Read the book: «2020: путь в никуда», page 5

Парень встал с кровати, бросив мобильник на одеяло, подошёл к окну и поразился фантастической картине. Его дом-сталинка в центральном районе Волженска выходил окнами на две стороны – на Волгу и в припорошённый снегом двор. Он увидел над крышами многоэтажек переливающиеся в полной тиши складки полярного сияния. На электрических проводах, на ветвях деревьев, на телеантеннах вспыхивали малиновыми и зеленоватыми цветами странные слегка искрящиеся шарообразные огни. «Шаровые молнии? – мелькнуло в мыслях Влада. – Но откуда? Почему их так много? Или…». Его вдруг пронзило: «Не огни ли святого Эльма! Я, случайно, не сплю?».

Парень рванул на противоположную сторону квартиры и, несмотря на холод, открыл дверь на балкон. Выйдя, парень задрал голову и поразился ещё больше: в том месте, где располагалась на Волге гидроэлектростанция, вскинулась гигантская оранжево-белая дуга сияния. Она, озаряла полнебосвода, уходя далеко-далеко на запад, во тьму.

Мерцающие шары начали вспыхивать и на антеннах автомашин. Сразу же тишину нарушила какофония сигнализаций. Вопреки позднему часу, за стенкой и во дворе послышались возбуждённые голоса. Владислав понял, что то же самое видят и ощущают десятки людей. Шум нарастал: вопили автомобили, хлопали двери в подъездах, испуганно кричали жильцы.

Внезапно сердце Владислава сдавило так, что он даже облокотился на подоконник. За спиной послышался громкий хлопок. Парень обернулся и увидел разлетевшийся на осколки мобильник! От искр вспыхнуло одеяло. Он бросился тушить постель.

Прежде чем кинуться к кровати, Владислав успел заметить краем глаза в окне, как громко взорвался один из малиновых шаров на джипе, стоящем во дворе. Машина вспыхнула, как факел! Следом стали воспламеняться другие машины. Электропровода на столбах заискрили от замыкания, а лампы на них стали тоже взрываться, осыпаясь мерцающими облачками.

«Не может быть! – не верил Влад в происходящее. – Что происходит?!».

Наконец, ему удалось потушить постель. В ту же минуту на улице раздался уже громоподобный взрыв. Большой двор озарился всполохами алого зарева. Владислав вновь метнулся к окну, и его взяла оторопь от представшего зрелища.

Будто огромный молот разделил надвое многоэтажку напротив, проломив все стены и перегородки от крыши книзу. На земле лежала груда развалин – это всё, что осталось от среднего подъезда. Пролом заволокло чёрным дымом, сквозь который высовывались змеиные языки пламени. Соседние квартиры жилого дома тоже начали пылать, и огонь быстро распространялся повсюду. Видимо, где-то от случайной искры взорвался газ. Со всех сторон понеслись панические крики мечущихся людей. Мгновенно дома погрузились во мглу, освещаемую лишь оранжево-красными всполохами. Где-то неподалёку ещё грохнуло, и вскоре послышались завывания машин пожарных.

Затем взору парня предстала совсем апокалиптическая сцена: уже справа, километров за десять, на правом берегу реки, высоко в небо взметнулся гигантский фонтан кроваво-жёлтого огня. Через полминуты стены задрожали так, что гул отозвался даже в груди парня – это донеслось эхо ещё более мощного взрыва. Резко проявившиеся на тёмном фоне облака озарились багряными зарницами… «Что-то взорвалось на химзаводе! – воскликнул мысленно Влад. – Куда же теперь помчатся эмчээсники? Боюсь, сегодняшняя ночь им запомнится надолго. Ой, неспроста всю неделю мобильная связь была отвратительной, а на телеканалах постоянно рябило».

Парень стал быстро одеваться, чтобы выскочить на улицу – сейчас многим могла бы понадобиться его помощь.

Глава ХV. ВСЕПОГЛОЩАЮЩИЙ ХАОС

Домой Владислав вернулся уже к пяти часам пополудни. Грязный, уставший, замёрзший. Даже голода поначалу не чувствовал.

