспособлена для жизни: на её поверхности и на дне океанов вскипали вулканы, в атмосфере бушевали грозы и ураганы, из космоса сыпались метеориты… Было жарко и дышать совершенно нечем!
– Было так душно? – участливо спросила Таня.
– Ах, при чём тут душно! Просто в воздухе не было кислорода… Вы разве не знаете, что для дыхания необходим кислород? – старушка подозрительно оглядела детей. – Вот тогда и возникли древние платформы, ставшие фундаментами нынешних материков. Эти платформы медленно скользили по подстилающему их слою мантии, бывало, что погружались под воду, потом всплывали, поворачивались, иногда сталкивались… Их засыпало песком, камнями и прочими осадками… А об их архейском происхождении говорят особые горные породы – серые гнейсы и зелёнокаменные пояса.
– А что это за мантия? – наконец вставил свой вопрос Ваня.
За спиной старушки с лёгким хлопком появился яркий плакат, а палочка превратилась в указку. Старушка принялась водить указкой по плакату:
– Современная планета Земля устроена довольно просто: в середине – железное, очень горячее ядро, которое занимает почти половину земного шара. Ядро укутано толстым слоем мантии, раскалённой и пластичной, а мантия прикрыта, как бы спрятана от людей, довольно тонким слоем земной коры, на которой живут люди и звери. Учёные, изучающие Землю, – геологи – очень бы хотели добраться до мантии, но пока им это не удаётся. Это по сравнению с мантией и ядром земная кора тонкая. На суше она может иметь толщину километров 50–70, а самая глубокая скважина, которую пока удалось пробурить – всего 12 километров… Вот поэтому и изучаются кимберлитовые трубки. Это как бы сверхглубокие скважины, созданные самой природой, прорывы мантии в земную кору…
– А они только в Южной Африке есть?
– В России кимберлитовые трубки нашли в Якутии. Геолог Лариса Попугаева открыла там первую трубку, которую назвала «Зарница». Потом обнаружили и другие, более крупные – трубки «Мир» и «Удачная». Они пробили древнюю Сибирскую платформу в середине палеозоя…
– В середине чего? – переспросила Таня.
– Палеозой – это такое время в истории Земли. Надо же геологам как-то обозначать времена. Это историкам хорошо: у них есть календарь. И всем понятно, когда они говорят, что в таком-то году произошло то-то и то-то. Например, 12 апреля 1961 года Юрий Гагарин совершил первый в мире полёт в космос… Геологам гораздо сложнее. Они-то друг друга понимают, когда говорят, что сибирские кимберлитовые трубки появились в середине палеозоя, а вот все остальные… Всем остальным советую запомнить эти красивые слова, обозначающие геологические времена. Их пять, как пальцев на руке, – и старушка стала загибать свои пальчики. – Большой палец – архей, указательный – протерозой, средний – палеозой, безымянный – мезозой и мизинчик – кайнозой, потому что кайнозой самый короткий…
– Как-как? Архей, а потом что? Я не успела запомнить, – огорчилась Таня.
– Зачем их ещё запоминать, – еле слышно пробормотал Ваня, но старушка его услышала:
– Ах, какие ленивые детки! Но про алмазы без этих слов не разобраться! Сибирские трубки с алмазами появились в палеозое. Как закончился палеозой, начался мезозой. В мезозое образовались африканские и индийские алмазоносные трубки. Они прорвали Африканскую и Индостанскую платформы, которые тогда входили в состав материка Гондвана.
– Гондвана? Разве есть такой материк? – поразилась Таня. – Я ведь все материки знаю! Африка, Австралия…
Старушка сразу закивала:
– Ах, верно, верно. Но это нынешние материки. Когда-то не было ни Африки, ни Австралии. Но была, например, Африканская платформа, она очень древняя. И входила она в состав материка Гондвана. Его уже нет. Этот материк стал разваливаться на части как раз в конце мезозоя…
– А кроме как в этих трубках алмазов больше нигде нет? – перебил её Ваня. – Хочется побольше про них узнать!
– Конечно, есть! Например, алмазы космического происхождения! Для образования алмазов нужно очень высокое давление и температура. Такие есть глубоко в земной коре и в мантии, откуда и прорываются кимберлитовые трубки. Но такие же условия м