Он участвовал в разборе завалов сгоревших домов сначала прямо в своём дворе, затем – в соседнем квартале. Служба МЧС не справлялась: слишком много за последние часы произошло несчастий и аварий.

Парень щёлкнул по привычке выключателем, но в жилище по-прежнему царила темнота. «Реально, конец света, – проснулся в нём помимо воли чёрный юмор. Он вспомнил случай, когда погас свет у Шацкого. Посмеялись бы сейчас апокалиптики? – Что же теперь будет, когда мы остались среди зимы наедине с морозом? Уму непостижимо!». Тем временем в квартире из всех щелей потянуло пронизывающим холодом.

«Ерунда, все равно восстановят электричество! – оптимизм молодости брал верх даже в столь ужасной ситуации. – Не верится, что наша цивилизация так запросто загнётся! Иначе мы сразу скатимся к жизни троглодитов!». Но пока за окном по-прежнему с истеричными сиренами носились машины «Скорой помощи», полиции и МЧС. Что вызывало серьёзные сомнения в будущем благополучии.

К сожалению, позвонить Учителю и посоветоваться с ним не представлялось возможным из-за отсутствия сотовой связи. Владиславу очень хотелось пообщаться с кем-то, поделиться бурлящими в нём мыслями и чувствами, которые переполняли душу после происшедших событий. Он достал припасённые на чёрный день свечки. О, как замечательно, что он предусмотрительно позаботился о них!

От спички радостный огонёк переместился на свечу, поставленной в блюдце. Не раздеваясь, Влад плюхнулся на диван и укрылся сверху старым пальто.

***

Делать ничего не хотелось, и парень тупо смотрел на мерцающий огонь. М-да, вечер при свечах – оно, конечно, романтично, когда ощущаешь комфорт во всём прочем! А вот прозябать всю оставшуюся жизнь в тёмном и остывшем жилище?

В воздуховоде завывал ветер. Где-то беспрестанно гремел оторванный кусок жести. Это было просто невыносимо! Ветер, словно сорвавшийся с цепи пёс, носился над землёй.

Сегодняшний день перевернул разом представления Влада о мире и людях. Такого в прямом смысле леденящего поворота парень ещё вчера не мог себе представить. На глазах рушился уклад жизни всех людей, и этому было невозможно противостоять…

Если случается нечто ужасное, всегда задаёшься резонным вопросом: «За что? Почему это случилось со мной?». Но именно теперь парень по-настоящему осознал, что Шацкий прав однозначно. Вопрос глуп по сути, и на него нет ответа. К кому взывать? Случись падение метеорита, цунами, болезнь или война, Бог не защитит. Более того, если Он сам воплощает природу, то пощады не дождёшься. Шацкий обращал внимание Влада на такой нюанс: Он спасёт тебя при условии, что истинно веришь в Него.

Неожиданно раздался резкий стук в дверь. Нехотя Владислав выбрался из-под кучи одежды, проковылял в прихожую. На пороге мялся пожилой сосед по лестничной площадке. Владислав мало с ним общался, знал только, что он – учитель физики в школе. Сосед со страдальческим видом спросил:

– У тебя нет таблеток «от давления»?

– Да я, слава богу, давлением ещё не страдаю, – развёл руками Влад. – Хотя голова малость трещит.

– А у нас обоих, жены и меня, головы буквально раскалываются! Мы тоже никогда не страдали этим, а тут будто придавило бетонной плитой. И никакой возможности вызвать «неотложку». Господи, что за напасть? – застенал сосед. – Разговаривал с другими: они тоже жалуются на ужасное самочувствие. Слышал, соседка снизу вечером умерла от инсульта? Тут только об ужасах ковида тряслись, а теперь… Остальные также, слышал, ощущают внутри себя что-то болезненное…

Владиславу совсем не было желания продолжать эту тему, так как сам чувствовал себя отвратительно. Поэтому слегка сменил направление беседы:

– Сейчас хотя бы электричество наладили…

– Этого ты не жди! Ночью на гидроэлектростанции произошла крупная авария. Никакого «света» не предвидится в ближайшие месяцы.

– Так вот почему я видел в небе гигантскую дугу! – воскликнул Влад.

– Я тебе больше скажу, – сосед спешил поделиться не самой ободряющей информацией. – Слышал о той теории, будто все наши беды, в том числе, глобальные изменения климата, из-за мощного искусственного электричества, созданного людьми? Все эти ГЭС, АЭС и прочие источники энергии окутали планету полями высокого напряжения. Такое поле существует между Волжской и Днепропетровской гидроэлектростанциями! Именно они губительно действуют на погоду, точно тебе говорю! Они же вызывают тайфуны и всякие циклоны. А живую Землю от этого корёжит! Я в газетах читал.

– Извините, я чертовски устал, – не совсем вежливо прервал соседа Влад. И закрыл дверь.

Опять поплёлся к креслу, сел и закутался во всю одежду, что была в доме. И опять бессмысленно смотрел на свечу, слабо освещавшую комнату. Из тьмы подсознания возникали ужасные картины истёкшего дня. Сегодня он неоднократно был свидетелем, как несчастные умирали от инфарктов и инсультов. «Скорая помощь»? Медленнее не придумаешь! Она приезжала, уже к остывающим покойникам… Пожары распространялись повсеместно, и усилившийся днём ветер способствовал расширению бедствий: пылали дома, машины, магазины.

«Кстати, совсем забыл об Алисе!» – вздрогнул Влад. Девушка жила с матерью в частном секторе соседнего района. На трамвае теперь туда не доберёшься, так что путь к ним займёт немало времени пешком. Всё же утром надо поспешить – что с обеими женщинами, пока он метался здесь, помогая пострадавшим.

***

Той порой на улицах кучковались горожане, обсуждая случившееся. Собственно, никто ничего толком не знал из-за парализованных коммуникаций. Все настолько привыкли к средствам связи в виде мобильников, планшетов и компьютеров, что оказались абсолютно беспомощны без них.

Сначала люди надеялись, что помогут соседние регионы. Но вскоре разнеслись слухи: аналогичные бедствия произошли и в соседних областях, теперь там своих проблем хоть отбавляй! Умы людей беспокоили два главных вопроса: «Что это было?» и «Как скоро ликвидируют последствия катастрофы?». Следом тревожил души и третий вопрос: «Не повторится ли доселе неведомое и грозное явление снова?».

В конце концов, распространилась весть, что произошла та самая электромагнитная буря, о которой ранее иногда мелькала информация в интернете и газетах. Подобное явление, вызванное мощью солнца, вроде, случалось в истории человечества в середине девятнадцатого века. Но тогда солнечный супершторм обошёлся несравненно меньшими потерями: сгорела лишь первая, едва зарождавшаяся сеть электрического телеграфа в Соединённых Американских Штатах. Ещё северное сияние напугало аборигенов тропических широт, в изумлённом ужасе упавшие на колени пред гневом небес.

Да кто когда-нибудь предполагал, что малоизвестный факт станет нынешней жестокой очевидностью? Иные уже выдвигали предположения, что совершенно неведомое людям, планетарного масштаба процессы вызовут скоро сдвиг полюсов Земли. И не изменится ли тогда климат ещё в худшую сторону?

Глава ХVI. ПАДЕНИЕ В ТАРТАР

Через день после электромагнитной бури из-под снега и льда потекли, журча, ручьи. И сперва это представлялось временной оттепелью.

Однако истекли первые дни, неделя, десять дней, а потепление всё сильнее набирало силу. Народ, было, даже обрадовался столь разительно приятным переменам. Иные уже появлялись в шортах и футболках.

Когда оттепель продолжилась уже третью неделю, даже оптимистов стал посещать недоумённый вопрос: «К чему бы такие перемены?» Одни птахи пока беспечно щебетали, радуясь нежданной весне. Вскоре ещё на деревьях и кустах начали набухать почки. Весна как-то слишком нахально оттолкнула зиму на обочину. Правда, солнце почти не проглядывало сквозь посеревшее небо, которое будто хмурилось от своих затаённых мыслей. Чуть позже декабрь залихорадило всерьёз: погоду бросало волнами то в жар, то холод. И уже ни растения, ни птицы, ни люди не представляли, что принесёт им следующее утро.

***

Через три недели после означенных событий апокалиптики собрались в очередной раз у Шацкого. Чувство опасности инстинктивно заставляло их встретиться и обсудить создавшееся положение. Ведь за последние дни над планетой пронёсся ещё один солнечный супершторм, окончательно вгвоздивший человечество в прошлое. То, что успело из электромагнитных приборов, гаджетов и устройств случайно сохранится в первый раз, отныне погасло, отключилось, прекратило работу или даже взорвалось от перегрузок в напряжении.

Чтобы всё это вновь ожило, требовались трансформаторы. Но они сгорели в первые же сутки после буйства великого светила. Произвести новые трансформаторы не представлялось возможным из-за отсутствия электричества. Парадоксальный круг замкнулся. Исчезла волшебная сила, без которой был немыслим современный быт. Паралич охватил все системы цивилизацию. Телевизоры, радио и компьютеры онемели. Мировые сети оказались порванными в клочья космоураганом, связь между городами прекратилась.

На следующий день должен был наступить Новый год. Однако в эту встречу никто не думал о веселье. Апокалиптики были подавлены случившимся. Отныне все посмотрели иначе не только на окружающий мир, но и на проповеди их гуру. Волей-неволей ум смущали сомнения: не уж-то, вправду злая, совершенно неподконтрольная, мощь сметёт человечество с лица Земли – те самые, мало осязаемые, подобно теням от бегущих облаков, но неодолимые процессы? И кто возразит, что завтра невинные облака не превратятся в грохочущие тучи, которые закроют окончательно солнце жизни?

Каждый оказался наедине с жестоким миром. И каждый ощутил страх и растерянность. Холодящий в прямом и переносном смысле страх неведомым образом передавался через тысячи километров, и люди физически ощущали: всюду происходят технокатастрофы, вызывающие гибель сотен тысяч им подобных, и ничто нельзя изменить. Смертоносные, огненно-чёрные джины вдруг начали вырываться из разблокированных АЭС, обезумевшие поезда врезались друг в друга, слетая с рельсов, ослепшие самолёты и спутники падали огненными болидами вниз.

Едва человеческое общество лишилось электричества, как стало ясно, насколько его члены зависимы от воистину драгоценной энергии. Более-менее удалось восстановить радиосвязь. Но цивилизация стремительно откатывалась к началу ХХ века с его бензино-дровяными технологиями.

В немыслимом хаосе звучало неутешительное предостережение отцов церкви: «Покайтесь, безумцы, пока не поздно! Вы сами виноваты во всех грехах! Грядёт великий суд на всеми».

Клерикальный призыв был мало кем услышан. «Покаяться ради чего? Разве в мире ещё есть пороки, которые не оправданы? – резонно задавалось вопросом большинство землян. – Всё уже давно дозволено!». И ни у кого не было желания переселяться в тот, казалось бы, более идеальный, но потусторонний мир. Да кто поверит тем, кто сам обратил чистую веру в грязный чистоган?

Более того! Властям никак не удавалось полностью скоординировать действия по разрешению чрезвычайных ситуаций, возникавших повсеместно. Это попахивало непредсказуемыми последствиями. Едва люди почувствовал слабость руки закона, как их неадекватность вырвалась наружу. В городах постепенно разрасталась анархия. И первыми проявлениями беспорядков стали грабежи магазинов. Ведь стекло магазинов и офисов держится на твёрдости правопорядка, а отныне его хрупкость была на руку всем.

***

Влад, лежа на диване, вытащил слабеющей рукой градусник. Тот показывал +39,6. «Надо преодолеть проклятую немощь, – понукал он себя. – Нельзя быть слабым, когда в тебе нуждаются другие. Надо идти к Алисе и её матери». Правда, подспудно он уже отдавал себе отчёт, чем заболел. И в нём боролись два взаимоисключающих желания – страх заразить близких и стремление помочь им.

Утром он принял лекарство, которое раньше рекомендовали в и-нете от коронавируса. Таблетка была настолько крупна, что пришлось разломить её пополам. Помогло слабо. «Надо бы принять ещё пилюльку, да отправляться», – подумал парень. Он встал, сделал шаг. Закружилась голова, и он рухнул обратно на диван.

Перед закрытым взором Владислава вновь возникли развороченные вдребезги супермаркеты, стеклянные озёра возле разбитых витрин, мутузящие друг друга из-за пачки макарон или банки ананасов граждане, перевёрнутые верх дном аптеки и офисы, догоравшие остовы киосков и машин. Мелькали какие-то смельчаки, уже врывавшиеся в «ювелирки» и отделения банков. Тут же толпы в радостной паранойе тащили детские велосипеды, пачки памперсов, компьютеры и даже мебель.

Но это плыло не только в горячечном сознании больного. В действительности беззаконие уже быстро стало законом. И остановить вал мародёрства практически было некому. На планете окончательно поселилась эра презрительно-циничного безверия и полного беспредела.

Глава ХVII. ВО ИЗБЕЖАНИЕ ГРЯДУЩЕГО

Собралось чуть более тридцати человек – самых верных адептов Общества. Шацкий, вопреки даже столь мрачным событиям, поставил в середине зала шведский стол с праздничным угощением. Но мало кто прикоснулся к блюдам, ибо все знали, что сегодня гуру сообщит им нечто важное, о чём он заранее уведомил.

– Друзья мои, – начал Александр Николаевич, – многие считают нас наивными и даже вредными для государства элементами. Мол, мы занимаемся антигосударственной деятельностью, ставя пикеты перед госучреждениями и опасными для экологии производствами. Да, на нашей стороне было общественное мнение. Но оно – единственное, что мы могли противопоставить глобально-беспощадному механизму, когда власти всего мира объединяются в единое целое. Даже если все «зелёные» движения планеты соберутся вместе, в руках кучки миллиардеров – рычаги влияния, сила, страсть к наживе. И думаю, действительно смешно убеждать сильных мира сего сознательно отказаться от того, чтобы сделать Землю чище и лучше. У них один, как бы весомый, аргумент: прогресс не остановим! Но какой прогресс? Паника от экономического кризиса затмила правительствам остатки разума. Каждая из стран хочет одного – обогнать других! Бедность – вот враг, не дающий никому остановиться, заставляющий неразвитые страны игнорировать международное соглашение по сокращению углекислого газа в атмосфере. Всем плевать даже на опасность самоуничтожения! Впрочем, бедность ли? Или зависть, что некто живёт лучше? Что-то неладно в наших головах, коли жадная неразумность не позволяла даже логически мыслить. Потому я спрашиваю, стóит ли разбрасывать жемчуга перед теми, кто нас не слышит?! Не зря Христос посетовал, что разорвут свиньи того, кто вздумает их облагородить? Всё напрасно!.. Мой диагноз цивилизации почти по Фукуяме: наступает конец человеческой истории.

Апокалиптики недовольно загудели. Фирудин выразил общее мнение:

– Не тяни, Александр Николаевич. Давай ближе к сути.

Шацкий, не обращая внимание на реплику, поднял верх палец правой руки:

– Коли смотреть глубже, я даже не виню тех, кто дорвался до власти. На деле они лишь исполнители демонической причине, которой безразлично наше будущее. И здесь практически ничего нельзя изменить…

От такого откровения главного ригориста Общества у его последователей вытянулись лица: к чему он клонит? И тот, как делал это обычно, начал свою мысль издалека:

– Говорят, жизнь – это движение. Но какое? Ветер, вода или песок тоже движутся. Живые же организмы движутся целенаправленно. Только они ищут выход из лабиринта, который постоянно уготавливает им смерть. Практически большинство людей находится в цепях страстей и умозаключений, которые они не в силах преодолеть. Это относится и к владетелям мира. Возможно, даже больше к ним, так как они – заложники своей же жажды власти. Тут, можно сказать, соединяется субъективная жадность «тузов» с объективными процессами, не зависящими от всего человечества.

Потому, перефразируя крылатое латинское изречение, можно без обиняков сказать: «Secundum non datur!»¹². И мы все, вроде бы, в одной лодке… На практике же политикам, богачам и чиновникам не выгодно раскошеливаться на нас, ибо на всех денег всё равно не хватит! Они думает лишь о сиюминутном набивании личного кармана и живота. Так кто в состоянии предугадать хотя бы недалёкое будущее?..

Риторический вопрос повис в воздухе. Всё всем было ясно. Но что с того следовало?

***

Действительно, жизнь за последние годы не радовала. Цены на продукты питания и топливо рванули ввысь. Безработица подстёгивала толпы народа переселяться в деревни, дабы как-то прокормиться с огородика. Люди с замиранием сердца страшились загадывать: «Что̀ в следующем месяце?». А о следующем годе, никто вообще не заикался.

Потянулись беженцы из Азии и Кавказа, разжигая ещё жарче костры конфликтов. Просочились слухи, что выражают неповиновение Москвы субъекты Федерации – они возжелали жить отдельно. Едва погасли пропагандистские «голубые» экрана, как влияние столицы стало если ещё не эфемерным, то уже не столь убедительным. Власти Дальнего Востока, Сибири, Северного Кавказа задались простейшим вопросом: зачем платить налоги «чужому дяде», отдавать продукты и ресурсы далёкому городу-паразиту, давно ставшему отдельной республикой?.. Первопрестольная? Да что это, собственно, такое? Далёкий, вонючий мегаполис, который вечно не нажрётся за чужой счёт! Уж легче навести хотя бы относительный порядок у себя, чем отправлять родных ребят во солдаты кому-то на службу. Ещё лучше стать президентом, председателем учредительного собрания, а то и мурзой в отдельно взятом мини-страны или каганата. И Москва с трудом давила антиправительственные мятежи. Однако количество защитников режима всё уменьшалось, а до некоторых вояк стало доходить, что лучше уж себя защищать, чем чью-то шкуру, и они попросту сбегали с оружием: «Оно и самим сгодится!». Паника выплёскивалась на улицы массовыми психозами, и правительствам государств едва удавалось противодействовать труднопреодолимым напастям.

Радиостанции сообщали, что из-за бешеного спроса цены на нефть растут немыслимо – она уже перевалила рубеж в 350 долларов за баррель! Экономика отчаянно нуждалась в «чёрной крови» Земли. Но банды то ли революционеров, то ли террористов с налёта захватывали нефтяные вышки, дабы нажиться на чужой беде. Когда у них удавалось отбить месторождения, гигантские пожары с шлейфом дыма растягивались на сотни километров потянулись над континентами, и отомстившие фанаты с радостью вопили издалека: «Пусть всё сгорит у неверных! Аллах нас простит, а мы повеселимся в раю с целым гаремом пэри!».

***

– Где же выход?! – вырвалось у Равиля. В ноябре его склады с сельхозпродуктами разграбили. Теперь оставшееся в усадьбе добро он караулил денно и нощно. И фермера мучил главный вопрос – есть ли смысл сеять будущей весной, коли она будет? Есть ли вообще смысл, когда всё предопределено, и люди обречены вымереть?

– Нет, друзья мои! – повернулся в его сторону Шацкий. – Задача любого вида живых существ – обеспечить эволюционное бессмертие. Правда, всех не спасёшь! И пора покинуть тонущий «Титаник». Судно лишь с виду мощное, на деле же давно протараненное айсбергом неизбежности. Оно дало опасную течь в закоулках машинных отделений. К дьяволу кризисы, инфляции, безработицу и глупый прогресс! Коли существует хотя бы малейшая надежда на спасение, почему нам ей не воспользоваться? Лучше взять одними из первых шлюпки и спастись, чем клясть себя позже, погибая на погружающемся в пучину корабле! Или о вашей будущности позаботится ещё кто-то? Бог из машины? Нет, спасение утопающих – дело рук самих утопающих! Особенно теперь, когда в мире разбушевалась третья волна ковида. Вы знаете, сколько уже покосила пандемия. А впереди маячат ещё более грозные болезни! Неизвестно, из какой лаборатории взялся коронавирус, но смертоносного джина в кубышку назад не засунешь. Зато знаете, что уже пятеро наших друзей умерли от этой заразы. Будем ждать дальше?

Шацкий сделал паузу, чтобы собравшиеся осмыслили услышанное. Затем он высоко поднял правую руку и прервал гробовую тишину:

– Боюсь, апокалипсис из знаменитого блокбастера «Послезавтра» покажется дешёвой сказкой, неудачной шуткой, слабым намёком на то, что произойдёт в ближайшей перспективе. Даже тысяча голливудских суперменов в красных колготках не спасут мир. Так мне подсказывает интуиция – безошибочный шёпот Бога… Поэтому предлагаю вам уйти в Сибирь, чтобы создать там общину. Мои знакомые под Новосибирском, которым созвучны наши идеи, готовы содействовать этому. Вы можете отказаться, но я собираюсь удалиться туда. А вы решайте, последуете ли за мной, либо нет. Пусть каждый всё взвесит основательно, и к следующей встрече даст ответ… Обычно на Новый год все друг другу желают самого наилучшего. Что же я могу пожелать вам на сей раз?

Праздник – это жажда воссоздать рай на Земле. А здесь больше не будет божественного парадиса. Зато уверяю: кто отправится со мной, тот, несомненно, найдёт почти настоящий рай. Мы создадим идеальное общество всеобщей справедливости, где будем жить в гармонии с законами природы. Вы должны мне поверить! Главное – успеть остаться живыми в начинающейся круговерти. Ибо я вижу, что в этом мире нет ни истинной веры, ни справедливого государства, ни гармонии с природой…

***

Апокалиптики словно оцепенели от проповеди Шацкого. Виталий, заядлый игрок в компе, надул щёки:

– Да уж… Здесь не стукнешь по кнопке, и – «Game over»! ¹³

В обширной гостиной горели свечи, и смутные блики падали на лица апокалиптиков. Каждый сейчас понимал, что одно дело воспринимать возможность конца света как некую умозрительную ересь, сладко щекочущую нервишки – сбудется или нет? Совсем иное – столкнуться с неотвратимой реальностью лицом к лицу, которая как бы подтверждает пророчества Учителя.

В следующую минуту в прихожей раздался шум. В дверях появился Павшук:

– Слышали последнюю новость?!

Присутствующие насторожились, тон Владимира не предвещал ничего хорошего. И журналист огорошил всех сообщением:

– Президент свергнут! Власть захватили путчисты, по улицам Москвы ползут танки.

Виталий включил радио, и оттуда раздалось:

– В стране вводится военное положение… Как заявляют представители верховного командования, взявшего на себя всю полноту власти, народу в пору великих испытаний необходимо сплотиться вокруг руководства отчизны… Мы остановим хаос, которые возник из-за попустительства прежних безответственных правителей. Мы обеспечим правопорядок и покой, которого так жаждет наш страдающий народ…

– Они обеспокоены судьбой сограждан? – иронично поднял седую бровь Фирудин. – Теперь я абсолютно спокоен – порядок будет! Хотя надо бы запастись солью-спичками.

– Что слышно насчёт президента? – поинтересовался Иван.

Павшук махнул досадливо рукой:

– Объявляли, что он отстранён от должности, так как не может считаться гарантом нашей замечательной Конституции. Впрочем, не до судьбы президента – самим бы спастись!..

– Очень жаль, – задумчиво промолвил гуру Общества, глядя куда-то поверх голов. – Мне казалось, он единственный, кто мог дать надежду на возрождение страны, на её величие.

– Разве он был именно тем, кто нужен нашей стране? – скептично возразил Фирудин. – А как же с ответ-ственностью перед народом?

Иван произнёс:

– И кем он, собственно, был? Проныра, человек ниоткуда! Пролез во власть благодаря интригам, а не даже фиктивным выборам, как при Советах. Конституцию превратил в натуральную проституцию.

Шацкий сделал привычный жест ладонью. рубящей воздух:

– Он, конечно, не Красное Солнышко! Но где ты видел лидеров страны, не преступающих часто законы? А оценку пусть поставит ему история. Если люди ещё останутся…

Глава ХVIII. ПРОКЛЯТЬЕ ПОВТОРОВ СУДЬБЫ

Уже скоро режим в стране резко поменялся – он стал абсолютно безжалостным. Власти всё объясняли «суровой необходимостью в борьбе с внешними врагами». Из первопрестольной помчались комиссары во все концы России с указанием «давить внутренних врагов, которые, так или иначе, способствуют распространению инакомыслия и идей терроризма в обществе». Представители всякой-разной оппозиции, независимой прессы, руководители общественных организаций и партий арестовывались и отправлялись за решётку без суда и следствия.

Как сообщила единственная отныне на всю Россию госрадиостанция, президента застрелил ненормальный солдат, которого поставили охранять его в роскошной резиденции. Также передали, что после охранник забаррикадировался в одной из кабинетов и вопил в ответ на предложения о сдаче: «Я – спаситель нации! А вам не сдамся, все вы продажные сволочи!». Пришлось безумца ликвидировать без особых надежд на поиски истины.

***

Через несколько дней к Владиславу заехал на машине Демид:

– С тобой срочно хочет встретиться Шацкий. В стране заварушка хоть куда! А в Москве вообще строят баррикады против путчистов. Думаю, добром не кончится.

Они сели в машину и рванули к Учителю. Затем Демид, сославшись на неотложные дела, уехал.

Когда Владислав зашёл к Александру Николаевичу, тот молча протянул ему листок бумаги с печатями. На официальном бланке предлагалось явиться на следующий день к следователю в качестве свидетеля по некоему уголовному делу.

***

– Не перебивай, пожалуйста, – сказал Шацкий. – Я хочу, возможно, в последний раз высказаться. Не хотелось бы верить в предначертания свыше, но с годами всё больше с тихим полуужасом-полуизумлением убеждаюсь: судьба есть. Правильнее даже это назвать, извини за каламбур, фатальным словом «рок», как в тех стихах, что я сочинил когда-то по молодости. Прочесть?

Влад знал, что Учитель пишет стихи, и кивнул:

– С удовольствием послушаю.

Шацкий помолчал, глядя на пляшущее пламя в камине, затем задумчиво продекламировал:

Судьба играет в шахматы,

в игре фигурки – мы.

Шагай хоть вкось, хоть прямо ты –

конца не видно тьмы.

Не знаем жизни грамоты,

будь пешка иль король.

Равно мы все обмануты

и в сердце терпим боль.

Гоняемся за призраком

надежд, побед, любви,

И на одеждах чистеньких

вдруг пятнышки крови.

Так в жизни мы в тех клетках одиноки!

Начнем стенать – с доски нас скинут боги.

– Неплохо, хотя мрачновато, – заключил Владислав. – Но можно, Александр Николаевич, задать вопрос на засыпку? С кем судьба играет в шахматы?

Шацкий хитро ухмыльнулся, выдержав паузу, сказал:

– Ты-то как сам считаешь? Подумай при очередной медитации.

Потом продолжил без перехода:

– Я тебе уже рассказывал о человеке, который должен был называться моим отцом. Да-да, он позже неведомым образом исчез. После я проводил параллели между его жизнью и моей. И что же? Я также, как и он, женился рано, но «не сошёлся характером» с супругой. Когда это выяснилось, было поздно – родился сын. Долго мы с женой жили вместе и терпели друг друга. Это были ужасные годы одиночества вдвоём, когда нет ничего общего, кроме ребёнка. Утешение, что так живут многие, слабое… Мне искренне жаль, что любимый сын живёт вдалеке от меня с бывшей женой.

Учитель тяжело вздохнул, вспомнив что-то очень дорогое его сердцу, но приносящее боль. Чувствовалось, он исповедовался впервые:

– Ладно, меня опять занесло! Но вот какую невероятную историю поведала мне родная сестра отца. Однажды я наведался к ней в гости, и она рассказала, что мой отец совершенно серьёзно увлекался уфологией и надумал посетить знаменитую Волчью гряду, что под Жирновском¹⁴. В том местечке всякая аномальщина случается, ради которой туда съезжались чокнутые со всей России. А у отца как раз в тех краях жили родственники. Поехал он к ним в гости и пропал. Как, почему – и поныне непонятно. Примечательно, что свидетели видели его в Жирновске. Так куда он потом делся? То ли в самом деле унесли инопланетяне, то ли убили грабители, то ли он вообще растворился в пятом-десятом измерении. Было ему тогда чуть более сорока лет. Как мне сейчас.